Я стоял на платформе, жадно вдыхал воздух и смотрел нет ли на путях моей приближающейся электрички. Нет. Железнодорожные линии вплоть до поворота вдалеке были пустыми и отдавали холодным стальным светом под вечерними облаками.

Солнце заходило с противоположной стороны. Маленький розовый огонек окончательно заползал в горизонт, как под одеяло, напоследок растекаясь по всей полосе нежным малиновым цветом.

Светофор у платформы горел красным, но люди бежали через пути, люди роняли вещи, люди куда-то очень сильно спешили. И я уверен, что спроси их какого цвета сегодня был закат и в какой стороне заходило солнце, они не вспомнят и примерно. Их глаза были далеки от неба и от жизни, происходящей вокруг в каждом гуле стальных путей, каждом хлопке чьих-то кед/ботинок/туфель об асфальт, каждом упавшем клочке бумаги и взлетевшим вверх зеленом листочке. Кто-то смотрел себе под ноги, кто-то пробегал суетливым взглядом по путям в поисках нужных указателей и платформы, ведущей домой. Кто-то листал пальцем по экрану, улыбаясь радушнее, чем человеку, своему смартфону, кто-то качал головой в такт песни, звучащей в наушниках, а кто-то сверлил томной словесной дрелью череду букв, слов, предложений в телефон, зажатый в спешке между плечом и ухом. Каждый, находясь в огромной массе людей, был обособлен до неприличия и был так далек от этого момента.

Я же в эти самые минуты задыхался от красоты неба и не понимал как...как можно его не заметить? Я чувствовал что-то, неведомое мне ранее. Свою бескрайнюю погруженность и одновременно обособленность от жизни. Будто я сторонний наблюдатель, секундный прохожий среди бегущего рядом времени. И в то же время я чувствую, будто это все не где-то вовне, а глубоко-глубоко внутри меня, течет по моим тугим венам и бьется в такт сердцебиению.

Я снял капюшон. Безветренный теплый воздух нежно обволакивал мои уши.

Из-за горизонта выплывала пирамидка из трех фонарей. Приближалась моя электричка.