1 год 10 месяцев

Все хором говорят, что нам давно пора разговаривать, но Лёша предпочитает обходиться минимумом слов и жестикуляцией. Конечно же, я волнуюсь.

А у папы новое увлечение. Раздобыл IBM-совместимый советский компьютер, приделал его к телевизору. И даже на дачу в конце августа почти не приезжал – занимался своей новой игрушкой.

Мы с Лёшей в начале сентября тоже вернулись в город.

10 сентября 1990
В городе много хорошего и нового, но много и неприятного. С одной стороны, соседка Людочка, к которой Лёша всё время рвётся, с другой – вечные шлепки, бесконечные «нельзя». Многие слова по приезде с дачи исчезли из лексикона, некоторые появились. Первых, к сожалению, больше.

Из всех своих многочисленных больших пластмассовых кубиков Лёша предпочитает почему-то исключительно жёлтые – это его любимый цвет. Выберет из ящика и строит бесконечную Вавилонскую башню – до тех пор, пока она не обрушится.

14 сентября 1990
Натура у Лёши тонкая, он способен почувствовать боль других. В воскресенье папа был на Валааме, а маме стало очень плохо. Лёша весь день просидел в кроватке, голодный, но не капризничал, не плакал, был «пай-мальчиком», а когда вечером приехал папа и выпустил его, прибежал к маме, прижался к ней, обнял, поцеловал.


Метафоры и преувеличения нам пока, разумеется, непонятны. Всё воспринимается ещё буквально. Вот мы пошли на рынок и купили арбуз. Возвращаемся домой. Я хвастаюсь Ивану:

- Какой мы купили арбуз! У-у-у-у… - и развожу руки в стороны.

Лёша повторяет за мной:

- У-у-у-у, - и тоже разводит руки в стороны. Немного думает, и соединяет руки поближе. Так, чтобы было ясно, какого размера арбуз в самом деле.

1 год 11 месяцев

3 октября 1990
Наконец-то словарный запас стал пополняться ежедневно. Всех новых слов не перечислишь: муха, лев, много, здесь, там, плохо, Хоха, Лёха. Они ещё не сыпятся, но их уже много. Отдельные слова на карточках мы уже читаем, а фразы пока не пробовали.

О карточках. Я отказалась от идеи научить читать Лёшу слогами. Теперь у нас пара сотен карточек: на одной стороне наклеена картинка, а на другой – слово, обозначающее то, что на картинке нарисовано. Уровень сложности слов совершенно разный. Лёша садится за стол, я выкладываю перед ним штук 20-25 карточек вверх буквами и предлагаю выбрать одну с тем или иным словом. Сначала он тыкал наугад в первую попавшуюся карточку, теперь думает, прежде чем выбрать. Карточки, которые он прочитал или угадал – даются ему для игры, остальные – я забираю до следующего раза. Рассматривать картинки Лёша очень любит, и ему нравится, когда пачка выигранных карточек толстая. Поэтому он старается изо всех сил.

5 октября 1990
Одна из наших соседок – тётя Лена - молодая ветреная особа, любящая приложиться к бутылке и вечно окружённая толпой ухажёров. Это, конечно, далеко не то же самое, что наша бывшая соседка-рецидивистка, но и не лучший образец для воспитания. Однако, Лёше тётя Лена нравится. Ходит вокруг неё и повторяет: «Тётя, тётя, тётя», - а в комнате тоже иногда вспоминает о ней.

В молоко попала муха. Лёшка распереживался: «Муха, муха». Вспоминал весь день. А об увезённом в больницу Джоррике вспомнил только раз.

Были в кафе, купили кукурузные палочки. Посудомойка, вытирая со стола, попросила у него одну, в шутку. Думала, пожадничает, но нет – щедро предложил ей весь пакет, причём таким широким жестом – это надо было видеть.

Кстати, кукурузные палочки – это большая редкость. Нет не только денег, но в магазинах опустели полки, остался один геркулес, да и тот, поговаривают, кончается. Часто в магазинах просто ничего нет.

8 октября 1990
То, что Лёша уже читает отдельные слова, не представляет сомнения. Сегодня из 44 карточек со словами правильно выбрал 34 (77%). Вряд ли это можно считать случайностью. Самые простые слова – такие, как «ляля», «мама», увидев написанными, он произносит вслух.

У Лёшки свой собственный маленький столик с прикреплённым к нему стульчиком. Ест он неаккуратно, поэтому на время трапезы повязываем ему слюнявчик. Сегодня покушал, вылез из-за стола, отнёс, как и положено, тарелку на большой стол, вернулся, снял слюнявчик и с большим усердием начал вытирать им со стола.

12 октября 1990
Живём впроголодь, едим, что придётся. Нет ни яиц, ни круп, ни овощей, ни муки, ни мяса. Бывают молоко и хлеб, но с перебоями и огромными очередями. В магазине на Лёшу не выдали спички – долго спорила с продавцами. Ему самому они ни к чему, но готовить-то ему нужно на той же плите, что и взрослым…

Джорри пришлось усыпить, Лёшке сказали, что его больше нет. Никак не отреагировал, но вечером вдруг вспомнилось: «ав, ав, ав…»
- Лёша, Джорри ушёл в другой мир.
Махнул рукой на окно – жест, указывающий вдаль. Наверное, он ещё долго будет понимать всё совершенно буквально.

Научился правильно складывать пирамиду. А вот большие пластмассовые винты и гайки ему никак не даются.

Сегодня впервые произнёс не одно слово, а целое предложение. «Котя там». Сверстники давно вовсю болтают, а Лёшка только-только сложил вместе два слова.

На моё «нельзя» - противное, гадкое слово - сегодня впервые прозвучало «азя», что означает «можно». И повторялось уже неоднократно.

Весь день, только я закончу печатать на пишущей машинке, прибегает с крышкой от неё: «На… би-би…» Ну, разумеется, раз машинка, значит, би-би, а что на ней не ездят, а печатают – это непринципиально.

В магазинах по-прежнему пусто. Ни яиц, ни соли, ни спичек, ни каких-либо продуктов. Впрочем, товаров тоже нет.

Чтобы заработать на жизнь, мне приходится много печатать. В основном, самиздат. Каждую книгу приходится по несколько раз набирать, ведь пишущая машинка берёт не больше пяти экземпляров. Я мало сплю и очень устаю. Папа решил облегчить мне жизнь, взял в долг денег и купил принтер, теперь подсоединяет его к компьютеру. Если у него всё получится, текст нужно будет набирать всего лишь один раз, а распечатывать столько экземпляров, сколько потребуется.

18 октября 1990
Брэгг несколько недель назад убежал. Вместо него папа принёс котёнка Рыжика. Котёнку выдали для «личных надобностей» фотокювет, но он его использует не по назначению – сворачивается в нём калачиком и засыпает. Лёша подошёл к кювету, вынул из него котёнка, назидательно сказал: «Пи-пи», - и пописал в него. Вот, мол, что надо делать. Воспитатель растёт. Самое интересное, что Рыжик его прекрасно понял и теперь использует кювет, как надо.

Летом прекрасно различал красный и жёлтый цвета, а теперь словно напрочь забыл об этом. Сам-то он любит жёлтый цвет, но не понимает этого - когда просишь дать что-то определённого цвета, теряется. И объяснить не выходит.

Не только в магазинах ничего нет. Городу угрожают энергетической блокадой. Поговаривают о том, что собираются выключить газ, отопление, электричество. О том, что власть возьмут военные. Ощущение безнадёжности. Двое депутатов предложили развесить по городу 7 ноября чёрные флаги. Юмористы, однако. Приближается зима…

25 октября 1990
Все эти дни мне было плохо, Лёшей почти не занималась, записей не вела. Впрочем, и записывать особенно нечего – никаких особенных прозрений и открытий Лёша за эти дни не совершил. Да и какие открытия? Неделю не гуляем, впечатлений мало. Новых слов нет, а старые, наработанные, в такие периоды теряем. Уже ведь говорил и «киса», и «котя», а теперь звучит опять примитивное «мяу».

Любую технику: швейную, пишущую, стиральную машину и даже компьютер называет «биби».

26 октября 1990
Лёшка, вероятно, стал бояться оставаться один. Стоит мне выйти из квартиры или даже из комнаты – рёв до небес.

Физически по-прежнему отстаёт. Сегодня я бегала по кухне за Лёшей и Люсей. Когда Люся уже у самой стенки, Лёша всё ещё на середине кухни. И реакция медленная, и ноги неуклюжие - заплетаются. Но радость – одинаковая у обоих.

Обидно, что все наши гимнастические упражнения, которые делаем почти каждый день, не помогают Лёше догнать сверстников. А делать мы их любим. Сегодня без чьей-либо помощи ходил по горизонтальной (положенной два стула) и наклонной доске.

27 октября 1990
Ходили к двум гранитным львам на набережной Красного Флота. Лёшка ходил от одного зверя к другому и радостно сообщал: «лев, лев, лев». Внимательно заглядывал им в глаза, но дотронуться так и не решился, хотя очень хотел.

Впервые обратил внимание на Медного всадника. Сравнил «го-го-го» под Петром и запряженную в карету лошадь на мостовой. А ещё видели барельефы коней на мосту лейтенанта Шмидта. У каждой новой пары останавливался и сообщал: «Го-го-го». Заметил сегодня и сфинкса, но назвать никак не назвал – естественно, зверь-то загадочный и невиданный.

В качестве подхалимажа или показывая своё доверие, называет меня то и дело «Тюха» - переделанное папино «Ксюха». И с тем, и с другим тщетно борюсь. Мужчины хотят меня называть по-своему. И называют.

2 года

28 октября 1990
На днях забыла записать забавный случай. Обвязываю вокруг Лёшиной талии шарфик:
- Какой у Лёши славный пояс!

- Ту… ту… - сын тут же вспомнил про поезда. Хотя слово «пояс» ему знакомо, но созвучие он, вероятно, почувствовал.

1 ноября 1990
Весело живём. Позавчера Лёша носился по нашей кровати. И наплевать, что то мама, то папа строгим голосом говорят «нельзя». В результате со всего разбегу рухнул носом прямо на спинку кровати. Рёву – на час, нос перекосился, распух, синяк на четверть лица. Вызвали «скорую», отвезли на рентген, вроде, всё оказалось в порядке. Но на следующий день после всех этих переживаний «скорая» приезжала уже и к маме, и к папе. И что? Пошёл нам урок на пользу? Сегодня носимся по кровати ещё более буйно.

2 ноября 1990
Получила 50 рублей за напечатанную работу. Возвращаемся домой. Уже вечер, темно. Возле ДЛТ, на задворках, небольшая, но оживлённая очередь. Конечно, я заворачиваю глянуть: что дают? А дают бананы и хурму. Покупаем с Лёшкой по 4 кг того и другого, выгружаю его из коляски, кладём в неё фрукты, которые он до сих пор видел только на картинках, и пешком добираемся домой. А до дома – ещё очень и очень далеко: нужно дойти до Мойки, потом напрямик через Дворцовую площадь в баррикадах сугробов, затем – по садику возле Зимнего, и только потом будет наша Адмиралтейская набережная, к счастью, не очень длинная. Идём мы долго и трудно - зима, снег, мне по голень, а Лёше по пояс, но он молодец, не ноет, не просится в коляску или на руки, героически ползёт рядом с мамой. Конечно, мы зверски устали, и если бы не пустые прилавки, я бы тысячу раз пожалела о том, что купила эти 8 кг фруктов. А как они понравились Лёшке! Особенно банан. Когда услышал, что мы обсуждаем, что перед сном в кроватку дадим ему ещё один, тут же засуетился, попытался сам перелезть через ограду кроватки, а ведь обычно о том, что пора спать, приходится напоминать несколько раз. В общем, вёл себя идеально, сам лёг, спокойно дал укрыть себя одеялом, завесить покрывалом, и только потом со знанием своего права торжественно заявил: «Бабан!»

3 ноября 1990
Пытается открыть туго заверченный кран с водой на кухне. Не получается. «Сет! сет!» («свет»), - восклицает Лёша. Всё-таки мало у него ещё слов. Хотя понимает, что и свет, и воду включают. Вероятно, «сет» для него больше означает действие, чем то, что в результате этого действия появляется.

4 ноября 1990
Лёше интересны не только игрушки, но и взрослые предметы. Особенно привлекает его папин магнитофон. Любит надеть наушники и начать тыкать пальцем в кнопку, которая открывает кассетный отсек. Пальцем открывает, ногой закрывает обратно. И так – много раз подряд.

Технарский интерес проявляется и в другом. Провода от разных приборов пытается иногда соединить между собой.

В начале ноября выяснилось, что у Лёши, у нас обоих и почти у всех соседей стригущий лишай. Невольным виновником, скорее всего, оказался котёнок Рыжик. От нас требуют, чтобы мы на полгода положили Лёшу в больницу, на закрытое отделение, куда даже нам не будет доступа. Я с ужасом думаю о том, что за полгода он забудет не только всё то, чему научился, но даже и нас с папой. Дядя Игорь по своим каналам добьётся в конце концов разрешения на то, чтобы Лёша лечился дома. Но тут возникнет новая трудность – в аптеках совершенно нет лекарств. А нам их нужно много, особенно йод, который невозможно достать даже по рецепту. Впрочем, тут нам повезёт – йод мы достанем. И лечиться будем дома.

А по городу тем временем распространяются слухи, что с 1 декабря введут продуктовые карточки с блокадными нормами. Если случайно вдруг что-то выкладывают на прилавок, народ тут же сметает. Скупают всё, даже хлеб, если есть возможность, берут помногу буханок.

8 ноября 1990
Перевернул машинку вверх колёсами и прокомментировал: «Биби бай-бай». Принёс другую машинку: «Тоже биби». Третью: «Тоже биби». Успокоился, когда присоединил к ним четвёртую: «Много биби. Много».

Очень занят проблемой: день-ночь. Часто вспоминает то и другое слово. Вставляет к месту и не к месту. А почему это для него так важно – я не понимаю.

С началом перестройки во многих домах Ленинграда появились мыши и крысы. У нас тоже завелись эти серые хвостатые существа. Мама и соседка отчаянно боятся мышей и, к сожалению, не умеют скрыть свой страх. Он передаётся Лёше, хотя живую мышь он ни разу не видел.
- Мыша, мыша, - показывает в угол у окна, где прогрызена норка.
- Да, мышь, а что делать, Лёшенька?
- Киса, киса, - показывает на дверь, за которой Рыжик.
- Киса болеет.
- Нож, нож, нож, - показывает на стол, где обычно лежит нож.
Что он предлагает? Зарезать мышь ножом? А кто ему вообще мог сказать, что ножом режут живые существа?

9 ноября 1990
Довольно давно я изготовила из разноцветного картона рамки Монтгомерси – геометрические фигуры, которые вставляются в соответствующие их очертаниям рамки. Уже довольно давно никаких сдвигов. Лёша уверенно вставляет на место круг, звезду, эллипс, треугольник, но совершенно теряется, когда речь доходит до квадрата, прямоугольника, трапеции, ромба. Может быть, потому что у всех у них по четыре стороны?

11 ноября 1990
Безобразие! Потрясающая политическая неграмотность. Трижды сегодня ткнул пальцем в портрет Ленина, которым наводнены детские книжки, сохранившиеся ещё с маминых юных лет, и сообщил все три раза: «Бог!» Разубедить, кажется, не удалось. Хоть склеивай страницы – жуткая политизация детской литературы.

15 ноября 1990
Достала-таки Лёшу мышиная тема. Почти во всех детских книжках и мультиках встречаются эти романтизированные хвостатые зверьки. Тем не менее, мама и соседки говорят о них с тревогой, латают бесконечные дыры в полу, переставляют мебель, иногда отчаянно визжат и нервно оглядываются на каждый шорох. В результате всего этого Лёша уже второй день ходит с тревогой на лице, а иногда паническим шёпотом сообщает: «Боюсь, боюсь, боюсь»… - «Кого ты боишься?» - «Мыши!»

Лёшку до этого дня никогда не стригли, а теперь пришлось обрить наголо из-за лишая. Выглядит страшненько, но это его не беспокоит.

16 ноября 1990
Сегодня впервые прочитал правильно все слова на карточках. 18 из 18!

Несколько дней употребляет слово «косё» («колесо»). Показывает его на всех картинках, где есть машины и паровозы. Но сегодня прозвучал иной комментарий: «Нога», - сказал Лёша и ткнул пальцем на колесо паровоза. Повторил: «Нога», - и показал на свою ногу. Дескать, понимаете ли вы, дорогие родители, что колесо паровоза – это то же, что нога для меня?

19 ноября 1990
Появилась странная манера обращения к родителям – на «вы». «Кладите», «могите», - говорит мне Лёша, когда никого, кроме нас в комнате нет. Может быть, он воспринимает нас с папой как единое целое?

Из кожи вон вылезет, но умудрится подняться повыше и показать виднеющийся у нас в окошке кораблик-флюгер на шпиле Адмиралтейства: «бля-бля-бля», - а в другом окне Исакий: «собор».

21 ноября 1990
Лёша постигает закон причинно-следственной связи:
- Лёшенька, позови, пожалуйста, папу.
- Ключ, - объясняет Лёша, даже не подходя к двери. Мол, чего ты, мама, забыла? Папа закрыл дверь на ключ, как же его можно позвать?

- Папа! – зовёт Лёша.
- Лёшенька, он в магазине.
- Моко (молоко), - удовлетворённо замечает Лёша, хотя молока папа не приносил уже давным-давно.

Вероятно, все эти «биби», «ав-ав», « ту-ту» создали определённый стереотип, не позволяющий называть вещи правильно, и этот стереотип Лёше трудно было перешагнуть. Уже говорил уверенно некоторые сложные слова, например, «трапеция», а собака или машина – ну никак. И вот вчера папа запел: «Собака бывает кусачей только от жизни собачьей», и стереотип наконец полетел. Весь день Лёша мурлыкал на свой мотив «Собака… собачей…» А сегодня уже и слово «пашина» («машина») появилось.

- Лёша, осторожно, чай горячий, - предупреждаю я.
- Тёплый, - поправляет сын. Это слово мы услышали сегодня впервые, как и слово «спасидя» (спасибо), сказанное самостоятельно после завтрака. Наверное, «спасибо» для него не воспринимается ещё как слово вежливости, скорее, подражание родителям.

Мама купила себе и папе тапки. Даже завидно. Облюбовал мамины. Залезает в них, ходит, как на лыжах, и говорит: «Мои».

Вчера, когда папа спал, Лёшка сцапал его очки и примерял так и сяк. Не с такого ли мальчика басня про мартышку и очки была написана?

Через несколько дней Лёше исполнится 2 года. Гостей мы звать не собираемся, так как нечего поставить на стол, в магазинах пусто, нет денег, и у Лёши по-прежнему заразный стригущий лишай.
Чему мы научились к двум годам? Мы не умеем говорить фразами, но зато читаем легко и без запинки примерно 50 слов, чем вчера несказанно удивили соседку, маму Людочки. При ней Лёша уверенно прочитал: «Папа, дядя, мама, Маша, тётя, Люся, Лёша, ты, шар, дом, ёж, ляля».

© Copyright: Оксана Аболина, 2012
Свидетельство о публикации №21207030134
Любое использование данного материала допустимо исключительно со ссылкой на авторский первоисточник