Жила-была девочка. она очень любила свою кошку. Кошка была добрая, нежная и ласковая. И всегда помогала девочке. Девочка взрослела, но кошка все равно была рядом с ней... а когда у девочки были проблемы, кошка всегда утешала ее, давала советы. Потом девочка вышла замуж, но у ее мужа была алергия на кошек, поэтому кошку отдали родителям девочки. А те не очень заботились о кошке, отвезли ее на дачу, и там кошка решила уйти от людей. В лес. Ушла. Она стала духом леса, она выводила заблудившихся, согревала маленьких детей, которые терялись... часто сидела у костра с охотниками, жмуря желтые глаза и слушая их рассказы о большом городе.
А девочка... она состарилась, у нее родились дети, потом появились внуки... и однажды она вспомнила о своей кошке. Она стала искать хоть какое-то упоминание о том, где может быть похоронена ее кошка (девочка не думала, что после стольких лет кошка еще может быть жива). Но все попытки найти кошку были тщетны. Дети девушки выросли, и чтобы не возиться со старушкой, отправили ее жить в деревню. Отвозили к ней на лето внуков... все вроде бы было хорошо. И вот однажды маленькая внучка заблудилась в лесу. Кошка услышала плачь ребенка, быстро пришла к ней, успокоила, спросила, где и у кого та живет... отвела ее домой... и вдруг увидела свою девочку. Для кошки та так и осталась маленькой, хоть она уже и была старушкой. Старушка увидела свою кошку, поблагодарила ее за то, что та спасла внучку... и когда дети побежали играть в яблоневый сад, старушка и кошка стали разговаривать. Кошка простила девочку, что та забыла ее ради своего мужа... И предложила ей остаться здесь, в деревне. Старушка хотела согласиться, она ведь так любила свою кошку, но тут приехали ее дети. Кошка понятливо мурлыкнула и ушла обратно в лес. Дети увезли внуков, а старушка осталась в деревне. Одна. И как-то зимой она пошла в лес. Искать свою кошку. Но она не нашла ее. Духи леса сказали, что кошка умерла. Старушка очень плакала, жалела, что не может больше увидеть свою кошку... и вдруг нашла котенка. Он был маленький, пушистый, и очень жалостливо мяукал. Старушка подобрала котенка, взяла его к себе... котенок вырос в большого и красивого кота, стал заботиться о старушке, помогал ей во всем, защищал от злых духов ночи. Это был котенок той кошки. Она ушла, но у нее появился котенок, чтобы старушка всегда была под защитой, чтобы о ней все равно продолжали заботиться... у всех кошек девять жизней. И все свои жизни кошка отдала этому котенку.
С тех пор и повелось... когда приходит время, коты уходят от хозяев, но всегда возвращаются, пусть и в другом облике. Но они не оставляют своих любимых без защиты и помощи.
И старушка все еще живет в деревне под защитой доброй кошки... И сама охотно помогает всем заблудившимся и потерянным.

Белое, ослепительное белое небо надо мной…
Но Всегда во сне.
Я смотрю в окно, а там холод, мрак и серый страх. Я чувствую его - желание касается моей души, притягивая, ароматным шепотом увлекая в сумрачный город…
По небу бегут тучи, серые тучи. Быстро, невероятно быстро, а деревья склоняются к земле в немом отчаянии.
Я тоже становлюсь на колени перед ветром, перед моим лучшим любовником, он ласкает меня, не зная моего имени, не видя моего лица. Ветер слеп.
Я встаю с колен, когда он распахивает окно, ледяным душем обрушиваясь на мое горячее тело. Город внизу слаб и болен, давно уже болен страшной заразой. По нему изо дня в день расползается туман страха. Город берегут другие, светлые и жестокие до крови на губах, не люди, но не ставшие охотниками. Те, кто умеет видеть лицо города. И имя им – вечность. Я упаду на колени перед ними, перед одним из них, если он позволит. Это не его город, но город счастливо вздыхает, когда тот с ласковой улыбкой смотрит ему в глаза. Глаза города – тысячи ярких огней в сумраке людских душ.
А сладкий страх, что пронзает легкие смутные тела, слаще любого меда. Капля крови в небе – солнце.
Красота и разложение. Боль и восторг.
Ветер манит меня, как звал всегда.
Крылья… Дайте мне крылья. И я разобьюсь о камни, но увижу вас всех сверху. Увижу ваши лица, боль и отчаяние. Я заберу с собой того, кто принадлежит мне. Я не оставлю вам на растерзание измученную плоть и чистую душу своего ребенка.
Я научу его видеть этот мир моими глазами, я научу его жить в крови и агонии человеческих душ.
Но перед этим я вновь уйду к тому, кто являлся мне во снах. И он заберет меня с собой.
Я хочу и боюсь этого.
Где-то там, за горизонтом, есть мир, в котором нет страха, в котором живут ангелы с дьявольской улыбкой на алых губах.
И в том мире белое, ослепительно белое небо над головой.
Но для меня – всегда во сне.

Туман.
Она шла по мостовой. Туман был настолько сильным, что, опуская глаза, она не видела своих ног. Что же говорить о машинах! Не было ни одной… Все люди были дома. Лишь одна она шла в этой волшебной пелене. В ушах “Ария” пела ей что-то о свободе. Да, она была свободна. Свободна, словно так было всегда. По ее лицу текли слезы, но она их не замечала. Зачем она идет по этой дороге? Ведь именно здесь она и стала воистину свободна. Следующая песня отозвалась в ней криком боли… “Беспечный Ангел”… Он действительно был беспечным… Она его потеряла. Но никто не обратил на это внимания… Она его потеряла. Но как же она его любила! Она знала, что это не навсегда. Но почему все так быстро закончилось? Сколько раз она об этом спрашивала? Десять? Или сто? Почему так быстро? Почему?..
Она не смогла и упала на колени… В ушах звучал его голос. Следующую песню он написал для нее. Про нее. Он знал, что погибнет…
“И ты не печалься, милая…
Мы встретимся с тобой.
Ты – моя любимая…
Навсегда со мной…”
Она встала, пошатываясь, и пошла дальше. Он любил ее. Ну почему все закончилось? Он часто ей говорил, что она для него дороже жизни. Вот он и расстался с жизнью. Как глупо все получилось! Он ехал к ней… Спешил. На повороте… он… разбился насмерть. Из-за нее… “Я ненавижу жизнь!” – закричала она. Ее голос потонул в пелене тумана. Никто ее не услышал.
Жизнь потеряла для нее всякий смысл. Он был для нее всем. Она была для него дороже жизни. “Это несправедливо”, - прошептала девушка.
Да, в тюрьму посадили того, кто сбил парня. Но что ей до этого? Виновник отсидит свой срок и выйдет. Но любовь ей это не вернет…
Она тогда приехала на место трагедии. Красное солнце висело над домами. Огромная толпа молчала. Девушка возненавидела всех тех, кто был рядом. Ну, зачем они смотрят? Зачем? Почему их так притягивает чужая смерть? Чужое несчастье? Чужое горе? Почему они сочувственно качают головами? Почему некоторые плачут? Они ведь его не знали… Но они делают вид, что им очень плохо от того, что еще кто-то умер…
Ее пропустили к нему. Он лежал далеко от своего мотоцикла. Девушка бросилась к парню, приподняла его голову… Его черные волосы слиплись от крови. Его крови… Но девушка не обращала на это внимания. Толпа сочувственно молчала. Да что они понимают! Это ведь она его любила! Она… Девушка нашла у него в кармане диск. И она его никому не показала. Этот диск он вез ей. Диск только чудом уцелел в ужасной аварии. На этом диске были все ее любимые песни. Там же была его первая и последняя песня. Девушка поцеловала парня в холодные мертвые губы. Толпа вздохнула, некоторые плакали. Плачьте! Что вам! Пророните несколько слезинок! А вечером расскажите любимой или любимому о том, что вы видели. А вы ничего не видели! Ничего! И вы ничего не понимаете…
Она шла по мостовой. Она слушала его признание в любви ей. Она так хотела быть с ним. Она хотела всегда быть с ним. Она падала, рыдала, но шла. Шла по мостовой к своей судьбе. Она любила его сильнее, чем может любить человек. Она испытывала такую боль, какую не испытывал даже Господь Бог. Она проклинала всех и у всех просила прощения. Она тонула в тумане. Она спасалась от своей боли в этом тумане. Но она не знала, что будет дальше. Она не знала, что умрет в этот же день. Она шла по мостовой, утопая в тумане, не зная, что никто больше никогда не услышит его песни. Его песни, которая никогда не сбудется. Она шла по мостовой, и туман молча сочувствовал ее горю, ее отчаянию, ее слезам… Он знал правду о ней. Он знал правду о ее смерти. Он один знал правду. Нереальный туман. Туман, в котором она растворялась.
С рассветом жуткий туман исчез и люди вышли на работу. По мостовой поехали машины. И лишь изредка, в дождь или в туман одинокие путники слышали обрывки неизвестной песни. И нигде не находили ее. Эту песню слышали только трое. Он, Она и туман. И никто не расскажет правду об их смерти.

Солнце и ветер

Смех, запах дешевых сигарет, неторопливый разговор…
Комната была заполнена людьми.
Бутылки, бокалы с вином, безупречные лица и злые глаза…
Они сидели на подоконниках и стульях, стояли возле стен. Они негромко говорили и тихо смеялись. И их смех был жесток, так же как и их лица. В комнате витал аромат ненависти и презрения. И к этому примешивалась усталость.
Девушка лежала на кровати, не обращая внимания на остальных, слушала музыку, закрыв глаза. Она была в своем мире, и никто ее не тревожил. У нее в ногах лежал юноша лет восемнадцати, свернувшись в клубок и глядя на девушку взглядом преданной собаки. Побитой, но все еще преданной. Девушка слушала музыку…
Смех сорвался практически на ультразвук. Затем раздался звук падения тела. Один мужчина вытер рот тыльной стороной ладони, в которой был зажат нож. Остальные молча наклонились и стали лизать кровь, вытекающую из раны. Женщина, лежащая теперь мертвой, все еще была красива, но уже не вызывала желания любви.
Юноша, лежащий в ногах у девушки, тихонько застонал. Девушка слегка пнула его ногой, юноша затих.
Отвратительный пир закончился, труп женщины унесли. Вскоре занялся рассвет. Девушка заснула, а юноша продолжал смотреть на нее. Остальные ушли.
Свет проник в комнату и сделал ее еще ужаснее, чем она была. Сломанные, древние вещи, пыль, грязь, следы крови на полу и на столе, пятна от вина, разбитое зеркало, грязные шторы, окурки… Все это осветило солнце.
Везде было тихо. И только музыка:
“ Что нас ждет, море хранит молчанье
Жажда жить сушит сердца до дна
Только жизнь здесь ничего не стоит
Жизнь других, но не твоя!
Нет, гром не грянул с небес
Когда пили кровь как зверье
Но нестерпимым стал блеск
Креста, что мы Южным зовем... “
Юноша подполз к девушке, откинул ее волосы с лица, легко поцеловал в лоб. Мертвенная бледность ее лица пугала. Она была похожа на мертвеца. Но юноша, кажется, был спокоен. Он вернулся на свое место в ее ногах и, вновь свернувшись клубком, лег. Ветер распахнул окно, рама стукнулась об стену, стекло разбилось. Ни девушка, ни юноша не шелохнулись.
Солнце нехотя проникало в комнату, из жалости освещая безнадежно мертвую девушку на кровати и ее преданного пса в ногах.
Ветер задумчиво шевелил желтые бумаги на полу комнаты.
Все это исчезнет вечером, когда вернутся те, кто пьет вино и кровь.
А сейчас были только солнце и ветер.
Мертвая комната, в которой спят вечным сном двое – девушка и юноша.
Солнце и ветер.

Последнее слово моего врага


Виктория шла по коридору больницы, слушая старого доктора. Доктор говорил, говорил и говорил. Виктория начала уставать. Наконец, коридор кончился. Виктория поняла, что ненавидит больницы. Доктор на миг замолчал, оценивая ситуацию, затем все же выдавил:
- Мне очень жаль.
И резво побежал в обратном направлении. Как это ни странно, Виктории его сразу стало не хватать. Она поняла, что доктор делал это специально, отвлекал… А теперь оставил наедине… Наедине с чем? С мыслями? Или с тем, что ждало ее в палате, перед которой она стояла. Виктория со страхом думала, не находя в себе сил зайти и узнать. Доктор все же прав. Очень жаль. Виктории тоже было жаль, но что она могла сделать? Она же не волшебница, чтобы мгновенно вылечить человека от всех болезней. Виктория вообще не верила во всех этих волшебников. Ну, не помогают они людям. Врут они все, колдуны эти, ведьмы и ясновидцы. Лгут, находя в этом тупое удовлетворение. А Виктория верила в медицину. Но и медицина не помогла. Было обидно, страшно и обидно. Обидно за всех. За весь мир. Виктория с надрывным стоном взялась за ручку двери, нажала.
Все оказалось чуть хуже, чем она думала. Нет. Это слово она повторяла уже очень давно. И сейчас она сказала нет. Но ведь то, что лежало перед ней, знало, что нет – это неправда. Тот, кто лежал… То, что лежало… Как охарактеризовать будущий труп? Или уже труп.
Виктория даже не плакала. Зачем? Она сделала все, что было можно. Вернее, все, что смогла, а этого явно было мало. И вот он умирал. Быстро, чересчур быстро для современности. Теперь так не умирают, сраженные неведомой болезнью. Неведомой в том смысле, что никто не ведает, как ее можно вылечить. Окончательно вылечить. Продлить существование можно, дать страдать еще года два. Зачем? Вот именно, зачем страдать два года, если можно умереть сейчас, кляня врачей, а не себя.
Виктория присела на краешек постели. Он открыл глаза. Он мало что видел, еще меньше он узнавал, но тут он сразу посмотрел на Викторию. Его губы приоткрылись:
- Я хочу спеть песню.
И он запел. Он много раз останавливался, кашлял, хрипел, задыхался, но затем вновь продолжал петь. Свою любимую песню. Песню чьей-то молодости.
- Одинокая птица, ты летишь высоко…
В антрацитовом небе безумных ночей.
Повергая в смятенье собак и бродяг
Красотой и размахом крылатых плечей…
… Одинокая птица, ты летаешь высоко.
И лишь безумец был способен так влюбиться.
За тобою вслед подняться, за тобою вслед подняться,
Чтобы вместе с тобой, разбиться с тобою вместе…
Виктория тихо плакала. Она не могла понять, почему он отдает силы, свои последние силы жизни для того, чтобы петь песню, которая многими забыта. Чтобы петь о том, как ему когда-то было плохо. Или хорошо. Как он когда-то жил. Как он любил. И ненавидел. Он ЖИЛ! А не лежал трупом, едва шевеля губами. Ненавидел. О, да. Они были врагами. Такое не прощается и не забывается. Такое можно только искупить смертью. И вот, он искупил. И она поняла, что он был единственным, кто не считал ее красивой куколкой. Он знал ей цену, так же, как знал свою. И вот теперь… Вражда кончилась вместе с приговором врачей. Врачи считали, что она его девушка. Или там, быть может, подруга детства. А она была врагом. Смешно. Была. Именно была. Он и сейчас был таким, каким всегда. Красивый, чуть печальный, надменый тип. Но с глазами ангела. Странного ангела, вынужденного страдать. Пустого ангела. Без крыльев. Крылья выдрали, грубо, насильно. Разломали нимб и разбили нос, так, для профилактики. А зачем жить ему? Он же гад, подлец и мразь. Таких как он, жиреющих на нашей крови, убивать надо в первую очередь. Несбывшиеся мечты? Да, конечно, и у него они были. Он, в сущности, был романтиком. Был… Он хотел ее уничтожить. Ну и что? Да, от него все отвернулись, все его кинули, обычное дело. Разделили наследство, поплакали немножко, и празднуют назначение нового начальника. Такая у него судьба.
А Виктория слушала его песню. Почему ЕГО песню? Потому, что песня ему подходила. Он очень любил того, кто пел эту песню, считал его лучшим среди лучших. Виктория уже раньше слышала эту песню. Но в ЕГО исполнении – первый раз. И она плакала, не в силах преодолеть чувство вины. Он все же победил ее в их борьбе. Он заставил ее плакать. Виктория осторожно взяла его за руку. Он слабо сжал пальцы. Она хотела уйти, но он не пустил ее. Он хотел, чтобы она осталась. Он хотел, чтобы она, его враг, проводила его в тот мир.
Виктория сидела у постели умирающего врага и думала о том, что охотно отдала бы душу, лишь бы он не смотрел на нее так, с такой благодарностью, с нежность безумца. Виктория могла только смотреть на него. Он мог только слабо сжимать ее пальцы. Говорить он, кажется, уже не мог.
Виктория нагнулась над ним и тихо сказала:
- Я когда-нибудь буду с тобой. Там.
Он лишь улыбнулся. Лицо его перекосилось от боли. Но ей он казался крайне красивым. Даже опасным. Словно он должен был сейчас встать, достать пистолет и угрожать ей, как когда-то было. Ох, и позабавились они тогда вместе. Было весело, как может быть весело только врагам.
Виктория коснулась его лба губами. Он слабо шевельнулся и что-то прошептал. Виктория не поняла. Он прошептал чуть громче:
- В губы.
Виктория даже улыбнулась. Это было то, чего они оба никогда не хотели. Она его поцеловала. Поцелуй получился долгим, но болезненно приятным, словно она целовалась с Дьяволом. Она не думала о том, что его уже не будет завтра. Он снова улыбнулся своей жутковатой улыбкой.
Виктория жестоко страдала. Он тоже. Так прошло несколько часов. Виктория вспоминала прошлое. Он лежал, иногда сжимая ее пальцы, иногда улыбаясь.
Затем он снова прошептал:
- Враг мой.
- Враг мой, - горько отозвалась она.
- Я буду ждать тебя, Виктория, - очень тихо сказал он.
- Я приду.
Он умер вечером, больше ничего не сказав. Виктория была на похоронах. Было противно смотреть на всех его друзей и сотрудников, подчиненных, каких-то начальников, родных… Горько. И противно. Нет, фальши не было. Его искренне любили, искренне уважали. Она его искренне ненавидела. И восхищалась. Он будет ее ждать, чтобы продолжить их войну. И она придет, небеса будут справедливы, они соединят их вместе.
И хоронили его на закате. Он так хотел. Он родился вечером, умер вечером и был похоронен вечером. Смешно и глупо? Виктории так не казалось. Напротив, все было правильно.
Жаль. Виктории было себя жалко. Она вынуждена была жить, ожидая смерти. Она хотела вновь начать вести войну с тем демоном, который сейчас лежал себе в могиле, улыбался.
Виктория ушла одной из первых. Многие смотрели на нее так, словно это она его убила. Ну и пусть! Смотрите! Смотрите! Это она! Его враг номер один! Да, она сидела с ним несколько часов, держала его за руку, целовала его, разговаривала с ним! ОНА! А не вы все.
Виктория будет ждать своей очереди.
А он будет ждать ее там.
Пусть небеса будут справедливы.

Мне хочется понять…
Я снова одна. Одна. Засыпаю, я жду тебя, но ты вновь не пришел. Мне снятся тени… и люди, которые становятся моими жертвами… Я просыпаюсь и слезы на глазах… Я смотрю на стену и вижу свою тень. Тень своих молитв, своих желаний и своей силы. И мне хочется её обнять, слиться с ней воедино… Стать наконец собой. И не растрачивать себя на бессмысленные клятвы. Я хочу быть рядом с тобой!!!!!!! Я хочу… быть… Любовь моя, жизнь моя… И моя слабость. Моя любовь – моя слабость. Я знаю, это глупо и неправильно. Осколки... осколки души, осколки жизни. Мои отражения в них напоминают видения… Видения, не раз посещавшие меня. Видения того, что могло бы быть…Или того, что еще будет? Душа моя… Я жду, надеюсь… Я никогда не думала , что буду настолько сильно чего-то хотеть…Настолько сильно кого-то хотеть… Навсегда…Вечно быть рядом с тобой… Целую твои руки, жизнь моя… Целую твои губы… Я люблю тебя…
Я сплю, мне снятся сны. Сны о вечности, о смерти. Почему? Почему я их вижу? Почему я всегда умираю? Почему мне во сне больно?… Любимый, расскажи мне всё. Мне хочется понять… Я снова одна. Одна… Засыпаю… И знаю, что тебя нет рядом. Я хочу быть с тобой… Я хочу быть с тобой… Хотя бы секунду… Одно мгновение счастья… Одно мгновение жизни… Одно мгновение без снов. Осколки моей души… больно ранят мои ноги, когда я иду по ледяному полу своей жизни. А надо мной висит небо… серое, безумное, вечное… И меня тянет туда… Лететь… Ветер, слушая ветер… И земля под моими крыльями прекраснее, чем… жизнь. Я хочу петь… Я хочу понять… я хочу.
Моя любовь…
Мои желания…
Мои страхи…
Моя жизнь…

Она поправила волосы, провела пальцем по губам, слегка коснулась жилки на шее… В зеркале она видела свою тень. Всего лишь свою тень. Жалкое подобие себя… Подобие или истинную сущность?
Она всю жизнь искала правду, боролась за нее. Она любила, стараясь не думать об этом, не причинять боль тем, кто был рядом. Она хотела жить не так, как все.
И всегда смотрела на свою тень. Она знает всю правду, но не знает одного – кто она? Она - тень, или ее тень – она?
Он хотел расказать ей правду, но не стал. Зачем? Ведь ей еще так много надо познать. Ей надо успеть прожить свою жизнь.
Но зачем? Зачем ей жить, когда его нет? Не важно, что он рядом. Она знает, что его нет.
А ведь ей так хотелось просто быть рядом. Просто сказать ему, что она его любит.
И вот она вновь уходит на поиски истины. Не важно, что она ее уже нашла. Не важно, что это ее убивает. Ей страшно, она не спит ночью. Лежит, укрывшись одеялом, слезы стекают по лицу, вниз, на шею, ей становится холодно.
А ее мрачная и замкнутая душа иронично улыбается, когда ей больно. Ведь это не изменить. Это судьба…
И не важно, что это так просто. Не важно, что все это глупости маленькой девочки, впервые в жизни посмотревшей на свою тень. И понявшей, что не жила раньше. А сейчас, родившись, умерла. Больно и страшно…
Страшно и невыносимо грустно.
Она вновь посмотрела в зеркало. Оттуда ей подмигнула мрачная и темная девушка, девушка, питающаяся жизнями.
И она ушла. Не важно, что она вернется.

Он приходил к ней, чтобы отдохнуть. А она, глупая, думала, что он ее любит. Она – всего лишь человек. А он нет. Среди своих он никто, но ей это знать не следовало. Она его любила, как только можно любить, не понимая, что она ему не нужна. Что он просто ищет покоя.
И сегодня он снова пришел. Обернулся теплом ее тела, запустил руки в ее волосы, дотронулся до ее лица… Такая живая, такая смелая и восхитительно преданная… Он шептал ее имя, но она думала, что это любовь. Им было хорошо вместе. Но он знал, что ему надо, он знал, что он когда-нибудь уйдет навсегда. И поэтому не любил ее. А она плакала, когда он был груб с ней, не отвечала на его звонки… Но он вновь и вновь появлялся у нее в квартире, обнимал ее, и она ему все прощала. Глупая, но верная… Смешная девчонка…
Он нуждался в ее тепле, в ее любви… Она давала ему то, чего он лишился – жизнь. Они были похожи, но оставались по разные стороны миров. Она знала, что он уходит убивать, что он не человек, но ничего не говорила ему. А он был слишком спокоен, чтобы замечать перемены, происходившие с ней.
Он купался в ее тепле, а она оборачивалась его смертельным холодом… Глупая, но преданная смешная девчонка…
Он ушел. Она не плакала. Она лишь спросила: “За что?”
Он сгинул в сумраке, растворился в сером и слепом мире… чужом мире…
Она же лежала в земле… И люди, проходившие мимо, читали надпись:
- Глупая, но преданная… Такая смешная девчонка…

Посвящается Сергею. Лучшему из всех смертных и бессмертных. Жаль, что мы никогда не встретимся…

***
Он ждал, любил и тихо шел…
Он побеждал, но не нашел…
Он был один.
Был без тебя.
Он убедил.
Но не себя…
Он победил.
Но без тебя…


Ночь и утро

Ее звали Юлия. Странно, но ей было всего 20 лет. Почему странно? Потому, что она была демоном. Монстром. Убийцей. Она была вампиром. У нее были черные глаза, длинные светлые волосы, стройное, высокое и сильное тело. Она выглядела как все красавицы. Парни бегали за ней. Мужчины назначали свидания. Девушки завидовали. И обязательно кто-нибудь из ее воздыхателей, после встречи с ней, не возвращался домой. Она была убийцей.

***
Она шла по улице. Путь ей освещала полная луна. Была поздняя ночь. Она шла и размышляла. Убить, или не убить? Это были обыкновенные мысли вампира. Юлия посмотрела на луну:
- А ты что думаешь? Убить или нет?
Луна на секунду скрылась за облаком.
- Сомневаешься, - улыбнулась Юлия, - вот и я не знаю…
- Опять с луной разговариваешь? – за спиной девушки возникла огромная собака.
- Кто? – девушка резко развернулась и уставилась на собаку, - а, это ты, Андрей. Давно не виделись… Как дела?
Собака усмехнулась, (это кошмарно выглядело), и ответила:
- У меня все хорошо. Но ты не ответила на мой вопрос…
- Какой вопрос? – невинно моргнула ресницами Юлия.
- Ладно, не хочешь, не отвечай, - зарычал пес по имени Андрей, - еще увидимся, Юлия, пока! – Андрей развернулся и скрылся в темноте.
- Оборотень, - фыркнула Юлия, - псиной воняет.
На мгновение улица наполнилась странными шорохами и звуками. Юлия мрачно огляделась, и все стихло. Девушка пошла дальше. В такой поздний час на улице не было ни одного человека. Юлия шла. Ночью девушка жила. Ночь для нее была всем. Юлия вышла к реке. На середине моста стоял какой-то человек. Юлия пожалела этого позднего гуляку и медленно пошла к нему. Человек ее не замечал, он смотрел на воду. Юлия подошла к человеку и улыбнулась. Человек повернулся к ней. Улыбка Юлии сошла на нет. Она не могла отвести взгляд от его глаз. Они были зеленые, яркие, но в их глубине таились сумерки. На миг Юлии стало страшно. Он словно околдовал ее… Но ведь это бред. Он всего лишь человек, а она вампир! Человек тихо спросил:
- Девушка, что с вами?
- Со мной? – Юлия не заметила, что она трансформировалась в вампира. Это произошло совершенно бессознательно.
- Кто вы? – человек взял Юлию за запястье.
- Я? Юлия, - Юлия посмотрела на руку человека и очнулась, - что вы себе позволяете?
- Не дергайтесь, Юлия, я ведь и убить могу, - человек отпустил Юлию и отошел на несколько шагов.
- Вы кто? – Юлия слегка запаниковала.
- Меня зовут Алексей. Я – дампил.
Юлия слегка вскрикнула и отшатнулась от человека. “Дампил – враг вампира” – пронеслось в голове у девушки.
- Что случилось? – тихо спросил Алексей.
- Вы – дампил. Вы – враг, - словно в трансе произнесла Юлия.
- Я враг только для вампиров.
- Я – вампир, - Юлия посмотрела в глаза Алексею.
- Вы? – глаза Алексея замерцали злым светом.
- Я ничего не сделала, - прошептала Юлия, - ты не можешь убить меня. Ты не можешь…
Алексей поднял с моста длинный меч. Юлия его не заметила. Она смотрела только в глаза Алексею. Алексей держал меч в руке и приближался к Юлии. Девушка не могла пошевелиться. Она смотрела на дампила, как кролик на змею. Но ведь она не была кроликом! Она – вампир! Она должна защищаться. Но она не двинулась с места. Глаза Алексея потемнели, стали совсем черные, и дампил опустил меч. Юлия шестым чувством догадалась, что дампил ее не тронет. Алексей сделал шаг назад и прошептал:
- Уходи. Убегай, пока я могу себя контролировать… Уходи, Юлия.
Юлия не стала спорить с дампилом. Она обошла Алексея и бросилась бежать. Алексей так и остался на мосту с мечом в руке и слезами на глазах. Юлия бежала, пока не иссякли все ее силы вампира. Девушка прибежала домой. Но и там она все еще видела перед собой дампила Алексея. Врага с чарующими глазами. Юлия очнулась только через день. Всю ночь и весь день она думала об Алексее. Девушка нашла много информации о дампилах:
“Дхампир/дампир/дампил/вампил(dhampire, dhumpile, dumpire, vampile) является физическим сыном вампира, сыном вампира-мужчины и человеческой женщины (женщина-вампир не может забеременеть) Вампир является очень сексуальным существом, и обладает ненасытной сексуальной жаждой, и часто вампиры, являясь к женщинам, не просто пьют кровь, но и занимаются с ними любовью, семя вампира сохраняет свою потенцию, и иногда это приводит к беременности у женщин, которых посещает вампир. Дхампир может быть исключительно мужского пола, способности дхампира могут передаваться по наследству, постепенно ослабевая с каждым следующим поколением. Дхампиры, пожалуй, один из самых редких видов и сейчас их практически не осталось.
Дхампиры от природы враждебно относятся к вампирам и со временем обычно становятся профессиональными или полупрофессиональными охотниками, благодаря своим врожденным способностям дхампиры всегда считались самыми лучшими охотниками на вампиров. С одной стороны они обладают большинством сильных сторон вампиров, с другой, у них отсутствуют естественные слабости вампиров.
К тому же, дхампиры обладают особым, врожденным чутьем, которое помогает им обнаруживать вампира и его логово.
Одним из самых знаменитых дхампиров-охотников был Мурат Барнабар, который работал среди цыган в 50ые годы в районе Косово-Метохия в Сербии и достиг больших успехов.
В остальном дхампир ничем не отличается от обычного охотника, кроме того, дхампиры, в отличие от вампира, не нуждаются в том, чтобы пить кровь. Иногда вампирская природа дает о себе знать, и у дхампира появляется желание пить кровь, но она ему не необходима и он может легко перебороть свой голод, но даже если он выпьет кровь, это ничего в нем не изменит, не прибавит силы и агрессивности.
Кроме того, вопреки расхожему заблуждению - дхампир не может сделать человека дхампиром или вампиром, выпив его крови и дав своей”.
Юлия ужаснулась. Она встретила врага и влюбилась в него! Она не могла больше жить без его глаз. Без его голоса. Без него она угасала. Юлия влюбилась в первый раз за 20 лет.
Ее любовь была безнадежна… Юлия долго не выходила из дома, а когда все-таки появилась на улице, то пошла к мосту. Она не думала, что у нее могут быть проблемы. Юлию остановила небольшая группа Иных. Там были и вампиры, и оборотни. Там был сам Князь. Он - Правитель города. Он - Правитель Иных. Князь тоже был вампиром. Юлия остановилась и посмотрела на него. Князь подошел к ней.
- Юлия, ты понимаешь, что тебе придется убить дампила Алексея?
- Я не могу, - прошептала девушка.
- Можешь, Юлия.
- Нет, я его люблю…
- Нет, он тебя околдовал. Ты его не любишь. Поверь мне. Убей его, стань Великой. И будешь моей преемницей. Будешь править после моей смерти. Давай, Юлия. Без разговоров. Иди.
Юлия пошла на мост. Там никого не было. Юлия пришла на самую середину и остановилась там, глядя на воду. Все Иные ушли. Все оставили ее одну. Оставили с ее заданием. Прошло несколько часов. Юлия даже не шевельнулась. Скоро должно было взойти Солнце. Скоро должен был быть рассвет. Юлия почувствовала на себе чей-то взгляд. Девушка повернулась и увидела Алексея. Тот стоял и смотрел на Юлию. Прошло несколько минут. Алексей подошел к девушке и сказал:
- Мне сказали убить тебя.
- Убей, - безголосо, одними губами, прошептала Юлия.
- Я не могу, - Алексей мягко коснулся ее лица, - я люблю тебя…
- Я тоже должна тебя убить, - Юлия опустила голову, - но я не могу.
Больше они не сказали друг другу ни слова. А зачем слова? Их первый поцелуй сказал больше, чем могли сказать слова. Их первый поцелуй стал и последним. Они стояли, обнявшись, на середине моста. Рассвет вынудил их расстаться. На следующую ночь Алексей вновь пришел на мост. Юлия лежала там. Ее глаза были широко раскрыты. В них застыла боль. Юлия была мертва… Алексей в бессильном гневе упал рядом с ней.
- Юлия, - шептал дампил, - Юлия, я не хочу жить без тебя…
- Встань, дампил, - прозвучал чей-то резкий голос над Алексеем.
Алексей встал и увидел, что возле него стоит Князь вампиров. На лице Князя была улыбка.
- Убийца! – сказал Алексей, доставая меч.
- Нет, - покачал головой Князь, - это ты убил Юлию. Ты ее полюбил, и этим убил. Она уже не была вампиром. Ее душа уже умерла от твоей любви. Я лишь убил ее тело.
- Я уничтожу тебя, - прохрипел Алексей и бросился на Князя.
Через несколько мгновений борьбы, Князь упал на мост. Алексей вытер меч об одежду. Князь умер и превратился в кучку пепла. Алексей посмотрел на Юлию. Та была прекрасна даже после смерти. Алексей поцеловал Юлию:
- Я всегда буду любить тебя…
Юлия исчезла. Скорбный крик дампила прозвучал над рекой … Наступило самое солнечное утро на этой неделе…


Этот текст отчасти является правдой. Имена изменены. Информация про дампилов взята с одного сайта. Спешу сказать, что произошло все это не со мной. Я полностью доверяю тому человеку, который мне рассказал эту историю. Хотя здесь ярко выражены и мои чувства и ощущения… Если вы человек с хорошим воображением, то вы должны понять дампила Алексея… должны понять меня …

Многоточия, или то, что должно быть забыто



Цветы… Музыка, Слезы. Мои слезы… Моя музыка, цветы моего сердца. Здесь, сейчас. Моя жизнь, моя слабость и моя боль. Глотая слезы, кровь и боль, я живу. Живу только надеждой. Надеждой…
Страх… Нет, я не знаю, что такое страх. Я боялась, я боялась. Но теперь нет. Теперь больше нет ничего. Нет страха. Есть только боль. Боль от вечности. Вечности? Нет, от времени.
Окна… Чьи окна? Мои окна? Свет. Счастье и радость. Радость жизни. Нет, я не верю в это. Разве можно быть счастливым, когда умираешь?
Безумие… Я безумна. Зачем страдать, когда у тебя нет души? Он сказал, мой символ феникс. Но феникс – это огонь. Огонь его души. Огонь его силы, которой нет у меня.
Зависимость… Зависимость от своего разума. Зачем? Для чего? Для боли, которую он подарил мне. Или для счастья, которое я испытала, когда знала, что он рядом?
Мы… Мы не были так близки, как могли. Он подарил мне свое сердце, я отдала ему свою душу. Зачем? Я плачу, я умираю.
Он… Он – моя боль. Я ненавижу его за то, что он оставил меня жить. А сам… А сам… Господи…
Я… Я не знаю, кто я. Зачем мне это, когда его уже нет? Его нет… Только лепестки цветов, которые он любит, я всегда буду помнить.
Боль… Я не боюсь боли. Я ничего не боюсь. Как я не понимала, что он прощается со мной? Почему?
Вопросы… Зачем так жить, когда ничего не остается? Почему я полюбила того, кто никогда не сможет простить меня?
Ответы… Он мне говорил, что жить надо, ведь враги хотят того, чтобы мы умерли. Живи, говорил он, назло врагам. И он говорил…
Письма… Строчки прощаний, ответов, слез. Его слез. Я уже давно не могу плакать. Я лгу всем. Но не себе. И почему я всегда иду его дорогой?
Путь… Дорогой, на которой есть его имя… Он ушел, оставив мне запах цветов и боли от слез. Слезы не приносят облегчение. Они приносят еще большее мучение.
Как… Как суметь побороть в себе этот стыд? Стыд от того, что нельзя изменить то, что в твоих силах… Что еще можно изменить.
Для чего… Для чего мы были вместе? Для того, чтобы умереть? Или как напоминание о том, что прошлое никогда не оставит нас в покое…
И снова мы… Он видел меня. Он шел за мной, прячась среди глупых и несчастных. Он шел за мной, скрываясь в листьях деревьев…
Снег… И была радость. И было облегчение. И отступила боль. Господи… Почему я должна притворяться? Почему никто не видит меня? Никто, кроме него.
Холод… Холод зимы ничто в сранение с холодом его слов. Холод, который обжигает, лишает сил… И дает жизнь. Жизнь ради смерти.
И снова я… Я не смогу умереть… И он это знал. Он всегда это знал. И поэтому не говорил мне всего. Потому, что жить я могу только им.
Шутка… Это была шутка. Это был розыгрыш. И с его, и с моей стороны. Безобидное время. Наша слабость. Наша глупость…
Мир… Мы не ссорились. Ведь как можно спорить с тем, кто есть часть тебя? И в тоже время – твоя другая сторона…
И снова он… Он всегда говорил. Он говорил, потому, что молчание хуже чем слова. Молчание затягивает. И обрекает. На вечность. А мы не хотели вечности. Мы хотели…
Желания… мы хотели лишь одно, но ослепительное мгновение. И зачем? Ради чего? Ради мира? Или ради себя? Он жил… И не говорил мне, что мертв.
Знание… Я знала, что он мертв, но думала, мне удастся оживить его. И, видит Господь, мне это удалось! Я оживила его… Он сам сказал.
Воспоминания… Я не виновата, что он любил цветы. Я не виновата, что он любил тело, которое пахнет фиалками… Я не виновата, что похожа на нее.
Вода… Нас захлестнули его воспоминания. Я окунулась в них с головой, отдавая все… И забирая то, что зовется болью.
Земля… Зима дала нам силы. Но она возвратила нас на землю. Она напомнила нам, что вечности нет. И что мы не желаем ее. И тогда нам было хорошо.
Избавление… Его нет. И меня уже тоже нет. Теперь я понимаю, почему он хотел посмотреть мне в глаза. Мои глаза – это не глаза цветка. Я никогда не стану фиалкой. Мне просто не дано. Я буду жить, как жил он. Ожидая, когда кто-то не попытается оживить меня. Так, как я сделала для него. Он знал, что я смогу выдержать это. Но если я не хочу быть его продолжением? Если я не хочу его судьбы? Если я… Боже мой… Но ведь как я хочу этого… Забвение… Вспышка жизни… Внезапная боль… И снова забвение… Хочу…

Когда идет дождь

Когда идет дождь – хочется смотреть в небо и ловить губами холодные капли…
Когда идет дождь – хочется лежать и смотреть, как он прокладывает себе дорожки по стеклу…
Когда идет дождь – хочется бежать, раскинув руки…
Когда идет дождь – хочется раствориться, растаять под ним, превратиться в капли, и выпасть дождем вновь…
Когда идет дождь – хочется писать вот такие вот глупые строки…
Когда идет дождь – хочется грустно улыбаться…
Когда идет дождь – хочется рассказать всем правду…
Когда идет дождь – хочется умирать под слезами неба…
Когда идет дождь – хочется понять свою душу…
Когда идет дождь – хочется уйти и не вернуться.
И вновь, когда идет дождь, кто-то захочет подставить ему ладони, и смотреть, как на чудо, и желать, как спасения…

Битва за луну

Лунный свет коснулся края пещеры и отразился в черных глазах белого волка. Лежащая неподалеку волчица зарычала и открыла глаза. Белый волк вильнул хвостом, и его подруга успокоилась. Волк встал, потянулся. До чего же он был красив! Огромный, гораздо больше других волков, белый, как свежий снег, с черными умными глазами. Длинные, но мощные лапы не раз успокоили навек множество его врагов. Острые белые клыки так любили рвать живую плоть тех, кто думал, что может его уничтожить…
Белый волк осторожно вышел из пещеры. Над ним заколыхались верхушки деревьев. Волк втянул носом воздух и коротко зарычал. Чужак! На его территории чужак! Да как он смел, ведь все знают, что Белый – Хозяин! Волк спрыгнул со ствола поваленного дерева и еще раз принюхался. Чужак далеко, но он здесь, и это противоречит всем правилам. Огромный белый волк вышел из лунного света и растворился во мраке ночи.

***
Весь день Дэви не находил себе места. На работе, дома, на свидании с девушкой… Он был рассеянным и странным. Пустота внутри его росла с каждой минутой. Чтобы не умереть от беспокойства, Дэви решил попытать счастья и поехать с друзьями в лес на шашлыки. Друзья были счастливы, что Дэви едет с ними. По непонятным Дэви причинам все его любили. И взрослые, и дети. И парни, и девушки. Друзей у Дэви было больше, чем у кого-либо еще. Все считали своим долгом пригласить Дэви на День рождения или просто так – в гости. Дэви всегда и везде был желанным гостем. Раньше ему это нравилось, но потом всеобщая любовь стала ему надоедать. Он стал нервным и равнодушным. Выиграв в карты или отбив чужую девушку, Дэви уже не радовался. Он ждал чего-то. Искал. И не находил. Внутренний голос подсказывал Дэви, что это все из-за того давнего случая, когда на него напала собака. Как положено – Дэви сходил к врачам, привился от бешенства и т.д. Но это было больше года назад! Он даже забыл об этой собаке, ну а теперь – вспомнил. Все тот же идиотский внутренний голос твердил одно – уезжай из этого города… Но куда он мог поехать? Здесь у него есть все: дом, друзья, семья, работа… Дэви поехал с друзьями в лес. Что это могло ему дать? Он не знал. Всю дорогу друзья шутили, и Дэви на мгновение забыл о своих страхах и проблемах. Они приехали в лес. Развели костер, сделали шашлыки и все пошло своим чередом. Все так и должно было быть. Кроме того, что Дэви не сидел рядом с ними. Он бродил по лесу. Друзья его не останавливали – Дэви не маленький ребенок.
Дэви шел по лесу и чувствовал, что он у себя дома. Все вокруг было ему мило: и высокие деревья, и надоедливые птицы, и та малюсенькая речушка, что намочила Дэви ноги. Дэви был счастлив, но чего-то все равно не хватало. Незаметно наступила ночь. Дэви не очень ее любил. Она его пугала и завораживала одновременно. Дэви вышел на поляну и поднял глаза к небу. Луна! Огромная полная луна! Она была не видна в лесу, а тут – на поляне… Дэви понял, что он давно хотел увидеть луну именно такой – для него одного. Дэви тихонько застонал. У него внутри росла боль. Физическая боль. Заболел позвоночник, чуть позже болело уже все тело. Было такое чувство, что кости крошатся. Дэви закричал. К физической боли пришла и боль душевная. Все затаенные страхи, все тайны прошлого и будущего открылись перед ним. Дэви упал на землю и опять закричал – земля жгла его раскаленным железом. Прошло несколько минут, и Дэви затих. Он лежал на земле без движения. Он был холодным и без всех признаков жизни. Тело Дэви начало меняться. Сначала изменились руки и ноги, потом начало меняться тело, в последнюю очередь изменилась голова.
Дэви открыл глаза и поднялся. Мир стал меньше в два раза. Но для Дэви это не стало неожиданностью. Гораздо больше его удивила неспособность говорить. Дэви вновь попытался позвать на помощь, но из его горла вырвался все тот же звук, который невежественные люди называют воем. Дэви внимательно оглядел себя, пытаясь не поддаться панике. Он изменился! Его тело перестало быть человеческим! Он весь оброс черной шерстью, у него выросли клыки, появился хвост… Дэви осознал, что он стал волком! Значит, та собака, которая на него напала – была оборотнем? Дэви не ужаснулся. Наоборот, теперь все стало на свои места. Дэви нашел свой дом и свой истинный облик.
Изящный черный волк с глазами цвета утреннего неба огромными скачками понесся по лесу. Вот он опять выскочил на поляну и еще раз взглянул на небо. Луна… Она его завораживала. Она его любила и поощряла. Луна… Она была для него всем… Дэви поднял голову и завыл. Его вой не был обычным. Обычный вой – это просто плачь. Вой Дэви был гимном, песней для луны. Дэви был счастлив…

***
Белый волк вздрогнул. Чужак настолько обнаглел, что даже вызывает его на бой. Белый волк не сомневался в своей правоте и поэтому уверенно шел вперед. И вот он увидел чужака. Он был абсолютно таким же, как и белый волк. Только чужак был чисто черного цвета. И у него были серые глаза. Белый волк почувствовал злость. Этот чужак такой же силы, как и он. Белый волк стал приближаться к чужаку. Тот сидел и смотрел на него. Белый волк зарычал и бросился на чужака. Тот испуганно вскочил и только этим он спасся. Белый волк развернулся и вновь зарычал. Чужак ответил ему тем же. Белый волк прыгнул. Сильное белое тело взвилось в воздух и со всей силой обрушилось на незваного гостя. Тот не успел отскочить в сторону, но он вцепился зубами прямо в шею белого волка. Белый волк крепче прижал чужака к земле и неистово мял лапами его тело. Внезапно зубы чужака разжались, и он перестал сопротивляться. Белый волк отскочил в сторону и вгляделся в чужака. Тот больше не был волком! Он стал высоким черноволосым человеком! Безнадежно мертвым человеком… Белому волку стало противно. Он убил жалкую тварь. Этим должны заниматься другие волки, а не он – Великий Белый Хозяин. Но он был волком? Чужак был волком. Как это могло случиться? Белый волк тихонько заскулил. Все-таки чужак сильно его погрыз. Но это ничего. Он выздоровеет. Он станет таким же сильным и беспощадным, как раньше. А сейчас он пойдет к своей подруге и тихо ляжет рядом с ней. Он ей ничего не расскажет. Она привыкла к его похождениям. Он медленно пошел назад, к пещере. Он был рад, что защитил свою территорию от странного чужака. Но почему он тогда с такой грустью вспоминает песню чужака? Белый волк завыл. И вой его был всего лишь плачем…

Настроение сейчас - В чем смысл нежизни после несмерти?

Темное солнце

Мальчик играл с кошкой. Кошка была большая и сильная, а мальчик маленький и хрупкий. А когда они оба заснули на ковре, то уже нельзя было понять, кто из них кто. Светлые волосы мальчика перемешались с черной шерстью кошки. Они стали почти одним целым. Над ними мерцало облако снов. Кошке снились цветные сны. В них она гонялась за цветной мышью. А мальчику снились сны о тенях. Его сны были темны и пугали своей силой. Внезапно сны смешались. В темном мире мальчика цветная мышь пыталась убежать от кошки, а мальчик наблюдал за ними, пытаясь понять, кому он хочет помогать. Утром и кошка, и мальчик уже не помнили о своих снах. Мальчик был маленький, а кошка большая.
Мальчик вырос, а кошка умерла. Это был закон природы, но мальчик не хотел этого слушать. Он поклялся, что всегда будет помнить свою кошку. Он не знал, что, умирая, кошка поклялась не забывать мальчика. И, живя в цветном мире, который ей снился при жизни, кошка наблюдала за мальчиком, ставшего юношей. Кошка теперь знала правду о мире и старалась помогать мальчику своим добрым советом. И мальчик всегда поступал правильно, следуя некоему внутреннему голосу. Ласковому, нежному, мурлыкающему голосу, который был так похож на голос его кошки. Но мальчику по-прежнему снились темные сны. Он никому о них не рассказывал. Про себя он называл тот мир, в который всегда возвращался во сне, миром теней. И кошка боялась, как бы мальчик не понял, что он видит настоящий мир. Мир теней был тем миром, куда отправляются люди после смерти. Так же, как кошка отправилась в цветной мир. У мальчика, ставшего уже мужчиной, появились дети. И эти дети не знали о том, что их отцу снится мир теней. Им самим снились сны о счастье. Это кошка помогала им. Насылала радосные сны, чтобы дети не стали такими же, каким стал ее мальчик. А мальчик стал некромантом. Это случилось неожиданно для кошки. Просто мальчик, однажды во сне, узнал правду о мире. И остался в мире теней. И стал некромантом. Потом, правда, он научился возвращаться в светлый мир. Ведь у него даже дети появились. Но по ночам он всегда отправлялся в мир теней, ставший ему настоящим домом. Мальчик был счастлив. Но ему не хватало только кошки, верной спутницы, мудрой кошки. А кошка плакала о том, что не сумела защитить мальчика от темного мира. Ведь черный мир подчинил себе ее мальчика, превратил в своего слугу. А кошка, пусть и была черной, все же светлое существо. Мальчик, став некромантом, думал, что сможет быть вместе со своей кошкой… Но это оказалось ложью, внушенной ему темным миром. Мальчик не забывал о кошке. Кошка помнила мальчика. Но они оказались в разных мирах. Они любили друг друга. И будут любить. Мальчик насылает сны о мире теней всем, кто попадется ему на глаза. А кошка ласково шепчет правильный путь тем, кого видит мальчик. Это вечное соперничество добра и зла.
Кто из вас, увидев во сне темное солнце, слышал мурлыкающий голос?

Я смотрела в её глаза и понимала, что больше ничего не будет. Мир рушился. И небо было залито кровью. Её кровью. Я смотрела в её глаза…
***
Я не помню, как она появилась в городе. Это произошло как-то совершенно обыкновенно… Мы встретились в книжном магазине, когда хотели купить одну и ту же книгу. Банальность. Глупая и смешная банальность жизни. И, как бы это не прозвучало, сразу же понравились друг другу. Она была такая маленькая, хрупкая, чем-то похожая на ангела… Если бы ангелов рисовали женщинами, то она была бы среди тех, кто позировал. Она была прелестна. Большие синие глаза, в которых сияло солнце, роскошные длинные светлые волосы… Ах, как же она была прекрасна в тот солнечный день, когда мы познакомились! Она была одета во что-то темное, что лишь подчеркивало красоту её глаз и волос… А её лицо… Нет, лик. Лик святой… Тонкий носик, полные губки… Господи, ответь, она была красивей Евы? Я уверена, что да. Она была словно не с этой планеты, а откуда-то свыше… А её голос завораживал. Негромкий, но глубокий и мелодичный… У меня возникла мысль, что она могла бы заниматься сексом по телефону, но потом я эту мысль отбросила. Так как это было бы недостойным занятием для такого ангельского существа. Я уже словно увидела крылья у нее за спиной… Я была очарована.
Она очень любила мужчин. По-моему – даже слишком любила. Она превращала каждое знакомство в произведение искуства… Она их очаровывала, играла с ними… она были готовы на всё, лишь бы она была рядом. А потом она их бросала. Убивала. И смотрела на то, как они умирают, не в силах жить без нее. Иногда их спасали. Но лишь благодаря мне. Я вовремя вызывала скорую помощь. А она совсем не обижалась. Даже наоборот. Ей это доставляло удовольствие. Она была ангелом. Но очень жестоким и кровавым ангелом. Я была очарована…
Она любила смотреть, как я читаю, пишу, ем… она вообще любила быть со мной рядом. И всё так же превращала всю нашу жизнь в игру. Сладкую, на грани боли, на грани смерти, но всё же сладкую игру… Она очень любила ходить со мной по магазинам и выбирать мне одежду. Я была для нее живой куклой. Она выбирала одежду, спорила с продавцами, нервничала, когда цвет ей нравился, но одежда мне не подходила и наоборот… Но она всегда смотрела на меня так, словно я – высшее творение, словно ничто и никто не может сравниться со мной… Она любила меня своей странной, жестокой, эгоистичной, чуть мрачной любовью… Но ведь любила же! Я была очарована…
Но она была дитя. Как это ни удивительно. Она всё же была дитя. Она нуждалась в заботе, утешении… Мы читали друг другу сказки. И она искренне плакала, когда какая-нибудь злая мачеха обижала прекрасную падчерицу. Я всегда читала ей сказки, которые заканчивались хорошо. Но однажды она попросила меня прочитать ей что-нибудь из моих собственных рассказов. Я внутренне задрожала, зная, что она подумает обо мне, когда их прочитает. Я дала ей тетрадку с последним своим творением, а сама ушла в другую комнату, легла на кровать, засунув в уши наушники, и закрыла глаза. Я ждала. Она вошла в комнату… Я посмотрела на нее. Губы у нее дрожали, из глаз текли слёзы… Она смотрела на меня, как на богиню, сошедшую с небес… И я поняла всё без слов. С тех пор мы читали только мои рассказы. Все остальное казалось ей глупостью и наивью. Но я ждала… Ждала, когда же ей надоест весь тот ужас, боль, страх, насилие, жестокость, кровь и тоска, которая и была моими рассказами… Но она продолжала плакать над каждым из рассказов. И смотрела на меня, как на святую… Я была очарована.
А однажды я нашла её в комнате. Одну. Она лежала на полу. И её застывшие глаза смотрели в потолок. И я поняла, что всё кончено. И её, и моя жизнь. Но как же она была прекрасна даже в смерти… Кровь разлилась по полу, в одном месте пропитав ковёр так, что он издавал хлюпающие звуки, когда я по нему шла… Эта кровь была на её лице, руках, шее… Это была её кровь. Я опустилась на колени, приподняла её голову, всмотрелась в её галаза… И поцеловала её в губы. Первый раз. Первый и последний. Я слишком сильно любила её… Я была очарована.
***
Я смотрела в её глаза и понимала, что больше ничего не будет. Мир рушился. А за окном пылал закат… И небо было залито кровью. Её кровью. Я смотрела в её глаза…
Я была очарована. Я была очарована смертью. Я была очарована кровью. Я была очарована Тьмой, царившей в её глазах… и я … хотела… дарить это мгновение всем людям…

...“Кровь стекала по щеке, шее, пропитывала одежду, волосы… Из разорванного горла тоже текла кровь. Толчками и почему-то чёрного цвета…
Верхняя губа чуть приподнялась, однажив ряд ровных зубов. Сейчас рот был наполнен кровью, и она стекала из уголка губ.
Кровь, кровь, кровь… Она была повсюду. Её стойкий, пьянящий запах становился всё сильнее.
Жертва была привязана к дереву. Руки и ноги явно были переломаны. Из правой, вывернутой в суставе, руки, острым зазубренным концом пробив кожу, торчала кость.
Мужчина развязал узел верёвки. Жертва мешком свалилась на землю.
- Она ещё дышит! – возмущенно воскликнул мужчина, пнув тело ногой.
Жертва раскрыла рот в крике, но изо рта вырвалось только хрипение. Жертва подавилась хлынувшей кровью.
И только глаза… Глаза жертвы оставались ясными. В них горел огонь. Зелёный, спелый, смешиваясь с ледяными искрами северного ветра и сладким запахом ненависти и боли. Если бы не сломанные конечности – жертва рванулась бы на убийц. Вцепившись в горло, пробивая руками тело, зарываясь в него тонкими пальцами, в желании вырвать сердце, ну, или, хотя бы, достать до позвоночника и раскрошить его в мелкую пыль… Вгрызаться в мягкую, поддатливую плоть, и рычать сквозь неплотно сжатые зубы, тихо поскуливая от восторга крови, от её горячего, возбуждающего запаха… И поспешно слизывать кровь с тела, не давая ни одной капле пропасть, чувствуя, как она обжигает горло… И взвыть победно, видя, как твой враг умирает.
Но жертва не могла пошевелиться. Только в её глазах было всё: и ненависть, и желание убивать, и…странная тоска, заставляющая второго мужчину-убийцу отводить взгляд и торопливо, сбивчиво говорить:
- Слушвй, пошли уже. Да сдохнет она. Куда денется? Пошли уже, а?
Первый, с такими тяжёлыми ботинками, с презрением отвечал:
- Ты трусишь, да? Кинуть меня хочешь, да? Уррод. Может еще и в больницу её отвезти предложишь? Они же живучие, твари.
- Тогда добей…
- Зачем?! – опешил первый.
Второй торопливо отвёл взгляд теперь ещё и от своего товарища, уставившись в землю, залитую кровью.
Жертва захрипела. И взгляды убийц, первого – с мстительным возбуждением, второго – со смесью отвращения и жалости, уставились на жертву. Она вздрагивала, левая рука скребла по земле, оставляя глубокие борозды… Но жертва только вдыхала в себя воздух, а выдохнуть, видимо, уже не могла… Наконец она замерла.
- Сдохла, сссуууууукааа, - удовлетворенно хмыкнул первый, - ладно. Я иду к машине, а ты прикопай сучку, чтоб не смердела на всю округу.
Первый ушел. Второй вздохнул, взял лопату, наклонился над жертвой… и замер, не в силах отвести взгляда от её незакрывшихся глаз.
Воздух пошёл рябью, откуда-то взялся ветер… Шёпот и смех зазвучали в лесу… Через мгновение всё стихло.
Глаза жертвы моргнули, и открылись уже желто-зелёными, с вертикальными зрачками красноватого цвета. Через мгновение они стали обыкновенными, круглыми, чёрными.
Одним, неуловимо быстрым, грациозным движением “жертва” поднялась. Вернее – взвилась в воздух с глухим рычанием, идущим из глубины души, заполненной только яростью зверя и холодны расчётом человека, от которого у бывшего убийцы подкосились ноги. “Жертва” обрушилась на него всем телом, подмяв под себя, вцепившись в лицо зубами, а ногтями разрывая тело… Но он умер еще раньше, чем они коснулись земли.
Она спрыгнула с него, падаль она не ест… Потянулась всем длинным, грациозным, мощным телом... Хотелось крови.… Всей крови, которую они выпустили из неё…
Она нашла первого быстро. Он смотрел на её приближение неверящими газами, поражённым и порабощенный странной небрежностю и коварной изящностью, с которой она шла, слегка покачивая бёдрами, и мечтательно улыбаясь. Он мог назвать её ведьмой, но ведьмачьего в ней было мало… Он мог назвать её дьяволом, но она бы рассмеялась ему в лицо… Он назвал её зверем, прекрасным демоном…
Она слизывала его кровь с его лица, потому, что хотела насладиться им полностью...
А потом сидела, с усмешкой глядя в его глаза. Они были голубыми, живыми, пропитанными болью, но! Всё с той же ненавистью…
“Жертва” протяжно вздохнула. Вот это враг… Сильный! Не то, что его дружок… Того и убивать было как-то стыдно. А этот…ммм…
Мужчина начал задыхаться, его глаза помутнели…
… Вой пронёсся по округе. Сначала тихий, надрывный, как рыдание, затем громкий, победный…А завершился на такой ноте, что казалось, будто в нём вся душа, в нём всё: и страх, и гордость, и боль, и жизнь, и ненависть, и…непроглядный, горький, тихий, прекрасный и смертельный мрак… Этот вой выворачивал все чувства…
И звал к себе…"