Геннадий Рябов

* * *

Если был бы рожден в небольшой европейской стране,
я, конечно, гордился бы тем, что за три с лишним века
мои деды, отладив свой бизнес, оставили мне
толерантность, корректность, борьбу за права человека.

Появись я на свет на другой половине Земли,
я, возможно, считал бы, что вправе указывать миру,
как готовить фастфуд и курить лепестки конопли.
И внедрять демократию силой в чужую квартиру.

Я, родившись под пальмой, не стал бы сажать огород.
Для чего городить, если можно – от воздуха пьяным –
лечь под пальмой родной и, пошире разинувши рот,
дожидаться, как Ньютон, паденья кокоса с бананом.

Я родился не там. Тут в тайге заправляет медведь.
Только шишки на лбу. Никакого биг-мака на блюде.
Через тернии к звездам однажды посмели посметь.
Но в угоду идее ломались и жизни, и люди.

Да, в моем фатерланде избыток лесов и полей,
много рек и морей. Слишком много для великороссов
нефти, газа, алмазов, урана, пеньки, соболей,
много водки и красной икры. Но нехватка кокосов.

В этом наша беда. Как известно, она не одна.
Мы – империя зла, мы исчадье всемирного рая.
Третий Рим, где Господь до сих пор не воспрянул от сна.
И подобной страны я, действительно, больше не знаю.

Я родился не там. Я, поверьте, не знал, где рожусь.
И учил я не то. И не так умудрялся трудиться.
И горжусь только тем, что давно уж ничем не горжусь…
Я однажды умру. Где однажды случилось родиться.


Я просто иззавидовамшись от того, насколько изящно можно в стих вставить понятия "толерантность" и "права человека".