Он

Дверь подъезда противно скрипит. Странно, в обычное время этого скрипа я даже и не замечал. Видимо, сейчас еще очень рано, и любой звук хорошо слышен. Неудивительно - шесть пятнадцать утра. Кого это несет в такую рань? Замираю и осторожно смотрю вниз.
Так и знал. Тетка, что живет двумя этажами выше. Понятия не имею, как ее зовут, и вообще, кто она такая. Морда у нее неприятная, вот и все.
Куда это она в такую рань? Лишь бы не вздумала поднять голову, а то еще кондрашка хватит. Нервные они тут все. Да и власти позовет, это уж первым делом.
Ничего, ушла. Не посмотрела. Но все равно, надо быстрее, значит. А то еще кто попрется. Поэтому я отталкиваюсь от стены и продолжаю осторожно спускаться.
Перчатки, конечно, подобрал удачно. Совершенно не скользят, хотя веревка гладкая. Впрочем, спускаться всегда легче.
Миную промежуточный балкон. Осторожно встаю на перила и сразу же двигаюсь дальше, вниз. У них тут цветов полно, просто клумба. Не хватало еще оставить отпечаток ноги.
Вот, наконец, и нужный балкон. Аккуратно спрыгиваю с его перил, поправляю на поясе крепление веревки, делаю буквально один шаг - и я у цели.
Долго задерживаться некогда, сразу хватаю то, что нужно. Одна прищепка отрывается и летит вниз, с легким шумом падая прямо перед, дверью подъезда. Но раз там никого нет, то и неважно. Быстро прячу Его вещь за пазуху, и вновь хватаюсь за веревку. Конечно, хотелось бы не за пазуху, а сразу в штаны. Но это еще успеется.
Обратный путь оказывается не так сложен. В школе я хорошо лазил по канату, всегда доходил до самого верха. Веревка, сложенная вдвое, это конечно, не канат, но движения все равно те же. Разве что не выдержит и порвется, но об этом лучше не думать.
Лучше подумать о чем-нибудь приятном. О Нем, например. Где это Он вчера болтался, почему я не видел, как Он пришел из школы? По пятницам Он всегда приходит в одно и то же время, довольно рано, словно торопится побыстрее развязаться со школой и погрузиться в выходные. К вечеру обычно уходит с кем-нибудь из друзей, на дискотеку какую-нибудь, или куда там они ходят... Чаще всего уходит с рыженьким, в белых брюках. Ничего попочка, но у Него лучше.
Вот уже и промежуточный балкон. Сорвать что ли цветочек? Минутная блажь - уже протягиваю руку, но другая вдруг предательски скользит. На какую-то секунду просто повисаю на веревке, закрепленной на поясе. Тут же хватаюсь за нее и изо всех сил подтягиваюсь, ослабляя напряжение на веревке. На поясе, кстати, тоже. Жалко живот-то, свой все-таки. Но однако, так и оборваться можно, как бы надежно не было закреплено наверху. Ну к черту, надо быстрее выбираться. Отталкиваюсь от перил, уже не думая об этой клумбе, и лезу вверх со всей возможной скоростью.
Позавчера Он с друзьями долго стоял у подъезда. Я аж вспотел, так, что стекла у бинокля затуманились. Неудобно ведь - держать его одной рукой, а другой мастурбировать. Рыжий был в черных брюках, а Он, как всегда, в джинсах. Они все время смеялись, пару раз Он даже сгибался от хохота. Раньше такого зрелища мне бы хватило, чтобы кончить, но сейчас уже маловато.
Потом Он пошел в подъезд, доедая мороженое. Я сразу кинулся туда, вроде как за газетой. И как раз успел. Он дверь свою открывал, на меня даже не взглянул. А я уж не упустил случая, глазами Его буквально общупал. На джинсиках Его, по шву на бедре, дырочка маленькая. Я как представил, что сижу у себя, с этими джинсиками, да вдыхаю их аромат, да потом в эту дырочку и вставляю, с треском разрывая ткань... В общем, чуть прям там, на лестнице, не кончил. Дыхание перехватило, остановился, держусь за перила. Он уже давно ушел, дверь запер, а я все стоял.
А очнулся, быстрее вниз побежал. Куда Он, интересно, обертку от мороженого выбросил? Ведь лизал же ее небось, язычком своим нежным трогал. Надо найти ее, я тоже хочу языком потрогать там же.
Так и не нашел. Нигде в углах не валялась, а выбросить ее у нас в подъезде негде. В карман, наверное, спрятал, чистюля несчастный. Интересно, не в задний ли? Как бы классно было облизать, вдвойне слаще было бы!
Вот, наконец, и мой балкон. Переваливаюсь через перила и совершенно без сил падаю возле стены. Тяжело все-таки лазить по веревке через два этажа. Кое-как отцепляю от себя этот пояс, похожий на сбрую, который долго так делал. Почему-то сразу стало дышать легче, хотя он и не давил сильно. А чуть отдышавшись, сразу перчатки долой, достаю изза пазухи, расправляю и начинаю любоваться.
Жалко, конечно, что Его мамаша постирала их. Ничем не пахнут, только стиральным порошком немного. Потому приходится без обоняния, только руками. Вот, вот здесь, вот этого места касалась его пися. Ярко это представляю, и сразу все, не могу больше. Опускаю штаны, подношу Его трусики к своему, давно уже вставшему члену, нежно потираю ими вокруг него, потом касаюсь их так, как наверное, касался Он, во время своих утренних юношеских эрекций. Поворачиваю другой стороной, которая терлась об Его сладкую попочку, крепко прижимаю к члену - как будто это она и есть. И этого достаточно - быстро привстав и просунув член сквозь балконные прутья, долго и бурно кончаю, стараясь направить блестящие на утреннем солнце извергающиеся потоки через балкон с клумбой туда, на Его балкон, где сушится остальное белье, и пытаюсь попасть на еще оставшуюся там Его белую маечку...