В колонках играет - Agalloch - In The Shadow Of Our Pale Companion
Псто под катом жутковатое, и к прочтению не рекомендуется, если что. а еще, оно похоже на квейк;



Я быстрым шагом иду по улице. Солнечное раннее утро. Осень. Воздух пахнет холодом. Падающие с деревьев листья чертят по небу невидимые трассы. Я оглядываюсь по сторонам: никого. Я тут же перехожу на бег. Я никуда не спешу, но мне чертовски приятно бежать. Приятны сокращения мышц, приятен ветер в лицо.
Потом, я ловлю взглядом бурый кленовый лист, и время практически замирает. Лист, который теперь медленно плывет по воздуху, прямо на глазах чернеет, а потом эта чернота прорезает в небе огромную дыру, разрывая его на части. Я просыпаюсь.
Я просыпаюсь, и хочу кричать, но понимаю, что не могу - мои голосовые связки давным-давно удалены. Я просыпаюсь в густой, вязкой темноте. Тишина нарушается только ритмичной пульсацией сотен невидимых механизмов. Где-то вдалеке горит крохотный зеленый огонек. Даже не представляю, что он может означать.

Я то ли вишу, то ли лежу внутри плотного металлического каркаса. В мой позвоночник, по всей длине воткнуты тонкие металлические иглы. Они не причиняют мне боли, но я постоянно ощущаю их присутствие. Так же не причиняют боли, но явно ощущаются более толстые иглы в моих бедрах и паху. Гениталии, ноги ниже середины бедра, и руки, кажется, у меня отсутствуют. Я хочу закричать, но у меня нет голосовых связок, а вместо рта у меня громоздкая металлическая конструкция, фиксирующая голову, и уходящая мне куда-то в горло мягким пульсирующим шлангом, нагнетающим воздух в мои легкие, заставляя меня дышать.

Я не знаю, как давно я здесь. Я не знаю зачем. Одна из игл в моем левом бедре начинает едва заметно пульсировать. Значит, скоро я опять провалюсь в забытье. Все, что я делаю, находясь здесь - это вижу сны. В каждом новом сне - время идет по-своему. Иногда мне снится космос, его бесконечная черная пустота, радиоактивные звезды и ифразвуковая пульсация гравитационных волн от нейтронных звезд. Иногда, мне снится, что я чудовище, которое охотится на людей. У них много оружия, много злобы, но они все равно боятся меня. Иногда мне снится нечто такое, что я не в силах описать словами.

Инъекция начинает действовать, и крохотный зеленый огонек, как будто начинает заполнять все поле моего зрения. Я пытаюсь закрыть глаза, но понимаю, что век у меня тоже нет. Сердце начинает лихорадочно колотиться. Я не могу сказать, что я злюсь, или даже что мне страшно. Злоба, страх и остальные эмоции не имеют смысла для меня. Не знаю, может быть - это следствие инъекций. А может быть, я нахожусь здесь настолько долго, что успел принять правила этой реальности, согласно которым, единственное, на что повлияет моя злоба, это на кровожадность того сна, в котором я буду чудовищем.

А еще, иногда, почти как сейчас, мне снится жизнь. Обычная жизнь, в которой у меня есть тело, у меня есть воспоминания. Там я с трудом встаю по утрам, работаю на скучной работе, иногда напиваюсь с друзьями, иногда ругаюсь с любимой. Бывает такая жизнь, где я мечтаю стать рок-звездой и боюсь провалить вступительные экзамены. В какой-то из приснившихся мне жизней я даже писал стихи, которых разумеется никогда не вспомню. Но там... или вернее тогда, я боялся, и переживал, потому что мне казалось, что кто-то посторонний вкладывает их в мою голову.

Иногда в снах про жизнь случается война. Это очень страшно. Во сне - я не знаю, что не могу испытывать страха, поэтому боюсь во-всю. Я боюсь, когда сериал про врачей, который я смотрю за ужином прерывается экстренным выпуском новостей. Я боюсь видеть фотографии опустевших городов. Боюсь, когда дрожащими руками открываю почтовый ящик, и нахожу там повестку в военкомат. Боюсь даже страшных снов, которые снятся мне на войне.

В этих снах о войне я этого не осознаю, но сейчас я понимаю это ясно: эта война - такой же сон, как и те сны, что снятся мне во время нее, а значит эти кошмарные виденья с точки зрения спящего меня не отличаются от яви. Наверное, приди ко мне эта мысль во сне - мне бы стало смешно. Но во сне я никогда не помню ни о яви, ни о других снах. Ни в одной из приснившихся мне жизней, я даже не подозреваю ни о бессчетном количестве других, точно таких же, ни о холодном космосе с радиоактивными звездами, ни тем более о том, как чудовища охотятся на людей, а я то ли вишу, то ли лежу внутри металлического каркаса, глядя глазами, лишенными век на крохотный зеленый огонек вдалеке.

Вполне возможно, все это - просто еще один сон. Я люблю так думать. Если бы мои эмоции имели смысл - меня бы очень успокаивала эта мысль. Но мои эмоции - действительно ни на что не влияют. Разве что, может быть, когда я подумаю об этом, и наконец растворюсь в гудящем и бурлящем зеленом свете огонька, мне не приснится сон о войне с чудовищами, где меня разрезают на части и оставляют то ли висеть, то ли лежать в плотном металлическом каркасе, глядя на далекий зеленый огонек. Я ненавижу этот сон, и больше всего, я ненавижу то, что в нем я знаю, что значит огонек. Он значит: “все хорошо”.