Луциус, создание образов носит непроизвольный характер: мы просто не умеем оценивать мир и окружающих иначе, как через призму собственного сознания, которое, в свою очередь базируется на принципах, мировоззрении, чувствах и физических ощущениях. Субъективной составляющей в нас гораздо больше, чем объективной, и всякий, кто утверждает, что познал вселенную такой, какова она на самом деле, скорее всего недостаточно разобрался даже в самом себе. Толстой писал: "Знать мы можем только то, что ничего не знаем. И это высшая степень человеческой премудрости". Но нужда в знании, понимании и следующей из них сопричастности жизненно непреодолима нами. И никто не прогибается под мир и не прогибает его под себя. Самое большее, что мы можем сделать, - это не сойти с ума под давлением реальности с её бесцветностью и бессмысленностью. Нас выручают разум и душа, культура и вера, любовь и желание жить. Откуда они проистекают - другой вопрос, но их взаимодействие внутри нас изменяет структуру пространства и времени, притом опять же исключительно для нас. И каждый день, каждую минуту наш внутренний мир приходит в столкновение с внешним, борется с ним за право быть "объективной" реальностью. Теоретически возможно достижение такого состояния гармонии душа и вселенной, при которой столкновения теряют смысл ввиду полной идентичности и сопричастности одного к другому, но чаще, притом гораздо чаще, люди стараются не замечать просчётов в самих себе или же, если игнорирование по каким-либо причинам невозможно, пытаются найти виноватого вне себя. Впрочем, это всё общие рассуждения, под которые, возможно, я искусственно стараюсь подогнать ни в чём не повинных людей по уже вышеперечисленным причинам.