я цепляюсь за осколки воображения. я царапаю об их острые, беспощадные края свои изнеженные руки. кровь тонкими, свежими, алыми струйками стекает тебе на ладони. так ты собираешь бесценную и живительную влагу.
я играюсь со своей жизнью, как только пожелаю. она – пластилин. я же скульптор. мотивы непонятны. цели не ясны. жизненно.
все-таки жизнь занимательная штука. игра в шашки. один ход, и ты в дамках. один ход, и ты убит. и когда на доске остается только две фигуры, то начинает самое интересное. кто оступится первым? чьи нервы дрогнут, как ветки липы над озером, потревоженные незваным ветром?
стол трясется в страшных конвульсиях. он является свидетелем того, что никто не должен видеть.
после только спать. и снится, будто от меня осталось только лицо, запечатленное на недавних фотографиях. оно улыбается во все свои почему-то 24 зуба. ты рвешь мои образы на куски. ты отправляешь их в пепельницу. я горю. горю от не из-за пламени зажигалки. от жара простуды.
поздно ночью, а возможно и рано утром ты будишь меня гулким, ненавидящим криком. ну что опять? тебе нужно слово вечность? возьми его на полке. да не здесь, дурень. на полке с буквой «н». как это почему оно там? вечность – это нонсенс. уяснил?
эй, не трогай этот ящик. там лежат не твои вещи. нет, мое не является твоим. неужели ты забыл, что мы чужие? что там лежит? там покоится моя жизнь. вот, видишь, это билет в нее. да, а это виза. куда? о, дорогой мой, на свободу. видишь, тут открыта дата. да. я впишу в этот бесценный документ сегодняшнюю дату.