Солнце выкатилось из-за гор. Длинные тени, отступая, прятались по ущельям. День обещал быть жарким.
Он посмотрел на часы.
- Через час выйдем на исходную. Отлично. Еще будет время осмотреться и занять позицию.
Солнце будет светить из-за спины.
Улыбнулся: - Будет помогать.
С севера подойдет колона. Но это только видимость, отвлекающий удар. Основной нанесет группа. Короткий и точный.
- “Придешь, возьмешь и уйдешь.” - Стучало в висках наставление.
- “Придем, возьмем и уйдем. Ясно?”
Конечно, ясно. Этим парням всегда все ясно.

***

Резкий долгий звонок прервал сон. Звонил не переставая.
- Черт! Кто это? В такую рань. Черт, черт, черт!!! Не дал досмотреть сон.
Посмотрел на часы, одиннадцать. Хмыкнул: - Однако, ты горазд спать.
- Эх, - пошарил ногой в поисках тапков. Не нашел. - А, черт с ними.
Вскочил из постели, натянул треко, слегка пошатываясь ото сна, босой поспешил к двери.

Интересный был сон. Жаль уплывает из памяти. Уже не восстановить.
Что же там было?
Про войну. Да, судя по всему про войну.
Странная местность. Совсем без деревьев. Какие-то камни под ногами… И мелкая пыль.
Почему во сне снится то, что никогда не видел.
Нет, чтобы двор приснился, соседка. Эх, соседка! Какая же она красивая.
А тут?!
Не пойми что!
Дышать было трудно. Наверное, плохо лежал. Хотя, нет, там, кроме камней, было много пыли … и жара дикая.
И еще… Обувь, какая-то странная. Не сапоги, какие-то спортивные ботинки.
Раньше таких не видал.
Странно все.
Что там было еще? Какие-то люди шли гуськом, друг за другом.
Среди них я. Перед глазами спина.
Крепкая спина, настоящего мужика.
Вдруг он упал. Соскользнул вниз. Только камни посыпались со склона. Крутой склон. Будто в горах.
Испугался. Бросился на землю.
Все испугались.
Огромный камень перед глазами. … И в ушах звон… Противный до безобразия. Аж, вздрогнул. Во сне.
Проснулся. Звонят в дверь. Не переставая.
Кто это? Вот, блин, не дали досмотреть.
Странный сон.
Интересно, этот, с широкой спиной, почему упал? Оступился, потому, что позвонили?!
А может это соседка звонит? …
Вот же мысли в голову лезут, идиотские.

- Кто там?
- Я, открывай.
- А, Володька! Заходи. Разбудил черт.
- Что так долго не открывал? Уже хотел уходить. Что ты здесь делаешь?
- Ой, ой, ой, как много у тебя вопросов?! Во первых, привет!
- Привет! Я спрашиваю тебя, что ты здесь делаешь?
- Сон смотрел. А тут ты. … Что тебе нужно … в такую рань?
- Ты же должен быть на экзамене.
- Да брось ты, прикалываться.
- Я не прикалываюсь. К Татьяне ездил в Универ, заодно на физфак зашел. Посмотрел твою отметку за сочинение.
- Ну и?
- Что ну и?! Трояк у тебя, понял? Трояк.
- Ух, ты! Трояк? … Значит поверили?
- Не знаю о чем ты, но у тебя сейчас уже идет экзамен по математике.
- Как? Какой?
- Вот так! Письменный.
- А ты откуда знаешь?
- Расписание висело на стене. Надеялся тебя там встретить. Хотел про Татьяну рассказать. … А ты не пришел. Ну, я сразу сюда. … Понял, что ты не в курсе. Что дрыхнешь. Небось, и не готовился?!
- А я сон такой классный видел. Жаль почти ничего не помню. Про Татьяну…
- Татьяну?
- Шучу, про войну вроде. … Говоришь, идет?
- Кто идет?
- Экзамен?! Не война же. Х-хе…
- Да уж больше часа.
- Так, так, так. Отлично. Значит, поверили? Надо же. Поверили!
- Да что ты заладил. Поверили – не поверили. Ты на экзамен поедешь?
- Не видишь, собираюсь. Поверили, в то, что мы тоже сможем, если что.
- Это так называется?
- Да, так называется. Если будет война, то мы тоже сможем, как деды…
- Ты не болтай. Собирайся.
- Собираюсь. … С мыслями. Не видишь?! ... Поверили. У тебя ручки нет?
- Какой ручки?
- Шариковой, блин, какой еще?!
- На, возьми. Послушай, у меня вот какие дела…. Татьяна…. Татьяна …. Не знаю, как сказать. Познакомила меня … с Сережей.
- Спасибо. Жалко, что нет войны, да? … Ну ладно, не делай такого выражения лица. С каким Сережей?
- С аспирантом. Он в экзаменационной комиссии работает. На мехмате.
- Хе! Узнаю Татьяну. Молодец девчина. Ну и что? Дальше что?
- Как, что?! Ты не понял? Она теперь всегда с ним. Не отходит.
- В смысле?
- В прямом. Вот уже неделю. Сегодня я приехал, она опять с ним… Я спрашиваю: - “Зачем он здесь?” Она отвечает: - “Ему так надо”. Мол, трудно ему сейчас. Помощь нужна.
- Ну а ты?
- А что я могу сделать?
- В морду дать.
- Кому?
- Сереже, Саше, Вите, любому, в морду. Кто на твоем пути. В морду, в морду, в морду. Так, так, так. И ногой …
- Не-е-а, так нельзя. И Татьяна…
- Все, я поехал.
- А Татьяна? А Сережа?
- Что Татьяна, что Сережа? Мне на них наплевать, Володя, понимаешь, на-пле-вать.
- А я?
- Все Володь, уехал. Да не волнуйся ты. Приеду с экзамена, все решим. В морду и ногой по … и все дела. Х-хе, Сережа. … Ушел, закрой дверь.

Мальчишка вышел из подъезда, посмотрел на яркое июньское солнце, широко улыбнулся и смешной подрыгивающей походкой заторопился к метро.
Шел и что-то бормотал себе под нос.
Бормотал и улыбался.
Редкие прохожие, удивленно смотрели вслед его тихому и разговорчивому счастью. Слов расслышать, они не могли.
А слова были простые. Он твердил, на все лады:
- Поверили, поверили, надо же поверили…

***

Мальчишка шел вот здесь.
Точно здесь. Здесь была небольшая лужица.
Ночью прошел дождь.
Воздух был свежий и удивительно прозрачный.
Он перепрыгнул лужицу, легко, играючи.
Прошел мимо этой скамейки, где пристроился спать бомж.
Точно.
Тогда здесь сидела молодая, красивая женщина с коляской. Она наклонилась к малышу, лицо её светилось счастьем.
Подняв взгляд, она посмотрела на паренька, он на неё.
Два абсолютно счастливых человека встретившись глазами полными счастья.
Счастье их было так велико, что, казалось, оно выплеснулось на улицу и запрыгало по асфальту солнечными зайчиками, зашуршало в листьях.
Счастье!

…Как некстати здесь этот грязный бомж, рваные мокрые газеты и ...
И почему-то нет солнца?
Странно, почему нет солнца?
Хочу солнца, хочу счастья. Хочу, как было.
Где, где же оно? Задыхаюсь без солнца, без счастья, без той женщины с коляской.
Что это справа?
Дом.
Построили новый дом. Большой, красивый. Он и бросил длинную тень.
Тень на моё счастье.
Нет, дом здесь не причем.
Тучи заволокли небо. Вот и дождь. Холодный и неприветливый.
Но мальчишка шел именно здесь.
И здесь было Счастье.
От этих воспоминаний волной перехватывает дыхание.

***

”Этим парням все ясно. Им не нужно много говорить. Их не нужно упрашивать. Они знают, что означают эти три слова: “Придем, возьмем и уйдем.”
Три простых слова, легко произнести, трудно выполнить.
Нужно, должно. Будет”.
Идут след в след.
Легко. Будто не было этих двух трудных суток.
Ботинки спортивные, американские.
”Удобные, черт! Не зря купили на рынке”.
Впереди в нескольких шагах спина. Широкая и крепкая.
”Странно, ощущение такое, что где-то уже это видел. Эту спину, камни”.
Направо резко поднимается склон ущелья.
”Видел… Видел, как он падает”.
По телу пошла волна нервной дрожи.
Рука поправила автомат.
И тут, будто в замедленной съемке, будто на повторе, идущий впереди, упал. Посыпались камни.
Все бросились на землю.
Падаю. Вижу камень, большой и знакомый. Все нереально.
“Не может быть”.
Вскинул автомат.
Тишина.
Краем глаза смотрю, все ли целы.
Вижу торчащие в разные стороны стволы. У каждого свой сектор.
Лежим.
Не удобно. Это хорошо.
Удобно, когда уже все.
Тишина.
Только сердце стучит, пыль скрепит на зубах. Хочется сплюнуть, нечем.
Трудно дышать.
”Что там с ним?!” Он где-то там, внизу. Выглядываю.
Показывает: “Все нормально, оступился”.
С выдохом выходит тяжесть.
Не вся. Напряжение все еще потряхивает.
Лежим. Осматриваемся. “Береженного – бог бережет”.
”Все в порядке”.
Встаем, молча.
Подхожу к нему.
Шепчет: - Оступился, извини.
Лицо в пыли. Глаза и губы смеются, беззвучно.
Смотрю, и тоже хочется смеяться.
Пытаюсь сдержаться.
Подаю сигнал рукой: - “Вперед. Продолжаем движение”.
Иду. Вижу его спину. И не могу сдержаться, смеюсь. Молча. Содрогаясь. До слез.
”А слезы не к чему. Что парни подумают?!”
Вытираю, размазывая грязными полосами по лицу.
”Надо же, я это уже видел. Все будто было. Наяву”.

***

А мальчишка шел.
Смешной и счастливый.
Нескладный.
Долговязый.
Мальчишка, которого сегодня мне трудно понять, скорее даже невозможно…
Его можно только принять,
…и я принимаю его, таким каков он есть…
Именно есть, а не был.
Для меня он есть.
Пока есть я, есть он.
…
Наверное, ему тоже трудно понять меня.
Кто я для него?
Обман? …
Бррр…, не хочу, не хочу быть обманом.
…
В его мечтах, жизнь яркая и счастливая.
Взлет, без боли и падений, без предательства и ненависти.

Мальчишка.
Он уникален.
Я его люблю. И не стыжусь этой любви.
Он чем-то похож на меня.
Но он другой.
Нет шрама на правой щеке.
И взгляд, … иной.
Смелый.
Не боится смерти, с ней не знаком.
Ему не нужно цепляться за жизнь.
Скрывать чувства.
Он может любить страстно, ненавидеть неистово.
Все на грани, поступки, суждения, мысли, желания.

Он закончил школу.
Учился не ровно. Блестяще по физике и математике, плохо по русскому и литературе.
Аттестат – средний бал 4.
Пятерки соседствуют с тройками. Четверок почти нет.
Характеристика, написанная директором, с которым мальчишка, разругавшись, подрался, за что был изгнан его из интерната за месяц до окончания, но по ходатайству педагогического коллектива возвращен.
На характеристику, ходатайство не распространилось.

И вот он в столице. Приехал поступать в Бауманское, на факультет Летательной техники.
Мечтал о самолетах.
До августа было время. Сидеть без дела не привык, пошел сдать документы в ФизТех.
Не приняли.
Ну и наплевать. Цель другая.
В Инженерно-физический тоже не прияли…
… тоже плевать. Хотя стало немного обидно.
- “Неужели им нужны послушные?!” – спросил себя мальчишка.
Приняли в университет на физфак.
Пожилой профессор покачал головой, сложил характеристику вчетверо, сунул в глубину папки и … сказал: - Желаю удачи.
Мальчишка улыбнулся.
Он даже не умел благодарить.
…
И вот он в списке.
Двадцать человек на место – ерунда.
Первый экзамен сочинение.
Вот это, обидно.
…
Вскрыли конверт с темами. Начали зачитывать.
Он сидел, слушал и выбирал: - Что писать? Какую тему?
Первая отпала сразу. “Войну и Мир” Толстого не читал. Написать и сказать было нечего.
Вторая – Некрасов, “Кому на Руси жить хорошо?”
Честный ответ: - “Мне. … Эх, жаль, такое не напишешь. Не поймут. Что у нас там, на третье? Читайте не тяните.”
Третья – Островский “Как закалялась сталь”.
- ”Вот черт!”
Он рассчитывал на свободную тему. Такой не было. Сидел и глупо пялился на доску, на которой женщина, бойко постукивая мелком, царапала аккуратные буквы.
- Что выбрать? Что писать?
- Постой-ка – мелькнула мысль, - ты же смотрел фильм! Давай, давай, вспоминай, что там было.
В голову приходили, какие-то обрывки: Узкоколейка. Павка Корчагин, коммунист… Как же его фамилия? То ли Жухрай, то ли Шухрай. Бандит Орлик.
Он начал писать:

“Да, были времена, когда молодые люди совершали подвиги. Примером тому может послужить роман Островского “Как закалялась сталь”, в котором Павка Корчагин, под руководством коммуниста Жухрая (первую букву написал не разборчиво), боролась с бандой Орлика за наше светлое будущее.
Не буду переписывать известный всем роман. Хочу написать, что мы, сегодняшняя молодежь, также как главный герой романа – Павка, готовы на подвиг, на самопожертвование. Но, увы, сейчас время не то. Нет войны. Банду Орлика добили без нас, и фашистов - без нас. А нам сказали учиться, и мы учимся для того, чтобы стать великими учеными и быть полезными Родине. И мы будем учиться.
А если будет война, мы пойдем на войну.
Хочу, что бы Вы поверили в мою искренность и поставили мне тройку. А я докажу, что достоин и что не хуже.”

Он перечитал написанное.
- Проверить ошибки? Разве их найдешь! Две-три есть точно. – подумал он.
Надписал листок, сложил пополам и сдал.

И вот, ему поверили, поставили четверку. Он был счастлив.

***

Увы, студентом Университета мальчишка так и не стал. Не хватило пол балла.
Наверное он мог бы пойти к тем, кому сдавал математику и физику, кто так хвалил его знания …
Но он не пошел.

В Бауманское, на факультет Летательной техники его документы не взяли.
Он поругался, чуть не устроил драку в приемной комиссии.

Наверное, его жизнь сложилась бы совсем иначе … если бы.
Если бы мальчишка был другим.
Если бы сделал не так,
Если бы не делал так.
Но…
Мальчишка был таким, и сделал именно так.
А если бы был другим или сделал, поступил иначе … не было бы меня.
И шел бы сейчас под этими разросшимися деревьями, совсем другой человек.

Попробуй-ка влезть в голову того нереально далекого мальчишки и объяснить его поступки, желания, заморочки.
Мальчишки, который был мной. Сегодня в это трудно поверить, но это было, и сомнению не полежит.

***

Они шли друг за другом, след в след.
Он гнал мысли, но они лезли в голову.
- Надо же, - удивляли: - Будто наяву, было.
И через два шага:
- Сон, видел это во сне.
Шедший впереди остановился, обернулся, склонившись прошептал на ухо: - Пришли.
Кивнул в ответ: - Знаю.
Жестами распределились, начали выдвижение.
Медленно и аккуратно.
Гнал мысли, они не уходили.
Твердили:
- Вот только не помню, выжил я или нет?

***

Лужица. Мальчишка прыгнул через неё где-то здесь.
Прыгнул вот так.
Чтобы в прыжке, на миг, почувствовать себя мальчишкой.

- Мужчина! Что Вы делаете? Вы же меня обрызгали! Разве так можно? … Ненормальный.

Ненормальный, ненормальный, ненормальный… Вот только не помню, выжил я или нет? Ненормальный.