Видела вчера Ричарда Гира – он прилетел в Москву утренним рейсом. Устал, отказался от всех интервью и даже не пошел сразу, как обешал, в Галерею Зураба Церетели.
Первый раз я увидела его на пресс-конференции в РИА-НОВОСТЯХ, куда были приглашены разные журналисты: от стильного НТВ до пришибленной «Столицы». Гир хотел говорить о своих фотографиях, а братья-журналисты спрашивали его о чем угодно, только не об этом. Какая-то девушка-блондинка на вялом английском спросила Ричарда: А вы читали такую-то книжку? Актер посмотрел на нее, немного опешив, потом улыбнулся и сказал: «Нет». И начал говорить о своих буддистских фотографиях, которые он на протяжении нескольких лет делал в Тибете, Индии и других странах. Гир особо подчеркивал, что приехал в Москву без каких-либо политических целей. И что? Его все равно продолжали спрашивать о китайско-тибетских отношениях, о Далай Ламе и прочее-прочее-распрочее.
Довольно странное впечатление осталось у меня после всего этого: Ричарда распирало поведать нам о своем творчестве, а его спрашивали о книжке, которая когда-то понравилась блондинке-журналистке, о фильме, который недавно посмотрел толстый критик-индус, о Бурятии, в которой никогда не была стажерка из ежедневной газеты (но что поделать, такое вот она получила задание).
Где-то в середине пресс-конференции ведущий всего это шоу заметил: «Господа журналисты, задавайте свои вопросы по-русски, а то ваш английский мистер Гир не понимает». Я же не понимала, к чему все эти тупые вопросы (извините, за слово «тупые», но они, действительно, были такими. И ничего с этим не поделаешь). Ричард Гир показался мне такой живой обезьянкой, которую снимали все телеканалы, не думая о том, ЧТО и О ЧЕМ тот говорит. Вот сидит в метре от тебя Ричард Гир (когда я была маленькой и смотрела «Красотку», даже не думала, что мне удастся когда-нибудь сего увидеть), что-то такое говорит, все его снимают – и больше ничего не нужно. А ведь на самом деле, он умен и ему есть, что сказать. И если вслушаться в его слова (особенно в оригинале), становится интересно, хочется слушать и понимать. В какой-то момент я пожелала выкинуть всех журналистов из зала. На языке профессионалов это называется «взять эксклюзивное интервью». Но, нет сынок, это фантастика. Перед всеми сидит живая обезьянка, которая, как зайчик, отвечает на все "отбалдовские" вопросы, улыбается и делает вид, что ее все устраивает. Я его даже пожалела (жалость – наверное, самое ужасное для журналиста чувство).
Позже мы все-таки поехали в Галерею Зураба Церетели. Определение «давка» - самое верное для всех моих впечатлений от этой встречи. Больше ничего. Я даже не успела рассмотреть фотографии.... Обернулась – прямо за моей спиной одиноко в уголке с ноги на ногу переминался президент Калмыкии Кирсан Илюмжинов, мы с ним так сочувственно переглянулись, со вздохом поздоровались, а потом мне пришлось опять проталкиваться к Ричарду – да блин, профессия у меня такая!
На улице, прощаясь, Ричард Гир смачно (по-брежневски так) расцеловался с Зурабом Церетели. Мне на мига даже показалось, что чьи-то слюни полетели во все стороны. И все разъехались. Илюмжинову, как всегда, забыли открыть вовремя дверцу в машине - он ехал в одном автомобиле с Гиром и переводчицей, поэтому вся охрана и водитель бросились на сторону актера. А минутой раньше уехала расфуфыренная Ксения Собчак на своем серебристом мерине, предварительно расцеловавшись с двумя черненькими подружками. Впрочем, расцеловавшись – это более, чем громко сказано. Девицы из высшего общества целуются немного по-другому.
Инструкция прилагается – поднеси свою правую щечку к правой щечке своей подружки (расстояние – не больше пятнадцати сантиметров), скажи «ммма» с легким французским акцентом и беги к своей машине. Только так, иначе нельзя.
Ах, Зураб Константинович, не те у вас были поцелуи!
