Никогда не задумывалась, почему молочные бутылочки для кормления младенцев называются рожками.
Рожок и рожок.
Оказывается, бутылочка унаследовала название от действительного рожка, из которого кормили грудничков в России прошлых времен.
Как на картине Никифора КРЫЛОВА "Русская крестьянка кормит ребенка из рожка" (конец 20-х годов 19 века).

"Читаю и удивляюсь (1)" - http://www.liveinternet.ru/users/858875/post224204265/

Далее я обнаруживаю, что и Скаммелл удивляется:

Посещения членами семьи заключенных теоретически были возможны, но политзаключенным, как правило, в таких визитах отказывали. А Светлана и родственницей не была...
В конце сентября 1947 г., сразу после своего тридцатилетия, Светлана отправилась на север. Через неделю она уже была проведена на территорию лагеря под видом жены одного из вольнонаемных рабочих. Оставшись наедине, они проговорили всю ночь напролет, и Светлана смогла пробыть там еще двое суток, что казалось чудом после шестилетней разлуки.
Мне не приходилось ранее читать о подобных посещениях лагерей, но из текста следует, что Светлана совершила еще по крайней мере три поездки, пока Лев находился в Печоре, и жены других заключенных делали то же самое. Возникает вопрос, происходило ли подобное и в других частях лагерной системы. В любом случае данный факт иллюстрирует одну из тем книги, а именно: специфическую культуру ГУЛага.

В чем же специфичность этой культуры? Скаммелл пишет:

Оказавшись на месте в своем печорском бараке и потом, работая инженером на местной электростанции, Лев мог вести сравнительно удобный для заключенного образ жизни и заниматься интересной работой.

На снимке Л.Г.Мищенко в производственной лаборатории в 1948 г.
Взято отсюда - http://xxl3.ru/pages/mishenko/mischenko_foto3.htm
Там много других фотографий (вот тоже мне удивительно - фотография в лагере) лагерного периода жизни Льва Глебовича.