И если захочешь, то приходи. Мне кажется, я смогу ждать целую вечность. Даже если останусь вздорной девчонкой в простом ситцевом платье и с лохматой копной русых взъерошенных волос, хохочущей чрезвычайно звонко и бессовестно. Взбалмошной девчонкой, с венком из полевых цветов на голове, легкомысленно совершающей  необдуманные поступки и говорящей дерзости неоспоримо мило. Я буду ждать, даже если потеряю невинную детскость в боях за право выжить в этой пугающем жестокостью мире, оставлю мыльные пузыри для других восторженных девчушек, огрубею душой и превращусь в рассудительную взрослую даму. Начну жить по распорядку, соблюдать правила приличия и попрощаюсь с глупой мечтательной улыбкой, тем самым,  забив последний ржавый гвоздь зрелых убеждений в дощатый гроб для юношеских мечтаний.

 Я буду ждать тебя на самом дне прозябания, кишащем мерзкими существами, влачащими жалкое существование и погрязшими в тысяче и одном сладострастном пороке.  Стараясь не погружаться в ил безразличия и, сопротивляясь липким объятиям ужасающего дна, отдающим привкусом бумажных купюр и продажности, я буду ждать твоего внезапного блеска в поглощающей мутной пучине. Я буду ждать твой протянутой, сильной руки помощи, способной вытащить из трясины. Я буду ждать тебя даже на небесах. Ванильных и перистых, где можно свесить ноги с тающего сахарного облака,  ловить на ладони осколки карамельных радуг, и разливать на многолюдные проспекты  унылых городов жидкое золото солнца. Я буду ждать тебя на ужасающем дне и на воздушных небесах. Я буду ждать тебя, чтобы целовать твои виски и зарываться пальцами в волосы, дышать учащенно  и не разнимать дрожащие ладони.

Я буду ждать тебя обезумевшей продажной шлюхой. Сошедшей с ума от собственного горя и душеного одиночества. Я буду приходить под утро, изнеможенная и уставшая, безразлично скидывать туфли на шпильке и расшвыривать по квартире убогую одежду. Наливать обжигающий горло алкоголь и падать на пол в приступе отчаянной истерики и жалости к самой себе. Садясь в  машину очередного похотливого мужчины и после,  ощущая на себе груз противного тела, я буду захлебываться обжигающими слезами, и ждать  только тебя. Я буду ждать тебя и романтичной глупой девочкой. В рваных стоптанных кедах, потертых джинсах и зеленом пальто. Кутаясь в разноцветный шарф, согреваясь в уютных кафе, провожая закаты и встречая рассветы на крышах обшарпанных домов, теряясь в узких переулках старого Питера, сидя на скамье в забытом парке  и обхватив колени руками,  я буду ждать только тебя.

Я буду ждать тебя живой, настоящей. С бешено колотящимся, неумолимо пылающим сердцем и бурлящей в жилах кровью. Ждать крепких объятий и горьких пощечин, воздушных поцелуев и кровоподтеков после приступов безумной страсти. Я буду ждать тебя, даже если умру - гладкой мраморной плитой, букетом обычных ромашек на могиле. Не шелохнувшись, буду лежать под покрывалом земли, и ждать твоих драгоценных шагов по чавкающей грязи кладбища, твоих дрожащих коленей и горячей руки, проводящей по дате жизни и смерти.

Из множества сбыточных и осуществимых мечтаний я выбрала одну невозможную - тебя. И я буду ждать, обещаю. Ты только…ты обязательно приходи. Слышишь?