Это был мой последний день в Лояне, и я планировала успеть съездить в пещерный храм Гунсянь-сы, а потом еще вернуться в Лунмэнь. Поскольку времени было мало, я решила, что до Гунсянь-сы я доеду на такси. Честно говоря, я положилась на информацию из Lonely Planet, поскольку Гунсянь – совершенно не туристическое место, поэтому информации «из первых рук» (то есть от путешественников) в сети я про него не нашла совсем. LP пишет, что комплекс (в путеводителе он называется просто «Буддийские гроты») находится недалеко от местечка Гунъи в 45 км от Лояна. Исходя из этого я решила, что чем париться с электричкой (тем более после истории с Тяньшуем я не была уверена в наличии билетов) и там ловить машину, я поеду сразу из Лояна на такси, а там уже сориентируюсь и возьму, если надо, местную машину. Как потом выяснилось, надо было сто раз подумать. Такси я заранее попросила приехать за мной утром в 9 (милая дама, которая возила меня в Бай Ма Сы, обещала быть) Оказалось, что мы, действительно, друг друга поняли, несмотря на ее полное непонимание английского, и мое непонимание китайского. В 9 утра она ждала меня у отеля. Договорилась я с ней заранее, что до Гунъи она довезет меня за 180 жмб. Поехали. Первым сюрпризом для меня были платные дороги (в итоге за всю поездку на дороги у меня ушло 25 жмб). До Гунъи мы доехали, но выяснилось, что никто там не знает, где находится Гунсянь шику (при том, что я показывала людям надпись иероглифами, а таксистка взяла на себя все общение с местными жителями и выяснение пути). После того, как пятый человек сказал, что не знает, где это, я отказалась от мысли ловить местное такси – были подозрения, что меня отвезут куда-нибудь не туда, ибо пока мы искали дорогу, по пути мне то и дело попадались указатели на разные достопримечательности – какие угодно, кроме Гунсянь шику. Не знаю, сколько мы колесили по Гунъи, спрашивая всех подряд (даже таксистов пару раз спрашивали!), пока какой-то дед не махнул нам рукой «туда езжай, там дальше спросишь». Ура! – мы хотя бы получили направление. Двигаясь в этом направлении, мы, наконец, обнаружили первый указатель «Гунсянь шику» - моя таксистка радостно вскрикнула. Оказалось, что это другой край Гунъи, и мы выехали за пределы поселка (а это довольно большой поселок , по нашим меркам даже городок – как я поняла, у них там есть какой-то завод) с другой стороны и вскоре пересекли реку. Этот берег не был таким пологим, вдоль него тянулось нечто, напоминающее горы, что дало мне надежду на то, что вот-вот мы достигнем цели. Не тут-то было! Нам пришлось проехать еще какое-то расстояние, и только тут нам стали попадаться люди, которые уже более уверенно могли показать, куда ехать, пока, наконец, какой-то дядечка не смог нам сказать точно, где повернуть. Мы выехали на грунтовую дорогу и двинулись вдоль склонов. Наконец, неприметный поворот привел нас аккурат к монастырю. Мое «ура!» было понято таксисткой без перевода .

Думаю, что автор LP на самом деле в Гунсяне не был, иначе как бы он написал про 45 км, если на деле там оказалось все 70 – не меньше?. Мы добирались более двух часов (надо учитывать,правда, наши поиски, но нельзя забывать и о том, что по платным пустым трассам такси ездят гораздо быстрее, чем по городу).
Еще на грунтовой дороге мне (а таксистке, думаю, еще раньше) стало совершенно очевидно, что я отсюда без нее не выберусь. Мимо не то, что машины, не проезжали даже велосипеды! Это была засада, и выход, конечно, был только один – платить водителю столько, сколько она запросит. Большее количество денег за день я потратила только в Сучжоу, где приобрела раритетный двухтомник по Лунмэню за 500 юаней. Мне очень сильно захотелось в Сиань, ибо Лоян слупил с меня уже столько, что тратить здесь свои скромные средства и дальше совсем не хотелось. Нет! Ни одного лишнего юаня я этому городу больше не оставлю! – пообещала себе я, направляясь к воротам буддийского храма.



Тут надо бы сделать отступление и объяснить, почему я так рвалась в это забытое искусствоведами, туристами и даже жителями Поднебесной место.
Когда я писала свой диплом, я случайно в одной книжке обнаружила фотографии буддийской скульптуры, напоминающей лунмэньскую. Выяснилось, что это скальный комплекс, расположенный недалеко от Лояна и созданный в одно время с ним. Естественно, обойти этот факт в своей работе я не могла. Те куцые фотографии, которые были в моем распоряжении благодаря Интернету и всей доступной (а доступной оказалась только японская книжка) литературе, вкупе с мнением уважаемого японского специалиста Мицуно, вылились в итоге в небольшую главу диплома. Фактически, я соглашалась с мнением именитого японца о том, что скульптура Гунсяня, конечно, интересна и ценна с точи зрения того, что дает нам возможность более полно представлять себе стилистическую картину в искусстве того времени, но, по большому счету, она гораздо «слабее» лунмэньских образов, и не идет с ними ни в какое сравнение. На момент планирования поездки я пометила себе Гунсянь шику как место, в которое я поеду «если будет время», но после облома с Майцзишанем я решила, что надо обязательно посмотреть этот памятник.
Вход в комплекс оказался весьма благоустроенным, с турникетами и красивыми входными билетами (в Китае вообще все входные билеты очень красивые – я даже сохранила их на память), что очень контрастировало с окружающей обстановкой. Мне даже пришлось ждать кассира – видимо, никто не ожидал посетителей, и я не уверена, что в музее обще в штате есть кассир. За воротами же оказалось полное безмолвие – я была одна. Комплекс, и правда, оказался просто миниатюрным по сравнению с раскинувшимся по обеим берегам Ило Лунмэнем. всего несколько гротов, три монументальных образа и россыпь небольших изображений на склоне.



Пройдя вдоль стены, я очутилась…перед железными решетками – все гроты были закрыты на замки! Не передать словами мое разочарование! Проделать такой путь, и все зря! Я стояла перед этими решетками, сквозь которые на меня смотрели поистине божественные лики. Одного взгляда на них было достаточно, чтобы понять – все, что пишет Мицуно в своей книге, все, что я написала про Гунсянь с дипломе – это полная туфта! Мне было совершенно ясно, что я стою перед настоящим произведением высокого искусства. Вот только между нами были серые решетки. Разочарованная, я уселась на пыльные ступеньки храма.
Сижу, значит - вокруг ни души, сквозь решетку на меня смотрит Будда, и вдруг я слышу какое-то позвякивание. Оглядываюсь, и вижу в солнечном свете сгорбленный силуэт старика. Зрелище просто мистическое – солнечные лучи, из которых выплывает этот силуэт… Старик, шаркая, шел прямо ко мне, а в руках у него была связка ключей, которыми он, одну за другой, как в сказке, открыл мне все решетки! Мало того, он разрешил мне фотографировать, хотя у каждой пещеры висело предупреждение, что съемка запрещена. Но еще этот святой человек…в общем, я не знаю, что он увидел в моих глазах, когда я впервые заглянула в эти каменные лики, но когда старик на меня посмотрел, он просто ушел, оставив меня наедине с Буддами. Святой человек, не иначе. Это невозможно описать словами – это надо просто пережить, правда. Я ходила из грота в грот, от триады к триаде, я прикасалась к камню и чувствовала его тепло. Знаете, такое случается не часто, когда искусство производит настолько сильное впечатление. Мне посчастливилось пережить это трижды (и каждый раз я думала, что снова почувствовать такое невозможно – но мне везет). Первые раз – когда я стояла перед Орантой в Софии Киевской, второй раз, когда сидела на ступенях второй ступы в Санчи, и третий раз, когда на меня сверху вниз смотрели Будды и Бодхисаттвы Гунсяня. Это непередаваемое ощущение полной, абсолютной гармонии мира, того, что ты в нем не чужой, что ты – его часть, и что не может быть по-другому; ощущение, что ты чист и растворен в этом солнце, в этом ветре, в этом камне и в этих образах. И в такой момент мне совершенно ясно, что в мире есть идеал, и что он может быть создан человеком тогда, когда мастер становится неотделим от мира и какой-то высшей силы, которой наш мир дышит. Это потрясающе, ради этого стоит жить и, честное слово, стоит тащиться по пыли в самые глухие уголки мира.
Когда я стала дома смотреть фотографии, то поняла, что ни пленка, ни тем более, цифра, не способны передать того, что я почувствовала, находясь в пещерах Гунсяня. Но я все равно немножко покажу, потому что Гунсянь шику – одно из двух самых запомнившихся мест из виденных мной в Китае (второе – Хуашань, но про нее немножко позже).



В Лоян я вернулась в нормальное время, что позволило мне еще раз, как я и планировала, съездить в Лунмэнь. Я выполнила свое обещание «не оставлять Лояну больше ни одного юаня лишних денег» - и добиралась только на автобусах.