В мире есть целых три шкалы оценки всего сущего:
добро-зло, свет – тьма, хаос – порядок.
Было бы великой глупостью, характеризовать что-либо лишь по одной из них…
Они отступали…
Это было унизительно - элитным частям войска тьмы отступать в собственном городе. Нет, они не отступали – бежали, скрываясь в темных переулках, сторонясь улиц, освещенных мрачными фонарями. Хотя при этом отряд сохранял полный боевой порядок, но двигался в сторону противоположную. Их было сорок. В любую минуту воины ожидали, что их застигнут и начнется бой.
Первыми атаку примут падшие – неутомимые в бою, воины смерти, что должны нападать первыми, сея ужас и сметая оборону противника, но сейчас они шли последними. Впереди них шагали воины регулярных частей армии. Дальше, в спешке, продвигались маги, вторые по значимости люди в армии тьмы, хотя скорее нелюди – эти существа, ставши тенью самих себя, внушали трепет и уважение даже среди своих, о них было мало чего известно. Адепты черной магии, искусства тауматургии сейчас молчаливо шли вперед – лишь свечение их зрачков виднелось под длинными капюшонами. Далее бодро шагали клирики – юные существа, окончившие младшие классы школы магии виты, призванные лечить бойцов заклинаниями на расстоянии, приободрять для атак и долгих боев. Они не знали войны, находясь всегда позади войск, за это к ним относились надменно и высокомерно, хотя без их помощи не обходилась ни одна битва. Командовал отступлением старший командир северного крыла армии – Гард Иезус, он молчал, но все знали, что следует делать – его приказы молчаливо доходили до воинов, обладая искусством телепатии, ему как никогда было прискорбно видеть и чувствовать настроение подопечных. С трудом дыша в едком дыму пожарищ, он вел уставший отряд дальше к окраине города.
Еще бы, это первое отступление его армии за последние несколько лет. До сегодняшней ночи континентом неумолимо овладевала тьма – захватывая новые и новые города, сжигая селения, ее армия не знала ни поражений, ни пощады. Но что-то пошло не так и в самом центре страны вдруг появились несметные полчища светлых – они атаковали столицу и тьме теперь приходилось оставлять город, ибо силы были несоизмеримые.
И вдруг началось! С другого конца улицы, которую они не успели покинуть, вдруг, ударила вспышка света, потом еще одна. Обернувшийся отряд увидел, как из-за поворота показались первые ряды светлых – блестящие в полутьме доспехи вызывали восхищение у простых смертных, но не у падших воинов тьмы.
***
Он оскалился в лобной ухмылке. Сейчас отряд примет бой и либо он падет в бою, либо выйдет из него живым, но в любом случае, он унесет на тот свет несколько десятков воинов противника. Быть падшим и умереть в бою, было делом почетным, ибо вело тьму к великой цели.
***
Отряд остановился. За считанные секунды разнесся над воинами и магами приказ командующего. Они ждали: бойцы перехватывали орудия смерти поудобней. Маги и клерики беззвучно шевелили устами, вспоминая заклинания.
Между тем светлые их заметили, не перестраиваясь, лишь ускорив шаг, они шли прямо на отряд тьмы. Зазвучали звуки рога, послышался свист – то был свист стрел – сигнал к атаке. Конница сорвалась в галоп. Копейщики, под защитой падших щитовников, ощетинились. Первые ряды конников легли, так и не успев причинить никому вред. Из образовавшейся свалки вперед выступили воины тьмы, зазвенели мечи и топоры. Улица наполнилась криками, отборной руганью, то тут, то там слушались приказы командующего светлыми.
***
Он расчищал себе дорогу щитом и мечем. Отбивая атаку очередного рыцаря-паладина, он знал точно, куда придется его удар, мышцы, как будто, жили своей жизнью, превращая их хозяина в смертельную мельницу. Резко взмахнув щитом – лишил противника головы его острой кромкой, обернулся к другому – того не было, вместо него под ногами ветер сдувал пепел. Потом, после боя, воин вспомнит хлопок и молнию, бьющую откуда-то сверху и мысленно поблагодарит работу магов. Но сейчас времени на размышления и мысли не было – была монотонная работа, да это его работа – превращать противников в трупы. По правую руку бился его побратим Найлис, и он был надежной преградой противникам с той стороны. А вот с левой стороны не было никого, и сейчас оттуда наступало двое в белых одеяниях и в золотых кирасах. Он никогда не любил эту ненужную роскошь и пафосные цвета – одежда и доспехи должны быть практичными и плевать, будь они черного цвета или багряные от крови, но зачем же привлекать внимание? Ныряя под удар рыцаря, он, ловко орудуя мечем, отрубил ему руку и нанес удар под ребра, но быстро развернуться к другому противнику не успел – тяжелый паладин на короткий миг придавил меч и сокрушительный удар не был отражен. Он почувствовал ранение, нет боли не было, просто он знал, где и как повреждены ткани. Двуручный меч скользнул по латному доспеху и пришелся на ногу, переломав ее. Он упал, но в падении вонзил клинок куда-то в пах рыцаря, тот сложился пополам. Падший заметил на брусчатке копье, перехватив меч рукой, что была со щитом, он поднял его. Метнул копье в очередного врага, рука предательски скользнула по древку – слишком много крови было на ней, это поставило точку в жизни падшего Найлиса. Наконечник копья достиг его противника слишком поздно. Ничего – он будет отмщен десятикратно. Темный рыцарь бросил взгляд на левую ногу – кровь остановилась, кости стремительно врастали на свои места, ткань сошлась – не зря войско тьмы повсюду с собой таскало этих книжных крыс, клириков. Вскочив на ноги, он бросился в атаку снова, перепрыгивая через тела людей и коней, нанося стремительные и беспощадные удары, его цель была самая сердцевина группы светлых – их командир. Таков приказ его начальника, так как он был ближе всех темных.
Бросив мимолетный взгляд за плечо, он понял, что дела совсем плохи. Численное превосходство сил противника один к четырем, из его группы падших – восьмерых воинов остался он один, его командующий яростно сражался одновременно с тремя паладинами, магов и клириков не было видно – может, отошли назад, а может их больше нет вовсе. Он продолжил путь в толпу рыцарей, вдруг в голове прояснилось, руки и ноги стали лучше повиноваться ему, сила его удвоилась, по лезвию его клинка пробежали искры – все-таки маги еще держатся и по приказу Иезуса наложили на него сразу три заклятья. Ну что же, такое внимание со стороны своих должно быть оправдано.
***
В это время личная охрана старшего по званию рыцаря заметила несущуюся на них черную тень, раздался приказ лучникам. Но лучников уже не было, вместо них переулок перегородил ряд уродливых, корявых пней, покрытых мхом. Паладин скривился в отвращении, с такой мерзкой магией он столкнулся впервые. Взмахом руки он отправил своих оставшихся воинов в атаку на дерзкого наглеца. Рыцарь Ромальд знал о падших только из книг и военных сводок, разумеется не узнал бы их, встретив на улице. Если бы он догадался, кто сейчас несется на него, то понял, что минуты его сочтены.
***
Он почти уже домчался в своем, сеющим боль и смерть, беге к цели. Между ним и старшим паладином было всего трое рыцарей. Прыжок – одного нет, все еще стоит, но уже без головы, выпад – нет второго, вряд ли тот догадался, что произошло, но из дыры в кирасе на левой груди вытекала пульсирующая кровь. Удар – звон металла о металл. Сильный толчок в щит ногой. Оступился, зацепив тело на земле. Взмах руками, чтобы удержатся и он был пронзен…
Не смертельная, но рваная сквозная рана выше паха по правую руку. В ярости, он крутанулся на месте, и не стало и этого противника. Теперь он выполнит приказ и погибнет. В последнем полуслепом прыжке его руки ухватились за крылья на шлеме паладина и с звериной силой провернули голову – теперь можно умирать. В месте с кровью жизнь покидала его…
***
В свой последний миг. Рыцарь Ромальд подумал о душистой булке ржаного хлеба. О девушке Розе, что была пышна и розовощека. О ее розовых ленточках на кудрях в вперемешку с сеном, а еще пахло молоком. “И зачем я пошел на эту войну?”
***
…медленно сознание приходило к нему. Сначала пришла боль, пульсирующая, тягучая, лишающая сил и надежд. Потом появился слух – он услышал чей-то разговор, говорили на повышенных тонах – кто-то кому-то что-то доказывал, а другой отвергал его предложение. Пришло осознание того факта, что он лежит на каменной поверхности и тут довольно сыро, пахло плесенью и еще чем-то знакомо-приятным, вызывающим воспоминания о давно ушедшей безрассудной молодости и о редких днях отпусков. Последним вернулось зрение, сначала смутно, но потом все четче он разглядел три тени на фоне дверного проема. Он был в комнате с каменным полом, потолком и такими же стенами, обстановка не радовала потому, что ее вообще не было – просто камень.
Попытка встать ни к чему не привела, лишь боль еще сильнее пригвоздила его к полу. На его шевеление трое обернулись: одного он знал – то был его командир Иезус, остальные на мелких клириков не были похожи, капюшонов и мантий на них не было, а значит не маги, видимо просто бойцы, коих он не знал. Откуда-то из тьмы вынырнул еще один человек, тоже воин. Молча подал ему воды. Пил он жадно большими глотками, с ледяной водой приходила бодрость и боль отступила. К нему подошел Гард:
- Поздравляю падший, ты с честью выполнил мой приказ и даже почти выжил! Мы тебя немножко подлатали, ты не против? Будешь представлен к награде ордена, если мы выберемся отсюда целыми.
Последние слова он выговорил совсем мрачно…
Из угла послышался сдавленный кашель. Падший разглядел там сгорбленную фигуру в длинном балахоне. “Значит с нами маг”, - подумал он, - “Тем лучше – не одной грубой силой едины!”. Черный рыцарь тихо выругался: “Как же нам выбраться поскорее из этой передряги и догнать остальные войска?”. Он встал – кости ломило, но боль была его верным товарищем в бою, чтобы знать, где и как его ранило и сколько он еще может продержаться. С детства падший научился переносить боль. Подойдя к дверному проему, он взглянул на небо, там не было луны: дымы пожарищ закрыли ее от глаз, была лишь одна звезда, чье сияние смутно пробивалось сквозь пелену. Воин забил маленькую трубку табаком – то был лучший табак, взращенный и собранный на полях Эрлиона – маленькой гордой страны землеробов, которую Тьма захватила в прошлом году. Обычно он не курил, но табак заглушит боль и расчистит разум для вольного хода мыслей. Где-то еще шла битва, но она была слишком далеко, чтобы тревожится на этот счет.
Мысли его были мрачны, как и он сам. Подошел Гард, с озабоченным видом:
- Падший, нам придется выбираться из этого места, вот только ума не приложу как! Ты в строю?
- Я выдержу еще сотню этих паладинов, на меня можете положиться! Нас шестеро?
- Семеро: я, ты, четверо бойцов, правда один с тяжелой травмой, и полоумный маг. Веселая компания, не так ли?
- Не то слово… А что с магом?
- Видимо в бою ему недурно досталось и сил он потратил изрядно: все-время бормочет про свои книги и каких-то служителей камня изумруда, но, надеюсь, хоть немного от него толка будет…
К ним вышел маг, сутулясь и опираясь на посох.
- Я помог страдающему и прекратил его боль, – произнес он хриплым голосом. – С такими повреждениями он бы не дожил до утра и задерживал нас в продвижении к цели.
- Как ты смел, без моего решения, выносить смертный приговор моему бойцу, маг?
Видно было, что командир отряда у черты гнева, в котором даже страх перед темной магической силой не остановит его.
- Я повторяю – он бы не выжил! Или ты сомневаешься во мне? Я как ни как могу предвидеть линии судеб на короткое время вперед – его была коротка.
Гард Иезус сплюнул на пол, смирился со сказанным. Падший понимал, как нелегко потерять еще одного подопечного теперь. Их осталось шестеро из сорока.
- Странная звезда, не так ли? – маг указал на небо. – Вот стоим мы тут беседуем, а она все ярче и больше, как будто, становится.
Падший посмотрел вверх – та же звезда, которую он приметил, как только вышел сюда. Но теперь он не смог сконцентрировать взгляд на ней. Та звезда расплывалась, будто рисунок красками за толстым стеклом, выполненный в дюжине тонов белого и желтого, с разбросанными тут и там пятнами темно красного и зеленого.
- Это не звезда! – внезапная догадка посетила темного рыцаря, - Командир, это комета!
- Кометы никогда не сулили ничего хорошего – это дурной знак, но не для нас, - маг ухмыльнулся.
- Выдвигаемся немедленно! – крикнул Гард в темноту помещения.
***
Группа из шестерых фигур отделилась от здания, и в темноте переулка шла вперед.
Падший и его командир шли плечом к плечу, с права и слева, немного в отдалении следовали темные воины меча и щита. Позади шел маг, опираясь на посох, покашливая и произнося про себя какие-то проклятия, замыкал шествие еще один боец. Отряд двигался в полной тишине, если не считать звуков исходящих от мага.
Падший невольно вслушивался в то, что бормотал маг за его спиной. Что-то его настораживало: то ли услышанное имя верховного командующего армией, то ли названия каких-то улиц… “Тебе нужно выспаться, тебе показалось – это галлюцинации, а маг всего-навсего сумасшедший”, - услышал он свои мысли, перехватил поудобней кулачный щит.
- Каким путем пойдем, командир?
- Думаю, нелишним было бы свернуть с улицы в переулок и дальше обходными путями – через трущобы и заброшенные дворики.
- Сворачиваем сюда, - встрепенулся маг.
- Ты-то откуда знаешь эти места? – Гард, похоже, не доверял ему.
- Там у нас меньше вероятности быть схваченными, так говорят силы тьмы и ночи. За мной!
Теперь отряд следовал за магом. Тот зажег на конце посоха неяркий призрачно-зеленый свет. Выйдя из-за очередного поворота, очутились в каком-то дворике. Дома зияли во тьме дырками – окна были темнее самой ночи. В дверь строения, через окно – наружу с другой стороны, опять закоулки… Так они двигались целый час, может больше.
***
Наконец они вышли на прямую улицу, стены домов по обе стороны взмывали вверх, а впереди был…
- Впереди тупик, маг! – с насмешкой вымолвил один из воинов.
- Тупик? Странно! Нас должны были уже ждать…
Когда отряд остановился, послышался далекий гул. Воины переглянулись, потом их взгляды переместились на мага. Внезапно одна из боковых стен с грохотом ушла вниз, когда осела пыль, темные увидели яркий огонь факелов и сверкание доспехов. То было не их войско! Ослепленные светом, они, к тому же, не могли сделать ни единого движения – у светлых тоже имелись маги.
***
Их вел широкой центральной улицей к площади конвой из человек тридцати, не меньше. Там уже собралась внушительная толпа – большая часть светлых в этом городе, если не все. Отряд шестерых взошел на деревянный помост – они не могли ни говорить, ни препятствовать воле их стражей.
Воины зло смотрели на светлых, пытаясь испепелить одними лишь взглядами, Гард держался гордо и не удостаивал врагов внимания, маг скрывал лицо под капюшоном, падший шел последним и выражался на темном языке так, как могут только падшие.
Каждого подвели к своему столбу: на помосте все уже было приготовлено для казни. Из небольшой группы тех, чьи доспехи сверкали ярче всех, вышел немолодой паладин. Роста он был огромного, борода его и волосы были до пояса, цвета горного снега, такого цвета падший еще не видел. Глаза, казалось, светились голубым. Доспехи украшены драгоценными камнями и витиеватыми рунами. На голове красовалась корона из белого золота. Таков был верховный правитель всех светлых – Торанд Манкус.
Выйдя вперед, Манкус сначала поприветствовал глав всех основных кланов его народа, далее последовала речь, адресованная им же. Он поздравлял их с этой небольшой, но очень значительной в стратегическом плане, победой. Выразил благодарность отдельным командующим и предоставил их к наградам.
Тем временем шестерых уже привязали к столбам и разложили перед ними хворост. Падшему было жутко неинтересно слушать весь этот бред: “Раз уж суждено умереть здесь, так пусть же это случится поскорей”, - такими были его мысли в ту минуту.
Еще он перебирал в голове все события последнего часа: по всему выходило, что виновен во всем маг. Это он подстрекал их скорее выдвинутся в путь, он, в конце концов, и вывел их прямиком в руки врагу, но, ведь, и он на приготовленном кострище вместе со всеми. “Что, старый придурок, дождался платы от светлых? Думал, за это предательство заплатят звонкой монетой? Ха! Вот теперь будешь знать светлую благодарность…” – он посмотрел с на мага, с того сняли капюшон и он смотрел прямо, насмешливо на Торанда Манкуса.
“На что еще надеется этот самодовольный старик? На то, что в конце речи светлый паладин поблагодарит его и, извинившись, отпустит?”, - внезапно маг повернул голову к падшему и глаза его исполнились огня, а улыбка стала устрашающей. – “Что это значит?”, - думал темный воин.
Тут послышался звук рога, с другой стороны ему вторил другой, далее раздались еще пять рогов. То были знаки семи частей света – семи армий тьмы. Небо застилала пелена – всадники на крылатых ящерах, из примыкающих к площади улиц повалило темное войско – послышались первые отзвуки сражения. Светлые были в растерянности, Торанд запнулся на середине слова и не мог произнести не звука больше.
Странная догадка кольнула падшего, который глядел на мага: “Стоп. Это же он! Он во всем виновен: и в пленении, а также и в том, что наши войска сейчас штурмуют эту площадь! Ай да колдун! Так… Нас было сорок изначально – число адского зверя. После стычки оказалось, что нас семеро. Но маг убил раненого, сославшись на травмы, и нас стало шестеро – число дьявола. Далее он указал на комету – верный плохой знак для тех, кто поклоняется свету. Потом… Потом мне показалось, что он что-то говорил себе под нос о нашем повелителе…и названия каких-то улиц… Значит, мне не послышалось
! Так и есть, он ментально общался с руководством. Теперь наш отряд – это верная гибель всем врагам в этом месте, мы олицетворяем всю тьму!”
Он подмигнул и оскалился в ухмылке магу, глаза того полыхнули еще ярче.
Бой шел уже по всей площади, то тут то там раздавалось рычание, стоны, выкрики и лязг, над всем этим взмывали ввысь и стремительно бросались вниз воздушные всадники. Тут от дерущейся толпы отделился невзрачный человек, который, перепрыгивая через тела, бежал к помосту – в руках его был факел…
Слай
9.01.2006
Acme, 
