Отвечает Оксана Маякова, автор портала «Культура.РФ»
Выражение «шито белыми нитками» означает хорошо заметный обман, неумело замаскированную халтуру. Эту фразу часто используют, чтобы подчеркнуть нелепую очевидность какой-либо «тайны».
❞— Как секреты-то этой всей молодежи шиты белыми нитками! — сказала Анна Михайловна, указывая на выходящего Николая.❞
Лев Толстой. «Война и мир»
Выражение пришло к нам из французского языка, где cousu de fil blanc переводится буквально как «прошито белыми нитками».
Во Франции его употребляли уже в XVI веке. Например, богослов Луи Ришом писал в одном из своих произведений: «Эти добрые люди вырезают клевету из черного сукна и шьют ее белыми нитками, шов там всем виден».
Французские словари указывают, что эта фраза, скорее всего, появилась благодаря швейному делу. С давних времен портные работали по определенной схеме. Когда мастер готовил вещь для примерки, он сшивал детали особым образом: куски ткани скреплялись с помощью хорошо заметной белой нити грубыми и крупными стежками.
Когда клиент примерял такую «недошитую» одежду, портной мог проверить верность выкроек и исправить недочеты. Если все было правильно, то изделие сшивалось уже аккуратными стежками нитью в цвет ткани.
А вспомогательные белые нити мастер распарывал и легко удалял. Исследователи полагают, что именно явная видимость белых нитей на цветных тканях и породила устойчивое выражение.
❞И поделом мне! Ни в каком случае не следовало выдавать сочинения, которое хотя выкроено было недурно, но сшито кое-как, белыми нитками, подобно платью, приносимому портным только для примерки.❞
Из переписки Николая Гоголя
Со временем этот яркий образ люди стали ассоциировать не только с недоделанной работой, но и с неумело скрытой ложью.
❞…Я помню, что этих людей называли тогда благонамеренными, несмотря на то что их лганье было шито белыми нитками.❞
Михаил Салтыков-Щедрин. «В среде умеренности и аккуратности»
Михаил Клодт. Швея. 1875
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
Александр Красносельский. У окна. 1864
Государственный Русский музей, Санкт-Петербург
Кузьма Петров-Водкин. Семья. 1902
Научно-исследовательский музей при Российской академии художеств, Санкт-Петербург
Павел Сорокин. Старушка за шитьем. 1848
Башкирский государственный художественный музей им. М.В. Нестерова, Уфа
Абрам Архипов. Крестьянка. Конец XIX — начало XX века
Государственный художественный музей, Ханты-Мансийск
Василий Максимов. Шитье приданого. 1866
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Александр Киселев. Портной и кошечка. 1890-е
Раменский историко-художественный музей, Раменское, Московская область
Литография Петра Бореля по рисунку Михаила Башилова. Обманутый подпоручик. 1868
Тверской краеведческий музей, Тверь
Павел Федотов. Первое утро обманутого жениха. 1844
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Фирс Журавлев. Приезд извозчика на родину. 1868
Национальный художественный музей Республики Беларусь, Минск, Республика Беларусь
Адриан Волков. Прерванное обручение. 1860
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Карл Гун. «Попался!» 1875
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Николай Загорский. У мирового судьи в провинции. 1880
Государственное музейное объединение «Художественная культура Русского Севера», Архангельск
Николай Касаткин. «Кто?» 1897
Государственная Третьяковская галерея, Москва
Василий Максимов. По примеру старших. 1864
Иркутский областной художественный музей им. В.П. Сукачева, Иркутск
Николай Ярошенко. Цыганка. 1886
Серпуховский историко-художественный музей, Серпухов, Московская область
Источник
|
|
|
