Никола́й Никола́евич Асе́ев


(наст. фам. — Штальба́ум; 1889—1963)
— русский советский поэт, сценарист, деятель русского футуризма.
Лауреат Сталинской премии первой степени (1941).
Был другом В. В. Маяковского, Б. Л. Пастернака.

Марш Буденного

С неба полудённого
жара не подступи,
конная Будённого
раскинулась в степи.

Не сынки у маменек
в помещичьем дому,
выросли мы в пламени,
в пороховом дыму.

И не древней славою
наш выводок богат —
сами литься лавою
учились у врага.

Пусть паны не хвастают
посадкой на скаку, —
смелем рысью частою
их эскадрон в муку.

Будет белым помниться,
как травы шелестят,
когда несется конница
рабочих и крестьян.

Все, что мелкой пташке,
вьется на пути,
перед острой шашкою
в сторону лети.

Не затеваем бой мы,
но, помня Перекоп,
всегда храним обоймы
для белых черепов.

Пусть уздечки звякают
памятью о нем —
так растопчем всякую
гадину конем.

Никто пути пройденного
назад не отберет,
конная Буденного,
армия — вперед!
1923


Надежда

Насилье родит насилье
и ложь умножает ложь,
когда нас берут за горло,
естественно взяться за нож.
Но нож объявлять святыней
и, вглядываясь в лезвиё,
начать находить отныне
лишь в нем отраженье свое, —
нет, этого я не сумею,
и этого я не смогу:
от ярости онемею,
но в ярости не солгу!
Убийство зовет убийство,
но нечего утверждать,
что резаться и рубиться —
великая благодать.
У всех, увлеченных боем,
надежда горит в любом:
мы руки от крови отмоем,
и грязь с лица отскребем,
и станем людьми, как прежде,
не в ярости до кости!
И этой одной надежде
на смертный рубеж вести.
1943

Вдохновение

Стране

     не до слез,

         не до шуток:

у ней

   боевые дела, — 

я видел,

   как на парашютах

бросаются

      люди с крыла.

Твой взгляд разгорится,

                  завистлив,

румянец

      скулу обольет,

следя,

    как, мелькнувши,

               повисли

в отвесный

      парящий полет.

Сердца их,

      рванув на мгновенье,

забились

      сильней и ровней.

Вот это — 

      и есть вдохновенье

прилаженных

       прочно ремней.

Казалось:

      уж воздух их выпил,

и горем

      примята толпа,

и вдруг,

   как надежда,

         как вымпел,

расправился

      желтый тюльпан!

Барахтаться

      и кувыркаться

на быстром

      отвесном пути

и в шелковом

        шуме каркаса

внезапно

      опору найти.

Страна моя!

      Где набрала ты

таких

   нерассказанных слов?

Здесь молодость

      бродит крылата

и старость

      не клонит голов.

И самая ревность

          и зависть

глядят,

   запрокинувшись,

               ввысь,

единственной

   мыслью терзаясь:

таким же

      полетом нестись.

1934



.