Город проснулся. Город ожил. Его разбудило не по-весеннему теплое солнце. Небо радовалось ему и улыбалось сотнями причудливых фигур на голубом полотне. В воздухе пахло пирогами с малиновым джемом. Сотни разных человеческих лиц сливались в одну единую массу. Все куда-то спешили, стараясь обогнать друг друга и протолкнуться в душном переходе. Каждый из них, спускаясь в метро, сталкивался с печальными, бесконечно одинокими карими глазами девочки, сидящей на холодных ступенях в старом синем пальто, из которого она явно давно выросла. В ее тонких бледных руках была немного потемневшая от сырости икона. С нее на тысячи лиц, ежедневно спускающихся в этот переход, смотрел лик Пресвятой Богородицы. Как правило, сталкиваясь взглядом с ним, люди отворачивались, пряча, кто - смущение, кто – безразличие, кто – непонимание всех тягот такой жизни, под бременем своих будничных забот. Да что были их заботы…
Подул сильный ветер. Девчонка еще крепче вцепилась в икону и стала про себя читать молитву. На глаза у нее выступили слезы. Пробегавший мимо парень в широких рэперских штанах, дутой куртке и кедах удивленно посмотрел на девчонку и, сплюнув в сторону, побежал дальше.
Девчонка, закончив читать, опустила мокрые глаза. Подняв голову, увидела перед собой симпатичную девушку в сером пальто. Она достала из пакета белый хлеб, молоко, пряники и шоколадку. Молча положила продукты рядом со стаканчиком на грязную тряпку. Девчонка улыбнулась. Хотела поблагодарить, но губы, посиневшие от холода, не шевельнулись…
- Вот, до чего мать довела, - указала на девчонку женщина идущей рядом старушке, - не кормит , поди, пьет, а ребенок на улице попрошайничает. Что за беспредел….
Женщина вздохнула, а старушка, перекрестившись перед иконой, пошла дальше. Сегодня она получила пенсию.
Стало темнеть. В воздухе нависла сырость. Пошел дождь. Девчонка все так же неподвижно сидела с иконой, не сводя уставших глаз с грязных ступенек перехода. Дождь усилился. Девчонка накинула на голову платок. Маленькие капли катились по иконе святыми слезами.