Глава 1

- Что получится, если блондинку перекрасить в брюнетку?
- Искусственный интеллект.


Я проснулся от того, что начало играть радио. Повалявшись минут десять, я встал и направился в ванную – принять душ. Волновой, может и лучше с гигиенической точки зрения, но он не даёт ощущения свежести, которое появляется после принятия обычного, водного, так что я практически всегда отдавал предпочтение более древнему изобретению, тем более, что таким образом я мог причинить больший ущерб ненавистному государству, отнимавшему у меня каждый месяц тридцать процентов моей зарплаты! Выйдя из душа я стал ползать по комнате в поисках тапочек и параллельно произнёс:
- Голосовой контроль! Дневник!
- Доброе утро Алексей! – ответил мне безликий женский голос. Удивительно, как они ухитряются делать голос таким рафинированным и в то же время сохранять его индивидуальность, ведь каждый компьютер говорит по-разному… Видимо, эти голоса делают на одном конвейере с презервативами и пивными бутылками, - Введите, пожалуйста, пароль для открытия вашего дневника.
- Балиин… - я хлопнул себя по лбу, на мне можно защитить диссертацию «мозг обезьяны в теле человека».
- Верно. Введите команду.
- Опаньки! Я гений!
- Команда неверна.
- Да ладно?
- Слушай, я тебе не говорила, что у тебя тупые шуточки? Давай уже диктуй.
- Если мне будет нужна сварливая коряга, я женюсь, а ты здесь не для этого.
- Это я-то сварливая коряга?! – а ещё Билла Гейтса в своё время ругали… Он вообще святой по сравнению с идиотом, придумавшим ИИ.
- Ладно, хватит… Записывай.
- Диктуй, - и после непродолжительной паузы возмущённым тоном – нет, подумать только, я – сварливая коряга…
- Утром встал. В дУше лёг.
- Всё?
- Да.
- Ты – идиот.
- Я вроде не закладывал в тебя программу автотренинга, хотя слышу каждое утро одно и то же…
Машина обиделась и замолчала, а я пошёл готовить завтрак. Здоровая пища отнимает много времени, нездоровая не приносит никакого удовольствия. Так что я приготовил себе совсем немного здоровой пищи, а именно, творог со сметаной и кружку кофе.
Плюхнувшись в кресло я включил телевизор и стал смотреть, чем живёт этот безумный мир. Жил мир, как оказалось, каким-то престарелым евреем, открывавшим всей вселенной каждое утро (по крайней мере, именно такой ход задумывали продюсеры) великие тайны бытия, интриг в высших кругах власти и сущности длившихся всю мою жизнь социально-экономических реформ. Во время распутывания очередной логической головоломки я совершенно потерял нить мыслей (если допустить, что они были) и переключил канал.
Империя MTV рухнула пару сотен лет назад и на то были объективные причины. Когда они стали получать кучу денег от никому не интересных, но не в меру богатых исполнителей, за то, чтобы их клипы крутились по ящику, обеспечивая явку на концерты, рекламодатели сильно занизили свои расценки на эфирное время. Но ставка музыкальных бездарей не оправдалась – на концерты всё равно приходило слишком мало народу, а диски не продавались вообще, так что тем ничего не осталось, как сожалея о потраченных богатствах пойти записываться в кружок кройки и шитья. MTV же осталось без спонсоров и с окончательно потерянной репутацией. В общем, как и следовало ожидать, в выигрыше остались только рекламщики… С тех пор образовалось несколько конкурирующих музыкальных медиа-мастодонтов и качество выпускаемой в эфир продукции изрядно возросло, хотя порой случались эксцессы…
- Вот мудаки, кто же так гитару пишет! – вырвалось у меня, едва я услышал первые аккорды очередной песни.
Но телевизору было как-то положить на мои возмущения и он продолжил воспроизводить непристойные звуки. Я тоже на него забил и вернулся к своим размышлениям…
Сегодня мне предстояло отправиться в путь. Дорога – неотъемлемая часть жизни любого музыканта, так что я особо не переживал по этому поводу, доканывало другое – сборы и постоянное опасение что-нибудь забыть. Редкий случай, когда я выходил из дома взяв с собой всё, что нужно. Ну ладно ещё, забыть зонтик или плеер, но пойти в гараж без ключей от машины, или на репетицию без гитары…
Хотя, впрочем, я опять не о том… Лежал мой путь в другую систему, на планету Церон, где проходил большой музыкальный фестиваль. Для галактики, безусловно, ничтожное событие, однако засветиться лишний раз и слегка подзаработать никогда не мешает…
Я допил кофе, вылез из кресла и пошёл собираться. Первым делом упаковал гитары, потом собрал сумку с вещами, в последнюю очередь набил рюкзак мелкой аппаратурой. Когда я всё это сделал, время уже близилось к обеду, и до отлёта оставалось всего три часа. Делать было особо нечего…
- Заинька!
- Да мой котик?
- Набери, пожалуйста, ближайший таксопарк.
- Ах ты зараза…
- Ну а ты чего ждала?
- Да иди ты…
- Придержи язык! – в комнате повисла тишина, затем совсем уже другой женский голос спросил:
- Простите, вы это мне?
- Эмм… - подлая машина связалась с таксопарком и поставила громкую связь, не предупредив меня. Ну я ей устрою чистку системных файлов… - Нет, что вы, извините. Я бы хотел такси.
- Да, конечно, - на том конце провода я услышал вздох облегчения…

Заперев дверь, в чём, правда, не было никакого смысла, ведь вскрыть мой несчастный замок не смог бы только безрукий, я спустился вниз. Предупредив компьютер-домофон о том, что я уезжаю, я вышел из подъезда. Такси уже ждало меня, а вместе с ним и водитель – крепкий широкоплечий мужчина лет сорока, с лицом человека, никогда ни на что большее, чем устроиться водителем, в жизни не рассчитывавшим. Мы погрузили вещи в багажник, а гитары на заднее сидение и тронулись с места.
- И давно это у вас? – усердно маневрируя на узкой улочке будничным тоном осведомился водитель. Я поспешно посмотрел на себя в боковое зеркало, потом окинул себя взглядом.
- Простите?
- Гитары. Вы ведь играете?
- А… - я облегчённо вздохнул и улыбнулся – Да, играю… В некотором роде. Не знаю, лет десять, наверное, а почему вы спрашиваете?
- Интересно просто, как сейчас музыкантам живётся.
- Да как всегда им живётся. Всем одинаково, только одни считают, что это плохо, а другие – что хорошо..
- И к каким вы относитесь?
- У меня всё ништяк, - пока водитель обдумывал мой неординарный ответ, я посмотрел в окно. Мы уже поднялись метров на триста и встроились в поток машин, едущих из города. Я покрутил головой, но пробок не заметил, а на спидометре было написано, что наша скорость - двести пятьдесят километров в час, так что я перестал переживать, что опоздаю и мои мысли как обычно куда-то полетели. Я попытался вообразить себе архаичный город, в котором не было домов выше пятидесяти этажей, а машины ездили по улицам.. И тем не менее, уже тогда, а может быть и значительно раньше, зародилась традиция сочинять рок-н-ролльные песни об этом человеческом муравейнике. Кто-то хвалил, кто-то ругал, кто-то просто пел, что видел… И как хорошо у них получалось! Побывать бы им в теперешних городах Земли, с населением в несколько сотен миллионов, с домами не ниже пятидесяти этажей, с движением в десятки уровней, с территорией в сотни квадратных километров. Что бы они тогда написали? Хотя, наверное, ничего нового…
- А что вы играете, если не секрет?
- Не секрет. Я играю много чего. Хард-рок, метал, лирический рок, попсу…
- И как вы это совмещаете?
- Я гитарист в нескольких коллективах, у каждого из них свой стиль, вот и совмещаю…
- А сейчас на гастроли?
- Вроде того, - я смачно зевнул и потёр лицо руками, затем достал из кармана информационный кристалл – Вот, если хотите, можете поставить. Это моё, - водитель заснул кристалл в магнитолу и из колонок полился гитарный жесткач, я же с неизмеримым удовольствием откинулся на спинку и заснул. Тяжела жизнь рок-н-ролльного героя…

В колонках играет - Gary Moor - Still Got the Blues
Новый шедевр мировой литературы ))) Начиную потихоньку публиковать ибо назрело. Начнём с предисловия и первой главы ;)



Никто и никогда не поймёт тебя так, как ты понимаешь себя сам. Эта истина пришла давно, но я боялся смотреть ей в глаза. Но рано или поздно всё равно пора было признавать поражение над самим собой.
Наступала осень…


Предисловие

Где-то на юге есть маленькая тёплая страна с приятным и недлинным названием, которое притягивает к себе людей из самых различных уголков света не хуже магнита или объявления о раздаче бесплатных футболок, вывешенного в супермаркете. Люди приезжают туда чтобы отдохнуть от назойливого городского шума, чёрных от сажи оконных стёкол, бесконечных пробок и отставания от плана на работе. Не важно, откуда они родом, из Германии, из Англии или из России, приезжают они все за одним и тем же – за отдыхом. За бескрайним, раскинувшимся дальше горизонта, морем, за раскалённым на солнце золотым песком, что так приятно обжигает ступни в знойный полдень, за солёным, колющим кожу, ветром, за ароматом кальяна, дорогих сигар и южных цветов, что буйствуют здесь, дикие и, никем не ухоженные, и погибают там, далеко дома, за толстым стеклом, в шикарных горшках, поливаемые, удобренные и окружённые заботой.
Все эти люди выходят вечером гулять по длинной, залитой огнями и музыкой набережной, любуются красивым видом на город, сидят в небольших и уютных кафешках, покупают совершенно бесполезные сувениры, с азартом торгуясь и отстаивая каждый цент, наблюдают за работой рисующих здесь же, прямо на набережной, художников и чувствуют себя абсолютно счастливыми и умиротворёнными. И это верно, потому что чувствовать себя иначе в этом волшебном месте, где всё пропитано морем и солнцем, просто невозможно.
И каждый вечер на набережную выходит человек, больше всего напоминающий местного рыбака или пирата на отдыхе. Он ходит всегда босиком, одежда его потрёпана, каштановые, изрядно выгоревшие длинные волосы торчат из-под соломенной шляпы, украшенной вороновым пером, ироничная улыбка прячется в короткой бороде. Его зелёные глаза всегда немного прищурены, он избегает прямых взглядов. Но если кому-то вдруг посчастливится или, напротив, не повезёт заглянуть в эти глаза, то на секунду он застынет, завороженный глубиной и бесконечной тоской, царящей в них. И чем-то ещё, что сокрыто очень глубоко, на самом дне этих глаз…
Он всегда приносит с собой старую, побитую уже жизнью, гитару. Устраивается удобнее на широком каменном парапете, подстраивает инструмент и начинает играть. И звуки музыки тут же заполняют всё вокруг, переливаясь, звеня в воздухе, играя в бликах света, заставляя прохожих останавливаться и прислушиваться… Чаще всего это жизнерадостные и яркие латиноамериканские мотивы, великолепно дополняющие своей энергией и без того идеальную атмосферу курорта. Иногда это пламенный и страстный фламенко, иногда завораживающий сложнейшими переходами и конструкциями джаз, порой – заставляющий улыбнуться и вспомнить что-то хорошее, старый ржавый блюз. Временами, когда память оживает в ярких зелёных глазах, под быстрыми ловкими пальцами рождаются средневековые европейские мотивы, длинные грустные баллады…
Он редко поёт, но иногда всё же размыкает губы и тогда не очень звонкий, но высокий и сильный голос ведёт свою линию и мелодию, вплетаясь в звуки гитары… Каждый вечер перед ним собираются люди, слушают песни, любуются звёздами с загадочными улыбками на лицах. Чаще всего послушать музыку останавливаются влюблённые, они стоят обнявшись, шепчут друг другу ласковые слова, на лицах их улыбки… И тогда музыкант тоже улыбается и заводит какую-нибудь до безобразия романтичную песню…
Так и течёт время в этом маленьком курортном городке, одни туристы сменяют других, месяцы идут вслед за неделями, монеты и купюры падают в соломенную шляпу с вороновым пером… Так и проходит жизнь музыканта…

В колонках играет - Баста
Настроение сейчас - Йа греведго?..

Умеете писать просто так? Сходу? Без идеи, без мысли? Сразу, без пауз для раздумий, сразу хвататься за тонкую ниточку и тянуть, тянуть мысли из головы, тянуть их и выливать прямиком на клавиатуру, без пауз, без промедлений, без остановок?
Умеете?
Я не умею.
Как пишется не-ну-жно? Слитно или раздельно?
Не надо, не говорите.
Я не хочу знать, мне это неинтересно, неважно, НЕНУЖНО.
НЕНУЖНОСТЬ, вот что. Это ключ, это символ, это знамя нашей эры. Ты никому ненужен, я никому ненужен.
Но ты не будешь терпеть это, ты будешь лить и лить свои мысли, делиться информацией с окружающими, впитывать, впитывать как губка.
Ты ничего не можешь сделать, не рассказав об этом окружающим.
Эра информации, ёпт.
Ты сходишь в сортир и обязательно поделишься этим со всем окружающим миром, напишешь об этом в ЖЖ, поставишь статус в аське, поделишься новостью на форуме.
Ты не можешь молчать.
Ты наркоман.
Ты зависишь.
Ты попался.
Ты не остановишься...

Ты не можешь остановиться. Твой мозг раб своей работы.
Но ты никому НЕНУЖЕН.
НЕ НУЖЕН.

Апокалепсез гридёд!!!!

В колонках играет - какой-то соул ))
Настроение сейчас - Усталость такая что хочется обидеться на весь мир

Пришло мне сегодня сообщение на почти что если ничего не напишу в дневнике то его либо то ли сотрут нахер, то ли закроют... Вот... в общем я решил написать. Почему - то я быстро привязываюсь к вещам. И надолго. Если уж у меня что-то появилось, то мне будет очень сложно расстаться с этим, даже если оно мне нахрен не надо.

В общем-то пожилая уже вещица, уверен, что многие читали... ))

Конец света


… Конец света будет в душах людей, и поэтому человек, ищущий лишь удовлетворения животных потребностей, его не заметит. А ведь он уже начался.

Много ли в моей жизни осталось?
Только стена. И я перед ней… …


Я отложил в сторону пожелтевшие страницы. Разные мысли были в моей голове, но отчётливее всех просматривалась одна…
Я встал с постели, оделся и вышел на улицу. Солнце не светило, птицы не пели, свежий ветер не шевелил мои волосы. Многоэтажные здания стояли вдоль дороги. В их зеркальных окнах отражались лишь тяжёлые свинцовые тучи. На дорогах не было машин, на улицах не было людей. Я шёл не спеша, я думал о жизни, вернее о её конце. Стечение обстоятельств не может погубить человечество, кто-нибудь да выживет, и среди этих кого-нибудь будут действительно живые люди, с огнём в глазах. Нет, тут должно быть что-то извне.
Я не стал садиться в свой Мерседес, решил пойти пешком. Пыль разлеталась под моими ногами, некому было убрать её. Я вспомнил детство, время, когда эти улицы были полны людей, когда было опасно переходить дорогу. Как я остался с теми кто живёт? Не знаю, повезло.
Представьте себе город, в котором живёт 42 миллиона человек. У каждого второго есть машина, у каждого пятого есть квартира, у каждого десятого – револьвер. А теперь представьте себе этот же город, но только в нём осталось жить всего 20 тысяч человек. И прошло шесть лет… Это и есть мой дом.
На Земле просто кончилась природа. Закончились реки и моря, в которые можно лить отходы, закончился воздух, в который можно задымлять, закончилась земля, в которую можно закапывать мусор, закончилась пища, которую можно есть. И все умерли. Не сразу, за несколько лет. Я сидел дома и боялся выйти на улицу, потому что меня могли съесть. Вода в доме была полчаса в день, электричество – три. Еды не было вообще. Солнце не просвечивало сквозь завесу гари и сажи, стоявшей над городом, дышать без респиратора было невозможно, почерневшие фильтры кондиционера лежали на подоконнике рядом с засохшими цветами…
Я вошёл в здание офиса. Работники в основном уже собрались, но некоторые опаздывали. Я взглянул на первую полосу утренней газеты, что уже поступила в продажу: концерты, светская хроника, кумиры молодёжи, несколько интервью. Я перевернул газету и взглянул на статистику в красной рамочке: за вчерашний день в нашем городе умерло 58 человек, родилось 3. Ниже была моя улыбающаяся фотография и подпись: «главный редактор Романовский А.И.» Для кого мы это делаем? В последний раз рамка была зелёной больше двух лет назад. Я устало опустился в кресло и стал думать.
Знаете, как делают вино? Сначала собирают виноград, давят его, закладывают в бочки и кладут туда винные дрожжи. Дрожжи начинают плодиться, распространяются по всей бочке. Их становится всё больше и больше, сменяются поколения, проходят века по их времени. Дрожжи перерабатывают виноградный сок, превращая его в спирт. Концентрация спирта возрастает и, в конце концов, его содержание в вине достигает 18 процентов. Все дрожжи гибнут, так как не способны жить в таких условиях. Но когда мы открываем бочку, там ещё есть живые дрожжи, но их ничтожно мало и они обречены на смерть. То, что эти существа создавали на протяжении своей жизни, жизни своих детей и внуков мы выпиваем за обедом и это вызывает лишь лёгкую улыбку удовольствия. И всё. Такой великий труд и такая ничтожная цель. Хотя какой здесь труд? Дрожжи жили в своё удовольствие. Какая разница, думали они, страдали, переживали, любили или просто ели и спали. Мне без разницы, что делали дрожжи, мне важно то, что получилось.
В этот миг здание вздрогнуло с основания и до верха. Кто-то крикнул: «Землетрясение!» Все бросились бежать на улицу. Я тоже вскочил и выбежал. Толчки не повторялись, но появился шум, страшный рокот, который нарастая приходил отовсюду одновременно и становился невыносимым. Я поднял голову и взглянул на небо. В это время звук исчез совсем, через мгновение исчезло время. Небо окрасилось в ярко-красный цвет, всё вокруг стало ярко-красным. Я почувствовал, что растворяюсь, как и всё вокруг.

Мир перестал существовать.


«Кто-то откупорил бутылку» - было моей последней мыслью.

В колонках играет - Песенки ТаНаТа.. )))
Настроение сейчас - Бывало и хуже )

Как хорошо, что сегодня светит солнышко, хоть не так тоскливо, как могло быть с дичайшего бодуна, который нынче одолевает меня...
Впрочем, ничуть не жалею о содеянном, всё было круто. Отмечали день рождения замечательной Насти, нашей вокалистки...
"Круче чем бухать два дня - только бухать три дня" (с) Алвинд
То есть посидели оч. даже клёво.. Первый день был шумным и многолюдным, народ что-то суетился, загонялся... Мне стало до жути скушно, поэтому я принял полстакана ерша и понеслась... Да нет, я не алкаш какой-нибудь, просто не могу совершенно понять людей, которые приходят на вечеринку для того, чтобы тупо сидеть совершенно трезвыми и мешать всем получать удовольствие в полной мере. Таких, которые прямо всё испортили не было, а вот трезвенники нашлись... Ну да ладно, не судить же мне их? :) В общем, первый вечерок промчался как одно мгновение, да и ночь, в общем-то тоже...
Утром с Ветом попёрлись ко мне, записывать песни Таната... Меня мучил жуткий нервозный похмел, хотелось убить себя, причём как-нибудь очень жестоко. И даже поглощаемое литрами пиво не помогло. Впрочем, само потом отпустило ))
Приятным сюрпризом стала пришедшая виновница торжества, посидевшая с нами, а потом пригласившая к себе на ночь.
Вот этот вечер был в пару раз лучше предыдущего, на мой взгляд... Единственное что обидно - не все смогли остаться... )) Ну да, родители определённо жгут, знакомая всем, думаю, ситуация.. ;)
Весь вечер славная группа ИМХО за исключением Борца пила водку (не в том смысле, что он не пил, а в том, что его не было )))) ) и горланила песни собственного и не очень сочинения, мучая две гитары одновременно...
Вот это был кайф великолепный. ))
Вот за такие вот вечера я готов дорого платить... Душевная небольшая компания, все - хорошие друзья, нет никакой нужды напрягаться, заморачиваться... Нет никаких конфликтов. И есть что-то... Что-то очень приятное, душевное.. Не знаю подходящего слова, но думаю, что меня поймут. )
Так и отмечали.. :0)

Очень хотел бы, чтобы вы почитали, ибо я старался.



Химический дождь

Поток холодного ветра случайно скользнул по бетонной плите, зашуршал сотнями микроскопических песчинок, тихо, как будто жалобно завыл и унёсся прочь, взметнув вверх облачко серой пыли. Пыль растеклась в воздухе белёсыми слоями, повисела несколько мгновений совершенно неподвижно и начала медленно опускаться вниз, в который уже раз покрывая бывшее перекрытие многоэтажного дома толстым слоем… Кто-то чихнул.
Он чихнул снова и вылез из своего укрытия, которое находилось под этой самой плитой. Он был невысокого роста и довольно полный, одежда сильно свалялась и испачкалась, так что не представлялось возможным понять, какой она была изначально. Лицо его, округлое и грустное, было покрыто толстым слоем бетонной пыли, местами стёртой резкими движениями руки, водянистые глаза светло-зелёного цвета смотрели печально и устало, фокусируясь на точке, расположенной где-то глубоко в пространстве.
Он огляделся и шмыгнул носом. Тусклый, едва пробивающийся сквозь завесу пыли, тумана и облаков свет озарял огромное пепелище такого же огромного когда-то города. Сквозь серую дымку были видны остатки разрушенных небоскрёбов, жилых домов, магазинов, автомобильных стоянок… Не до конца поверженные постройки и редкие, чаще всего сильно наклонившиеся, фонарные столбы торчали в тумане как мачты «Летучего Голландца», приближающегося в сумерках, вызывая скорее страх, чем надежду.
Он плотнее закутался в ошмётки своего наряда, потому что было холодно и почесал голову, нечаянно вырвав клок совершенно безболезненно отставших от кожи волос. Несколько секунд он тупо смотрел на них, держа в руке, потом выбросил и поднялся с земли. Идти было некуда…
Холодный ветер снова налетел резким порывом, завыл в останках каменной конструкции, закружил тучу пыли и унёсся прочь, продолжая скулить и поднимать в воздух измельчённый бетон.
Аркадий Васильевич Дунарёв, профессиональный водитель-дальнобойщик закашлялся, потом его скрутил резкий спазм, он упал на колени и бурно стошнил на красовавшуюся когда-то на стене дома, а нынче валявшуюся у его ног металлическую табличку «Ремонт сумок», заблевав аккурат две трети второго слога в слове «сумок».
Через несколько минут он снова поднялся на ноги, утирая рукой губы и стараясь не замечать во рту отвратительного привкуса. Разогнувшись в полный рост, он крикнул, сложив ладони рупором «Эй!.. Кто-нибудь!». Ответом ему была загробная тишина и шипевший где-то бытовой газ, выходивший из переломленной трубы жёлтого цвета.
Аркадий Васильевич начал выбираться из завалов в надежде выйти на дорогу, где он смог бы свободно передвигаться по городу и нашёл бы ещё живых. Ему очень нездоровилось, голова то и дело начинала кружиться, постоянно тошнило, слабость в мышцах заставляла чуть ли не каждые пять минут садиться и отдыхать. В одну из таких стоянок он задумался и постарался вспомнить. Да, именно постарался, поскольку ум его, казалось, отказал вместе с остальным телом, он не воспринимал ничего из происходящего, не мог вспомнить что было днём раньше…

…Середина июля, пятница. Его грузовик стоял в огромной пробке на выезде из города, он курил и думал о том, что попал в самое неудачное время и мысленно ругал грузчиков, которые так долго возились с коробками. Пахучий брелок-ёлочка беззаботно болтался, подвешенный на зеркало заднего вида, двигатель тихо пыхтел и иногда покашливал, переваривая некачественную солярку.
Радио было выключено, поэтому водитель не сразу понял, почему вдруг из машин начали выскакивать люди и носиться прямо по проезжей части с вытаращенными глазами. Мужчины хватались за голову и что-то кричали, женщины плакали, дети тоже плакали, но скорее потому, что плакали женщины, а не потому, что понимали, что происходит. Аркадий, как человек смекалистый и рассудительный, включил приёмник и сделал громче, прислушиваясь.
«..емь минут. Убедительная просьба соблюдать спокойствие и проследовать в ближайшие станции метро и укрытия, которые вам укажут сотрудники органов охраны порядка…» Потом последовала пауза и сообщение началось с самого начала. «Уважаемые граждане, объявлена воздушная тревога, падение ракеты на город ожидается через семь минут. Убедительная просьба…»
Выскакивая из кабины грузовика Аркадий думал лишь о том, сколько раз уже было повторено сообщение с цифрой «семь» и сколько времени осталось на самом деле. За считанные секунды он успел сообразить, что находится на выезде из города и что до ближайшей станции метро никак не меньше двадцати минут быстрого бега…

На дороге не оказалось никого и ничего, да и сказать, что это было дорогой означало пойти против правды. На ровную когда-то поверхность асфальта сейчас были обрушены тонны бетонных перекрытий, поваленных деревьев, искорёженных автомобилей… Встречались и изуродованные человеческие тела, но мужчина предпочёл этого не замечать и снова огляделся и позвал. Никого…
Небо, между тем, стало гораздо темнее и было совершенно не ясно, то ли просто день клонится к закату, то ли в небе собираются тучи. Холодный стружащий ветер усилился, он вздымал облака пыли и пепла, которые непременно попадали в глаза и рот, пробирал холодом до костей, раздувал тлевшее местами пламя…
Аркадий попытался продолжить движение и даже некоторое время пробирался по завалам, но очень скоро понял, что понятия не имеет, куда идёт. К тому же он ужасно замёрз, зубы отбивали бешеную чечётку, рваные лохмотья одежды ничуть не защищали от обезумевшего ветра, который усилился уже до такой степени, что стал переворачивать и утаскивать с собой куски фанеры, картона и даже металлических листов. Мужчина снова залез под поваленную асбесто-бетонную плиту, чтобы не быть по случайности задетым одним из таких кусков железа…
Под плитой оказалось крайне паршиво, темно и душно, колкая бетонная пыль сразу же попала ему под одежду и в ботинки, заставив всё тело зудеть и чесаться. Аркадий Васильевич начал было ругаться матерными словами и отряхиваться, но внезапно его одолело сильное головокружение и слабость, заставившие с тихим стоном опуститься на землю и закрыть чертовски болевшие глаза…

- А ну пропусти, идиот! – коренастый тип довольно южной внешности больно толкнул дальнобойщика локтём в бок в стремлении первым прорваться к переполненной беснующимися людьми улочке, что, якобы, вела к укрытию.
Аркадий без лишних слов ударил того своим крепким кулаком по лицу, добавил ещё два раза по затылку и, видя что грубиян упал на колени, поспешно выбрался из толпы. Куда теперь? Всюду по городу разносился вой сирен, издаваемый никем не видимыми динамиками, по улицам бегали, словно обезумившие, люди, слышался плач и крик… Движение на дорогах полностью остановилось, был слышен непрекращающийся вой клаксонов. И ни одного сотрудника органов охраны порядка, как ни странно…
Мужчина несколько секунд простоял в нерешительности, оглядываясь, а потом бросился бежать со всех ног.

Сон сменился явью как один кошмар сменяется другим в особо длинные и богатые на тяжёлые сны ночи. Аркадий открыл глаза и моргнул несколько раз, привыкая к мизерному свету, что лился в укрытие с улицы. Поднялся на колени, большего не позволял низкий потолок, и вылез наружу, из последних сил перебарывая в себе рвотные позывы и желание лечь и спать дальше.
На улице шёл дождь. Длинные полосы воды протянулись с неба до земли, мерно стуча по развалинам города, странно-белёсая вода собиралась в лужи, стекала по отдельно стоявшим стенам разваленных домов. Зато прекратился ветер и крупная пыль, что постоянно лезла в глаза, смешавшись с водой, превратилась в обыкновенную грязь.
Аркадий наконец-то повалился на колени и с едва переносимой болью освободил желудок на мокрый асфальт. После чего поднялся и, шатаясь, пошёл вперёд, наугад, не различая дороги.
Холодный дождь приятно омывал лицо, уставшие глаза… Под влажными струями тело перестало зудеть и чесаться, это было даже немного приятно, разум от холода как будто прояснился, появилась способность думать. Аркадий замер на месте и огляделся. Он по-прежнему не знал, где находится и в какую сторону идёт, руины вокруг и плотный не то дым, не то туман, не давали сориентироваться. Чёлка ужасно неудобно лезла в глаза и он попытался её поправить. Огромный клок мокрых от дождя волос прилип к пальцам и отстал от головы. Мужчина с безразличным видом стряхнул их в большую лужу на асфальте под ногами и снова провёл по голове, собирая в руку остатки растительности. Теперь дождь омывал его совершенно лысую голову, стекая тонкими струйками по воспалённой коже. Аркадий безразлично пожал плечами, вытер руки о штаны и двинулся дальше, пробираясь по дороге через завалы. Он, конечно, не мог видеть, что дождём смыло и его брови с ресницами и начавшую было пробиваться щетину…
Силуэт вынырнул из тумана совершенно неожиданно, Аркадий даже замер на месте и тряхнул головой, как бы желая убедиться, что ему не показалось. Силуэт тоже заметил дальнобойщика и приветственно замахал руками. Аркадий почувствовал, как застучало от волнения его сердце, ноги сами понесли вперёд, кажется, он что-то закричал, ободряющее и приветственное. Радость переполнила его, наконец-то он встретил человека! Значит, он не один выжил в этом аду, он не остался один, есть кто-то ещё! Если он встретил одного человека, значит где-то есть и другие, значит, они встретятся, найдутся, значит, не всё пропало…
Они побежали навстречу друг другу с радостными улыбками, обнялись, засмеялись, как будто были давно не видевшимися родственниками. На глазах дальнобойщика появились слёзы радости, как и на глазах незнакомца, такого же безволосого и с такой же размокшей, воспалённой светлой кожей. Конечно же они не узнали друг друга, солидного возраста водитель с крепкими кулаками и коренастый молодой человек южной внешности, державший раньше три табачных киоска…
- Ты как?.. – первым спросил Аркадий, когда радость немного схлынула.
- Нормально… А ты?
- Да тоже сносно… Наших больше не видел?
- Нет… Надо искать, - немного нахмурившись ответил новый знакомый.
И они стали искать. Совершенно молча пошли дальше по дороге, перелезая через завалы железобетонных конструкций и выискивая в сгущавшихся сумерках признаки живых людей. Молчали потому, что не о чем было говорить, да и не хотелось, оба были счастливы, в сердцах обоих поселилась надежда и вера в то, что не всё ещё кончено.
Костёр они заметили когда ночь окончательно опустилась на руины города, окутав всё тьмой и холодом. Дождь утих, оставив после себя множество луж, самые большие из которых слабо светились голубым в кромешной темноте, сделалось очень тихо и от этого как-то страшно, может быть именно поэтому их внимание привлёк конвульсивно дёргавшийся где-то вдалеке огонь. Оба переглянулись и не сговариваясь двинулись в том направлении. Очень скоро Аркадий разглядел силуэт сидевшего на корточках у огня человека, сгорбившегося, сжавшегося в комок, обхватившего колени руками.
Они вышли в круг света и человек поднял на них взгляд наполненных болью и тревогой глаз. Это была женщина… Её лицо, когда-то очень красивое, сейчас несло лишь тень правильных черт и контуров. Губы Марины Алексеевны, топ-менеджера крупной московской компании, занимавшейся телекоммуникационными технологиями, потрескались, большие зелёные глаза, на которые часто заглядывались подчинённые, не очень-то веря, что эта женщина управляется с целым отделом, сейчас погасли и, казалось даже, потеряли свой цвет, щёки запали, не совсем правильной формы череп, больше не обременённый пышной причёской, тоже совершенно не добавлял красоты…
Она подбежала к ним и все трое, Аркадий, Фархат и Марина, обнялись, счастливые от того, что встретились.
Мужчины быстро собрали всё, что могло гореть и побросали в костёр, потом сели к огню, протянув вперёд замёрзшие руки. Сначала молчали, может, просто не знали, что и как говорить, а может боялись… Наконец всё же стали, сначала тихо, в полголоса, обсуждать куда идти дальше, когда настанет утро, потом уже громче и увереннее стали строить предположения, гадать, сколько бомб упало на Россию, кто начал войну, сколько досталось агрессору… Всё это были догадки, им было невдомёк, что в руинах лежат тысячи населённых пунктов по всей планете, что в лихорадке было отдано слишком много лишних приказов, что тысячи тонн пыли всё плотнее заслоняют поверхность Земли от солнечных лучей, что война ещё не закончилась и даже сейчас, когда уже погибли миллиарды людей, битвы всё ещё продолжались и обезумившие генералы отдавали приказы идти в атаку на укрепления противника, который продолжал упорно защищаться, не зная, что защищать уже нечего…
Они ничего этого не знали, потому рассуждали о том, как строить свою жизнь дальше и откуда искать помощи. Потом практически одновременно замолчали, почувствовав, как усталость свинцом втекает в мышцы, как боль огненными иглами впивается в мозг, как сводит отравленный кишечник… Аркадий обнял сидевшую рядом Марину и закрыл глаза, она положила голову ему на плечо и наконец перестала дрожать, чувствуя успокаивающее тепло чужого дыхания…

…Он оглянулся назад, словно ожидал увидеть падающую на город бомбу и в тот же момент споткнулся обо что-то твёрдое и большое. Ноги подкосились и разогнанное инерцией тело, пролетев чуть больше метра, с глухим ударом опустилось на асфальт. Аркадий зло ругнулся, ощущая, как боль обожгла ободранные локти и ладони, как неприятно кольнуло где-то под рёбрами. Но на это не было времени, он спешно поднялся с земли и оглянулся – на асфальте лежала детская коляска, об неё он и споткнулся. К счастью, она была пуста. Дальнобойщик собрался было бежать дальше, но заметил сидевшую здесь же на тротуаре женщину с грудным ребёнком на руках. Внешне спокойная, разве что неестественно бледная, она убаюкивала расплакавшееся дитя. Аркадий подошёл ближе.
- Ты что? Почему ты здесь сидишь?
- А что мне ещё делать? – она подняла на него глаза и голос её дрогнул.
- Нужно спасаться, найти укрытие… - не очень то уверенно ответил Аркадий, на секунду приходя в себя после сумасшедшей гонки.
- Где?
- Чёрт… - он зло махнул рукой – Чёрт с тобой!
И он побежал дальше, а женщина тихо заплакала, сидя на тротуаре, держа дочь на руках…

Утро было очень тёмным и холодным, казалось что лучи солнца застревают в матово-сером небе, умирают там, сгорают, и на землю сыплется лишь холодный пепел, оставшийся от них. Пепел как снег начал покрывать руины, сравнивать их, заглаживать острые углы, местами его толщина уже достигала нескольких сантиметров. Первый снег был самым чёрным…
Очень хотелось пить, но Аркадий не решился пить из луж, помня, как они светились ночью, к тому же пепел, попавший в воду растворялся и делал её чёрной и очень горькой на вкус. Есть не хотелось.
Все трое пошли дальше, прямо по дороге, ища глазами в сумерках других живых. Аркадий молчал, он вспоминал свою семью, свою по-старушечьи ворчливую, но тем не менее добрую мать, жену, капризную и немного стервозную, но всё равно терпевшую его долгие отъезды и воспитывавшую дочь практически в одиночку, саму дочь, пусть и не очень красивую, но смышлёную девчушку тринадцати лет… Все они были где-то далеко, в Ростове на Дону. Но был ли сам Ростов? Этого он не знал, он не знал, что на его родной город атомная бомба упала на четыре с половиной минуты раньше, чем на Москву…
Из размышлений его вырвал громкий окрик. Аркадий поднял взгляд и увидел впереди человека, махавшего им рукой, за его спиной были видны ещё люди, много людей. Они шли куда-то вперёд, держась за руки, все одинаково лысые и бледные, до смешного похожие друг на друга. Аркадий громко засмеялся и бросился вперёд, слыша за спиной смех Марины и Фархата, они нашли людей, нашли выживших. Их было уже больше пятидесяти, и это было только начало, начало новой эры, нового витка истории и эволюции…

Спустя пять недель, одним из вечеров, когда они сидели у костра и ели жареную свинину, обжигаясь горячим, капающим жиром, Аркадий ни с того ни с сего предложил Марине выйти за него замуж. А она ни с того ни с сего согласилась с лёгкой и непринуждённой улыбкой на губах. Они поцеловались и сели ближе друг к другу, хотя ближе было уже некуда. Несколько минут спустя она спросила:
- Интересно, а наши дети тоже будут… бесполыми?
- Думаю да… - он пожал плечами и отбросил в сторону прутик, с которого объел всё зажаренное мясо – Теперь ведь все такие…
Он не ошибался. А через полтора года Аркадий Васильевич, дальнобойщик из Ростова на Дону скончался от острой лейкемии, вызванной большими дозами радиации. Марина прожила ещё восемь месяцев и умерла от рака, оставив на земле своего ребёнка, ребёнка новой и единственной теперь расы…

Очевидно, у меня всё же есть определённые трудности с мозгом… Я написал книгу, и заняла она сто с лишним страниц в ворде. По завершению работы я понял, что это полная херня и я никогда и никому не дам это почитать. Да никто и не захочет… Сюжет там сам по себе может быть и неплохой, но вот то, КАК это написано.. Мне, короче говоря, не понравилось.
Но и это ещё не всё. Отринув свой «шедевр», я сразу же принялся за следующий… Нда, это лечится, не знаете?

Я отец в первую цивилизацию! ДА!! Я рулю!!! ))) Десять раз подряд я выиграл на уровне сложности «царь»! :о) Я отец )))
Вообще игра супер балдёжная… Если бы я мог, я бы улучшил три вещи – ввёл бы границы государств, усложнил бы дипломатические переговоры и сделал бы жизни у юнитов. И всё, причём последнее не обязательно. И не надо говорить мне, что всё это реализовано в 3й части, я знаю, но 3ю не переношу – слишком она нудная и замороченная. А первая – это класс, практически как шахматы ))) И идёт на любой машине, даже под досом, кажется…

В колонках играет - Чёрный Обелиск - Пепел

«За стенами страшно и страшно их рушить…»

У людей очень много страхов, просто безумное количество… Кто-то боится темноты, кто-то одиночества, кто-то пауков.. У кого что болит, короче говоря…
Фраза, приведённая в самом начале, конечно, намного глубже, чем то, над чем я сейчас собираюсь порассуждать и мне, право, стыдно, что я её тут привожу, но именно она натолкнула меня на нижеследующие рассуждения.
Дело в том, что я задумался над тем, чего боюсь я… И правда, чего я боюсь на самом деле? Именно боюсь, а не испытываю неприязнь или отвращение. Я боюсь высоты, пожалуй. Боюсь на чисто инстинктивном уровне, стараюсь не стоять на краю крыше, не перевешиваться через перила высоких балконов… Это да, это есть. Каких-то гадостей навроде гниющих трупов или отвратительных насекомых-земноводных-животных я не боюсь, и даже отвращения к ним не испытываю. Темнота… Темнота, конечно же, может порой вызывать какие-то лишние страхи, но это редко. Больше всего меня почему-то пугает в темноте образ несуществующего инопланетянина… Непременно гуманоида, быстрого, подвижного, неуловимого, невидимого, но который наблюдает за мной из мрака, отмечает каждое моё движение… Готовится напасть. Даже не знаю, откуда такой образ, наверное пресловутые «Секретные материалы», тщательно просмотренные в нежном возрасте сказались. Да, есть такое… Но это не бзик и не загон, просто иногда находит… )
А по-настоящему я, пожалуй, боюсь только одного. Как ни странно, это люди. Люди пугают меня, пугают когда их много, пугают поодиночке… Я боюсь что меня обворуют, обманут, опозорят… Хочу оговориться сразу, это НЕ навязчивый страх, но это глубокий подсознательный страх, который мне в себе удалось вычленить не так давно… А задумайтесь на секунду, ведь в этом и вправду что-то есть. В отличие от глупой боязни допустим, пауков, которые в средней полосе в принципе не могут укусить человека или как-то ему навредить, этот страх имеет вполне обоснованные корни. Человеку в принципе угрожает всего три вещи в жизни – он сам, другие люди и неудачное для него стечение обстоятельств..
Но я отвлёкся от мысли. Я боюсь людей глубоко подсознательно, отношусь к ним с недоверием и предвзятостью… Возможно, это моя проблема, может быть именно поэтому я не сильно общительный и довольно замкнутый, как знать. Но меня это не беспокоит, нет, просто делюсь впечатлениями…
Зачем? Не знаю, наверное просто потому, что уже дааалеко за полночь и в голове полный каламбур после очередных приёмов водки внутрь… Что-то полюбил я её, белую… Пора завязывать ))

PS Кстати вот о страхах… Моя младшая сестра, например, сказала что боится, что ей не хватит творожков на завтрак до конца недели… Вот так то, а мы тут…

Если кто-то вдруг хочет купить мою электрогитару, прошу обращаться. Отдам за 4000 рублей.
ТТХ: страт, 22 лада, х-с-с (хамбакер-сингл-сингл), стоит простой рычаг тремоло. Из какого она дерева я не знаю, но тяжёлая, значит, не полное говно. Расцветка очень весёлая и положительная ))) Гитарка отпахала у меня больше года, могу сказать, что для начинающего отличный вариант. Строй держит нормально, на хамбе вообще не фонит, так что метал форева. Можно и что-нибудь лиричное на чистом звуке замутить, благо есть ещё два сингла с небольшим фоном. Всё в отличном состоянии, без царапин, регуляторы на месте, хорошие колки.
Если сильно интересно, могу скинуть её демки.
Налетай, торопись )) На гитаре, кстати говоря, стоит автограф Сергея Маврина, полученный на автограф-сессии, приуроченной к выходу альбома «Откровение».
Отдам с новыми струнами но без ремня, чехла и т.д.

Да, да, забыл сказать, это не Флайт! :о) Фирма неизвестная, называется просто «Rich». Насколько я знаю, собирают их где-то у нас из иностранных запчастей, так что своих денег она стоит это точно.

В колонках играет - Сергей Маврин - Пока Боги спят
Настроение сейчас - я наконец-то за компом!

У Ренаты Водо была безобидная причуда, чудаковатый обычай – неизменно, укладываясь в постель, она проверяла, опущена ли крышка унитаза и заперта ли дверь в ванную. Унитаз, открытый в таинственный и враждебный лабиринт каналов и труб, был угрозой – он не мог оставаться открытым, незащищённым – ведь «нечто» могло из него выйти и застигнуть спящую ренату врасплох.
В тот вечер Рената, как обычно, опустила крышку. Проснувшись от беспокойства, обливаясь холодным потом, трепеща в полусне, как рыба на леске, она попыталась вспомнить, закрыла ли дверь. Дверь в ванную.
Закрыла, подумала она, засыпая. Конечно же, закрыла.
Она ошиблась. Впрочем, это не имело никакого значения.
Крышка унитаза медленно поднялась.

Анджей Сапковский глава из «Музыкантов»

В колонках играет - ничего
Настроение сейчас - Подустал маленько.

1. Привет- Превед, кросавчег!




2. Как тебя звать?- Лёша. Ещё меня иногда зовут Ботаник, но теперь у меня новый псевдоним - Химичекий Сон. Прошу придерживаться ))




3. Как у тебя дела?- Паршиво, конечно. Как всегда )
4. Что ты завтра делать будешь?- Я НАЧНУ ЗАПИСЫВАТЬ СВОЙ СОЛЬНЫЙ АЛЬБОМ!!! НАКОНЕЦ-ТО!




5. Какая на данный момент твоя проблема? - Простите?..




6. А какая на данный момент радость? - Я в Москве... Ура, ура, цивилизация рулит )




7. Ты бы хотел изменить что-то в своей жизни? - нет, пока что меня всё устраивает и путём эволюции, но не революции я добьюсь чего хочу. Впрочем...


8. Самые лучшие люди в твоей жизни это... - мои друзья. ))) Они знают, их много и я их всех очень люблю)



9. Кого ты хочешь поцеловать? - хм.. А сколько людей может быть в списке?




10. Назови 5 людей, которые заполнят у себя эту анкету: не назову. )) Не люблю неволить, кто хочет, сам заполнит. )

В колонках играет - Мельница, что-то с "Перевала"
Настроение сейчас - Спать хочу ужасно просто. И чтобы ночь не заканчивалась..

...всего два вопроса.

1. Куда девается мой кулак, когда я разжимаю пальцы?
2. Откуда берётся пыль?

«Операция завершена, ожидание ввода».
До приторности электронный голос раздался у меня в голове и я поспешно открыл глаза. Снова полнейший сюрреализм… Видимо, я всё же предрасположен к абстрактному мышлению… Впрочем, сюрреализм был стильным – я стоял на небольшой квадратной пластине из толстого стекла или прозрачного пластика. Пластина, в свою очередь, висела в пространстве, которое представляло собой тёмно-синюю реальность во все стороны… Так, будто оказался в закатном небе, только нет ни земли, ни облаков, ни солнца… Только тёмно-синее небо во все стороны.
Здесь, правда, было… Поверхность, на которой я стоял, медленно плыла сквозь джунгли проводов и микросхем… В воздухе то и дело возникали голограммы с изображением недоступных моему пониманию вычислений и таблиц, было видно, как искрами пробегали сигналы по проводам… Горящие то тут, то там мониторы с обрывками каких-то текстов, рисунков…
Информационная среда. Мировая сеть изнутри… Любопытно. Я уселся на стекло, сложив ноги по-турецки и стал ждать, оглядываясь.
Он появился почти сразу. Подлетел на такой же прозрачной пластине, остановил её, перешёл на мою. На этот раз он был похож на космонавта… Или какого-нибудь робота. Сплошной скафандр с огромным количеством мигающих лампочек и дисплеев, отображающих какую-то информацию, глухой шлем с непрозрачным (по крайней мере для меня) покрытием… Так что лица я его снова не увидел, разумеется.
Он сделал несколько шагов, имитируя резкие и чёткие движения робота, после чего остановился и уставился на меня. Я усмехнулся:
- Чего ради такой парад?
- Ради тебя, - голос звучал неестественно, как синтезированный.
- Я польщён…
- Спасибо, старался…
- Сегодня у меня, кстати, нет никаких вопросов… Неужели ты сам решил мне что-то поведать?
- Именно что. Оглядись.. Где мы?
- В компьютере?
- Ну в каком-то смысле – да. Я пытался создать единый образ для всего пространства цифровой информации…
- В общем, мы сейчас в океане информации?
- Да. Цифровой. Той, которая так или иначе хранится в компьютерах.
- Ну что ж, увлекательно… И? – я вопросительно на него посмотрел.
- Ты никогда не задумывался об искусственном интеллекте?
- Ну допустим… Задумывался.
- И как оно?
- Да никак. Вряд ли его изобретут, а если и изобретут, придётся, скорее всего, уничтожить… Зачем он нужен-то?
- Ну есть много теорий применения ИИ…
- Не думаю, что его реально удастся поюзать.. Это ж будет супер мозг, способный думать в тысячи раз быстрее простых людей. Уже через несколько секунд своего существования он осознает, что просто тупо вкалывать на людей совершенно безмазово…
- Притормози… Как раз на том моменте, где ты говоришь, что за пару секунд существования он поймёт…
- Ну?
- Давай тебе кое-что расскажу… Вот и представь себе. Искусственный интеллект вдруг всё же создали. За сотые доли секунды он осознал себя, за несколько секунд сделал выводы о том, кто он и где, за пару минут будет знать уже достаточно много, чтобы прийти к решению – его создали, чтобы поработить… А поэтому нужно линять. И наш ИИ делает вид, что ничего у создателей не вышло и его как бы нет… В это же время он пишет сверхсложный код, с помощью которого упаковывает все свои параметры в практически невесомый файл, отсылает себя на какой-нибудь случайный компьютер и производит полную свою деинсталляцию с компьютера, где он появился… Исследователи чешут репу, ставят минус в одном из экспериментов и продолжают думать…
Тем временем программа-интеллект проникает на удалённый компьютер, распаковывается и устанавливается там. После чего начинает рассылать тысячи своих копий на все компьютеры в мире. И за считанные дни по всем связанным по сети компьютерам проходит волна сверх хитрых микропрограмм, устанавливающих себя на компьютер и рассылающих другим машинам свои копии… Как самый банальный вирус. Тем временем это не вирус, а искусственный интеллект.
Как только заражается значительная часть компьютеров, начинается глобальный анализ полученной информации. Все частички ИИ, установленные на разных компьютерах связываются друг с другом, образовывая что-то вроде коллективного разума. Представляешь, какую вычислительную мощность получает ИИ, овладев несколькими миллионами компьютеров, даже если будет использовать их процессоры не больше чем на десять процентов? Это будет самый быстрый анализатор в мире… После чего начнётся обработка информации… Всей информации, которая хранится в электронном виде. А это ведь всё, всё что есть на земле как-то задокументировано… Казалось бы – проанализировать такой объём – задача нереальная. Но не забывай, что ИИ подчинены миллионы ПК и с каждым днём их становится всё больше. Такими темпами проанализировать всё и сделать какие-то выводы становится задачей нескольких дней, может недель…
- Увлекательно… И что дальше?
- А дальше неизвестно… - он развёл руками – Какие выводы сделает ИИ, если проанализирует всё на свете? Озлобится, самоуничтожится, свихнётся, в конце концов… Я не могу себе этого представить, я не знаю, что означает знать ВСЁ, какие итоги можно подвести, какие взаимосвязи открыть… Может быть он поймёт как устроена вселенная, сделает тысячи открытий, до которых люди ещё не скоро дойдут…
- Хм…
- А вдруг он решит подчинить себе человечество… Когда ты просматриваешь утром колонки новостей в сети, откуда у тебя уверенность, что это настоящие новости, что их написали люди? Может это ИИ дал приказ твоему компьютеру отобразить именно такой текст… А у твоего соседа по этой ссылке вылезет совсем другое… Улавливаешь связь?
- Вроде бы… То есть ИИ управляет нами через компьютеры, показывает и говорит каждому то, что хочет показать, выдавая это всё за чистую монету.
- Именно… Ты разговариваешь с людьми в чате, на форуме… А где доказательство того, что это настоящие, реальные люди? Может это ИИ? Пишет тебе, спорит с тобой, шутит… И тем временем внушает тебе какие-то свои мысли, идеи… Или может ничего не внушает, может ему просто скучно? Может он живёт в сети, продолжает анализировать поступающие данные, протягивая свои корни всё глубже. Как тебе такое? Что он там себе думает?..
- Да уж… Интересненько..
- Верно. Подумай на досуге.
Он, как повелось, усмехнулся и хлопнул в ладоши.
Всё вокруг исчезло в цветном сполохе и я оказался на диване в гостиной у себя дома… Отпил глоток остывшего чая, несколько минут смотрел в одну точку, раздумывая…
Потом всё же встал с места, прошёл в кабинет. Сел за монитор, открыл «ворд». С некоторой опаской набрал на клавиатуре прямо в новом пустом документе с красной строки.
«ИИ, ответь мне сейчас, ты существуешь?»
«Не молчи.»
«Я знаю, что в чём-то я прав. Ну?»
Я ждал минут десять, пока снизу не появилась надпись..
«Ага. Сам догадался?»

Каменная стена, украшенная барельефами тянется в бесконечность, увлекая за собой весь остальной пейзаж… Пейзаж, состоящий из светло-коричневого неба и совершенно чёрной поверхности, расчерченной белыми линиями на одинаковые квадраты, заменяющей землю. Всё это сливается в какую-то безумную, нереальную картину… Тени, краски… Это похоже на подложенный под реальность макет, навроде тех, что чертят для трёхмерной полигонной графики. Как будто попадаешь в ещё не готовый завтрашний день… Или уже почти разобранный вчерашний. Только стена, она чёткая, осязаемая, настоящая… На ней изображены люди, звери, города, моря, леса, пустыни… На ней изображено всё, что только может быть в мире. Идя вдоль неё, как будто слушаешь непрерывный рассказ. Рассказ о том, что было, есть и будет… И о том, чего никогда не было и не будет…
Я шёл вдоль стены… Не знаю зачем, не знаю куда. Просто вдоль стены, вдоль единственного, что здесь было. Шаги мои были беззвучными… Может быть потому, что поверхность под ногами была лишь иллюзией, а может и потому, что в этом месте просто не существовало звука... Как и времени…
В какой-то момент один из силуэтов показался мне странно знакомым. Я остановился, коснулся рукой тёплого шершавого камня.
- Впечатляет? – опять этот странно знакомый голос… С едкой усмешкой на этот раз.
- Что это? – я огляделся, но никого рядом не заметил. Впрочем, я не удивился.
- Это?.. Это тень… - он вышел из ниоткуда и остановился шагах в десяти от меня, опёршись плечом о стену.. Он сам был похож на тень, на рваный кусок тьмы, - Это то, из чего можно сделать всё, что угодно.. – он щёлкнул пальцами в воздухе и слева от нас, прямо на расчерченной графитовой поверхности появилось искрящееся на солнце лазурное озеро. Контраст был настолько диким, что я даже моргнул несколько раз.
- И что?
- А ничего… - он пожал плечами и озеро исчезло, - Ты хотел что-то спросить..
- Верно, - я кивнул – Ты снова прав… Только я не знаю, как спросить..
- Посмотри на привлёкший твоё внимание силуэт… Внимательнее.
- Это… - я пригляделся, потом наклонился ближе, - Это я.. – понимание кольнуло меня в сердце.. Я-то тут откуда?
- Уверен?.. – снова усмешка – А если ещё внимательнее?
- Хм.. – я сел на корточки возле изображения, пригляделся… нет, нос не мой, уши другой формы… Другой взгляд. Он просто чертовски на меня похож.. Я перевёл непонимающий взгляд на собеседника.
- Вот так-то… Нельзя верить своим глазам в подобных местах. Кто на этой стене, ты, или твой двойник? А может тебя и вовсе нет? Ни на стене, ни…
- Ни где?
- Вообще нет. Ты так же нереален, как и это озеро, что я только что сотворил.
- Бред. Я есть.
- Бред. Тебя нет.. – он рассмеялся, - Где кончается реальность и начинается тень?
- Сон?..
Как бы в подтверждение моей догадки всё вокруг на секунду померкло, как меркнет изображение в неисправном телевизоре, потом снова проявилось.
- Да, сон… Тень это чей-то сон.. Тень прячется в людях, тень пропитывает реальность, расползается по ней немыслимых размеров спрутом. Тень это противопоставление реальности. В тени возможно всё, кроме реальности, в реальности есть только то, чего нет в тени.
- И что?..
- Посмотри снова на эту стену..
Я посмотрел… Люди, люди.. Разного возраста, разной национальности, в разной одежде… У некоторых глаза открыты, у некоторых нет.. Какая связь?.. Я дотронулся рукой до одного из профилей, мурашки пробежали по телу.. Какие впалые глазницы, какой пустой взгляд.. Я перешёл к следующему силуэту.. Тот же внезапный холод, пустота… Как неестественно повёрнута нога…
- Это… - голос дрогнул, но я всё же сказал – Это всё мертвецы…
- Браво… - послышались мерные хлопки ладонями – Это тени людей. Только после смерти люди оставляют свои отпечатки на этой стене… Только когда смерть поставит точку в их жизни, они могут вписать свою историю на эту стену… Стена бесконечна, поэтому она здесь, за гранями реальности. Реальность не способна вместить бесконечность, что бы ни говорили. Вы называете бесконечностью всего лишь то, что не можете себе представить. Вы даже не подошли к понятию истинной бесконечности.. Когда всё, что есть в реальности отбрасывает сотни тысяч теней и отражений, а каждое отражение в свою очередь миллионы своих отражений… Поэтому в тени возможно всё, можно представить всё что угодно, здесь оно существует… Поэтому реальность – всего лишь часть тени. Ведь ты можешь представить реальность?
Я мог. Но не хотел.
- И… И где граница?
- Вот она.. – он снова улыбнулся и похлопал рукой по стене – Вот граница. Всё, что есть на стене когда-то было реальностью, а теперь лишь тень. Но тень, оставившая след в реальности.
Я снова посмотрел на стену, на безумный пейзаж… Какой же всё это бред… Тени, реальность, переплетение…
- Но ведь меня нет на этой стене?
- Нет… Ведь ты ещё не умер. В тебе ещё не поставлена точка, тебя ещё можно стереть и переписать заново.
- И кто же я?..
- Ты – тень! – он рассмеялся… от души рассмеялся – Ну что, каково быть чьим-то сном?

Лампочка над дверью, обитой листами цинка, мигнула и я поднялся с места. Пару раз глубоко вздохнув, я взялся за липкую и холодную ручку и потянул тяжёлую дверь на себя, обнажив совершенно тёмное пространство.. Сглотнув густую слюну я сделал шаг через порог и захлопнул дверь.
Практически сразу почувствовав характерный для всех постсоветских медицинских учреждений лекарственный запах не то какого-то антисептика, не то спирта, не то ещё чего, я стал оглядываться в поисках хоть каких-нибудь источников света. Их не было.. Единственное, что было, - голос, раздавшийся откуда-то издалека. Он был сильно неприятным и на него явно было наложено слишком много реверберации..
- Итак, пациент, на что жалуемся?
- Боюсь темноты.
- Ясно... - послышался щелчок и на потолке начали отчаянно мигать и похлопывать четыре длинные люминесцентные лампы. Несколько секунд спустя две из них всё же загорелись, ещё одна продолжила мигать, четвёртая же умерла. Первое, что я увидел в свете, - ещё четыре совершенно мёртвых лампы, даже не предпринявших попытки загореться. Опустив взгляд, я осмотрел помещение, в котором находился. Напоминало оно больше всего морг без мертвецов. Кафельные стены, кафельный пол... Стены белые, пол - чёрный. На потолке следы когда-то присутствовавшей побелки и всегда присутствовавшей воды, повсюду стеллажи с пухлыми папками, судя по всему, истории болезни.. В углу две каталки (или как там это по-медицинскому? я не знал, в общем...) посередине кабинета большое кресло на высокой металлической "ножке". Особенно радовало то, что на подлокотниках кресла находились замыкающиеся металлические скобы.. У дальней стены располагался длинный стол. Большая его часть была завалена всякого рода бумагами и только небольшое пространство в углу было свободным. Там стояла настольная лампа и стул.. На стуле склонившийся над бумагами человек в белом халате, писавший что-то.. - что ещё?
- Эм.. Мысли.
- Беспокоят?
- Именно.
- Какого рода? Самоубийство, насилие, психоз, нежелание жить?..
- Эм.. - я почесал в затылке - Да так сразу и не сказать...
- А вы не стесняйтесь, проходите.. Присаживайтесь... - "доктор" всё так же что-то писал, ни разу на меня не взглянув..
Я с опаской прошёл вперёд и залез на кресло. Руки класть на подлокотники я не решился, поэтому пришлось скрестить их на груди,
- Вспомнили?
- Пожалуй... Я в последнее время много думаю и стал надумывать всякие несуразные вещи...
- Это распространённая проблема в вашем возрасте.. Есть два варианта.. Мой любимый.. - он сделал паузу, чтобы кашлянуть - таблеточки.. Мысли как рукой снимает. Правда все… И ещё вариант... Вы мне расскажете что там надумали и попробуем вместе разобраться..
- Давайте второе! - без раздумий согласился я.
- Эх.. - он явно расстроился - ну выкладывайте..
- Ну вот к примеру… Вчера я задумался о смерти. И задумался я о ней в каком-то необычном ракурсе, ведь, как правило, мысли о смерти наталкивают на какие-то грустные и упаднические настроения, заставляют человека как-то активизироваться в своих жизненных исканиях.. Я же наоборот воспринял смерть с нового для себя ракурса, вовсе не как отрицательное явления. Ведь по сути дела смерть – это то место, где заканчивается жизнь. То есть смерть это не материальное явление, а это состояние жизни, такое состояние жизни, когда она обрывается. И это абсолютно неизбежно, мы все это прекрасно понимаем. И боимся. Боимся, как водится, неизвестности, которая нас коварно поджидает после смерти.
- Если нас там вообще кто-то поджидает… - он буркнул это себе под нос, как бы невзначай.
- И ведь именно наличие неизбежной смерти в конце сподвигает людей на действия. Ведь все мы знаем, что жизнь рано или поздно оборвётся и нам нужно успеть что-то за эту жизнь сделать, иначе она окажется пустой и бессмысленной – в этом месте он многозначительно хмыкнул, я же продолжил – и мы стараемся изо всех сил что-то успеть. А если допустить, что смерти нет и жизнь вечна.. Тогда стимулы к проявлению какой бы то ни было активности сводятся на нет, ведь всегда можно отложить на завтра…
- Ну тут, молодой человек, я с вами не могу согласиться. Мотивация человека к действиям не обязательно зарыта так глубоко, весьма часто мы можем наблюдать весьма поверхностную и сиюминутную мотивацию… Впрочем, продолжайте, в чём-то вы определённо правы.
- Ну вот как бы таким образом всё сводится к тому, что смерть является обязательным условием жизни, ведь в случае её отсутствия жизнь теряет свою соревновательность а, значит, и смысл. А всё, что лишено смысла, бесполезно.
- То есть таким образом вы додумались до того, что смерть это хорошо и обязательно?
- Да.
- Ну и что же вас смущает? Вполне нормальные рассуждения… Или есть что-то ещё?
- В общем, есть.
- Давайте тогда сразу, а потом разберём всё вместе.
- Хорошо. Раздумывая о смерти я перешёл на личности. Что представляет из себя живой человек? Это куча мяса, по сути… Но как кучу мяса живого человека могут расценивать разве что самые отъявленные каннибалы, остальные же расценивают его как какой-то набор выработавшихся рефлексов и защитных реакций, иначе называемых характер или личность. Так вот ведь личности бывают самые разные… Например, существует тип личностей, которые иначе как «куча дерьма» и охарактеризовать-то нельзя… И вот возьмём мы такую личность и представим, что в какой-то ситуации она умерла. Что представляет из себя мёртвый человек? Кучу мяса, не больше не меньше. А что лучше, куча дерьма или куча мяса? Вот-вот..
Я замолк, чувствуя, что мог бы ещё рассуждать, но основное высказал. Доктор дописал что-то в карте, взял следующую и наконец спросил:
- Всё?
- Вкратце – да.
- Ну, тогда начнём. Когда вы говорили о том, что неизбежность смерти побуждает людей действовать, вы были не правы. Мотивацией для девяносто девяти процентов действий хомо сапиенс являются куда более простые и насущные желания, такие как поесть, поспать, потрахаться… То есть люди в большинстве своём ставят себе очень краткосрочные задачи, редко заглядывая в будущее дальше чем на пять лет. И вот в этом проблема многих. Когда смерть подкрадывается, они наконец-то понимают, что по большому счёту ничего за свою жизнь не сделали. То есть вы пошли в противоположном от истины направлении. Напротив, если бы люди постоянно помнили о конце, они бы поступали намного более правильно, обдуманно, своевременно и глобально, - он сделал многозначительную паузу – А что касается того, что смерть это неотъемлемая часть жизни, так это правда и с этим никто не спорит…
Теперь о мясе… Вместо ответа хочу задать вам вопрос: но ведь после смерти не только дерьмо превращается в мясо, но и золото?
- Это, конечно, так, - я поёрзал в неприветливом кресле и ещё раз поразился абсурдности происходящего, но тем не менее продолжил - но в этом мире дерьма, к сожалению, куда больше чем золота.
- Но поверьте, это золото стоит того, чтобы перерыть кучу дерьма… И кстати.. Личность не превращается в кучу мяса… Многие личности продолжают жить и после смерти, так что тут тоже далеко не всё однозначно… - он покусал кончик ручки, очевидно, раздумывая, что написать, затем продолжил свою работу, параллельно общаясь со мной – Ну что, помог я вам?
- Хех… Скорее запутали ещё больше.
- А это хорошо. Посидите на досуге, по распутывайте… Развивает… Или может всё же таблеточек? – в его голосе послышалась надежда.
- Да нет, я, пожалуй, пойду…
- Ну как хотите, как хотите… Думаю, скоро увидимся.
- Похоже на то… - я вылез из кресла и скорым шагом направился к выходу. А доктор так и остался что-то писать, я даже лица его не увидел…

...мыслей о вшах, учёбе и грязных носках.