Голова, шея, рука с сигаретой. Голова лежит на телефонной трубке, потому что уже нет никаких сил произносить слова, но слова произнесенные гораздо важнее остального тела, уже давно переведенного в энергосберегающий режим. Два часа ночи, мое любимое время, когда есть чем заняться, если в вечер перед этим лечь пораньше.

Мужчина, лежащий головой на столе и шепчущий в телефонную трубку, в отличие от своего собеседника, никогда не заботился о времени, что и объясняет положение его тела в настоящий момент. Тушит недокуренную сигарету в пепельнице, сползает, прихватив с собой телефонную трубку, под стол.

В этом весь он, сколько я его помню, он постоянно пытался ускользнуть из поля зрения, случайно наведенного объектива, повествования. Мужчина, которого я люблю. Из-под стола раздается чирканье зажигалки, слова "Да, да, я слушаю, слушаю", затяжка и выдох. Со стопроцентной уверенностью можно заявить, что я хотела бы, чтобы отец моих будущих детей был точно таким же. "Мама ты отца не видела? — Не знаю, пойди под столом поищи".

Из-под стола раздается "И я тебя люблю. Я тебя очень сильно люблю. Я тебя сильнее люблю. Что ты несешь вообще?" — вот именно. В бешенстве вскакиваю на на кровати, и тут же он оказывается передо мной, валит меня обратно, целует, переворачивает на живот, входит в меня. "Вот именно", — слышу, как он продолжает, практически шепчет мне в ухо, двигаясь все быстрей, — "Я давно уже сплю, дай мне хотя бы часа четыре".

Чтобы вытрахать наизнанку бешеную сучку, не желающую никуда уходить посреди ночи.