Убижало адийяло
Улитела прастыня.
И падушка па йебалу,
Сцука, йобнула миня.

И свеча, и книжка тоже
Йебануть хотят миня.
И ваще визде тварица
Нездаровая хуйня

Вотка тоже ахуела,
Вырываеца из рук.
И закуска, и запивка –
Все посйобывались вдруг.

Я сижу, панять не ф силах,
Чо же, бля, тварица здесь.
Не! Панятно, што тут йобань,
И панятно, што песдесь.

Ну, а пачиму со мною?
Чо, бля, у миня не так.
Где, бля, вещи фсе и шмотки.
Где, бля, вотка? Где ништяк?

Вдруг из маминой из спальни,
Криваногий и хромой,
Выбигает ейный хахаль.
Ну и на хуй ей такой?

Ладно, хуй с ним, бля, ниважно.
Он сйебался. А пока
Вышел дворник – дядя Миша.
Тоже хроменький слихка.

Ну и на ниво забили.
Чо? Не видел я их штоль?
Вот апять, бля, вылез кто-то,
Нихуясе – Гельмут Коль!

Тут и Клинтон и Левински,
И вадитель и банкир.
Я уж их щитать зайопся,
Где же, сцука, Майдадыр?

Нету сцуки, хоть и здохни,
Зато левых дахуя –
Все вылазиют, и как-та
Косо смотрят на миня.

Майдадыр, на третьи сутки,
Сцука, вышел наканец.
Не торопица, пидрила,
Блять, спакойный как песдец.

«Ну, бля, здрафствуй, сцука, мальчик.
Чо, бля, хочеца ням-ням?
Третьи сутки, бля, не кушать –
Можно здохнуть к йибиням.

А вапще, я умывальник,
Ниибацца Майдадыр.
И захлопни свой йебальник –
Беспесды я камандир.

Ты гамно, асёл немытый –
Рожа грязная ф прыще!
Руки, ноги как из жеппы,
Атарвать бы их ваще.

Яйца коркою покрылись
Вонь стоит, как твою мать.
А с падмышек мох свисает –
Можно жеппу вытирать.

Ты на десять сантиметров
Выше стал биз каблуков.
Патамушта грясь на пятках
И астатки ништяков.

Вот поэтаму и вотка
И пасуда фся сйеблась,
Так как гамнецо в квартире.
Гамнецо, бля, штын и грясь».

Я от этава зачоса
Так йебальник и раскрыл.
Вот, бля, ф чом хуйни причина –
Я давно ничо не мыл!

«Стоит йобнуть мне в ладошы,
Или просто пердануть,
Сразу воины припиздят
И песды тибе дадуть.

Умывальники, сартиры,
Мыло, щотки, шампуня.
Будут мыть тибя как сцуку.
И отмоют, к йебеням».

Тут он сразу пернул громко
Стены в доме затрислись.
Сантехнические хУйни
Ко мне в хату панислись.

Слышу – дверь ломают, сцуки.
Слышу – с криком «Первый, нах!»,
В стену ломица Саахов,
В жолтых с пятнами штанах.

(Ну, бля, я и запизделся,
Нет, канешна фсе не так.
Ну какой фпесду Саахов
У Чукофского в стихах?

Ну и хуйсним, с перванахом.
Эта йобань не про нас.
В этат вечир на арене
Сантихничиский рассказ.)

Вот, кароче, заломились,
Мыло, щотки, фся хуйня.
Падлетают пидарасы
И хатят раздеть миня.

Чо я ахтунг вам, в натуре?!
Бля! Тагда фпесду мытьйо!
Ахуефшый умывальник,
Пошол в жеппу, гомачье!

Што с сантехникой случилось?
Дойебались как песдец!
(Фсио. Пора писать, внатуре,
Прицказуемый канец).

Руки за спину и в ванну,
Захуярили с пинка.
Бдыжь… хуяк…
И вот ачнулся…
Прасыпаюсь у талчка.

Весь заблеванный и грязный,
Потянулся и привстал,
В голове мелькают мысли:
«Нихуясе пагулял!».

Это ж надо так нажраца!
Фсякая была хуйня,
Но штоб пидар-умывальник
Дамагался да миня?!

Фсио. Пашол я мыть йебало.
Благо дахуя воды.
И здаровый обрас жызни,
Начинаю беспесды.