Моя жизнь
Бежит ручьём изумрудным.
Но где же исток?
Сейчас я сижу на полу своей маленькой не слишком светлой комнаты, расположенной на чердаке не слишком высокого старого жилого дома в центре Парижа.
Рядом со мной высокой башенкой сложены мои самые любимые книги, которые я прочитала уже, будучи жительницей Франции.
Боже, я вспоминаю годы, проведённые в Москве, и мне кажется, что это рисунок, на который много раз проливали сладкий фруктовый чай, приторное сливовое вино, кислый свежее выжатый лимонный сок, рыбий жир, кокосовый кофе и многое другое, вкусы чего могут оттенять различные периоды человеческой жизни. Всё это смешалось, картина стала расплывчатой, сложно разобрать, что на ней было первоначально. И невольно я задаюсь вопросом "Это правда было со мной?", "Может это было в другой жизни?", нет всё это действительно было, но было слишком давно, что бы казаться моей жизнью.
Что было до Москвы, я не могу сказать, что не помню совсем, помню лишь, что было тяжело. Но это уже совсем другая история, будем считать, что это был сон.
Иногда я думаю, что история моей жизни началась в мои далёкие 16 лет. Это было лето 2008ого года. Мы сидели в недорогой кофейне в центре Москвы с мои хорошим другом и разговаривали обо всём на свете. Тот день я хорошо помню, потому что я рассказала ему, что в конце месяца я перееду в Санкт-Петербург, учиться и устраивать свою дальнейшую жизнь.
Алексей был первый, кому я рассказала об этом, и конечно сначала он не поверил. Но поняв что я не шучу, мы стали говорить о том, что может быть с нами и нашими друзьями, когда я уеду, что нас ждёт в будущем, будем ли мы продолжать общаться и много всего другого, сейчас я уже не вспомню.
Наступил конец августа, отчего-то мне стало очень страшно, но это быстро прошло, ведь меня ждал прекраснейший город, как я думала на тот момент. Всё было в моих руках, всё зависело только от меня, что будет дальше, кем я стану, чего добьюсь и конечно буду ли я счастлива.
Я стояла перед вагоном №11, до отправления оставалось 10 минут. Я решила ни с кем не прощаться, делая вид, что ничего не изменится, я буду так же поддерживать отношения с моими друзьями, но уже на расстоянии. Родителей я попросила не провожать меня, дабы уберечь маму от очередной потери нервных клеток. Я закурила чёрный Kent, сейчас его уже не достать, его давно не продают, хотя возможно в России он где-то есть. Оставалось несколько минут до того, как у меня начнётся новая жизнь. Я всё же решила сделать один звонок.
- Здравствуй, - послышалось в трубке.
Алексей говорил, как и всегда, спокойным ровным голосом, мне было приятно услышать его, тем более, что я слышала его в последний раз.
Несколько секунд я молчала, тихо и отчего-то неуверенно я сказала:
- Я уезжаю, - на глаза навернулись слёзы. Вспоминая это, у меня и сейчас дрожат руки. Всё, что я тогда смогла сказать, было, - я буду очень скучать по тебе и всем остальным. Пожалуйста, не забывайте меня...
По щекам покатились слёзы.
-Эй... пожалуйста, не надо. Эй! - Я ощущала, я была уверена, что он ободряюще улыбается сейчас. - Не плачь. Мы не забудем тебя. Как тебя можно забыть, такую смешную с розовыми волосами… перестань!
-Я хочу, чтобы ты был счастлив!
Я положила трубку, утёрла слёзы. Окурок полетел куда-то в сторону. Я села в поезд. Старалась уснуть, но пока я не успокоилась, не получилось.
Я выключила телефон, проснувшись к самому приезду, я вышла в тамбур. Там стояла высокая коротко стриженая девушка с красивыми миндалевидными глазами. Отчего-то мой взгляд остановился на ней. Она улыбнулась мне. Это была первая искренняя и по настоящему добрая улыбка в моей новой жизни. Я запомнила её...
Пять лет я прожила в Санкт-Петербурге. За эти пять лет я возненавидела этот город. Возненавидела от своего гнетущего одиночества. Я не хотела ни с кем знакомиться, мне совсем не хотелось новых друзей, я с презрением смотрела на молодых людей в институте, которые хотели познакомиться и просили мой номер телефона. Кто знает, может они и были хорошими парнями, но тогда мне было абсолютно плевать на них.
Окончив третий курс, у меня должна была быть практика в Париже. Уже тогда я знала французский так, как наверно можно было владеть им, разве только если ты выучил его уже в утробе матери.
Когда я была подростком и самостоятельно изучала французский, я мечтало попасть в эту страну. Я была уверенна, что влюблюсь в каждую улицу Парижа, была уверена, что такой атмосферы как там нет ни в одном месте на всём земной шаре, что воздух там, как весеннее утро и запах сладкого молока, что он волшебно пропитывает каждую клеточку твоего тела.
Каждый момент наполнен теплом заходящего в море красного апельсинового солнца. Мне казалось, что это иной мир, о котором я так мечтала, мир без фальши и грязи, полный романтики и сладкой меланхолии, приятной томности и чарующих вечеров, наполненных золотыми искорками света и запахом счастья. Всё это мне представлялось так еще, будучи девочкой.
Теперь мне было двадцать, и я была уверена, что Франция совсем не такая, какой я её рисовала. Однако всё равно я ждала своего первого визита туда, как можно ждать первого свидания с юношей, по которому сходят с ума все девчонки в округе, но выбрал он именно тебя.
Практика длилась 3 месяца. И, mon Dieu, Вы не поверите, но моё сердце принадлежало Парижу уже через 20 минут, как только я встала на твёрдую землю, сойдя с поезда.
Эти три месяца меня воскресили. Все мои эмоции и детское, глубокое восприятие окружающего вдруг пробудились. Я погрузилась с головой в своё новое бытие и поняла, что, окончив институт, уеду во Францию, чего бы мне то не стоило.
Мой подростковый максимализм остался у меня на всю жизнь, наверно я с ним родилась. Действую по принципу "Либо всё и самое лучшее, либо ничего" я не только переехала жить в Париж, но и стала начальницей собственной небольшой компании. Не буду рассказывать, что к чему, но могу сказать, что всё это связано с искусством, и вокруг меня всегда было много талантливых художников.
Я устроилась жить в маленькой уютной квартирке, описание которой я дала в самом начале. Если припоминаете, она расположена на чердаке "не слишком высокого дома с не слишком хорошим освещением", как я уже сообщала. Хочу добавить, что это не совсем квартира, это скорее комната, которая совмещает и кухню, и спальню, и гостиную. Здесь большое окно, и кажется, через несколько минут пойдёт дождь.
В то время, о котором я повествую, я жила с чудесной гладкошёрстной кошкой Мартой с розовым носом и голубым ошейником. Эта кошка была очень странной, но, тем не менее, она была мои лучшим другом, мы отлично понимали друг друга. Когда дождливым вечером я сидела на подоконнике, накрывшись пледом, Марта запрыгивала мне на колени, мы вместе смотрели на падающие капли дождя. Жаль, кошки не пьют кофе с корицей и не курят сигарет. Пожалуй, тогда мы были бы близнецами в привычках и образах жизни.
Однажды в конце лета 2016 года случилось нечто, сосем неожиданное. Не знаю, как это произошло и до сих пор не могу понять, но Марта исчезла. Убежала, пропала, что угодно, но факт остаётся фактом. Неделю, моя жизнь была наполнена беспокойством, сомнениями. Каждое утро, проснувшись я не находила белый тёплый комочек в ногах, я закрывала глаза, сдерживая слёзы, но потом брала себя в руки и уходила на работу.
И вот спустя неделю, таким же грустным утром, я услышала мяуканье. Марта всегда молчала, она вообще была очень спокойной кошкой, но я была уверена, что это её голос.
Сердце забилось нестерпимо быстро, когда я увидела свою белую сестру в окне дома напротив. Опаздывая на работу, я забежала в подъезд соседнего дома, отыскав нужную квартиру, стала звонить и стучать. Марта просила меня остаться с ней хотя бы по ту сторону двери, но мне нужно было бежать.
Вечером того же дня, возвращаясь с работы, я повторила попытку, возвращения Марты, но и в этот раз ничего не вышло.
Я по своему обыкновению сидела на окне, когда начался ливень.
Тихо играл джаз. Я смотрела, как капли разбиваются о мокрый асфальт, они были похожи на телевизионные помехи. Тут я заметила фигуру в котелке, в клетчатом пиджаке и рваных голубых джинсах. Незнакомец быстренько зашёл в подъезд, несколько минут я напряжённо вглядывалась в окно, в котором утром я видела кошку. И, да! Мои надежды оправдались, и свет в окне зажёгся. Я быстро затушила сигарету, надела плащ и кеды и побежала забирать того, кто был мои другом, не чьим то, в котелке, с улицы.
Через несколько минут я звонила в дверь, звонила долго и настойчиво. Дверь открылась, и передо мной предстал парень крепкого телосложения с рыже-каштановыми волосами, они были не очень длинными, но довольно отпущенными. Он был в какой-то серой старой футболке, всё тех же рваных джинсах и в домашних тапочках. На запястье вытатуирована дикая кошка.
Мне казалось, что прошёл час, пока я вот так вот стояла в дверях. Из оцепенения меня вывела Марта, прибежавшая из глубины квартиры. Она тёрлась о ноги Соера. Да, именно так звали этого парня. Я отвела взгляд от кошки и снова посмотрела на её нового друга, который нарушил затянувшееся молчание простым, и как мне тогда показалось, странным предложением:
-Кофе будешь?
Через несколько секунд я сидела у него в квартире, которая, как оказалось, тоже была чердаком. Признаться, я вовсе не помню, что ответила Соеру на его предложение и как очутилась у него в квартире. Он стоял у кофеварки, когда спросил довольно резко:
-Зачем ты пришла?
Непроизвольно, так, что сама себя удивила, я ответила:
-Там дождь. Я не хотела опять пить кофе одна.
Тень ужаса после сказанных слов, мелькнула в голове, а потом, опять же про себя, я нервно хихикнула.
Услышав мой ответ, парень повернулся, посмотрел мне в глаза и улыбнулся. Как-то мне стало очень тепло от этой улыбки и захотелось вечно вот так вот сидеть на этом самом месте. За окном дождь, запах кофе.
Господи, сколько раз я ловила, в тот вечер, себя на мысли о том, что веду себя как глупая наивная девчонка. Хотя сейчас мне это даже кажется забавным.
Итак, я наслаждалась ароматом кофе, и шум дождя меня успокаивал, джаз, который я даже не сразу услышала, заполнил собой весь воздух, казалось, он играл тут всегда.
Неожиданностью стал следующий миг, когда погас свет. Я немного напряглась.
Я разглядела глаза Соера, отражавшие тусклый свет из окна. Они показались мне бесконечно добрыми, но тогда я наверно даже не успела осознать этого.
-Не бойся, у меня такое часто. Сейчас я зажгу свечу, только бы найти их, - пока Соер искал свечи, он признался, что он рад мне, что я пришла. Он рассказал о том, что недавно расстался с девушкой, с которой он жил два года, но что-то не сложилось, да и с самого начала они оба с трудом верили, что у них всё получиться, что они будут счастливы вместе. Это была сумасшедшая влюблённость, которая довольно быстро утонула в быту и погрязла в рутине повседневного бытия.
-Есть, - прошептал Соер, когда наконец зажёг все свечи.
Я забралась с ногами на диван и укуталась клетчатым пледом. Пока Соер рассказывал, Марта устроилась у меня на коленях.
- Так что теперь я снова живу в этой дурацкой квартирке, хотя мне здесь гораздо уютнее, чем в огромных апартаментах, в которых мы жили с Жули, подаренных её богатым отцом. Теперь мне даже некому сыграть на гитаре, хотя Жули итак не выносила этого.
- Ты музыкант? - спросила я, даже услышав свой голос со стороны.
- Так, играю на гитаре, - Соер смущённо улыбнулся, что я нашла очень милым, - Хочешь послушать?
Я кивнула и улыбнулась. Соер достал гитару, выключил проигрыватель, пластинка перестала вращаться. У моего папы был такой же, когда я была совсем крохой, я слушала все сказки и музыку на нём. Я тихо обрадовалась такому совпадению. Вечер становился всё более странным. И был похож на сон, один из тех, которые мне снятся, время от времени.
Гитара была вся в цветных наклейках, видимо парень много путешествовал. Он был американцем, я поняла это сразу, как только заметила, что местами французская речь у него местами переходила в английскую. "Наверное, когда он слишком увлекается своим рассказом, не замечает, что говорит по-английски," - подумалось мне.
Соер медленно перебирал струны, как будто раздумывая, что мне может понравиться и начал играть "Where did you sleep last night?" Nirvan'ы.
Трудно описать, что со мной творилось в те минуты, могу уверить Вас, что мне много лет не было так тепло на душе, так хорошо и беззаботно. Казалось, что мы оба растворились в музыке, мы медленно плавали в ней и были её частью.
И сейчас, рассказывая об этом, у меня перекрывает дыхание. Всю ночь пели, курили, болтали обо всём на свете, смеялись, шутили, грустили вместе. Я чувствовала себя совершенно счастливой, я не верила, что такое вообще может быть.
С тех пор все вечера мы проводили вместе. По утрам ходили на реку любоваться рассветом, пускали самолётики, кораблики. Это было так нелепо и мило - ощущать себя подростками, абсолютно беспамятно влюблёнными друг в друга. Мне хотела впитать в себя каждую минуту, проведённую с ним рядом.
В последний рабочий день недели я уже по обыкновению дожидалась Соера, не переставая я смотрела на угол дома напротив, из-за которого должен был выйти Соер и проследовать к себе домой. Я вспомнила, что у меня должен был ключ, он дал мне его на всякий случай, ведь Марта так и осталась жить у него. Что Марта жила раньше у меня, Соер узнал только спустя три дня после нашего знакомства. Она пришла к нему и осталась жить, так же, как я пришла пить с ним кофе.
Я посмотрела на настенные часы, он опаздывал. Я не спеша спустилась по лестнице и направилась в дом Соера. Когда я снимала кеды, в голове мелькнуло желание устроить ему какой-нибудь сюрприз. Не успела я подумать об этом, как раздался звонок. Я открыла дверь в полной уверенности увидеть красивого человека в клетчатом пиджаке, но к моему удивлению его там не оказалось. В дверях стояла женщина, как мне тогда показалось, старше меня. Высокая брюнетка в изящной шляпе, с крупными чертами лица, алыми губами, на высоких каблуках. Она была в лёгком пальто, отороченное мехом.
-Кто Вы? - холодно спросила она, в глазах читалось непреодолимое желание наброситься и задушить меня, тщательно скрываемое поддельным равнодушием.
-А Вы кто? - вопросом ответила я, честно говоря, мне уже захотелось закричать в тот момент.
-Где мой парень? Почему в доме Соера какая-то потаскуха?
После этих слов я влепила ей пощёчину, после чего брови её вскинулись вверх, и несколько секунд она прибывала в состоянии шока. Потом она вошла в дом, выкинула на дальний диван сумку. После этого мы встретились взглядом, и она быстро отвернулась и замолчала. Я взяла себя в руки и довольно спокойным голосом спросила:
- Вы должно быть Жули?
-Да! А ты, какого чёрта, здесь делаешь? - в голосе чувствовалось, что она изо всех сил старается сдерживать свои обвинения и ругательства.
- Хотите кофе? - с вздохом спросила я.
- Пожалуй… - неловко ответила Жули.
Пока я варила кофе, наконец, пришёл Соер, он был крайне удивлён застав Жули, пьющую кофе на его кровати.
- Здравствуй. Жули пришла тебя навестить, - я поставила чашку кофе и пошла в часть комнаты, именуемой прихожей. Надела кеды и спокойно вышла из квартиры.
Прикрыв дверь, я услышала, как замяукала Марта.
Вернувшись к себе, я долго не хотела смотреть в окно напротив. Да и вообще ничего не хотела. Когда всё же я решилась заглянуть туда, я увидела, как силуэт в шляпе ударил по щеке Соера. Мне стало больно и мерзко. Я легла на кровать и постаралась уснуть, но не вышло. Ночью я пошла к Соеру, дверь мне не открыли, Марта скребла дверь с той стороны, но никого дома не было. Я вернулась домой и уснула только с рассветом. Звонок в дверь разбудил меня, я вздрогнула. Когда я открыла дверь, в квартиру забежала Марта. На ошейнике был прицеплен клочок бумаги, на котором карандашом было написано "Прости!".
Соер пропал. Пропал, как не так давно пропала Марта. Сейчас Марта была рядом, и вроде бы всё как раньше, сидим на подоконнике, за окном дождь, в руке сигарета, в колонках джаз. Но такое ощущение, как будто когда я спала, мне сделали операцию и удалили что-то очень важное. Я снова начинала умирать. Мне казалось, что дождь идёт тысячу часов, что один и тот же день повторяется вновь и вновь, что я всегда вот так вот сидела на подоконнике с Мартой, что у меня нет прошлого, ровно, как и будущего. Есть только этот момент, и он нестерпимо печален и в то же время ничтожен. Я никогда не видела, как кошки плачут, так вот на шестой день Марта заплакала вместе со мной. Эта неделя без Соера сейчас представляется мне чёрной кляксой на пяти пустых строчках, ещё не заполненных нотами.
И на седьмой день Соер вернулся. Он просто вернулся, пришёл ко мне с полевыми цветами. Так же как при первой встрече несколько минут мы просто смотрели друг на друга, а потом он улыбнулся. И я кинулась обнимать его.
В этот момент наверно я уже осознавала, что это самый главный момент в моей жизни, что я не просто так всё это делала, всё было не зря, всё вело именно к этому.
Он рассказал, что с Жули давно покончено, что она намеревалась вернуть его, но слишком поздно. Он достал из кармана кошачий ошейник с медальончиком в форме сердца, на котором были написаны наши имена.
На вопрос, где он был, он ответил, что жил неделю на юге страны, у старого своего двоюродного деда, который когда-то учил играть его на гитаре. Дед терпел Соера неделю, а потом после того, как Соер рассказал ему о случившимся, обвинил его в том, что он "дурак, каких ещё свет не видел".
"Забавный старик" подумалось мне с улыбкой. Соер лишь рассмеялся.
Всю ночь мы бродили по пустынным улицам города, мы много молчали, но нам не нужно было говорить. Мы смотрели друг другу в глаза, и это было тем самым смыслом всего.
Я по прежнему сижу на полу, а Соер готовит томатный суп, который обожают Селин и Кристиан. Они скоро придут из школы, мы будем ужинать, и рассказывать о том, как у кого прошёл день.
Я не знаю, какой момент можно считать началом моей жизни, которой я живу сейчас. Но думаю что все моменты - это ступени большой лестницы, ведущей к счастью. И насколько высоко Вы заберётесь, зависит от Вас. Будьте счастливы!
