*Алое никогда не будет белым.
Белое растворится в чёрном и растает.
Цветным не рисуют на теле
Как стены стенсилом в подвале.*


Я их вырастила красными и только моими. Огородила частоколом из зелени резной, семилистной. Написала «убьет!» резным, ржавым.
Когда я была совсем-совсем маленькой, моя добрая бабушка водила меня в психушку. Она там работала врачом. Так что моё детство прошло с психами (в прямом смысле). Но я это плохо помню. Помню только рыжие цветы с острым запахом. ( я их рвала, а потом раскидывала). И то, что мне там было хорошо, и меня все любили.
Я, правда, не знаю, как это чувствовать, что тебя любят по-настоящему.
И красные никто не сорвал, потому что они сонные. И каждый, кто прикоснётся, уснёт. Навечно. А сок их ядовит, но продлевает жизнь-сказку.
А моего друга выписали из психушки. И на прощание подарили целую баночку антидепрессантов.
У меня и цветы и таблетки – всё есть.
За окнами – серый город. Окна не зашторены. Дождь не по стёклам – мимо. Красные не цветут. Трудно цвести в асфальте. Вдоль тропинок – зелёная, резная, злая. Не весёлая. Переросла сквозь оградку.
Я знаю, где в этом городе цветёт сакура. Когда я стану похожей на японку, я пойду туда, встану, буду смотреть.
И скажу красным «оясуминасай»... и усну от того же, от чего спящая красавица.
Мне приснится тёплое. Серое, такое, каким мир запомнился в последний день жизни.
И психушки. И огоньки красные.
Но глаза мои никогда не изменят цвета. Точнее, никогда его не приобретут.
Я не смотрю людям в глаза. Я стесняюсь.
Только красные на самом деле были белыми. *все не так, как на самом деле*(с)-----------------------------