Подловил  момент Мокусо, когда к бабе Маше подкатиться можно...
Она всегда добрая,  а к пастуху вообще сердцем привязалась, а только
если невпопад спросить – себе дороже будет. Мокусо уж знает. Махнет
мокрой тряпкой по спине, так звонко у нее  получается, что коровы на
лугу вздрагивают. А тут баб Маша после проводин (дядь Мишу в море
провожали) расслабленная, задумчивая, хоть веревки вей с нее, вот и
просит пастух: 
    - Баб Маша, вот друг у меня: Василий, он спрашивает, что из папайи
приготовить можно?
   Аж вздрогнула баба Маша:
     - А с каких пор Васька у тебя другом-то стал?
     - Ой, баб Маш, это ж не тот Васька, что за речкой, это у меня в инете
друг такой появался, даже смешно... Представляешь, папайи не ел!
     - Ну ладно Мокусо, слушай. У папайи вкус сладкий с горчинкой –
что вот поцелуй прощальный. Оттого папайя и хороша, что легкая
горчинка есть... Ты вот девку какую целовал зимой? Когда губы с
трешинками, царапаются чуть... (Поперхнулся чаем Мокусо, закашлялся.)
Ага, понятно, -  усмехнулась от плиты, - не грешен!  Тем и хороша
папайя  -  горчинкой своей. А я вот приготовлю щас компотик
важнецкий, баб Катя повечерять придет - мы с ней компотику и попьем.
Вот такая она,  папайя,  сфотай!

Да че у тебя руки-то: трясутся, чо ли? Ты правильно фотай! Катерины боишься?
Ишшо бы! Ты же у нее артишок украл, черт бессовестный... 
Перво-наперво почисть папайю, семечки ложкой выгреби и в мусор, семечки
не едят. Саму почистить как картошку, и порезать. Потом мандарину,
дольки в тарелку, виноград, зеленый и черный, банан кружочками... Че нам
ишшо надо-то? Киви... Где киви у меня? Сейчас в тепличку сбегаю... – 
срывается баб Маша в огород.
    Пока баб Маша за киви бегала, пастух уж и целую грушу на тарелку
покрошил.  А та вернулась,  как увидала – руками всплеснула, ногами
затопала, аж кот Сенька, проснувшись,  с перепугу на печку ускакал,
да как  заругается на пастуха:
        - Это кто ж тебя надоумил грушу сюда покрошить? Ты бы еще картошки
порезал... Да ладно – оставь теперь, чо выкидывать-то. Ишшо листики
базилика, гранат – он блюду красный цвет дает, никак без красного нельзя,
потому как у нас вино: белое. Ташши вино из погреба, секту, чтобы шипело.

Придет Катерина – возьмем вон тот куб стеклянный, все ягоды туда, и
секту, чтобы запенилось все: вот тогда и поймешь, че за фрукт такой –
папайя. Все эти ягоды: оне тока для желудка, только папайя и сект –
для души... Возьми вот тарелку, поставь друзьям в инет, пусть покушают...
       Осмелел пастух, больно уж ловко у него сенодня бабу Машу разговорить
получается:
          - Баб Маша, а вот скажи: вот дядь Миша, ведь ты любишь же его? А
он сейчас уже где-ни-то с другой какой-нибудь, в другой деревне переспит?
Вот как это у вас, а?
           - Потому что, Мокусо – виртуалы мы. Для нас это все: секс и еда – это,
вроде как, не всамделишные – мы ведь душой живем.
           - А как тогда папайя, она же вот реальная? – спросил пастух и выскочил
из кухни, схлопотав мокрой тряпкой по загривку. Тарелку с папайей хоть не
уронил, слава богу, изловчился!

        А баб Маша опять у плиты, только глаза пару раз фартуком протерла –
дым проклятушший от жарева-то...