Я люблю свою девочку в грязных красных ботинках. Этой ночью её самолёт прилетает. Самокрутка падает на асфальт, один ботинок растирает её в пыль. Девушка наклоняется, чтобы завязать шнурок на другом. Сейчас она особенно красива. Её рюкзак стоит рядом, прислонённый к поверхности планеты Земля. Рёв никуда уже не полетящих самолётов заглушает рёв двигателя подкатывающего такси. Таксист ведёт свою раздолбанную калымагу, не отвлекаясь от подсчёта и пересчёта денег, с каждой подсчитанной сотней становясь на сотню беднее. И сейчас она особенно красива, моя девочка, она почти так же красива, как очередная сотня, таксист сбивается со счёта. Наверное, всё дело в ботинках. Как я его понимаю. Невозможно оставаться спокойным. Машина виляет. Выезжает на встречную полосу. Но она ни во что не врезается, потому что все машины на всех трассах мира сейчас делают то же самое. И хоть это и сложно, но мы всё же притворимся, что ничего не произошло. Эта Земля ещё нужна нам, чтобы красным грязным ботинкам было обо что опереться, когда кто-то, очень сильно на меня похожий, опустится между ними на колени.