Это злосчастное утро начиналось как обычно. Я проснулась задолго до рассвета. Бессонница мучает меня уже несколько дней подряд. А если быть откровенной, то это не бессонница мучает меня вот уже несколько дней. А если быть совсем откровенной, то это длится уже несколько месяцев. Меня мучают сны. Потрясающие сны. Сны, где никогда не было Матвея. Не было никаких лунных циклов и прочего. Сны, где не было моей гордости. Это были воистину замечательные сны.
Все началось внезапно. Я не знаю, что послужило своего рода толчком, запустившем эти запрятанные в самый дальний угол моего сознания фантазии. Три месяца назад Демитрий как обычно пришел к нам, чтобы забрать на выходные девчонок. Наверное, стартом послужило это случайное прикосновение. Я открывала дверь и случайно коснулась его руки, когда он уже заходил. И на секунду, я будто бы вернулась на 6 лет назад. В то время, где я все еще краснела и сбивалась при виде своего шефа. В то время, когда его мимолетный взгляд или ничего не значащая похвала становились для меня всем. Как в принципе, и сейчас. Но тогда все было намного острее. Казалось, что без этого я умру. Но, вот уже четыре года я прекрасно живу без всего этого. Теперь, его прикосновения, поцелуи, объятия мне заменяют сигареты. Наверное, Матвей уже давно понял, что эти мои резкие, как у подростка перепады настроения всегда совпадают с появлением в нашем доме Демитрия. Ведь, всегда, если его нередкий визит совпадет с желанием Матвея как можно скорее выполнить супружеский долг, я полностью меняюсь. Потому что в такие моменты, мне вдруг начинает казаться, что рядом со мной не Матвей. Что меня обнимают не его слабые худощавые ручонки, а слух приятно щекочет не его, но такой до боли знакомый бас… Хотя, видя, с каким всепоглощающим обожанием на меня смотрит Матвей, я понимаю, что он очень глуп. Настолько глуп, что не понимает, что его жену преследуют сны эротического характера, главным героем которых является не он. Далеко не он…
Завтра ночью наступит новолуние. А я так боюсь этого явления. Боюсь представить, что Демитрий один. Боюсь представить, что он опять останется один на один со своей второй сущностью. Боюсь признаться себе в том, что в этом виновата я. Я и моя гордость. Я и мой самый главный страх. Моя боязнь того, что я вернусь к нему, а он снова уйдет. Я-то может это, и переживу, но… переживут ли это девочки? У Марсии и так с рождения больное сердце…
Я села за барную стойку. Передо мной стояла мной же оставленная со вчера бутылка виски. Пить не хотелось. Точнее, мозги мне подсказывали, что пить не надо. Только вот руки отчаянно сопротивлялись и уже выливали оставшуюся жидкость в бокал. Через несколько секунд горло приятно обожгло содержимое бутылки. Жаль, что его оказалось так мало. А вина у меня больше нет…
Я посмотрела на настенные часы. Шесть часов утра. Пора готовить девчонкам и Матвею завтрак. А то опять голодными разойдутся. Думаю, оладьи им подойдут. Сегодня обойдутся без кулинарных изысков – у меня настроения нет, как вы уже поняли. Закуриваю, пока перемешиваю «тесто». Хоть бы не увлечься и не стряхнуть пепел в оладьи. Мне этого просто не простят.
Какой сегодня вообще день недели? У меня собственный метод определения. Лезу в карман халатика за сигаретами. Их нет. Значит, вчера был выходной. А значит, что сегодня понедельник. Ненавижу понедельники. И не потому, что начинается рабочая неделя. Я наоборот, люблю пропадать на работе. Работа избавляет меня от общества этого сопляка Матвея. Смазливый блондинчик, считает себя самим совершенством. Идиот. Понедельники я ненавижу потому, что именно в эти дни у меня практически нет работы. Психи видимо, тоже понедельники не любят. Видать, отсыпаются после тяжелой недели бесконечных убийств. А во вторник выходят на работу.
Я бы с удовольствием подошла к Демитрию и пригласила его к нам на ужин. Но… вот вы сами представьте, как это будет выглядеть? Как неумелый подкат. Или я ошибаюсь?
Оладьи я все-таки спалила. Ну, ничего, им и так пойдет. Если что, в холодильнике вчерашний салат. И суп. И кусок торта. И… и много чего еще!
Снова закуриваю. Затягиваюсь буквально ежесекундно, так, будто курю в последний раз. Так, будто от этого зависит моя жизнь. Становится легче. Намного.
Тихо прошмыгиваю в комнату, быстро одеваюсь. Снова захожу на кухню. Выпиваю уже остывший кофе. Борюсь с желанием быстро сделать порцию мороженого и как всегда, незаметно оставить ее у кабинета Демитрия. Мистера Уайтфита. Когда-то моего. Только моего. Только моего медвежонка.
Вылетаю из дома под аккомпанемент в виде сигналов машины. Скоро я уже уду на работе. Совсем скоро. И меня ничто не будет отвлекать. Снова закуриваю. Грустно усмехаюсь, замечая уже изрядно потрепанную наклейку «Не курить!». Водитель уже привык. А хотя, какой там водитель, это же Оливия. Она всегда лишь бросает на меня презрительные взгляды и ухмыляется, как бы говоря: «Ну что, локти кусаешь, дура?». А она ведь права. А возможно, я просто занимаюсь самобичеванием, и мне это лишь кажется. А может быть, я этого нет? Может быть, я все выдумала? Может, не было никогда Демитрия?
Короткий сигнал – приехали. Выхожу из машины, которая тут же испаряется. А может быть, ее и не было? Захожу в здание. Меня радостно встречает Наташа. Меня уже все знают. Нет, это просто не может не быть. Это есть. Это точно есть. И я есть. И Демитрий. И его проблемы тоже есть. Они реальны.
По привычке захожу в буфет. Ищу глазами своего… шефа. А ведь четыре года назад я могла с легкостью сказать «мой Демитрий. Только мой!». А сейчас?! Я ведь сама все разрушила!
А вот и он. Стоит возле столика и самозабвенно поглощает пончики, запивая их кофе. «Geefy», две ложки сахара, целая кофе. До сих пор помню, как он возмущался, когда я сделала ему слабый кофе, даже еще и без сахара. Даже не скажешь, что сегодня будет полнолуние.
Изо всех сил заставляю себя отвести взгляд и все-таки подойти к кассе. Заказываю мороженое с прожаренными кленовыми листьями. Его любимое. Прячу и быстро выхожу из комнаты. Иду к его кабинету. Попутно достаю ключи от него. Быстро забегаю в кабинет и кладу на стол слегка подтаявшее мороженое. Как и всегда. Надеюсь, это помогает ему так же, как мне сигареты.
Залетаю к нам в кабинет. Юра буквально с порога сует мне свой отчет. Быстро пробегаю взглядом по строчкам, выявляю несколько недопустимых ошибок.
- Юр! Сколько раз тебе говорить! Отпечатки на указательном и на большом пальцах просто НЕ МОГУТ совпадать!
- Но, миссис Ню, я же проверял…
- Еще раз это повториться и я тебя нафиг вышвырну! Будешь в соседнем ларьке, валерьянкой торговать!
Опять этот жалобный взгляд. Нет, я его точно убью!
Только работа позволяет мне забыть обо всем и на несколько часов погрузиться в мир убийств, краж и… и убийств.
В кабинет залетает Наташа. Наша сплетница. Вообще-то она должна работать так же, как и мы, но ее общественные работы и наблюдательность весь коллектив ценит больше. Она определенно узнала что-то шокирующее. Но вот что? Скорее всего, она просто в очередной раз засекла меня за тем, что я заношу Демитрию мороженку.
Наташа несколько минут словно рыба, глотает воздух. Потом делает глубокий вдох, и с сочувствующим видом подходит ко мне.
- Лия, тебя к себе Псих вызывает. Голос у него злой был.
- Наташа, ты ничего не путаешь? Дем… Мистер Уайтфит? Меня? К себе?
- Да! – глупо хихикает, - видимо, по твоему утреннему полу-стриптизу за четыре года соскучился! – уже откровенно ржет.
Весь отдел начинает «угорать» вместе с ней. Краснею.
- Наташа! Остаешься без премии! – восклицаю я и с гордо поднятой головой вылетаю из кабинета. Зайдя за угол, безвольно спускаюсь по стене, пытаюсь сдержать слезы. Ну зачем… Зачем он меня вызвал… Хоть бы он меня уволил… Надоело все…
Все-таки начинаю рыдать. В голос. Скоро тут соберется весь соседний отдел. Я тут вообще достопримечательность. Сволочи.
Макияж(которого практически не было) безнадежно испорчен. Настроение тоже.
Вместо кабинета Демитрия буквально ползу в курилку. Заползаю на лавочку, закуриваю. После нескольких затяжек становится легче. Потихоньку отпускает. Не пойду к шефу. Не хочу. Пусть увольняет, а я не пойду. Не хочу и все. Достаю вторую сигарету. Спустя полторы минуты третью. Четвертую. Докуриваю пятую до половины. Выбрасываю. Вот теперь мне совсем хорошо.
Где-то неподалеку раздаются шаги. Нет, мне все же нужна еще одна сигарета. И пусть после всего этого я умру через пару лет. Плевать. Зато легче станет.
Уже ничего не соображаю. Разум безнадежно затуманен сигаретами. Пытаюсь сфокусировать взгляд на том, кто передо мной стоит. Кажется Демитрий. Глупо хихикаю. Сползаю со скамьи на пол. Тушу сигарету об свежевымытый кафель. Обхватываю колени руками и устремляю взгляд куда-то в пустоту. Не хочу его видеть. Сволочь.
- Италия?
Нехотя поворачиваю голову в его сторону. Понимаю, что все еще плачу. Никогда еще не плакала на работе. Ничего. Один раз можно. Еще и желание можно загадать. Но подумаю об этом позже.
Смотрю на него. Просто смотрю. Потерялась. Осталась где-то там, далеко. За пределами этого здания. Где-то очень далеко. Всхлипываю.
С большим усилием встаю. Быстро вытираю позорные слезы и собираюсь. Разум потихоньку проясняется. Блин! Я-только-что-рыдала-перед-своим-шефом. А-еще-я-обкурилась-до-невозможности-на-рабочем-месте. Теперь меня точно уволят.
До конца не прихожу в себя. Так легко. В голове крутятся отрывки из любимой песни. I’m gonna live, I’m gonna fly… Oh No! I’m gonna die… Я действительно хочу умереть. Все начинает темнеть… Ноги ватные… а что это за шары в воздухе? Тяну руки, хочу поймать хотя бы один, не понимаю, что мираж…
- Италия!
И все. Пустота. Прощай.
Объясненка
