Ге Н. Н.
        Портрет писателя Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина

После возвращения из Италии Ге завязывает тесные отношения с писателями, учеными. Посещая редакцию "Современника", он знакомится с М.Е. Салтыковым-Щедриным. Перу писателя, высоко ценившим творчество живописца, принадлежат статьи о нем.

Как и другие портреты 1870-х годов, Ге изобразил модель в поколенном срезе на темном, почти черном фоне. Художник отказывается от эффектов светотени, экспрессии живописной фактуры. Контраст напряженного выражения лица и пассивно опущенных рук подчеркивает состояние душевной усталости писателя.

Ге Николай Николаевич.
Портрет писателя Михаила Евграфовича Салтыкова-Щедрина (1826-1889).
1872. Холст, масло. 102 х 85.

Цитаты из книги Пошехонская старина

Михаил Салтыков-Щедрин

"Пошехонская старина" - одно из самых ярких и необычных произведений русской литературы. Светлые, поэтичные детские воспоминания и беспощадно реалистичные суровые картины жизни в усадьбе помещиков-крепостников в середине XIX века со всей полнотой отображают интересный и противоречивый отрезок российской истории.

    ...бывают эпохи, когда общество, гонимое паникой, отвращается от знания и ищет спасения в невежестве.



    Одиночество, как ни привыкай к нему, всё-таки не весело.


    Нагайка хоть кого выучит исправности.


    Нет того греха тяжелее, коли кто волю свою продал. Всё равно что душу.


    ...нет для раба иного закона, кроме беззакония.


    Дедушке уж за семьдесят, но он скрывает свои года, потому что боится умереть


    Глупым, в грубом значении этого слова, Струнникова назвать было нельзя, но и умен он был лишь настолько, чтобы, как говорится, сальных свечей не есть и стеклом не утираться.


    Все было проклято в этой среде; все ходило ощупью в мраке безнадежности и отчаянья, который окутывал ее. Одни были развращены до мозга костей, другие придавлены до потери человеческого образа. Только бессознательность и помогала жить в таком чаду.


    — Но что, Сатирушко, каково? — спрашивала она.

— Кашлять тяжко. Того гляди, сердце соскочит. Чего доброго, на тот свет в рабском виде предстанешь.

— Так что ж, что в рабском — прямее в рай попадешь. И Христос в рабском виде на землю сходил и за рабов пострадал.

— Оно так, да в ту пору рабы другие были, извечные…

— А мы какие же?

— А мы прежде вольные были, а потом сами свою волю продали. Из-за денег господам в кабалу продались. За это вот и судить нас будут.

— Не мы, чай, продались. Наши-то и родители и дедушки, все спокон веку рабами были.

— Все равно, ежели и в старину отцы продались, ми за их грех отвечать должны. Нет того греха тяжеле, коли кто волю свою продал. Все равно что душу.

(Сатир-скиталец)