В колонках играет - Крематорий - Смерти больше нет

В доме на Лысой горе
Свет, свет, свет...
Пир во время чумы
Восставших из ада ведьм.

И далее в том же духе... Барсов сегодня вместе со своей Рысью посетил Лысую гору. Честно сказать, для него было сильным удивлением, что оно находится не где-то там за болотами, а вот здесь - протяни лапу, и уже дотронулся до гладкой поверхности прудов с необычайно чистой для Столицы водою. Однако - факт, когда читаешь в древних сказках, что это от Москова лететь день и ночь, надо помнить, что Москов в нынешней Столице раз тысячу помещается, и еще хватит места на Питер пару раз, который тогда вообще был не Питер, а какая-то чухонская деревушка. Но не суть.

Первое, что чуется - почти полное отсутствие разумной фауны. Все вроде бы под людей разбито, и скамеечки, и дорожки, и беседки - ан все одно только одиночки бродют да пара какая-то сидела. Зато того зверья, которое себя разумным почитает не называть, было много. Птичьего. Сначала банальные утки подплыли, потом фразочка восторженного Барса "Смотри, лебедь!", потом еще какое-то утячье население, одно из которых с истовой наглостью пиндосского фюр-трэппера носило свисающий с головы хвост... Обернувшись на дерево, двое узрели, что оно целиком засижено голубями. И еще - охрененное число ворон, просто невозможное там, где нету падали... Словом, оценив все это безобразие, волк и кошка переглянулись ("Твои мысли, мои мысли!") и пошли за крошками.

"Я всегда знал, что они людоеды!" - обиженно вскрикнул волк, когда его во второй раз попытались склевать вместо крошек на лапе. Голуби были наглые, разве что не становились на руки, он даже двинул одному из них лапой в замахе для броска... "На них охотиться не надо. К ним надо подходить и есть - хошь с хвоста, хошь с головы." Лебедь курсировал тяжелым броненосцем, старательно поедая все, что закатывалось меж крыл и аристократически не замечая пира окружней наглости. Экзотическое утячество носилось какими-то безумными зюйдами, когда психованный волк бегал за ним, чтобы дать рыси покормить их с руки...

А потом эти двое привалились к странной людской деревяшке, похожей на погребальные стапели для ладьи ("Вот как застрелят нас, пусть ребята двоих в одну ладью и сжигают. Главное, они ведь сделают..."), попивали какую-то шнягу и долго-долго разговаривали - в основном, о творящемся в окружнем мире разврате и экзорцизме. А потом - бродили вдоль русла и чистили своенравный ручеек... И было тепло.

...

Каждый день за окном Барс наблюдает личную жизнь супружеской пары подъемных кранов. Оба они ярко рыжие, один побольше, другой поменьше. Основное время они смотрят друг на друга, иногда работают, а иногда - разворачиваются в разные стороны, типа, поссорились... Скажите, войлок это действительно мягко?