Наум Коржавин. БАЛЛАДА ОБ ИСТОРИЧЕСКОМ НЕДОСЫПЕ
(Жестокий романс по одноименному произведению В.И.Ленина)

Любовь к Добру разбередила сердце им,
А Герцен спал, не ведая про зло...
Но декабристы разбудили Герцена.
Он недоспал. Отсюда все пошло.

И, ошалев от их поступка дерзкого,
Он поднял страшный на весь мир трезвон.
Чем разбудил случайно Чернышевского,
Не зная сам, что этим сделал он.

А тот со сна, имея нервы слабые,
Стал к топору Россию призывать, -
Чем потревожил крепкий сон Желябова,
А тот Перовской не дал всласть поспать.

И захотелось тут же с кем-то драться им,
Идти в народ и не страшиться дыб.
Так началась в России конспирация:
Большое дело - долгий недосып.

Был царь убит, но мир не зажил заново.
Желябов пал, уснул несладким сном.
Но перед этим побудил Плеханова,
Чтоб тот пошел совсем другим путем.

Все обойтись могло с теченьем времени.
В порядок мог втянуться русский быт...
Какая сука разбудила Ленина?
Кому мешало, что ребенок спит?

На тот вопрос ответа нету точного.
Который год мы ищем зря его...
Три составные части - три источника
Не проясняют здесь нам ничего.

Да он и сам не знал, пожалуй, этого,
Хоть мести в нем запас не иссякал.
Хоть тот вопрос научно он исследовал, -
Лет пятьдесят виновного искал.

То в "Бунде", то в кадетах... Не найдутся ли
Хоть там следы. И в неудаче зол,
Он сразу всем устроил революцию,
Чтоб ни один от кары не ушел.

И с песней шли к Голгофам под знаменами
Отцы за ним, - как в сладкое житье...
Пусть нам простятся морды полусонные,
Мы дети тех, кто недоспал свое.

Мы спать хотим... И никуда не деться нам
От жажды сна и жажды всех судить...
Ах, декабристы!.. Не будите Герцена!..
Нельзя в России никого будить!!!

1972

Цветы не помещались в вазу -
Их положили в рукомойник,
И юбиляр, казалось, сразу
И именинник, и покойник.

к сожалению, я не смогла найти, кто автор, возможно, Валентин Гафт. если кто-нибудь владеет информацией, то буду благодарна. это стихотворение Гафт прочитал в интервью, посвященном его юбилею. таким образом он высказал свою нелюбовь к такого рода праздникам.

Я не люблю писать стихи –
Во льду застывшие картинки.
Но вырываются они,
Когда слова сильнее пытки.

Бумагу черным замарать
Несложно, были б только мысли,
Но недостойное писать
Зачем, и есть ли в этом смысл?

Зачем рассказывать любовь?
Кому нужны чужие лица,
Иль описанье диких снов,
Из них легко не возвратиться.

Но как сдержать в себе ту песнь,
Которая летит и плачет?
Простите мне гордыни спесь.
Ведь за нее мне жизнь даст сдачи.

Мельница в небо подняться старается:
Крутится, вертится, с ветром ругается.
Слово поэта в куплеты слагается,
Медленно катится, мыслями мается.

«Жизнь очень нудная – все повторяется…»
Нет, я не верю! Мне солнцем мечтается!
Вертится, крутится, с пальцев срывается,
Может, неправда, но мне она нравится.

По переулкам судьбы тихо шляется,
В окна глядит и всему улыбается
И на волненье души полагается.
Крутится, вертится. Все возвращается…

Я достаю,
косметички взамен,
Диплома
корочку
синей огранки!

Смотрите,
завидуйте,
Я - не гражданин,
а высокообразованная
гражданка!

-Отдать тебе любовь?
-Отдай!
-Она в грязи!
-Отдай в грязи!
-Я погадать хочу!
-Гадай!
-Ещё спросить хочу!
-Спроси!
-Допустим, постучу!
-Впущу!
-Допустим, позову!
-Пойду!
-А если там беда?
-В беду!
-А если обману?
-Прощу!
-Спеть прикажу?
-Спою!
-Запри для друга дверь!
-Запру!
-Скажу тебе, убей!
-Убью!
-Скажу тебе, умри!
-Умру!
-А если захлебнусь?
-Спасу!
-А если будет боль?
-Стерплю!
-А если вдруг стена?
-Снесу!
-А если узел?
-Разрублю!
-А если 100 узлов?
-И 100!
-Любовь тебе отдать?
-Любовь!
-Не будет этого!
-За что?
-За то, что не люблю рабов!

Волшебная скрипка

Милый мальчик, ты так весел, так светла твоя улыбка,
Не проси об этом счастье, отравляющем миры,
Ты не знаешь, ты не знаешь, что такое эта скрипка,
Что такое темный ужас начинателя игры!

Тот, кто взял ее однажды в повелительные руки, -
У того исчез навеки безмятежный свет очей;
Духи ада любят слушать эти царственные звуки,
Бродят бешеные волки по дороге скрипачей.

Надо вечно петь и плакать этим струнам, звонким
струнам,
Вечно должен биться, виться обезумевший смычок,
И под солнцем, и под вьюгой, под белеющим буруном,
И когда пылает запад, и когда горит восток.

Ты устанешь и замедлишь, и на миг прервется пенье,
И уж ты не сможешь крикнуть, шевельнуться и
вздохнуть, -
Тотчас бешеные волки в кровожадном исступленье
В горло вцепятся зубами, встанут лапами на грудь.

Ты поймешь тогда, как злобно насмеялось все, что пело,
В очи глянет запоздалый, но властительный испуг.
И тоскливый смертный холод обовьет, как тканью, тело,
И невеста зарыдает, и задумается друг.

Мальчик, дальше! Здесь не встретишь ни веселья, ни
сокровищ!
Но, я вижу, ты смеешься, эти взоры - два луча.
На, владей волшебной скрипкой, погляди в глаза
чудовищ
И погибни славной смертью, страшной смертью
скрипача!

Если тлеет душа,
Отрывай от нее по кусочку,
Чтоб не вспыхнул огонь,
Не задел никого из друзей.
Пусть умрет не спеша,
Вспоминая ту самую точку,
До которой дойти суждено
Тем, кто духом сильней.

Сердце в ранах - больное,
Но все-таки сердце.
И ему также биться,
Быть может немного сильней.
Посмотри мне в глаза,
Обещаю, что там будет солнце
Освещать то, что скрыто
От глаз очень многих людей.

Пусть волосы мешают поцелую,
Не надо их так спешно убирать.
Мне эту прядь искристо-золотую
От губ губами хочется отнять.

Ты косы расплела в моих объятьях,
Ты улыбнулась звездным вечерам.
Зацеловав сиреневое платье,
Я прикоснулся к трепетным губам.

И не стыдясь огромного рассвета,
Упали мы в медовую росу.
А наша ночь совсем уже раздетой
Перемахнула алую косу.

И закружили золотые пчелы…
Наш райский сон – расплата за грехи.
В малиновые клеверные долы
Стада пастись пригнали пастухи.

На грязный смех твоя слеза упала,
Не пробудясь, мы бросились в зарю…
Но столько лет молва перегоняла
Твою невинность и вину мою.

В Чимкенте я познакомилась с поэтом Александром Багметовым. Он меня настолько поразил, что я не нашла ничего лучше, как посвятить ему:

Напиши мой портрет, Пикассо.
Не парадный, богатый, сопливый,
А такой, чтобы жизни засос
Все увидели смачный, красивый.

Чтобы он не блистал пустотой,
А кричал обезглавленным сердцем,
Чтоб пинали его всей толпой,
И никак не могли насладиться.

А, когда я уйду навсегда,
Зарыдайте от боли и гнева,
От того, что теперь никогда
Вы в лицо мне не бросите: "Стерва!"

На что Нюшка, наше рыжее солнышко, дитя природы, наивное создание, которое краснеет от любого слова, запрыгав на месте начала скандировать: «Водки! Налейте нам водки! Давайте водки выпьем! И на закуску нам сала порежьте! Без хлеба!»
Водка – напиток богов! Я это поняла 27 января 2005 года. Кстати, при температуре -15 она приобретает вкус чуть сладковатой родниковой воды. А какое было сало: домашнее, с мягкой корочкой, обсыпанное перцем и чесноком, порезанное прозрачными ломтиками на кусочке черного хлеба, намазанного горчицей. Есть здесь гурманы?
После такого счастья камуфляжные колобки, коими мы были на тот момент, порозовели, сняли перчатки и перестали стучать копытцами об пол. В общем, мы согрелись.

продолжение следует...

Это случилось лет десять назад.
Ночью я смотрела до поздна телевизор. Все передачи по программе уже кончились. Я уже хотела выключить агрегат, даже лентяйку в руки взяла, но неожиданно началась еще одна передача. Какая-то поэтесса читала свое стихотворение. Она ходила в шубке между деревьями в какой-то усадьбе или парке, точно уже не помню, и декламировала стихотворение про яйцо. "Яйцо такое круглое снаружи, яйцо такое круглое внутри..." Я сидела перед телевизором с отвисшей челюстью, наблюдала за тем, как она разбивает яйца в снег, любуется получившимся эффектом, и не знала смеяться мне или плакать.
Много лет я вспоминала это стихотворение. А вчера мы нашли его в интернете. Привожу его полностью:

«Бить или не бить?» Н.Искренко

Яйцо такое круглое снаружи
Яйцо такое круглое внутри
Яйцо такое зимнее снаружи
Яйцо такое летнее внутри
Яйцо такое первое снаружи
И в нем такая курица внутри
И три его косые вертикали
как три подкладки в старом ридикюле
как три нимфетки у фонтана Сан - Микеле
как кегли Нынче здесь
а завтра
снова здесь
Дусь а Дусь
Отцепись
Сказано Не в свои сани не садись
Из чужого яйца не выкатывайся
Яйцо как саркофаг или копилка
Прекрасное, как абсолютный танк
Яйцо такое в клеточку, как белка
И в нем такой космический инстинкт
Яйцо такое умное снаружи
Яйцо такое нежное внутри
Яйцо такое битое снаружи
и пенополиуретановое внутри
Яйцо такое пасмурное в профиль
Все думает до самого утра
Яйцо такое кашляет спросонок
в потемках бродит и на курицу ворчит
Яйцо такое кооперативное на ощупь
Все чем-то шуршит и подсчитывает
Яйцо не раз товарищей спасало
Яйцо мужало крепло и стреляло
будило нас на утренней заре
И так оно ужасно надоело
что я его подумала и съела
И вот теперь опять не понимаю
снаружи я или внутри
в натуре я в эфире в фонаре
или в метро у Курского вокзала
* * *