Бегая по горам в Кисловодске всё думал о достаточно лёгком аппарате, позволяющем в герметичной упаковке нести его на себе. Бегая, разумеется. Ну и о таком, одновременно, который, при случае, всё-таки разбить не жалко.
Вот сегодня я такой пробую. Не в Кисловодске, но на тренировке.

Читать далее...

Из своих ошибок родилась.
Переводы надо уточнять по степени полноты, потому что не задумываясь, делаешь полный круг - откуда начал, там и закончил - а нередко нужно до линии перевод не доводить, или, наоборот, перебрать. Тут и родилась для урока терминология, что "перевод в 4 при контратаке с отходом, к примеру, надо сделать до "1 часа", чтобы автоматически попасть в контратаке в руку.

... Эксперимент, о котором я сейчас расскажу, был мной проведен в составе бригады исследователей еще за несколько лет до войны в процессе решения некоторых актуальных вопросов парашютизма. Мы получили просьбу, которая шла через Всесоюзный институт экспериментальной медицины (ВИЭМ), провести исследование парашютных прыжков. Речь шла о прыжках с парашютной вышки, которая существовала и существует до сих пор в Парке культуры и отдыха. Высота этой вышки — это высота крыши примерно семиэтажного дома. Человек поднимался на нее, к нему пристегивалась так называемая система, т. е. то, что связывает прыгающего с самим куполом парашюта, а затем ему предлагали сделать шаг вперед с площадки этой башни, т. е. шагнуть, так сказать, с седьмого этажа в пространство. Надо сказать, что иногда эти прыжки шли хорошо и гладко, иногда возникали известные трудности — человек отказывался прыгать. На парашютной вышке отказы практически были очень редки. Нас заинтересовал вопрос о том, почему, во-первых, эти случаи достаточно редки; во-вторых, с чем они связаны? Первое объяснить очень просто. Вышка представлялась посетителям парка как аттракцион. Надо было заплатить рубль, получить билет, пройти в основание вышки, надеть систему, подняться с этой системой наверх, а затем процесс шел так: прыгающего быстро подводили к барьеру, подстегивали большим карабином систему к парашютному куполу, затем открывали барьер и инструктор подавал команду: «Не надо прыгать, сделайте просто шаг вперед» и, по нашим наблюдениям, чуть-чуть подталкивал на этот шаг в физическом смысле. Прыжок завершался легким возбуждением и чувством удовлетворения. Мы наблюдали эти прыжки. Я обыкновенно с фотоаппаратом сидел на барьере рядом с открывающейся частью его и смотрел, таким образом, в профиль. Затем мы несколько изменили ситуацию. Вместо инструктора поставили своего человека и видоизменили обстановку следующим образом. После того, как очередной посетитель приходил на эту вышку, барьер был уже открыт. Его приглашали подойти к краю, будем говорить условно, пропасти... «Инструктор» постукивал карабином по кольцу системы, как бы делая вид, что сразу он не пристегивается. Уходили секундочки, во время которых этот мнимый инструктор вел разговор примерно на такую тему: «А вот интересно, там внизу собака выбежала прямо сюда, на площадку». И испытуемый, естественно, смотрел вниз. А затем инструктор отступал на полшага и говорил: «Не надо прыгать, вы просто сделайте шаг вон туда, вниз. Это безопасно, потому что парашют уже сбалансирован и вы плавно опуститесь вниз». Вот здесь оказалось, что отказы во много раз участились.

Тогда мы продвинулись еще на один шаг вперед: последнюю доску пола, на которой стоял испытуемый, сделали подвижной и установили под ней скрытые датчики, так что смещение центра тяжести человеческого тела фиксировалось. И тогда получили один довольно любопытный феномен — феномен обратного толчка, как мы его условно назвали. Оказалось, что после первого импульса «вперед» доска соответственно наклонялась на доли миллиметра. Датчик показывал это микронаклонение. Затем следовал обратный толчок (пустота как бы отпихивала человека назад), и доска наклонялась в противоположную сторону, т. е. центр тяжести перемещался назад. Сначала чуть вперед и потом даже более значительно назад. После этого следовало: либо отказ, либо наклонение вперед и, наконец, шаг, т. е. падение, так называемый прыжок с парашютом.

В чем же дело? Надо было экспериментировать дальше. Мы тогда соорудили на той же башне устройство, состоящее из двух планочек, на которые натянута была тончайшая папиросная бумага. Она просвечивала, т. е. было видно, что она очень тонкая, но через нее нельзя было рассмотреть предметы, определить расстояние и т. д. Это была довольно большая рамка, закрывающая довольно большой кусок поля зрения. При этом все устройство было снабжено механизмом, по которому при прыжке, т. е. при освобождении доски от давления, эта рамка автоматически убиралась (опускалась вниз, становилась отвесно, параллельно башне). И таким образом каждый раз нам папиросную бумагу натягивать не надо было. Один и тот же листик работал до первого дождя. Мы объясняли испытуемым: «Теперь наступите, пожалуйста, на этот папиросный лист бумаги. Вы, конечно, понимаете, что это тончайший лист и не может препятствовать прыжку, слишком тонкая бумага». Пустили мы это приспособление как раз на отказников — никакие отказы не повторялись. Тогда мы представили себе положение: есть, по-видимому, нижний уровень, неврологически этот уровень подкорковый, который дает команду: «Нельзя! Стоп! Назад!»,— обратный толчок, и отказ. Есть высший, корковый, конечно, уровень, который повторяет команду: «Вперед!», так как на этом высоком уровне нет воздействия высоты, а есть воздействие идеи полной безопасности. Кстати говоря, совершенно точной, так как прыжки были безопасны совершенно. У нас была единственная авария за все время работы.

Я должен упомянуть о некоторых деталях. Мы, конечно, не довольствовались работой со случайной публикой, но и подбирали контингента испытуемых. Например, в нашем распоряжении был взвод солдат Московского гарнизона. Праздно думать, что они не давали отказов. При нашей инструкции было очень много отказов. Учитывая это обстоятельство, мы заинтересовались, как же так — взрослые мужчины, тренированные, дисциплинированные, не выполняют команды? Тогда мы решили взять профессиональных парашютистов — и у них получили отказы, причем часто с такими заявлениями, что очень паршиво прыгать с вышки, хуже, чем с крыла (тогда прыгали с биплана, люков не было еще, когда парашютистов высыпают как из кассеты, одного за другим) ... Почему паршиво? А потому, что неприятно в никуда шагать, а куража, сознания высоты, отважности, риска нет. Получается неуравновешенность: верхний уровень не командует, потому что он очень слабый, а нижний уровень сам себе громко кричит: «не хочу!». Очень интересная обстановка. Затем мы сделали еще одно видоизменение. Говорили: «Посмотрите вниз, теперь повернитесь назад и делайте шаг спиной, падая». Вот этого никто не выдерживал, хотя вообще эта задача нехитрая. Я сам не пробовал спиной прыгать. Обычным способом я прыгал довольно хорошо, т. е. не испытывал особенных затруднений. Но понимаю, что такое толчок. Я жульничал. Я очень быстро это делал, и тогда у меня не получалось обратного толчка, просто я знал заранее, действовал сразу, рывком. Тут кое-что начало проясняться. Однажды пришла группа из какого-то учреждения, все прыгнули, а одна женщина отказалась. Ну отказ, нормальный случай. Но на следующий день, когда я пришел на парашютную вышку и сел на свой барьер, то вдруг увидел эту вчерашнюю отказницу и спросил, зачем она еще раз пришла. И она, немножко застеснявшись, ответила, что то обстоятельство, что она не смогла заставить себя прыгнуть, оставило у нее неприятный осадок. Когда она вернулась к себе в учреждение, ее кто-то, кто не был на парашютной вышке, спросил, прыгнула ли она, и она сказала «да». И у нее осадок стал еще хуже. Она сказала, что да, а на самом деле— нет, и поэтому она решилась сегодня одна поехать после окончания работы в парк и обязательно прыгнуть. Мы ей помогли, и она прыгнула и ушла с полным удовольствием. Помогли тем, что просто перешли на нормальную инструкцию, без всяких задерживаний, наоборот, сказали: «Посмотрите на парашют и шагайте», т. е. выключили зрительное поле в роковой момент, когда шла борьба. Таким образом, выявилась гипотеза, осложненная тем обстоятельством, что это очень тонкая высшая регуляция — социальные моменты вмешиваются: не хочется быть обманщицей, или противно, очень неприятно прыгать с парашютной вышки, потому что нет куража, это не профессиональное дело. Возник, конечно, вопрос: а нельзя ли прежде всего построить физиологическую гипотезу, а затем ее проверить?

Мы построили такую физиологическую гипотезу. Представили себе дело так: функция нижнего (будем говорить, подкоркового) уровня при движении состоит в том, чтобы подготовить выполнение предметного движения, т. е. собственно движения соответствующих конечностей — в данном случае рук, ног, которые должны выполнить прыжок, ну и так дальше. Словом, подготовить скелетную мускулатуру. Эта функция обычно называется функцией тонической, в соответствии с представлениями Бернштейна. Уровень, о котором идет речь, является фоновым, т. е. необходимо образующим некоторый фон, на котором разыгрывается фазическое движение. Отсюда возникло такое предположение: может быть, на этом более низком уровне организации движения у человека осуществляется вообще только вот эта своеобразная тоническая подготовка. Что касается фазики движения, то она задается верхними, высшими, корковыми, очевидно, процессами. Это допущение в высшей степени вероятно с точки зрения наших физиологических знаний об организации движений, об уровнях построения движения, как это называл Николай Александрович Бернштейн. С этой точки зрения в высшей степени вероятным является допущение, что если ты оцениваешь высоту, с которой необходимо прыгнуть, пустоту, в которую надо шагнуть, то первоначальная оценка вызывает мгновенную преднастройку, т.е. тонические изменения в мускулатуре, подготавливающие движения не вперед (т.е. движения прыжка, или, точнее сказать, шага в «никуда»), а движения противоположно направленные, т. е. на отодвигание от края этой условной пропасти. В то же время подается формирующаяся на высоком уровне команда «вперед». Получается дискоординация, несоответствие тонической подготовки и начинающегося осуществляться фазического движения. Тоника говорит: «От края!», а фазика — «Через край!» При этих условиях можно понять и как возникает собственно переживание волевого усилия, т. е., попросту говоря, почему трудно поднять руку, когда рука, как говорят обычно, не поднимается. Почему трудно разжать кисть, держащуюся за стояк биплана в воздухе перед прыжком, когда надо прыгать. Рука продолжает сжимать этот стояк, работает против прыжка, значит, мышцы руки идут по пути, проложенному этой подготовкой, мгновенно происходящей, как только человек выходит на Плоскость крыла самолета. А выполнение прыжка можно образно сравнить с движением, так сказать, против шерсти, против течения. Течение уже запущено, а реальное действие требует движения противоположной мышечной группы.

Допустим, группа мышц, совершающая отдергивание руки, приведена в готовность в этом направлении, т. е. подготовлено фазическое движение группы сгибателей. А команда (или самокоманда) идет на группу разгибателей. Что же получается? Получается, что нужно снять тонику с группы сгибателей и совершить вопреки отсутствию тонической подготовки движение, осуществляемое с помощью группы разгибателей. Вот это предположение — объяснение волевого усилия, метафорически говоря, как усилия чрезмерного вследствие несовпадения эффекта тонической подготовки и содержания самого движения,— очень хотелось проверить экспериментально. Это можно сделать довольно простым способом. Нужно в эксперименте задать задачу так, чтобы какая-то группа мышц осуществляла бы движение, требуемое оборонительной реакцией (скажем, защищающее от ударов тока), другая группа должна была действовать в сторону соприкосновения с источником электрического толчка, с электродом. Тогда, по предположению, под влиянием уже полученного опыта электрического укола или электрического раздражения в данных условиях приближение к электроду будет вызывать реакцию отодвигания руки от источника этого электрического удара. А инструкция будет требовать приближения к этому источнику, т. е. обратного действия. Мы такую установку построили с тем, чтобы записать электромиограмму…

Почему выполнив волевое действие, человек чувствует себя так, будто он проделал огромную работу, хотя объективно она очень невелика? Потому что она шла на мышцах без предварительного тонуса, против тонуса. Это очень тяжело.

"... задача — поймать момент зарождения и первоначального развития волевого поведения у детей. По ряду соображений были взяты дети дошкольного возраста, иначе говоря, раннего, младшего, среднего и старшего. ... Для опыта брали детишек, которые были по тем или иным причинам лишены прогулки, не в порядке наказания, а в порядке того, что у кого-то насморк, у кого-то еще что-то. ... Игрушки мы подбирали очень тщательно - такие которые называли глупыми, но очень привлекательными. Например, мне припоминается турник из пластмассы, на котором легкая фигурка человека, руки и ноги шарнирные. Механизм приводил в действие турник так, что этот акробат поворачивался то в одну, то в другую сторону, то опять в другую, то опять в одну, словом, это было монотонное движение, хотя пуск этой игрушки сразу привлекал к себе внимание, у нее была большая побудительная сила, выражаясь терминологией Левина. Вместе с тем она обладала тем замечательным свойством, что в нее играть было нельзя (с такого рода игрушками разумно играть нельзя), она через 2—5 минут надоедала, и ее можно было отобрать без всякого усилия. Поэтому опыт не затягивался.

Первые опыты шли по такой схеме: надо было что-то выполнить неприятное, неинтересное и нудное, при этом выполнение этого нудного занятия обусловливалось тем, что по окончании его ребенок мог поиграть в игрушку, которую ставили перед ним. Вариант этого опыта заключался в том, что (так же, как и в первом случае, проверив, что задание не выполняется ребенком без дополнительного мотива) игрушку не ставили перед ним, а показывали и убирали в шкаф. В одном случае этот привлекательный предмет был в поле восприятия, в другом случае — нет. Результаты были неожиданные, хотя и не очень: волевое, произвольное действие раньше идет при отсутствии побудительного предмета, чем в присутствии его. Мы проверяли этот вывод с мамами одним простым вопросом: если ребенок у вас плохо кушает, а вы ему обещали после того, как он съест, скажем, манную кашу, дать конфету, то что надо — обещать или положить конфету перед ним? Мамы согласно отвечали: конечно, не надо класть перед ним, иначе совсем прекратит есть кашу, а будет все смотреть на эту конфету. Мы получили сходные, аналогичные же результаты. Значит, легче в воображении иметь решающий мотив, чем перед глазами физический — это довольно парадоксально. В развитии, казалось бы, от внешнего к внутреннему, а здесь, наоборот, с внутренним образом лучше идет, чем с реальным предметом. Это первый парадокс.

У нас также были и процессуально привлекательные игрушки, с которыми можно очень долго хорошо играть, во всяком случае повторять и повторять действия. Игра заключалась в том, что пускался волчок, он сбивал шарики, установленные на маленьких платформочках по окружности. Чтобы возобновить игру, надо было разложить опять эти шарики по 4 штуки (три внизу и один наверху) на платформочки, а они были плоскими, шарики раскатывались, это была большая канитель — эксперимент по типу «любишь кататься, люби и саночки возить». А противопоставлялся ему эксперимент, шедший по социальному типу, т. е. через обусловливание не предметной обстановкой, а требованием экспериментатора ... Оказалось, что предметная необходимость действует слабее, чем социальная. Если первую ситуацию можно вместить в формулу «любишь кататься, люби и саночки возить», вторая ситуация вмещалась в анекдот насчет офицера и денщика. Денщик у себя возится и все время кряхтит и стонет. Офицер спрашивает: «Иван, что ты там кряхтишь?» — «Пить очень хочется».— «Поди, напейся».— «Идти не хочется». Прошло некоторое время, офицер служебным тоном говорит ему: «Иван». «Слушаю, ваше благородие»,— отвечает денщик. «Поди принеси стакан воды». Бежит, приносит стакан воды. Офицер говорит: «Пей». Тот выпил и успокоился.

Получилось общее правило, что генетически произвольные действия возникают, во-первых, раньше, следовательно, проще, если можно так выразиться, при идеальном побудителе, чем при реальном, и — второй парадокс — скорее в социальном подчинении, чем в подчинении объективным предметным условиям."

"Рассказывают, что некогда во времена инквизиции некий молодой итальянец был арестован, заключен в тюрьму, ему было предъявлено обвинение в тяжких грехах, и на основании этих обвинений итальянец был подвергнут пытке. Пытка в глазах святой инквизиции — это было своеобразное испытание на правоту или неправоту подозреваемого, обвиняемого. Предполагалось, что если человек не грешен, чист перед Богом, то он вытерпит любые пытки, не взяв на себя ложного признания, и тогда, если он вытерпит пытку, святая инквизиция объявляет его невиновным и не подвергает «казня без пролития крови», т. е. путем сжигания на костре. И вот бедный итальянец был подвергнут ужасным пыткам; сидели секретарь инквизиции и инквизитор, который вел допрос. И допрос ничего не дал: итальянец ни в чем не признал себя виновным. Когда пытка кончилась и инквизитор объявил решение признать этого итальянца невиновным, а тюремщики стали расковывать и освобождать узника, то инквизитор, обратившись к ранее обвиняемому, а теперь реабилитированному молодому итальянцу спросил: «Ты не вымолвил ни одного слова признания, но я слышал, как уста твои шептали «Я вижу тебя» (io te vedo). He иначе, как сама святая дева являлась тебе и укрепляла тебя на то, чтобы перенести жестокие пытки». «Ваше святейшество, — отвечал бывший теперь уже узник, — перед моими глазами мне действительно являлось нечто, но это нечто было тем костром, на котором вы сожгли бы меня, вырвись у меня хоть одно слово признания».

Читать далее...

Был вчера вечером рапирный день - сначала физподготовка, потом, на её фоне - лёгкая и быстрая рапира. Раз 5 до 15-ти. Проигрываю, конечео. Где-то со стандартным счётом от 4:15 до 6:15. Стараюсь, кое-что понимаю, иногда получается, но на большее не хватает. Хотя от разу к разу чувствую улучшение. К тому же специально проклеил себе рапиру с детским клинком, сантиметров на 5 короче, чтобы даже возможности колоть навстречу не было, только с воздействеем на оружие достать можно.

Так вот, где-то в районе третьего, вижу ( скорее ощущаю и краем глаза замечаю), что в дверях у меня за спиной стоит кто-то из студентов, пришедших на тренировку к боксёрам ( на том же этаже). Ну стоит - и стоит. Смотрит себе. Только пока он смотрел, счёт у нас рос ровно и дошёл до 5:5. Как-то у меня и внимание выросло, и скорость и агрессия, и желание проводить целиком свои тактические построения. А потом студент ушёл и счёт мирно прикатилсяк 6:15. Опять навалилась усталость и лёгкое безразличие от утренней тренировки и от только что сделанных полутора часов физподготовки, от третьей недели непрерывного бега/силовой работы.

Неправильно это. А с какой стороны взяться за выправление этой зависимости - не знаю. После первой тренировки голова понимает только то, что пора отправляться на вторую.

Сегодня трижды подряд выиграл у человека, едущего через 2 недели выступать на чемпионате Европы. Правда, выступать он будет за Азербайджан. Но будет.

Подыскать себе, что ли, какую-нибудь страну небольшую... Обосноваться там в сборной... Лет 10 я ещё могу, пожалуй... Учитывая, что уже пару недель как вся моя тренировка - физподготовка. Пробежать 10-12-15 км, пресс-спина, перекладина-брусья-отжимания, прыжки-барьерные упражнения-резина. Только штанги не хватает... Как-то тяжело эта скорость даётся. Каждый укол - как метров 150 пробежать в 80-85% силы...

В памяти осталась только фраза: батман в 4 - показ в руку в 4 ( оба преднамеренно ложные) - продолжение в стопу ( начинал как действительный, ближе к завершению понял, что получаю навстречу, остановился) - взял ещё снизу контратаку в 4 - с переводом в 6 ещё немного снизу ответил в руку.

Надеюсь, Мишу порадовал...

и прочей ручной скорости.

А тут вот в чём халтура - задницу задирают. Так и с тремя хлопками можно...




И опять-таки, учимся халтурить




А вот этот делает чисто - 3 хлопка, хотя последний на пределе, звука, полагаю, не слышно




Интересное упражнение в подтягиваниях со сменой хвата, а зовут они его "Explosive Rotating"



И ещё - подтягивания с хлопком в верхней точке

Нашёл вот тут
http://supermiddleweightboxing.blogspot.com/2007/1...h-press-results-of-boxers.html

С одной стороны не сильно-то я этому верю, потому как из других источников, к примеру, Lewis жал лёжа под 200, или что мс метатель диска Валуев при собственном весе 145 жмёт 110?! С другой, мне нужны веса 72,5-79, и рост от 185 до 195. Усоеднить и посмотреть. Тем более, что я не знаю, на каком этапе подготовки это бралось, да и достоверность не стопроцентная.

Сделал расширенную таблицу с указанием собственного веса и роста (из wwww.boxrec.com). Все результаты округлил с точностью до 5 кг.

Результаты в жиме лёжа. Не думаю, что для шпаги есть смысл стремиться к более высоким силовым показателям.

2-й тяжёлый:

1. Wladamir Klitschko 199/100 130
2. Samuel Peter 184/115 130
3. Hasim Rahman 189/110 120
4. Nikolai Valuev 213/145 110
5. Sultan Ibragimov 188/100 110

Собственно, то, что нужно
полутяжёлый:

1. Glenn Johnson 180/79 115
2. Danny Green 185/79 115
3. Paul Briggs 181/79 100
4. Chad Dawson 191/79 100
5. Clinton Woods 188/78 100

2-й средний:

1. Mikkel Kessler - 185/76 - 125
2. Jeff Lacy - 178/76 - 115
3. Luciano Bute - 188/76 - 100
4. Anthony Mundine - 180/75 - 95
5. Carl Froch - 185/76 - 85

1-й средний:

1. Kelly Pavlik - 189/72,5 - 105
2. Sakio Bika - 184/76 - 105
3. Winky Wright - 179/72,5 - 80
4. Jermain Taylor - 184/72,5 - 80
5. Arthur Abraham - 178/72,5 - 80




Выбираю тех, что подлиннее. Объединяю, исходя из того, что все сгоняются от веса 80-85, не меньше.

Chad Dawson - 191/79 - 100
Clinton Woods - 188/78 - 100
Danny Green - 185/79 - 115
Mikkel Kessler - 185/76 - 125
Luciano Bute - 188/76 - 100
Carl Froch - 185/76 - 85
Kelly Pavlik - 189/72,5 - 105

Результат в жиме где-то порядка 100-115 при верхних отклонениях до 125 и нижних 85. Отбросив лучший и худший результат, вообще получу среднее 104 +/- 10.
И успокаиваюсь :-).

Ещё раз прихожу к выводу, что мой показатель для начала СФП - 100-125-150 - вполне себе правильно определён...

ПОСТОЯННО нужно двигаться и выигрывать множество фраз. У того рапириста, у которого шпагой я выигрываю 5:0 - 5:1, рапирой проигрываю 3:15 - 4:15 (шпагой я постоянно ловлю на отходе в руку, раздёргиваю тяжелое оружие и попадаю в ногу, встречаю навстречу, пользуясь малым временем запаздывания у шпаги - всего 0,04 с, а не 0,2 с, как у рапиры. А просочиться через их защиту лёгким клинком - никакой возможности). Причём, все в контратаке с отходом - то есть фраз с последующим попаданием я не выигрываю вообще. Нет у меня ни привычки попадать в жилетик после выигранной фразы, ни ощущения тактической правоты/неправоты.

Хорошее сочетание - рапира, а потом физподготовка ( подтягивания, отжимания, пресс-спина, выпрыгивания). По ощущениям - очень полезно.
Более того, есть у меня мысль попробовать некоторое время это в обратном порядке: сначала физподготовку, а потом скоростную и координационную работу - рапиру. Недели три, к примеру. В качестве такого дополнения к СФП.

Говорят, Николайчук всех на определённом этапе отправлял посоревноваться рапирой. И Колобков, и Скоробогатов, и Шувалов - все через это проходили каждый год. Проведут групповую стадию - и снимутся, чтобы не перестараться...

В общем, сдаётся мне, что на ближайшем чемпионате Москвы/Россиии заявлюсь ка я и с рапирой. Должен же кто-то быть последним :-).


( Вообще же интересует меня это с куда более широкой точки зрения. Какой деятельностью можно получить желаемое в себе изменение? Если для относительно простых качеств подводящие нагрузки, их характер и объём более-менее выяснны, до для чего-то более сложного, похоже, методика находится в состоянии "делай, пока не начнёт получаться". То, что Г.Пири описывал в истории с инопланетянином, готовящемся к соревнованиям в беге на милю, и то, что пережито уже лет 100, если не 150 как уже)

После России опять, воспользовавшись советом Кабашова, ( ну, не так, чтобы "забросить на полгода шпагу и пофехтовать рапирой, с уроками и соревнованиями", а просто на счёт с рапиристами по мере возможности) взялся за рапиру. Некоторое ощущение нереальности - она крутится как хочешь ( даже с прямой ручкой - вообще реликт рапирный), и хотя я не умею делать по 5-6 переводов и не чувствую тактической правоты, но берутся ею вполне интуитивно защиты, о которых я в шпаге бы и не подумал.

Сразу после неё отчётливо растёт осознанность действий в защите и шпагой.

Речь идёт, разумеется, о мужской шпаге.

Любопытен был рост.

Итого, на 30 рост приведён у 15
Из них 190 и выше - 9 ( в принципе, у Кульчера хорошо за 190, но не указан - значит не указан)
Средний по приведённым - 187,5

Если взять первых 10, то приведено у 6
Выше 190 - 5
Средний по приведённым - 188,6 ( всё портит финалист ЧМ 2007 Э. Буасс :-)).

Фехтующий прямой ручкой F.Jeannet, записи которого я изучаю - 193/85. Кстати, самое время поучиться тому, как он отходит назад...

Не то , чтобы "шансы есть", но звучит немного обнадёживающе.

http://www.boxrec.com/list_bouts.php?human_id=235&cat=boxer

Строчка

"2008-02-23 Frank Bybee 4 (0) - 11 (6) - 0" - остальное уже не так важно...

Пошёл смотреть подробности

http://www.boxrec.com/media/index.php?title=Human:235

Или, чтобы не переводить:
Саул Мамби, дата рождения 4 июня 1947 г., место рождения Бронкс, штат Нью-Йорк, США. правша, рост 176.

Боксом заинтересовался в 22 года, после службы во Втетнаме, во время отпуска на Ямайке. Любительский результат 25 побед и 5 поражений, профессиональный 45 побед, 33 поражения, 6 ничьих.

23/10/1977 проиграл в бою за титул чемпиона по версии WBC в весе до 63,5 кг ( раздельным решением судей)
23/02/1980 стал-таки чемпионом по версии WBC в весе до 63,5 и потом за 2.5 года 6 раз его успешно защищал ( в том числе отправив в TKO 13 Эстебана ДеХесуса - неплохо, надо сказать).
Потом, в 82-83 гг. ещё раз дважды выходил на бой за титул чемпиона по версии WBC и оба проиграл решением судей.

В 1976 г. проиграл по очкам Роберто Дюрану... Кто такой Роберто Дюран - это надо бы отдельно написать...

Последнее выступление - 19 мая 2000 г - проиграл по очкам в весе до 69 кг.

Сегодняшний (по нашему времени - завтрашний, бой будет в Lapwai, штат Idaho) его соперник - 32 лет от роду, 16-й профессиональный бой с 2001 г. 4 последних боя проиграл, последние 3 - ТКО, но всё же... К тому же часть выступлений у него в весе до 72,5, то есть, пожалуй, он не только на 28 лет моложе, но и покрупнее будет.

В общем, у меня ещё лет 20 впереди, что не может не внушать оптимтзма.

Дождусь результатов, завтра в комментариях напишу.

Всегда удивительно - случайно на тренировке узнать, что в воскресенье будет Москва.
И что меня сегодня утром заставило отложить круговую тренировку? Хоть руки забитыми в воскресенье не будут...