Вот рассказ написал, прошу откомментировать.....

Метро

Метро в шесть часов утра. Далеко не каждый человек хоть раз чувствовал себя столь одиноким в подземелье. Ни с чем не сравнимое ощущение…. Ты одновременно ощущаешь, что через какой-то час или полтора здесь будут толпы народа, что тебя будут отпихивать, ничего не замечая, наступать тебе на ногу, бить сумками, но при этом сейчас ты один. Один там, где ты обычно чувствуешь себя частью огромного организма.
Метро в шесть часов утра – это не привычная духота и неиссякаемый мир запахов, причём запахов, почти неощутимых, но давящих на тебя сверху как атмосфера на Марсе. Это совершенно другой мир. У метро есть собственный специфический аромат – смесь моющих средств, мокрого пола, проводки и, чёрт знает, ещё скольких мелочей. Как жаль, что они почти не ощущаются, когда ты вроде и в том же самом подземелье, но вокруг тебя уже сотни людей.
Тот, кто ни разу, пусть даже в мечтах, не оказывался в «подземном городе» в гордом одиночестве почти столь же несведущ, как и человек, который ежедневно выходит погреться на солнышке, но ни разу не встречал рассвет, глаз которого не улавливал мельчайшие изменения оттенка неба с момента окончания ночи и до зари. Это всё равно, что пить молоко из привычного пакета, но ни разу не почувствовать на губах вкус парного молока, которое только что забрали у коровы, чтобы потом попить его ещё тёплым с мягким ароматным хлебом.
Парень одиноко стоял на эскалаторе. Он был молод и красив, несмотря на видимую даже невооружённым взглядом тоску или даже боль, идущую из пропастей его синих глаз. Его звали Максим. Красивое имя и совсем не настолько обыденное как, например, Владимир или Иван. Ему было всего лишь 24 года, но на лбу уже собрались странные складки – ещё не сформировавшиеся морщины. Многие его друзья считали, что это говорит о том, что он слишком часто «складывает» кожу на лбу во время раздумий, другие же думали, что это всего лишь каприз его подвижной мимики. Как то было на самом деле, не знал даже он сам. А возможно он просто не замечал эти подобия борозд на своём лице….
Он думал о том, как прекрасно вот так стоять, когда никого нет рядом. Когда нет людей вокруг, когда ты чувствуешь, что никто не станет тебя торопить, пытаться обогнать….. А ведь человек уже настолько отвык от такого ощущения за то время, пока он живёт в современном обществе…. Всегда, практически с первых минут твоей жизни, тебя пытаются обогнать, подмять под себя, опередить. Никто даже не пытается остановиться хоть на минуту, чтобы посмотреть назад. Все, как роботы, движутся к какой-то, существующей только в их воображении, цели.
Парень уже на протяжении получаса неприкаянно мотался в метро по городу, как будто коллекционируя эскалаторы. Он с удовольствием смотрел на то, как земля медленно уползает вниз, а сам ты, ничего не делая, неуклонно едешь наверх.
Он смотрел, как растворяются старушечьи лица женщин, сидящих в застеклённых будках у подножия эскалатора. Почему-то именно такая ассоциация возникала у него всегда, когда он вглядывался в их глаза, отмечая про себя все черты их наружности. Он всегда задумывался, по какой причине на лицах вроде бы и молодых женщин появляется именно такая неестественная для их возраста усталость и придавленность жизнью, как только они начинают работать в «подземном городе». Какая-то его часть утверждала, что это происходит из-за того, что на них ежедневно по восемь часов давит тяжесть тысяч тонн земли, находящейся над головами у каждого из людей, находящихся в метро. Но тогда почему же не все лица становятся такими? На этот вопрос давала ответ другая его часть: они волнуются…. Они должны по долгу службы волноваться постоянно. Ведь эскалаторы, если вдуматься, являются объектом повышенной опасности для жизни человека. Стоит сорваться вниз и умрёт не только человек, который не смог удержаться, умрут также и люди, которых он потянет за собой. Именно поэтому, наверное, их лица и кажутся такими старыми, ведь они ежедневно беспокоятся о здоровье сотен человек. На них лежит ответственность за их жизнь. Они являются своего рода юнгами в «вороньем гнезде», которые должны предупреждать о возможных опасностях в ходе плавания. Действительно их работа очень похожа: они несут на плечах огромную ответственность, причём не только за свою, но даже в большей степени за чужую жизнь.
Интересно, а как же называется их должность? Может их так и называют, «смотрящие на эскалатор»? Ведь есть же «вперёдсмотрящие» на кораблях, почему бы так же не назвать и этих женщин? Нет, скорее всего, у них менее поэтическое наименование. Возможно, это какой-нибудь жуткий англицизм….
Он никогда не понимал, почему люди так любят заимствовать слова из других языков…. Это же настолько отвратительно слышать из каждого угла «ресепшн» или «о’кей». На самом деле он вообще не любил иностранные языки, хотя родители всегда и говорили ему, что сейчас в жизни необходимо в первую очередь их знание. А зачем? Ведь он не собирался уезжать куда-нибудь из России. Максим собирался устроиться на какую-нибудь тихую работу, поднакопить немного денег, жениться на такой же спокойной девушке и в старости с удовольствием любоваться на своих внуков, которых ему, естественно, подарят его любимые малыши. Когда-то собирался….
Все его мечты изменились, когда в жизнь его ворвалась, подобно смерчу, она. Странно, они учились в одном институте, на одном факультете, даже в одной группе, но он никогда не обращал на неё особого внимания. До тех пор, пока его лучший друг не позвал на свой день рождения и её, и его. Тогда-то Максим и понял, что не замечал прекрасного цветка, который постоянно рос у него за окном. Она была действительно обворожительна. Она была на полгода старше его, что, однако, не особо ощущалось. Её звали Василиса, впрочем, она не любила это имя и просила, чтобы все называли её Настей. Почему-то именно это имя ей действительно нравилось. Высокая, с прекрасными голубыми глазами, она всегда была тайной любовью почти каждого молодого человека, который встречался с ней хоть однажды. Но она всегда оставалась холодной к своим воздыхателям. Наверное, она ждала от жизни чего-то большего, чем эти глупые мальчишки, окружавшие её на протяжении всей жизни.
В тот день они и подружились. Вместе гуляя, они всё лучше познавали друг друга. Через каких-то пять дней они начали встречаться. И до конца прошлой недели, они были поглощены своей любовью. Они жили душа в душа, даже собирались пожениться, когда закончат институт. До этого момента оставалось всего полгода.
Но судьба распорядилась иначе. Она шла в институт, когда её сбила машина. Он винил себя в этом…. Ведь в тот день он проспал и позвонил ей, сказав, чтобы она уже шла, а он подъедет чуть позже. Они должны были встретиться около метро, до которого от её дома необходимо было пройти всего лишь несколько поворотов и один раз перейти улицу. У них, во время прогулок, это занимало не более пяти минут.
Но на этот раз всё сложилось не так, как всегда. Неизвестно откуда взявшийся водитель на полной скорости сбил её в тот момент, когда она уже почти перешла дорогу. Свидетели сразу же вызвали «скорую», которая, однако, не могла ничего уже сделать. Нет, Настя не умерла, однако надежды на её выздоровление не было. Она, скорее всего, пролежит в больнице ещё несколько недель, а потом её отключат от аппаратов поддержания жизни. И во всём этом он винил себя. Ведь это он всегда заходил за ней по утрам. Почему он не зашёл за ней в тот день? Почему он опросил её выйти из дома одну? Вина лежала на нём подобно горе на плечах Атласа.
Именно в это время он находился именно на эскалаторе той станции, на которой жила она. «Библиотека имени Ленина». Именно здесь находился его самый любимый подъёмник. Он был действительно великолепен. Даже тогда, когда ты был всего лишь на середине «лестницы», люди внизу казались тебя муравьями. Они не раз были здесь вместе, вспомнил он, они стояли и смотрели, как забавно выглядят люди сверху. Но теперь этот эскалатор ассоциировался у него только со смертью, ведь здесь, на этой станции, когда-то жила она.
Стоя уже в конце «бегущей лестницы», как иногда шутливо он называл её про себя, он увидел первых людей. Ранних пташек воскресного утра. Его всего пронзила ненависть к ним. Он не мог даже думать, его поглотило чувство отвращения. Как они могут жить, когда её уже почти нет? Как они смеют улыбаться, радоваться, когда она одной ногой стоит в могиле? Но он не мог ничего сделать, они имеют право на жизнь. Хотя…. В его мозгу родилась крошечная идея, которая через мгновение залила собой всё его сознание. Он понял, что больше не имеет смысла жить без неё, что он просто не имеет возможности чувствовать себя нормальным человеком, когда её нет рядом. Эту пытку надо прекратить, во что бы то ни стало.
Через несколько секунд он уже лежал у самого края эскалатора. Он не стал ждать, он просто разжал руку, которой он держался за поручень эскалатора. Женщина внизу тут же спохватилась, однако остановка эскалатора лишь повысила его скорость. Он практически летел по «бегущей лестнице».
Тонкая струйка крови текла по каменному полу. Неожиданно мёртвая тишина на станции была разбита звонком мобильного телефона. Это звонил его телефон. Причуда судьбы, во время падения телефон лишь сильно побился, но не перестал работать. Кто-то после нескольких настойчивых трелей поднял трубку. Оказалась, что несколько минут назад умерла Настя. Она ненадолго пришла в сознание, попросила воды, когда же пришла санитарка, она уже лежала бездыханной.
Через три дня их отпели в одном храме и похоронили на одном кладбище, в соседних могилах. Ежедневно туда ставят новую белую розу члены их семей. Может, после смерти они стали счастливы, теперь они были вместе навечно.