Она обхватила мою голову руками и шепчет, торопливо, захлёбываясь словами, будто боится не успеть сказать всё, что хочет:
- Останься со мной. Мы будем жить здесь вдвоём, будем согревать друг друга холодными ночами, когда непогода будет рваться в наше жилище, чтобы сковать холодом наши тела и направить наши души в долгий и тяжелый путь, и может нас что-то разделит по дороге и унесет в разные края, но так ведь не должно случиться, ведь мы так любим друг друга, да? Мы же останемся вместе, и будем так крепко-крепко держаться за руки, что ничто их не разорвет, и не будет страшно нисколечко, ведь так ведь, верно? Ты не уйдёшь опять, обещая вернуться утром, а на самом деле исчезнув на годы, которые я не смогу сосчитать, сбившись после первых лет, я же не умею правильно их записывать и считать… У меня такое чувство, что как только ты выйдешь за порог, всё это исчезнет, и я засну навечно, исчезнув тоже. Это жуткий страх, хуже того, что приходит, когда медведь несется на тебя, ломая деревья и всё, что попадётся на пути, или когда гремит гром от того, что Хозяин объезжает на своей колеснице весеннее небо, чтобы зажечь новые звёзды, когда земля трясётся и лопается, рождая новые ущелья и овраги… Скажи мне, обещай, что когда я проснусь, ты будешь рядом, даже не обязательно, чтобы возле меня и смотреть в глаза, ну хотя бы будь не так далеко, возле шатра, чисть оружие или разжигай костёр для утренней трапезы, чтобы я сразу услышала тебя и поняла, что ты не ушёл, обещай мне, пожалуйста!
Когда ты ушёл в тот раз, я умерла, по-настоящему умерла, как умирает рыба без воды, как умирает зелень без солнечного света – всё застыло и стало холодно-холодно, а потом я чувствовала, как всё вокруг, и я, превратилось в пыль. Я хотела помолиться, но губы мои стали прахом, мои слова стали шелестом осыпающегося пепла.
Но ты снова пришёл, и всё, что тогда случилось, кажется мне страшным сном, который закончился, и скоро забудется навсегда. Я знаю, что ты не можешь обещать, у тебя в глазах ответ, что всё не зависит от тебя, но попробуй взять меня с собой туда, куда ты уходишь, где ты живёшь? Что нужно сделать для этого? Держаться за руки, целовать в губы? Забери меня, мне тут очень страшно без тебя. Я буду себя хорошо вести, я буду готовить еду и содержать в чистоте наше жилище, в свете костра я буду тебе танцевать самые красивые танцы, какие ты себе можешь представить, я рожу тебе столько детей, сколько ты захочешь иметь. Я буду рассказывать им истории о нас с тобой, и девочки вырастут самыми лучшими невестами и хозяйками, а мальчики – самыми лучшими охотниками в твоих краях. Поцелуй меня скорее, мне так страшно, пожалуйста, держи меня за руки, держи, держи…
Будильник жесток, это утренний шок. Надо вставать, одеваться, идти на работу. Я встаю, одеваюсь, захожу на кухню, ставлю чай. Что-то мне снилось, что-то такое… Эротический сон? Нет, это что-то, что-то… Взгляд на часы, я отпиваю горячий чай, ем печенье… Я сегодня должен сделать кучу дел, я должен, я должен… Я забыл что-то важное, что-то очень важное настолько, что дела, что дела, а что за дела это у меня?
Выхожу на улицу, жизнь торопится, течет вокруг меня, всё вокруг такое живое. Но меня это не радует, уже давно не радует. Я не люблю свои дела, я не люблю свою жизнь, и я никого в этой жизни по-настоящему не люблю.