OFFICIAL SOUNDTRACK #1
That woman who was hanged eighth

[Verse]
Cold chains of fate
Clanging hate
She swings from the gallows
Sealed doom
Darkness swallows
Endless gloom
Life drained in the shadowed state

[Verse 2]
Rusty iron
How they creak
Chains tight
Her spirit weak
Final gasp
No more to speak
Silent echo
Death's mystique

[Chorus]
Eighth to hang
Forgotten name
Tales whispered
Only shame
Ghosts of past
Haunting frame
Silent cries
Endless blame

[Verse 3]
Mists of morning
Shroud the site
Where shadows dance in eerie light
Broken souls lost in night
No release
No respite

[Bridge]
Vengeance found
But justice failed
Innocent blood
Still impaled
Ancient curse
Darkness availed
Eternal torment
Always jailed

[Verse 4]
Lanterns flicker
Dim despair
Death’s grip
A vacant stare
Unheard whispers fill the air
Bound by sorrow
Unaware

Coming soon more...

(с) КІ

(4)

Захотелось позвонить родным. Однако спохватился вовремя. Тем людям, которым он хотел позвонить, позвонить было проблематично. Он их придумал. На основе рекламы, фильмов (которые ему каким-то образом посчастливилось посмотреть) и книг. Члены его семьи не была такими, о ком он скучал. Работал. Всегда работал. Задолго до рассвета и намного позже заката. Всё думалось, что вот придёт домой и будет семейный ужин или завтрак на утро, как в рекламе хлопьев. Годами так надеялся. А если и выходило прийти, когда дети ещё не спали, то не имел сил. Либо апатично ковырялся в тарелке, либо опять читал сводки с биржи, акции-шмакции, либо злился на всех… Хотя на самом деле на себя и свою жизнь. И вот он хотел позвонить тому, что в прошлом было будущим. А сейчас и вовсе – ничем. Ложной памятью, наверное, или, скорее, иллюзией, что хоть как-то всё хорошо. Есть, было, будет?
Из-за того, что мало спал ночью, стал клевать носом над ноутбуком и не заметил, как уснул…

* * *

Необъяснимо тревожно. Било красным. Ни снов, ни вороновой черноты. Било красным. Словно пульс. Вторило ударам сердца. Сквозь красное мигание виделась его комната. Отвратительно тяжело стучало и рвалось в висках. Мгновение… и в комнате можно проявлять фотоплёнку.

* * *

Испуганно рванулся, заглатывая воздух. Сначала не понял, что случилось. Позже сознание собрало кубики в правильном порядке. Просто осознал, что спит он с открытыми глазами и к тому же неправильно положил голову – таким образом, что шея оказалась в неестественном положении. Отсюда и пугающий эффект. И так бы могло всё кончиться плачевно к утру, если б в этом бредокалейдоскопе не появилась на фоне окна человеческая фигура.
- Кто?.. Кто? Вы!!!
Из-за «свернутой» шеи Ральфу тяжело давались слова, движения и даже мысли.
- И вам добрый вечер, сэр!
- Кто? – чуть ли не жалобно простонал Регрет, протягивая отяжелевшие руки к непрошенному гостю, словно за помощью. – Вы вошли… Через окно?
- Ну-ну-ну! Какие нервы! Ральф, вам лучше присесть!
Он мягко усадил хозяина обратно на диван. Лицо человека казалось знакомым. Правильное и вполне мужественное, с молочно-желтоватой кожей и безукоризненной прической. Светло-ореховые глаза казались дружелюбными, но складочки под ними указывали на частый лукавый прищур. Мужчина средних лет был на полголовы выше старика, одет в официальный строгий костюм… и в руках почему-то держал багор. Багор привлек внимание и помог вспомнить, откуда постоялец дома престарелых знает владельца инструмента. Древко «крюкокопья» непрошенный гость держал в аккуратной белоснежной перчатке из тоненькой материи сквозь которую проглядывала белесая кожа.
- Я помню! Это же… – хозяин комнаты шокировано поднял руку тыльной стороной ко рту.
- Вспомнили? Отлично, так проще и продуктивнее выйдет наш разговор.
- Постой-те! Это… Это…
- Ну, да. Это был я!
- Он тебя нанял! Говори, мерзавец! Вот оно как всё просто! Просто, незатейливо и прямо, как рельса!
- Оооо! Вы бы себя только видели! Рекомендую измерить хотя бы температуру.
Ральф вскочил и скомкал одежду на груди у бледного, взяв за грудки и яростно сверля в упор. Как удав, гость даже не моргал, снисходительно улыбаясь набок.
- Сколько он тебе заплатил за моё безумие?! Неблагодарный ублюдок!
- Я не знаю, о ком Вы говорите, мистер Регрет! Уберите руки, пожалуйста.
- Не лги! Неужели мало, что я здесь?! МАЛО?! У меня нет даже собственного дома, чего ему ещё надо?!! Мой рассудок? Как бы не так! Молокосос не отберет у меня мою нить с этим миром. Я отдал ему всё! Сам отдал. А это я отдавать не стану. Так и передай ему.
Человек высвободился из рук Ральфа.
- Да! Я как раз по поводу долгов к вам. Но меня никто не нанимал. Разве что ваш долг. Но я не склонен говорить всякую лирику и пустые выдумки. Я – человек дела!
- Вам меня не провести.
Казалось, что в какой-то миг они стали говорить безотносительно друг друга.
- Разрешите представиться: Ай-Ар Сенсон. Я пришел сюда, чтобы напомнить, что у вас есть неоплаченные счета, Мистер Ральф. Неуплаченные налоги, которые мы намерены взыскать.
- Что за чушь ты несёшь?!
- Почему же чушь, позволите осведомиться?
- Потому что, во-первых, у меня уже год не может быть долгов по налогам, а до того я всё платил исправно, во-вторых, позавчера ты был почтальоном, а в-третьих, где ты видел, чтобы комиссионеры приходили через окно, ночью и с вот такой хреновиной в руках?! Кстати, зачем она тебе? Насадить меня ребром на этот крюк, если я не заплачу?!
- Логическое зерно есть в ваших словах. Но обстоятельства вынуждают меня поступать подобным образом! – насмешливая ухмылка расползлась, как масляное пятно, по лицу комиссионера.
- Как ты говоришь, сынок, тебя зовут.
- Ай-Ар!
- Что за глупость? Полностью как?
- Зачем вам это? Я мог бы сказать, что меня зовут Ирвин Рэндалл Сенсон или ещё как-то. Этого вам должно быть достаточно! – человек вытащил из внутреннего кармана черно-коричневую с кофейными буквами визитку и протянул Ральфу. – Берите.
- Убери. Она мне не нужна, «Ай-Ар». И послушай, что я тебе скажу.
Ральф принял собранный и даже жесткий вид, какой был ему присущ всего несколько лет назад. Теперь он снова перестал быть испуганным стариком.
- Я знаю, кто тебя нанял. Можешь отрицать, но я уверен в этом. И это прокол, что ты пришел ко мне вот так просто. Я раскусил, что к чему. Передай Шейну, что он мог хотя бы нанять 2х человек на 2 роли, а не так глупо провалиться из-за своей скупости.
- Вы, видимо, совсем тут деградировали, мистер Регрет! – ночной гость издевательски покрутил раскрытой ладонью у своего уха.
- Слушай, щенок! Я сейчас тебя выпровожу тем же способом, как ты сюда попал, только на земле ты окажешься очень быстро.
- Ральф, будьте благоразумны. Я устал от пустой беседы. Знаете, сколько должников мне нужно обойти?! Не представляете! Я бы хотел, чтобы вы выслушали, что я вам скажу, а там решали, как будете расплачиваться.
- А валяй! Ральф со скепсисом сел, забросив ногу на ногу.
Ай-Ар улыбнулся, как чеширский кот, закрыв на миг глаза.
- Что ж. Так лучше. Я принес вам одновременно платёжную квитанцию и главное доказательство Ваших долгов. Да? Да! Вы понимаете, что вам никак отвертеться не выйдет, раз я смог достать такую «улику»! Так вот. Наши условия: я даю вам 24 часа на размышления, чтобы вы предприняли всё возможное для отправления по адресу… ммм, полного погашения вашего долга! В противном случае…
Повисла долгая пауза. Ай-Ар ухмылялся, ожидая пока Ральф не выдержит. Тот это понимал и сложил подушечки пальцев, пытаясь не терять хладнокровия.
- Какие же санкции ты или вы все можете применить ко мне?
- Какие? Буду взыскивать ваше имущество!
- Чего? – прыснул Регрет, поднимаясь на ноги.
Комиссионер добродушно улыбался, видя напускную радость хозяина комнаты.
- Да, забирай! Прямо сейчас! У меня нечего «взыскивать»!
- А вы зря паясничаете, мистер Регрет. Каждый, кто говорит, что с нечего взять, лукавит, и у таких людей есть гораздо больше всего, что можно отнять!
Ральф широко смотрел на собеседника. Он был готов поклясться, что пришедший говорит серьёзно, а не шутит и не играет.
- Ну, знаешь… Это переходит уже все границы! Пошел прочь. Или я вышвырну тебя!
- Полегче! Я не сказал же самого главного…
Ральф размахнулся и ударил бледное лицо изо всех сил. Кровь. Алая-алая. Брызнула на занавески. Ай-Ар не шелохнулся. Лишь голова отвернулась в направлении удара. Он повернул её не сразу. И смерил Регрета таким взглядом, от которого у того мурашки побежали по коже. Ральфу показалось, что в следующий миг его пригвоздят багром к входной двери, но ничего такого не случилось. Комиссионер потянул носом, чтобы втянуть струйку крови обратно, а свободной рукой совершил пригласительное движение, мол, бей ещё. Почему-то Ральфа этот жест взбесил! Он позабыл, что только что был испуган. Он сжал левую руку в кулак и ударил в лицо опять. Лицо даже не отвернулось, приняв удар, как резиновое. Ральф ударил правой. Ай-Ар выдержал опять.
Ральф бил изо всех сил, опять и опять, правой и левой, снова и снова… чтобы если не сбить это самодовольное выражение, то хотя бы спрятать его в фарш.

* * *

Когда Ральф уже тяжело дышал, руки саднили, а пальцы уже не соглашались собираться в кулаки, он оперся ладонями в колени. Так и стоял глядя в разбитое лицо Сенсона. Тот смотрел колючим взглядом, словно обиженный. После града ударов его лицо выглядело довольно сносно и узнаваемо, но всё же опухло на скулах и в районе носа, кровь текла из рассеченной брови, носа и губ, скапывала с подбородка.
- Полегчало? – полный упрека голос.
- У меня револьвер!
- 24 часа! Я зайду завтра в это же время! – сиплым голосом произнес ночной гость и, пошатываясь, направился к окну, положив свой багор на плечо.
Хозяин комнаты всё-таки бросился к своей тумбочке, чтобы найти револьвер. И когда Регрет его нашел, то увидел, что гость уже убрался.
- Старею… – задумался, а затем расхохотался. – Я уже древний!

* * *

Утром зашла одна из молодых сиделок.
- Мистер Регрет, сегодня мы отправляемся на экскурсию в исторический музей, а затем посетим дневное представление в театре Бернарда.
- Я не хочу. Такого в планах не было, нужно было предупредить заранее.
- Простите, но это обязательно для всех.
В это время откуда-то снизу донеслось недовольное бурчание, приближающееся, а затем отдаляющееся: «Они меня разорят… По миру пойдём со всеми этими мероприятиями скоро!» Голос явно принадлежал директору дома престарелых. Поэтому девушка-сиделка густо порозовела и заломила неловко свои тоненькие пальчики.
- Гринботл сказал?
- Да, мистер Регрет.
- И почему вдруг, можно узнать?
- Дом будут перекрашивать.
- Ах, это. Ну, тогда ладно. В третий раз-то его уж точно красить не будут! – улыбнулся искренне Ральф, и сиделка ответила тем же.

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…

(c) ABXeye

(3)

Взял перчатку в руки, взвесил в одной руке. Тяжелая. Как её сюда занесло-то?! Ветер не такой и сильный. Может, что внутри?! Перчатка была новая и выглядела неношеной. Внутри ничего не было, только свежий запах окрашенной кожи приторно ударил в нос.
- Ну?! И какого чёрта тебя сюда занесло?!
Ральф даже не понял, как она оказалась на руке. Разглядел со всех сторон, вращая кистью перед лицом и отдалив от него. Что он хотел увидеть в обычной перчатке, он и сам не знал. Ощутив, что зябнет, Регрет бросил перчатку на стол и закрыл окно, занавесив тяжелыми шторами.
И как уж ни вертелся, а уснуть не выходило. Воспоминания, к счастью, взяли передышку. Кое-как промучился до рассвета, иногда забываясь. На рассвете же раздвинул занавески и сел в кресло, повернув его к окну. Глядел, как в осеннем городском небе проклёвывается солнце. Солнце было бледное, но радостно подмигивало из-за высотного здания в центре.
Ральф Регрет вжался в кресло, не мигая, глядя на солнышко.
- Мэй, почему ты его не получила?
Словно произнеся заветное волшебное заклинание, Ральф прогнал наконец бессонницу. Ему снилось озеро из Сайлент Хилла. Толука, кажется. Мэй вошла по лодыжки в осеннюю воду, приподнимая подол одной рукой, чтобы не забрызгаться. На ней было нежно-голубое в мелкие-мелкие синие цветочки платье с широким белым отворотом. Во второй она держала свои матовые синие туфельки. Щебетала, что вода – парное молоко. Он послушался и потом ходил с насморком несколько недель. Но не жалел.

* * *

В тот день Парк Клиффордс Дип встретил делегацию дома престарелых теплой погодой. Ральф снова держался в стороне от остальных и не нуждался в помощи персонала. Расстелил на ещё совсем зелёной травке своё покрывало и погрузился в размышления. Книга по экономике валялась рядом. После появления почтальона она не открывалась для чтения.
Это был бы обычный день, не произойди в нём нескольких странностей.

* * *

- Накатим?!
Регрет поднял голову с колен. Перед ним стоял Джона Армстронг в своей любимой защитной рубахе. Этот всегда весёлый старик славился тем, что, словно фокусник, мог доставать из воздуха всякую всячину. Эта «всячина» всегда хлюпала и делала Армстронга «всегда весёлым стариком». Как ни боролся Гринботл и персонал с Джоной, тот всегда побеждал, делая некоторые ложные пасы и выпады. На что директор однажды заметил, что тому б в шахматы играть с таким просчетом ходов наперед. Джона обиделся, что шахматы – это мелко, вот он был лучшим тактиком во Вьетнамской... далее следовал долгий спич с хлопками, символизирующими взрывы, гримасами, яркой жестикуляцией и т. д… По сути, Армстронг в свое время «пропил» всё: жену, детей, друзей, дом, работу, себя (только хлопотание бывших сослуживцев помогло ему поселиться и жить в «Доме на Омеловой»). Всё, кроме своего ордена, о котором он иногда вспоминал, но никогда не показывал. Все думали, что орден давно пропит, а Джона только пытается оправдаться и обмануть самого себя. Но однажды за покером ему сказали эту гипотезу прямо в лицо. Джона как раз рассказывал о разработанной им операции по спасению пленных, которая, собственно, принесла ему этот орден. По его словам, в результате оной не пострадал ни один солдат и не было потеряно ни одной боевой единицы. И тут ему заявляют ТАКОЕ!.. Засмеялись все, даже Ральф улыбнулся, но не Джона. Он побледнел как стена (даже вечно румяные уши и нос стали сероватыми), выпрямился во весь рост и, одернув спокойно, но жестко пытавшуюся удержать его за столом руку, ушел. Вернулся спустя 5 минут с туго завязанным в узел синим атласным куском материи. Лицо было словно из камня. Молча швырнул узел на стол, разметав карты, и вышел в соседнюю комнату. Воцарилась гробовая тишина. Стали друг другу кивать на узелок, переваливая ответственность на «самого смелого». Лоскут наконец развернули и нашли коробочку для ордена и стопку фотографий. Металлический голос из-за стены скомандовал открыть коробку. Там был орден. Когда все посмотрели, голос приказал спрятать и завязать, как было. После выполнения приказа Армстронг спросил, точно ли выполнено его предписание, и лишь получив подтверждение, зашел, чтобы забрать его. Со всех сторон посыпалось «А какое у тебя было звание?», «А Фредерика Нарракотта не встречал ли во Вьетнаме?», «Почему сам не смотрел?», но ответил Джона лишь на последний вопрос, унося свёрток обратно в свою комнату. Ответил очень странно: «У ордена тоже есть глаза!»
Вот и сейчас он протягивал Ральфу блестящую фляжку.
- Спасибо, мистер Армстронг! – если бы знал звание, то назвал бы по нему.
- Джона... – подсказал весельчак.
- Да, Джона. Весьма кстати.
Ральф огляделся, нет ли поблизости персонала и, крутанув крышку, отхлебнул терпкого виски. Джона сел на подстилку рядом и тоже отхлебнул, получив обратно своё сияющее на солнце сокровище.
- Хороший день, правда? Наконец-то выгнали из этого барака! Надо вообще построже с нами, считаю. А вы как считаете?
- Согласен! – неожиданно для себя и Джоны Ральф требовательно протянул руку к фляге опять.
Удивленный Армстронг, готовившийся спрятать её за пазуху, передал опять. Регрет жадно отхлебнул.
- Что-то случилось?
- Случилось!
Повисла напряженная пауза. Армстронг не вытерпел:
- Так что?
- Что? Можно сказать, что мне тоже прислали орден, брат.
Он похлопал по плечу бывшего вояку. Тот посмотрел на свою пазуху, достал опять флягу и протянул Ральфу, но Регрет отказался. Тогда Джона сам раскрутил крышку, понюхал пойло, отхлебнул, полоща во рту. Хмыкнул.
- Хороший же виски! А что не так?
- Да всё уже, наконец, так!

* * *

Персонал заметался по лужайке. Пропала одна из постоялиц. Мисс Брент. Это было самым худшим. Потому что Брент была нелюдимой старухой, со страшно колким взглядом удивительно светлых глаз, производившей впечатление выжившей из ума. Её не дёргали. Попросту боялись. Она была жутко требовательной, при том, что была нема. Ну, или все так думали… Глаза её говорили больше, чем любые слова. Единственным её занятием было раскладывание гадальных карт. Пару раз она гадала постояльцам, при этом прям молодела и даже добрела… Но ничего не объясняла, поэтому популярностью эта «услуга» быстро пользоваться перестала. И вот теперь она пропала.
- Куда она могла деться из виду?! – причитала самая молодая сиделка. – Я не знаю… Ведь видела всё время, а тут отвернулась на минутку…
- Спокойно! – Гринботл приобнял девушку. – Сейчас персонал разделится, и часть будет следить за другими, а со второй частью мы пройдемся по окрестностям, поговорим с работниками парка. Ей деться попросту некуда.
Ральф обратился к Гринботлу с просьбой помочь. Доктор согласился, памятуя о хорошем физическом состоянии Регрета, и дал задание пройтись по берегу озера.
Именно ему и удалось найти Мисс Брент.
Та сидела под ивой, вытянув ноги прямо в белом платье в воду. Ноги лежали на мелководье чуть ниже колена, а платье намокло до середины бедра. Почему-то у неё были против обыкновения растрёпанные и всклокоченные волосы. Первой мыслью Ральфа было, что она уже полностью рехнулась, раз уж даже своей аккуратной прически лишилась. Старуха (а сейчас она выглядела именно так) смотрела на воду и раздирала на мелкие квадратики свои карты. Квадратики лежали на её одежде, рядом на земле и в воде. Очень походило на то, что она ушла в себя.
- Мисс Брент…
Ральф протянул руку к её плечу, подойдя на необходимое расстояние. Склонился, рука почти легла на костлявое плечо, когда Брент цепко схватила его руку за запястье. Ральф вытаращил испуганно глаза, не понимая, откуда в этом тщедушном тельце такая сила. Пальцы с крючковатыми ногтями, под которыми откуда-то успел появиться черный грунт, впились в кожу. Попытался вырвать руку, но тогда старая женщина повернула к нему своё лицо. Белесые глаза на сморщенном маленьком лице, испытующе смотрели на Ральфа. «Ведьма! Что с ней такое?!» Рука онемела и пальцы непроизвольно разжались. Старуха же изучала лицо перепуганного Регрета, будто наслаждаясь его испугом и болью. Затем кокетливо захлопала веками и улыбнулась оставшимися зубами… Это выглядело совсем каким-то издевательством. Свободной рукой он вложила что-то в руку соседа и сама зажала ему эту ладонь в кулак. Ральф дернулся и упал, потому, что его больше не держали. Брент немо хохотала. Именно так. Словно у телевизора с хохочущим человеком отключили звук!
- Господи, да что с ней?! – тихо произнёс, а затем громко позвал. – Все сюда! Я нашел её!
«Ведьма» откинулась на земле, странно глядя на Регрета. Она стала подтягивать платье, выше колен, демонстрируя свои тощие ноги… К счастью, подоспели директор и пара сиделок, остановив эту вакханалию.
В суматохе, он отошел на чугунных ногах подальше от этой тошнотворной сцены. Саднила схваченная ведьмой рука. Разжал онемевший кулак и увидел в руке гадальную карту. Картинка была совсем мирной. По песчанному пляжу неслись к зрителю голенькие мальчик и девочка, сияло большущее солнышко, позади виднелась разрушенная на берегу океана стена. Карта была, как новая (хотя и с пожелтевшими полями), только грязным ногтем Брент сцарапала мальчику лицо.

* * *

Они шагали от автобуса с Аланом Гринботлом. Доктор нагнал Ральф, почему-то ощущая свою вину.
- Что-то вам не везет Ральф. Второй день. Но вы не отчаивайтесь. Ручаюсь, такого не повторится.
- Полагаете, такого припадка у неё больше не будет? – нервно бросил Ральф в ответ.
- Я много лет занимаюсь тем… чем занимаюсь. Пару деньков и Мисс Генриетта Брент будет в себе! Пока её подлечат в больнице, а привезут совсем другим человеком, то есть старым! – директор путался в том, что бы такого верного сказать постояльцу, чтоб убедить того в своей правоте. – Вот наш дом покрасили в спокойный цвет, и все станут спокойные-спокойные.
- Умоляю вас, Алан, ни слова больше!
- Да нет! Вы только посмотрите на наш дддддд…ом!
Щека Алана Гринботла дёргалась. Он молчал, подбирая приличные слова, стоя во дворе вверенного ему дома престарелых.
Ровно минуту спустя он уже звонил по мобильному бригаде маляров. Ральф недоуменно следил за действиями доктора. Тот был в бешенстве, шагами меряя двор и отчаянно жестикулируя. Только обрывки фраз доносились до ушей Ральфа, когда Гринботл приближался.
- Что значит «какой выбрали»?! Я нежно-зелёный выбирал! Почти салатовый… …вы что… Как же можно?! Я же утром посмотрел банки с краской, которые мы с вами покупали!.. Я не знаю!... …то и делайте! Перекрашивайте!!! Да, за счёт вашей конторки! Я не заказывал… …и знать ничего не хочу! Завтра же! Мне нужно спокойствие! Мне плевать… Кто мог его перекрасить за пару часов после того, как вы убрались?! Несите сюда свои задницы и сами посмотрите!.. …колористикой, цветотерапией и психологией цвета! Хотите, чтоб у всех пульс зашкалил здесь?!! Это вообще преступление! Чтобы завтра дом стал того цвета, о каком договаривались, а не насыщенно алым!!!

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ…

(2)

Сложил письмо. Стало ужасно пусто. Будто дырку просверлили в груди, и всё наполнение ушло через неё.
- Она так и не получила его тогда? Господи! – прошептал одними губами.
Что-то вспомнив осмотрел письмо ещё раз. Где имя «Мэй» на конверте перед «Лично в руки!»?! Куда оно исчезло?! Он помнил, как выводил его на стойке заказов. Точно помнил. С невыразимой нежностью... И боясь неуверенностью в дрожащей руке и танцующим почерком осквернить любимое имя!
Чей-то злой розыгрыш! Но чей? Кто-то смог взять письмо, но конверта уже не было... Дьявольщина! Это тот же конверт! Неужели показалось, что так было.
Вспомнилось, как пять лет спустя после того случая, уже женатый, но без присмотра, он отправился в Сайлент Хилл, чтобы вновь встретиться и поговорить. Но в тот раз дрогнул взглянуть в глаза любимой. Просто развернулся и уехал, едва прибыв в город.

Пересохло во рту. Подошел к графину. Ральф не так часто прибегал к его помощи, но в этот раз воды не оказалось. Идти вниз и вообще выходить из комнаты не хотелось. Открыл кран (чего уж там, попил бы разок химраствор из канализации), подставляя стакан для виски. Кран заурчал и «на попить» не расщедрился. Как это чаще всего и случается, когда что-то недостижимо сию минуту, оно начинает мучить желанием утоления только сильнее, проникая расплавленным железом внутрь через сознание. Руки Ральфа мелко затряслись, носоглотку полностью высушило и жгло, трудно было даже глотнуть, необъяснимый приступ озноба пополз змеёй по телу. В тот момент Регрет вскочил на отяжелевшие ноги и быстро «прошествовал» почему-то к центру комнаты, поднял руки к лицу – те мелко дрожали. Никогда такого с ним не бывало, красная мигающая пелена встала перед глазами.
Неужели это конец? По поверью, вся жизнь пролетает перед глазами в одно мгновение, когда человек становится на пороге гибели. Пожилому человеку казалось, что пробил его час. Это письмо было лишь галлюцинацией, напомнившей об единственном периоде его существования, который Ральф бы, положа руку на сердце, назвал сейчас своей жизнью. Вот письма должно уже не быть!
Регрет обвел комнату мутным взором, пьяно пошатываясь.
- Ушло в небытие, письмецо-то! – саркастически произнеся это вслух, наш герой слабо, но жутко хохотнул, не увидев письма на подлокотнике дивана.
Лицо посерело и так и замерло в безумной усмешке...
Согнутый посредине лист выглядывал из-за дивана – старик просто сбросил его на пол, когда, не помня себя, бросился к графину.
Тяжело опустившись на пол, Ральф почувствовал некое облечение как психологическое, так и физическое. Как в детстве, прошел на четвереньках к письму. Оно совершенно изменилось в его глазах. Ещё каких-то 5 минут назад он был раздражен и внутренне зол на появление письма, но сейчас его «появление» послужило спасительной соломинкой. Неаккуратно сгреб его высохшей рукой, но не помял – вовремя опомнился. Поцеловал желтоватую шероховатую бумагу и зачем-то, как делали когда-то, спрятал лист за пазуху. Прижался спиной к подлокотнику дивана, наслаждаясь отступлением ужаса. Сладостно закрыл глаза. Сейчас ни о чем не думалось. Просто радость. Чистая, как утренняя роса. Всё кончилось, и он остался жив.

* * *

Полностью придя в себя, он остался в прекрасном расположении духа и, насвистывая неосознанно какую-то мелодию, спустился вниз утолить разыгравшийся голод. Ужин уже закончился, и его соседи либо разошлись по комнатам, либо шумно играли в покер в общем зале. Не обременяя никого из персонала, сам собрал себе внушительный сэндвич с ветчиной, сыром и листьями салата из запасов на кухне. Затем налил большую чашку кофейного напитка – едва тёплого, но такой Ральф как раз и любил. Поужинав таким хитрым способом, направился в свою комнату, довольно продолжая мурлыкать ту самую мелодию. Насвистывал её и в душе. И даже ложась спать.

* * *

- Девушка, принесите ещё содовой, пожалуйста. Уж больно она у вас здесь приятна.
- Сию минуту. Ещё что-нибудь, может? – девушка с удивительно чёрными глазами, худощавая, но с припухлыми щеками, открыла блокнот на всякий случай.
- Нет-нет, пока ничего.
- Хорошо...
- Постойте! – посмотрел на табличку на груди. – Мэй...
- Слушаю.
- Я мог бы... Ну, это.
Девушка изогнула бровь, пытаясь скрыть удивление.
- Понимаете, я хотел бы... – перешел на полушепот.
- Да-да, я вас слушаю! – тоже шепотом и склонившись к клиенту, рассудив, что тот стесняется сделать какой-то заказ или хочет сделать сюрприз кому-то из других посетителей.
- Я мог бы вас пригласить вечером потанцевать?
Глаза официантки округлились. Она медленно вернулась в вертикальное положение. Затем еле заметно улыбнулась, прищурившись, и без ответа ушла за содовой.

* * *

Спал Ральф безмятежно, в то время как за окном собиралась гроза.

* * *
Дав согласие на чеке со счетом, Мэй указала адрес местного танцевального клуба.
И тем же вечером Ральф вошел в недавно открытый (даже ещё приятно пахло лаком) клуб с нежным названием «Лунный танец». Она была в пастельно-бежевом платье и быстро направилась к нему, едва он вошел в помещение. Даже не давая времени осмотреться, взяла его ладонь в свои маленькие ручки и потянула на танцпол. Оказавшись лицом к лицу и ошарашено глядя в глаза смелой девушки, Ральф спросил, к чему такая спешка.
- Три танца! За большее меня убьёт отец! – очень серьёзно сказала девушка, не отрывая проникающего взгляда немигающих смоляных глаз, потом улыбнулась, так искренне и знакомо, будто парень уже видел эту улыбку, и не раз!
- Ра-Ральф! – только и нашелся, что сказать Регрет перед тем как грянула музыка. Это была та самая мелодия

* * *

Встрепенувшись от страшного звона, он вскочил резко на ноги, не понимая, что происходит. Источник звука искать не пришлось – в комнату забросило сломанную толстую дубовую ветвь, густо оплетенную омелой.
- Вот тебе и поспали! – улыбнулся Ральф.
Сердце старика сжалось от неожиданности снова, когда в клубке омелы что-то загугукало. Голубь? Ральф пришел на помощь плененной птице. Это был (насколько можно судить в полутьме) кремовый голубь. Оказавшись на свободе, птица вырвалась из рук спасителя и несколько раз облетела комнату кругом, пока не заприметила выход. Почему-то Ральф счел важным, рассмотреть, голубь это или голубка. Ему хотелось, чтоб это была именно она. Своих мотивов он спросонку не понимал. Кажется, это была самочка – почти без шишечки над клювиком, но точно этого человек не мог рассмотреть. Гулко хлопая крыльями птица улетела в шипящую бурю. Регрет даже подошел к окну, чтобы разглядеть, куда она делась. Однако голубь уже скрылся из виду.
Досыпать пришлось в зале. Ночи были уже не тёплые.

* * *

Утром же Ральф уже опять был не в духе. Образ Мэй витал вокруг обитателя дома на Омеловой и каждый эпизод с её участием повторялся упрямо и назойливо. Теперь уже воспоминания не приносили приятных ощущений. Даже самый лучший и любимый фильм начнет злить, если заставить вас его смотреть снова и снова, опять и опять! А данная ситуация напоминала любимый танец, но с долго не танцевавшей партнершей, наступающей постоянно на пальцы... которые к тому же и все в мозолях. Возможно, это происходило из-за осенней погоды, которая напоминала об нехорошем расставании много лет назад, возможно, только из-за странного появления старого письма. Но это было маловажно, почему так.
Даже не пошел на пробежку, хмуро просидел весь день на веранде. Даже доктор Гринботл, директор «Дома на Омеловой», обеспокоено пошел к нему, справиться, всё ли с ним хорошо. Ральф поблагодарил за заботу и ответил, что лишь разнервничался ночью из-за той ветки. Доктор поспешил его подбодрить и напомнил, что завтра они все едут на пикник в загородный парк, пока погода позволяет. Ральф вспомнил об этой затее.
- Алан, скажите, пожалуйста, а могу ли я остаться здесь? Вы же знаете, мне пока не нужен присмотр...
- Вам всё-таки не здоровиться?
- Вовсе нет. Мне хотелось бы побыть одному.
- Ральф, – доктор дружески взял постояльца за плечо. – Я бы разрешил, но вы же должны понимать, что это нехорошо по отношению к остальным. Они тоже не все горят желанием двигаться, а так это своего рода «обязаловка». Да и...
- Что?
- Эта прогулка скорее вынужденное мероприятие. Пока мы будем с вами за городом, рабочие покрасят дом. Краска быстро высохнет, не оставив запаха, но прямо в это время нежелательно оставаться в помещении.
Ральф понимающе закивал.
- Всё хорошо будет! Не тревожьтесь! А что касается окна, то просто забудьте. Мы уже вставили вам новое окно, беспокоиться не о чем. Прогноз погоды самый оптимистичный – бури скоро не предвидится больше. А так, да... много деревьев поваляло, а на углу двух соседних улиц даже провода сорвало, хорошо, что никто не пострадал.
- Понятно... – постоялец опять погрузился в думы о письме, но быстро опомнившись, решил переключить разговор в спокойное русло, чтоб завершить его прилично. – А в какой цвет, вы говорите, будете красить дом? Снова в белый?
- Нет. Увидите! – растянулся в улыбке доктор. – Нежный и очень спокойный!
- Хорошо! – изобразил подобие приязненной улыбки Ральф. – Спасибо за заботу.

* * *

Тревога держала за горло весь день. Как определил сам Ральф – «намотали кишки на руку!». Долго ходил перед сном по комнате взад-вперёд, взад-вперёд. Будь под ногами песок или что-то другое рассыпчатое, вырыл бы траншею под ногами.
Усилием воли, заслышав вдалеке бой часов, заставил себя лечь, не раздеваясь и подложив руки под голову. Принципиально не вытаскивал больше и не рассматривал конверта, а желание ещё раз перечесть жгло калёным железом. И как ни гнал воспоминаний, они просились обратно, скреблись во все окна, лезли и просачивались во все щели сознания. Измотанный, он сдался. Нахлынуло воспоминание, как он провожал Мэй первый раз. Как украдкой любовался её мелким торопящимся бегом... Только за три квартала до дома (а там как знать, сколько их ещё оставалось) – дальше бешеный отец! Она ещё на прощание назвала его «Раральф», передразнив неуверенное представление немногим ранее, и одарила ещё одной светозарной улыбкой.
Сон склонился над Регретом, закрывая ему мягко глаза. И когда он уже готов был очутиться в объятиях Гипноса...
В окно что-то ударилось. Ральф вскочил, тяжело дыша, нижняя челюсть дрожала, не смыкалась с верхней.
- Чтоб тебя!
Обувшись, подошел сердито к окну. Снаружи на подоконнике лежала черная кожаная перчатка. Кажется, мужская. Внутри клокотала злоба к этому предмету, бесцеремонно нарушившему его вымученный покой. Поднял оконную раму...

ВЫБОР:
А. Брезгливо сбросить перчатку.
Б. Взять в руки, чтобы рассмотреть.

ИГРАЮТ ВСЕ!!!
ГОЛОСУЕМ В КОММЕНТАХ*

Голосование жду до обеда среды (а там не знаю, как быть, если никто не читает) %)


Photo (c) Life Number 9

(c) Darren R. Bennett

Silent Hill: The Legacy
file # 2
Last Bullet


(1)

Всего неделя прошла, а погода изменилась до неузнаваемости. Закончилось индейское лето*, и туман разбросал свой мохнатый ватный подол по всему городу. И это уже были не слабые утренние тренировки перед глобальным захватом и порабощением интересующих территорий, как во время отпуска, а самое настоящее белое царство тумана. Протянешь руку – и уже только очертания кончиков пальцев виднеются. Мэй рассказывала, что так будет. Но Ральф не думал, что прямо уж так. Пришлось остановить машину и идти пешком – обзора не было совсем. Местные на улице тоже не показывались, дополняя своим отсутствием картину мистического запустения. Ральфа это не коробило. Он был и предупрежден, и его бы это не тронуло – мысли были заняты совершенно иным.
Каждый последующий шаг делался всё быстрее, но никак не легче. Казалось, молочные облака тормозят движение. В какой-то момент показалось, что сбился с пути. Перестал узнавать местность. Однако, как только осознал, что не понимает, куда идти, оказался у самого ресторанчика, где работала Мэй.
Облегченно не вздохнул. Запаниковал ещё больше.
- Не могу!
Отвернулся от ресторана и сделал пару шагов в обратном направлении. Но отступать было нельзя. Сейчас или никогда.
Решительным шагом направился внутрь, крепко сжимая кулаки. Бой предстоял нешуточный. С собой.

* * *

Утром моросил дождь, было серо и зябко, но к полудню осеннее солнышко почтило своим вниманием небосвод Чикаго. Ральф, игнорируя попытки персонала помочь, сам вынес своё кресло на освещенную часть веранды и расположился с какой-то книгой по экономике. Поддерживал таким образом себя в рабочем состоянии уже чуть менее года. И это действительно работало. Он всегда относился к себе более чем требовательно, а сейчас это стало для него чуть ли не единственным путем, чтобы спастись от участи его соседей. Ему было 75. И он был не самым младшим в доме престарелых на Омеловой улице, но даже обитатели на 10 лет младше выглядели гораздо хуже. Беспомощности же Ральф Регрет позволить себе не мог. Тягал гантели, делал пробежки по утрам и вечерам, читал не художественную литературу, а всё, что было хоть как-то связано с его многолетней работой.
Невзирая на возраст, зрение Ральф имел безукоризненное – читал без очков и заприметил почтальона издалека. Однако не придал человеку в форме никакого особого значения. Да и, по словам сиделок, люди этой профессии захаживали в этот двор редко даже в «доинтернетную» эпоху. Поэтому Ральф погрузился в изучение последнего исследования хорошо знакомого известного экономиста.
Почтальон тем временем дошел до калитки и подозвал кого-то из сиделок. После непродолжительного разговора, в ходе которого он наотрез отказался передать письмо через сотрудницу, его пропустили во двор.
- Ральф Регрет?
- Да, здравствуйте.
- Добрый день! Вам письмо! – мужчина средних лет улыбнулся из-под тени козырька, протягивая желтовато-серый конверт.
- Благодарю.
Ральф удивленно взял конверт, собираясь с мыслями, от кого оно могло придти, это письмо. Дети за минувшие 10 месяцев всего лишь пару-тройку раз позвонили, чтобы справиться о его делах. Последний же из звонков вообще был адресован директору дома престарелых, и с Ральфом поговорить попросту «забыли». О визитах или электронных письмах на его ноутбук – Ральф даже не помышлял. А тут целое БУМАЖНОЕ письмо! Настоящее! Можно было пощупать шершавость конверта. При всей начальной растерянности Ральф сразу заметил, что на конверте отсутствуют и обратный адрес, и марка... Да и сам конверт был старого образца, хотя и производил впечатление нового. Но возмутиться Ральф и не думал. Дошло же как-то без марки и штемпелей! Молча благодарно кивнул ещё раз почтальону, который приложил белую перчатку к козырьку, и в следующую секунду постоялец Дома престарелых на Омеловой уже видел его удаляющуюся спину.
На конверте была единственная фраза «Лично в руки!». Руки пожилого человека стали влажными, а по спине пробежал легкий разряд. Ральф без сомнения уже видел этот конверт, но только в нем не хватало одной детали. Это дарило надежду, что это всё-таки не он, не тот самый конверт. Регрет оглянулся. Рядом никого не было, но письмо вскрывать не стал. Спрятал в книжку и ушел к себе наверх. Однако не решился его вскрыть и там. До самого вечера.
Когда все спустились ужинать в общий зал на первом этаже, Регрет, ссылаясь на плохой аппетит, закрылся в комнате и ещё раз осмотрел письмо, всё так же не вскрывая. Несколько раз посмотрел его на свет. Для чего – сам не знал. Затем погладил письмо почти что ласково и до боли зажмурился, чтобы не видеть, как пальцы разрывают край конверта.

* * *

Открыв двери в ресторан, Ральф сначала заглянул внутрь, просунув в проем голову и плечи. Не особо интересовался мнением тех, кто вдруг захохочет, увидев эту картину. Да и хохотать было некому. Пустой зал. Возле каждого столика горели настенные лампы, рассеивая полумрак ресторана. С одной стороны пришедшему не хотелось полного зала посетителей, но, увидев полное запустение, сердце Ральфа дрогнуло. Он не сможет сказать, что должен. Официантов не было тоже... Никого не было. Ральф направился к кухне и подсобным помещениям, чтобы отыскать Мэй.
- Что за черт?! – ошеломленно произнес он, не найдя ни одной живой души в ресторане, двери которого были открыты для посетителей.
Уставился в пол, не зная, что и делать.
Как так вышло?
- Мэй! Мэй! Мээээээээй! – безнадежно позвал Ральф несколько раз от растерянности. Громче и громче. Чтоб хоть кто-то вышел и его вышвырнул из служебной части, а то и ресторана.
Никого. Вернулся и обошел весь зал. Вышел на улицу, посмотреть, нет ли какого объявления. Ресторан, как и весь город, будто вымер. Будто просто в какой-то момент все исчезли.
- Мэй... Что же мне делать? Я даже не знаю, где ты живешь, – произнес Ральф глядя на начищенный до блеска пол заведения.
Телефона Мэй тоже своего не давала, постоянно отшучиваясь. Хотя у неё был суровый отец. Виной крутого нрава которого была контузия на Тихоокеанском фронте. Поэтому девушка предпочитала не «шутить» с родителем, в одиночку воспитывавшем дочь, и утаивала факт знакомства с Ральфом. Нехорошее предчувствие, связанное именно с припадками отца Мэй, накатило волной на и без того паникующее сознание Регрета. Парень бросился искать телефоны или адреса сотрудников. Нашел у телефона книжку с номерами. Дрожащий указательный палец «выследил» дорогое имя на сероватой бумаге и секунду спустя крутил барабан.
- Пожалуйста, возьмите кто-то трубку! – закатил глаза.

* * *

«Дорогая Мэй.
Пишу тебе, потому что не смог отыскать тебя, а не потому, что не могу посмотреть тебе в глаза.
У меня мало времени. Мне еле удалось вырваться.
Ситуация складывается не лучшим образом. Нет, всё чертовски плохо! Прямо кошмарно! Мои родители хотят женить меня на дочери одного богатого человека. Всё уже решено за меня. Но я люблю только тебя одну, поэтому я здесь. Мы могли бы бежать, но нам всё равно не удалось бы скрыться. У моей семьи и семьи той девушки многочисленные связи, а ты ещё не желаешь оставлять своего больного отца. Мне угрожали, что причинят вред тебе, а меня на какое-то время изолируют в психиатрической лечебнице, если я от тебя не откажусь. Вряд ли это просто слова. Возможно, лучше было бы смолчать об этом, но я считаю тебя своим продолжением. Поэтому предельно честен. Это отчаяние, Мэй.
Прости меня, пожалуйста.
Я всегда буду любить тебя!

Р. Р. 10.17.1960»

* Индейским летом в Северной Америке называют период, именуемый в славянском мире «бабьим летом».

Уже завтра

(с) Мuseye

Вчера не успел

ДОБРА!

В виду того, что Р4 (силами мультипликации) вернулась, такой вот артик ценителю

(c) Kaori125
Не знаю, кажется, это лучший фан арт к второй части (на мой вкус),
что-то в этом есть.

... Только нечего.
простите.

Вот! Случайно наткнулся в старье на этот комикс.
Тёплый он (по настроению), по-наивному добрый (хотя с мухой и нехорошо вышло)!


Пара картунок разного содержания

Эльфо-некромансеро

... нажил немало, а дру... ак каждый... ...есмен.
Это была в...на, а не ж...
... помоги мне, я всег... *скрип*ился... ...ыну. Прошу тебя. Ради все... *скрип*
...ится, но он почему-то принял решение...

*шум*
...ешь здесь. И если я не пос... уходи!

...о ...о *скрип-скрип* ..ин
од*шипение* о... о... ...ин... ОДИН!

*скрип*
...
... получил платежку... он всегда исправно платил налоги... *скрип*
...чему эт... *скрип* происходит?

Как... ...ена?! Они должны были... ...ертов дом! *скрип*

- Единственный на кого я мо... ...иться.
Последний рывок и... чья эта глупая шу...

*скрип*
...
*скрип* *скрип* *скрип*
Д... *скрип* д... д-д... *скрип-скрип* дв... два!
*шипение*

*скрип*
...
... Время всё лечит, только не в... *скрип* Всё иначе. Абсолютн...
Другой... Не планировал возв...
...
Как бы то ни было... ...нуться, чтобы... А это чужой дом, в котором чужой свет и чужое тепло...
Просил перекрасить... но не *скрип* ...тот цвет.
Осталось немного в шкатулке: ст... да посл... ...ля

...
... т... т... т... тр... три!

Отчет ИЗ Города-Призрака № 35 - В Дневник Черновик

Вторник, 12 Сентября 2006 г. 12:57
В колонках играет - СЕРДЦЕБИЕНИЕ!
Настроение сейчас - ХА-ХА!

Я шел по коридору, ведомый кровавым следом на полу...
Не хотелось ни думать, ни рассуждать...
Впереди был только след - тонкая линия крови, стекающей с бензопилы,а ещё несколько минут назад бежавшей по сосудам живого человека...
Мрачные коридоры тюрьмы проплывали в тумане...
ХВАТИТ БОЯТЬСЯ! ЛИБО ОН, ЛИБО ТЫ!..
Сознание упрямая штука - постоянно твердит пафосные слова, призывает к неоправданному героизму...
Но я знал, что догоню свою "добычу", и это действительно будет конец...

* * *

Первым я услышал пилу, затем запах озона вперемешку с обугленной плотью, а потом и тяжелые шаги. Передернув затвор дробовика я ускорился.
Окрыв на бегу последнюю дверь между мной и Блэйном, я влетел в комнату...
Ржавчина покрывала камень стен странной комнаты, опять-таки с решетчатым полом.
-Стой!
Блэйн остановился, но не повернулся.
-УГРОЗА!-вскрикнула рука-ворон.
Сердце больно сжалось:"СЕЙЧАС ИЛИ НИКОГДА!" И пусть моя кровь прольётся, но я сломаю план Кауфмана.
Я выстрелил в спину монстра, разворотив униформу... Ведро черной жидкости - четыре ворона и их крик! Блэйн повернулся и мне пришлось инстинктивно отпрянуть - у чудовища на лице отобразилась какая-то игра мышц, думаю, если бы у него были рот и глаза со зрачками, то это бы выглядело как страшная ухмылка маньяка-убийцы, который вот-вот прикончит очередную жертву, но мимика призрака была ещё страшнее.
Роджер поднял пилу над головой... ("A-L-E-R-T!")... и сделал медленный шаг вперёд.
Кто бы ни был...
Умри...
Во мне правда...
И кровные узы...
Я смогу...
Я хочу домой...
Д-О-М-О-Й!
Да погибнет любая тварь, что встанет на моём пути!..
Сиббил, я иду за тобой...
ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!
-Ничтожество, кем ты себя возомнило? Это мой план, а ты лишь пушечное мясо.
БА-БАХ!

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ...


(35Б - файнелли)

Утирая рукавом с лица кровь и ошмётки плоти, я брёл по тюремному коридору, слегка покачиваясь, как пьяный. Меня вела тоненькая красная линия – ручеек крови, стукавшей с бензопилы. В руках я сжимал дробовик…
Сейчас или никогда!
Меня вели десятки задушенных красным шарфом женщин, смешной хозяин мотеля, рассказывающий свои небылицы о НЛО над Толукой, обезумевший от страха Манфред, уже не способный различать людей и монстров… Все они взывали о мести и справедливости, посиневшие и окровавленные…
А уж тому, что было на фотокарточках, я не хотел дать хода во сто крат сильнее, чем восстановить всё на свои места.
Я шел словно зомби, думать не хотелось, – до сих пор чувствовался железный приторно-мерзкий запах крови, ещё каких-то пятнадцать минут назад тёкшей в теле живого человека, у которого были свои иллюзии, мечты, страхи, наконец, а сейчас… даже тела не было… Как я мог иметь дело с такой падалью как Блэйн?! Хоть и в другой жизни… Это дела не меняло: я – есть я, а он – есть он!

* * *

Заставка.
Камилла выходит из своей машины у железных ворот, поднимает голову, глядя на большую вывеску – «ГОСПИТАЛЬ АЛХЕМИЛЛА». Девушка заходит во двор больничной территории и входит в здание госпиталя.
Камера скользит внутрь и вправо: мы видим в дальнем конце двора лежащее на боку кресло-каталку – оно совсем старое и очень грязное от сажи и копоти, а вокруг него асфальт окрашен ржавым, словно пятно расползается от кресла. Одно из колёс колеблется и мерзко скрипит.

* * *

Запах палёной плоти и волос,
Треск электричества,
Гудение пилы…
Сердце гулко забилось. Я догонял чудовище, хотя линия крови давно превратилась в редкие пятна, что одновременно и протрезвляло моё сознание, но и повергало в панику. Если я упущу призрака сейчас, он сможет записать на свой счет ещё одну, а то и несколько, жертв.
Но теперь-то я слышал его – даже тяжелые шаги тристатридцатифунтового тела гулким эхом разливались в коридоре. И теперь нас разделяла только одна дверь – в следующем коридоре был Блэйн. Я сорвался на бег, но, влетев в следующие двери, лишь успел увидеть, как Роджер входит в дверной проём на противоположном конце коридора (причём двери закрываются за ним сами).
- Стой!
Но Блэйн не отреагировал.
И я понёсся следом за ним, полностью позабыв об осторожности…

* * *

Дверь вела в проходное, но не особо просторное помещение. Пол – сетка из металла, стены из обагрённого ржавчиной камня, с потолка свисает гигантский вентиляционный винт… Ну, кто бы сомневался! Идеальное местечко, чтобы прославиться (хотя чем?!) или безвестно погибнуть.
Блэйн стоял ко мне спиной посреди помещения и не двигался.
- ТРЕВОГА! – вскрикнула рука-ворон, и это возымело нужный эффект – холодная рука паники сжала мне горло.
«Ну что же, Даррен, ты хотел последней битвы?! Получай!» – с обреченной горечью пронеслось и отбилось эхом десятки раз в сознании. Но это помогло мне справиться с приступами дрожи в ногах и слабости в руках, так внезапно нахлынувших на меня от испуга.
Блэйн повернулся, и, казалось, его покорёженные огнём мышцы безротого лица растянулись в неком хищническом улыбкооскале.
Вот она – его очередная жертва! Сама пришла на пир душегуба! Как безрассудно…
Позади захлопнулась дверь, и я без проверки понял, что мне её теперь не открыть никакой силой…

И иллюстрация к первоначальной...

6. Разница в возрасте.
Кто читал с самого начала, мог заметить, что изначально разница между Дарреном и Сибилл была 7 лет, потом стала 11. Подогнал под события, чтоб происходящее происходило после приключений Хизер, но и Даррен был задуманного 27-летнего возраста.
7. Сибилл.
Изначально планировалось ввести взрослую Сибилл. И история, которую Даррен поначалу считает правдой, обманываясь, должна была быть основной. И в частности в бою с Роджером Сибилл должны была бы помогать, но и погибнуть ей тоже нельзя было бы дать. Но потом Ками (реальная) сказала, что истинной считается концовка первого СХ, где Сибилл погибает всё-таки. Сначала я не придал особого значения, но выходило, что по новым реалиям Сибилл было б 39 лет, и, следовательно, пришлось бы придумать ей семью, более высокую должность что ли или давить на жалость, что после того инцедента вся жизнь пошла наперекосяк у героини или, наоборот, работа-работа-работа. Не хотелось ввязываться, вот и вышло, что, пользуясь незнанием концовки из СХ2 о возрождении, я тоже воспользовался этим ходом, но немножко иначе.
8. Вот вспомнил. Музыка.
На волне первого знакомства саундтреком рассматривался один из альбомов Mushroomhead. Некоторые песни были темами персонажей, но... В итоге осталась одна песня One More Day, которая должна была звучать именно в полученной нами концовке. Но к финалу я отказался от этой затеи, хотя долгое время был уверен в необходимости этой песни. Появилась бы не нужная полифония. Возможно, в другой концовке и звучит. И пройдемся по другим концовкам.

AA-Ending
«Круг кошмара»
Развилка «А»: Даррен, успокоившись, возвращается в пансионат из лесу. Далее ещё одно разветвление сюжета, которое изначально зависело от обязательного выбора препарата перед определенным событием. Но потом появилось сомнение. Так что я не могу с точностью ответить уже на этот вопрос. Было так: выбор антибиотика позволяет гг использовать преимущество в оружии, но трёхглазые пауки в итоге оказывались частью внутреннего мира именно его (кстати, обратите ещё внимание на описание Боггарта (а также на то, чем он занимался в приюте) и Гарпократа), и победить их в одиночку Даррен не в силах. В итоге всё заканчивает почти так, как видит Даррен, уснув в парке аттракционов, но без эпизода с Роджером. То есть печально. Погибают почти все. Насчет Чарли не уверен только.
Примечательно: 1) Скорее всего, там (на линии развития «А» есть локации театр и зоопарк (или караван заброшенного цирка), которые запланированы в Сценарии. Одно что-то точно есть. Возможно, даже подобие центра отдыха, типа аквапарка. Бассейн там точно был. 2) Дин в этой линии не появляется визуально нигде. И, следовательно, Чарли ведет себя несколько иначе. То есть можно говорить о совершенно разных срезах реальности, если бы не... Хотя опережаю события. ;-)

AB-Ending
«Правило троих»
То же условие первого разветвления сюжета. Во втором предполагалось использование апатического препарата, что «отодвинуло» бы тварей в диско-клубе. В финале Даррен побеждает Кауфмана в «Лунном танце».
Однако назвать эту концовку великолепной нельзя... Существует некий закон, который озвучивает Чарли, согласно которому город может покинуть такое количество людей, какое было на момент изменения города в этот раз (ну, или меньше). Даррен дает листик (такой практически, как в полученной концовке) с адресом родителей Ками, и выпроваживает Чарли и Ками с Сибилл, сам оставаясь в городе.

BA-Ending
«Путь спасения»
В принципе ЭТУ концовку мы должны были получить, но когда дойдем до той, которую получили, я объясню, почему...
Для получения надо было убежать из лесу в город, не возвращаясь в пансионат, и вернуться перед финальным боем, чтобы повидаться с Сибилл. Игра заканчивается спуском в метро. Титры на фоне мелькающих вагонов.
Затем поезд уезжает из виду.
Экран расплывается.
Примечательно: Изначально в этом прохождении в руке Камиллы нет записки Д. Мосса.

BB-Ending
«Обманутая»
Для получения надо было убежать из лесу в город, не возвращаясь в пансионат, и сразу идти на битву Гарпократом.
В этой концовке Дин оставляет Даррена либо после боя с Кауфманом, либо ранее. В итоге он не сдерживает своего слова, но это позволяет выжить Чарли. Концовка похожа на «Путь спасения», только с меньшим количеством объяснений происходящего. Скорее всего, после титров мы видим Дина, надвигающим кепку на глаза где-то на травке или крыше здания с видом на город.
Можете меня обвинить, что нет логики в получении разных концовок «БА» и «ББ», но логика, пущай и неявная, но есть. Пока Даррен ходит к девушкам, Дин что-то себе думает в «Пути спасения» и «Истине» и решает, что ему тоже надо покинуть город. В этой концовке времени подумать у него нет.

C-Ending
«НЛО»
Для получения: заполучив канальный камень (Channeling Stone) за прохождение на «Путь Спасения» и «Обманутая», пройти как «Путь спасения» опять, только использовать камушек несколько раз, а по возвращении к девушкам в Нигде, показать Чарли камень (или просто показать, наверное, будет лучше). В финале Даррена и остальных уносит летающая тарелка и они оказываются в студии реалити-шоу с полным залом инопланетян. Возможна шутка про Тома Круза с прыганием на диване. С инопланетянами она обретет ещё более интересный подтекст %)

D-Ending
«Другой»
Для получения: обязательно получить концовки «Круг кошмара» и «Правило троих», в последующих прохождениях пройти на «Круг кошмара», где в конце Даррен всё-таки справляется с пауками и даже Кауфманом, но после появляется Дин. В этой версии он мало что рассказывает, убивает Чарли и пытается убить Даррена. Даррен побеждает Дина, а дальше... цитирую Отчет:
«- ... В одном из вариантов мне пришлось убить Чарли...
- Убить Чарли?! А какое отношение она имеет к происходящему с нами?
- Да, я вынужден был. Её роль очень важна. Её «изгнание в ужас» расширило диффузию до необходимых Кауфману размеров. Именно поэтому я и убил её, когда всё было кончено с Кауфманом впервые... Да-да, было такое. Но только вот потом ты меня не захотел даже слушать. Не знаю кто кого из нас пристрелил в разборках, но наши жизни оказались связаны...»
Подчеркну слово «впервые». То есть по истории не было концовок, где бы герои спасались, но для прохождения надо получать и их %)))

E-Ending
«Истина»
Собственно, то что получили. Тру эндинг, так сказать. Для получения надо пройти как «Путь спасения», имея в распоряжении прохождение все упомянутые выше концовки, и прочесть записку, появившуюся в руке Камиллы.
Всё остальное вы о ней знаете.
Когда все концовки будут собраны – появятся заставки, в которых Дин нападает на Харви и его товарища. Я же поместил заставки сразу – на случай, если вы бы избрали путь «БА».

Возвращаемся к «катам». Теперь относящимся к окончаниям.

Не факт:
F-Ending
«Топор палача»
Сначала рассматривалась концовка, в которой всё заканчивалось бы судом над Дарреном, который под личинами монстров убивал людей. А свидетелями бы проходили другие действующие лица, а в конце якобы убитый Кауфман появился бы вновь.
Позже она трансформировалась в немножко другую. Где свидетелям и заседанию уделился бы минимум времени, но вместо этого. Была б сначала заставка из прошлого, когда Даррен насмехается над сестрой в красном шарфе и всячески ей его тычет, а не выбрасывает, как мы видели в Отчете. Потом бы показали камеру, в которой сидел обритый Даррен в оранжевой робе, за которым пришли, чтобы вести на повторное слушание (опротестование). Внимательные зрители могли б рассмотреть номер, какой был у Блэйна. В итоге Даррен оказывается на повторном заседании, где ему через время предоставляют слово, а он с издевательским видом поднимает левую руку с одетым на неё черным носком и, изображая, что это раскрывающийся клюв, произносит «Тревога!».
Как получить не рассматривалось. Во многом из-за третьей части, где есть разговор Винсента с Хизер о монстрах.

Следующие 2 не «закатанные», но неизвестна их необходимость и они зависят от концовки по линии «А», если оставить разветвление из-за сюжетного выбора таблеток (с умно-важным видом рассуждает, типа такая игра есть), то они неактуальны совершенно, но я бы, если бы пришлось ветку «А» прописывать, скорее всего, изменил точку развилки:

G-Ending
«Передозировка»
Даррену становится абсолютно всё равно. Он не чувствует боли, ответственности, любви, его ничто не влечет и не интересует. Он просто опускается на колени, а со всех сторон сгущается тьма и мелькают силуэты. Получить можно на пути «А» и «Б».
Получить: не пользоваться антибиотиками больше 1 раза.
Происходит: как только электронные часы остановятся, а функция измерения пульса откажется работать (как вариант: разрядится батарейка).

H-Ending
«Поглощение»
Диффузия захватывает весь мир. В финале Ками и Даррен сажают цветок (такой же, как Дин дарил Камилле) на небольшом клочке почвы. Цветок светится, даря надежду на возвращение нормального мира. Получить можно на пути «А» и «Б».
Получить: не пользоваться препаратом больше 1 раза.
Происходит: как только электронные часы станут уродливыми, а функция измерения пульса безумно зашкалит.

I-Ending
«Абсурдная»
Хотелось бы что-то, кроме НЛО-концовки, весёлого. Но я ни на чем так и не остановился. Поэтому и не вспомню на вскидку какого-то абсурдного окончания истории, но при случае – придумал бы ;-)

Вроде ничего не забыл… Если ещё что вспомню – потом отдельным объявлением вывешу с криками «АЛАРМ.
Ах, да! Фраза в эпиграфе дневника «Имей мужество, заглянув в глаза ЗВЕРЯ, признать в нём СЕБЯ!» сначала сама по себе попросилась туда, хотя и соотносилась с Отчетом как главной темой и вообще смыслом существования дневника, но только потом я понял, о чем она. А слова из Бредбери в конце вообще появились уже под конец повествования.

PS: У меня в черновиках осталась глава, которую я набрал в клубе, но из-за глюка компа, она не была опубликована. Мне пришлось перенабрать заново. А потом я нашел в черновиках копию той оригиналки. Завтра я вам её покажу с иллюстрацией того времени и сравнением с "ушедшей в печать" главой.
А потом возьмемся и за новую историю ;-)

В колонках играет - Нытье внутреннего голоса
Настроение сейчас - Нету такого на складе

Вел, вел, вел.
Я там грозился поведать о кат-сценах. Кто не понимает моего французского (а я сам выдумываю термины, как известно, и «полагаю», что другие должны их понимать, часто используя известные слова для других значений %)) ), то в данной ситуации я имею в виду эпизоды, которые я думал-передумал вводить. От слова Cut – я так думаю, «резать, вырезать, подрезать, разрез» (а там как знать, английский-то я никогда не учил) + Scene – «сцена, место действия»... Ну, вот такая неочевидность, если что.

Повторять не буду, что уже упоминал ранее. То, чего не упоминал:
1. Кора Йодоровски.
Если кто обратил внимание, то Кору почему-то содержат привязанной в подвале, когда город начинает меняться, но при нормальном ходе событий она обычная себе женщина. Так вот. Среди прочих злодеяний Дина долгое время рассматривался ещё один нехороший поступок...
Когда Даррен поднимается за Дином после падения Валери, на него могла напасть обезумевшая Кора. Даже в её полузверином состоянии Даррен не смеет её трогать, поэтому она валила бы его на землю и начинала царапать лицо, душить и грызть за голову. В механике игры это выглядело б, как отставание от Дина – и такая встреча становилась бы досрочным концом игры, а вот при достаточном темпе – Дин бы спускался вниз, оттягивал сумасшедшую и до смерти забивал битой, пока Даррен приходил в себя от потемнения в глазах. «Красивый» бы был главный герой, с искусанной в кровь ещё головой (поэзия! Х))) ) В конце бы этого эпизода Дин ещё и вычитал «потерянного» и еле живого Даррена за слабость в тот момент, а это бы добавило ему уверенности в том, что именно ему нужно начинать «сольное плавание».
Но рука не поднялась вот так поступить с несчастной, да ещё и репутацию Хейта опустить ниже плинтуса. Хотя с мотивацией бы Хейта было крепче.
2. Третий подельник.
Убийство ещё как минимум одного подельника Харви. Упоминал вскользь, останавливаться не буду. Но так вот просто не рассчитал и потерял бразды правления над историей, а она умчалась. Думал сделать «камбек», аки с Белл-Рингером, но не стал перегружать ведением толпы персонажей, ограничившись одним крепеньким подельником.
3. Сандра Кендрик и Розовый Слон.
Долго сомневался, стоит ли показать «начинку» Розового Слона и объяснить, что на самом деле произошло с девочкой Сандрой в безымянном парке аттракционов. Но для напряжения повествования не написал ни одного, ни второго. Я помню, что кое-кого из читателей заинтересовал сей эпизод повествования. Стыдно сознаваться, но этот эпизод с фильмом не имеет к городу и персонажам никакого отношения. Но стыдно не это, а то, почему я разместил столь большой кусок повествования... Причина банальна – растянуть историю, потому что, как показалось, мало выходит событий, а новых, имеющих отношение к сюжету, другим способом ввести не смог – всё сходилось, а с введением прямо относящейся линии можно было всё порушить и в итоге пришлось бы перепридумывать. Поэтому я взял другую свою историю, задуманную как простенький сценарий, если я стану моддером. История звалась «Легенда Осени» (к фильму отношения не имеет, я даже не знал о нем тогда) и предполагала возможность цикла с названиями всех пор года. Состояла она из 2х ничем не связанных новелл (изначально из одной). Более того, там Сандра Кендрик появилась так же случайно и тоже второй новеллой, чтоб перекрыть гнетущее послевкусие от первой. Так что это очень напористая девочка. В первой новелле пожилой человек (но бодрый довольно, стоит заметить) получает от главы крупной корпорации г-на МакХэнда предложение продать ему свою землю, на что (ни за что не догадаетесь) отвечает отказом. Далее происходит довольно продолжительное сюрреалистическое действо. Однако тема осени и старика – ну, как бы это сказать... осень это же весёлая пора, а выходило, что история о старости. Даже нет! Старении скорее. А может и об умирании, смотря кто посмотрит. Поэтому нужно было придумать, чем перекрыть совсем уж пессимистическое восприятие осени. Тогда возник образ девочки на качелях в свете последнего в году тёплого солнца, разгоняющей стайки золотого листья... И тишина. Понятное, что красивый мод (да и вообще любой) мне если и сделать, то не скоро. А к тому времени у меня и настрой сменится на что-то другое. Поэтому историю с хорошим финалом и более-менее оптимистическим значением осени добавил к первой новелле. Когда же захотелось сделать «растяжку» Отчета, то он и пригодился.
4. Каменоломня.
Эпизод с поразительным переходом Даррена из поселка Щедрая Жатва в Сайлент Хилл был сокращен и упрощен из-за того, что вид монстров-шахтеров оказался уже неоригинальным (если они и остались, то встречались по пути в поселок, а не из), и прохождение местной бесконечной шахты с последующим попаданием в комнату ритуала сменилось небольшой прогулкой по каменоломне с нахождением алтаря.
5. Первое проявление талантов Алессы.
В Отчете есть такая реплика Даррена об острове на озере: «Ага, а современные люди здесь пикники устраивают». Она отсылает к «заглушенной» ветви истории. Каким-то образом Даррен должен был увидеть, что там когда-то проводили пикник семьи Гиллеспи и Кауфан. Именно там сначала должны были упоминаться бумажные человечки, за которыми полезла Валери на Древо Правды и Чистоты. И именно её падение с дерева остановила бы Алесса, выдав свои необычные способности. Но потом я понял, что глупость. Где пикники, и где Дэлия Гиллеспи?! Диаметрально противоположные же понятия. Поэтому счастливое детство Валери сменилось побывками в мрачном здании, напоминающем «водяную тюрьму».
КСТАТИ. Примечательно, но придумывая остров и ритуал воскрешения, я не подозревал о концовке СХ2 с возрождением Мэри.

Повешу сейчас, хотя не всё, наверное, вспомнил и концовки ещё не расписал... Не хо ждать и вас заставлять. Считайте, что первая часть "катов". Оставайтесь на линии, если хотите.