***

Вот белый свет. Вот это я и ты.
Вот это снова ты. Вот мы с тобою.
А дальше - разведенные мосты
и дым над нарисованной трубою,
орущие под окнами коты,
зонты, диваны, новые обои,
виолончели, скрипки и гобои
и скомканные нотные листы,
прощания, обиды, нелюбови,
последний шаг до тлеющей черты -
и вдруг, среди огромной, как в соборе,
невероятной, гулкой немоты -
короткие глухие перебои...

Ты замечала - до чего пусты
глаза без страха, жалости и боли?

***

Привыкай к тому, что не срастется
и не позабудется теперь.
Привыкай - а что тут остается,
если не получится терпеть?
Горечь миндаля и никотина,
стянутые в узел провода.
Вот такая радость накатила.
Вот такая хлынула беда.
Поезда отходят от перронов,
в море умирают корабли.
Козырьки полночных таксофонов
никого покамест не спасли,
не укрыли от дождя и града,
привкуса безвременья во рту.
Не укрыли? Значит, так и надо,
так и стой на каменном ветру.
Будешь проще, суше и бесстрастней,
разве что отметишь невзначай -
расстоянье от "прощай" до "здравствуй"
больше, чем от "здравствуй" до "прощай".
И всего привычного привычней
в невеселой повести твоей -
выше слов и памяти, превыше
мокрых крыш и проводов провисших -
стайка легких мыльных пузырей.