Когда инстинктивно азиатская склонность к женской сущности встречается с осознанно христианским уважением к ней, можно ждать удивительных результатов. Итогом такого совпадения, которое не повторялось нигде и никогда на земле, стала русская женщина. Это одна из многих счастливых случайностей на планете. Многие из тех, кто был в России, выносят оттуда впечатление, что русская женщина обладает более высокой ценностью, чем русский мужчина. . . Разные народы дали разные образцы человеческих идеалов. У китайцев это мудрец, у индусов — аскет, у англичан и испанцев — аристократ, у пруссаков — солдат, а Россия предстаёт идеалом своей женщины. Достоевский был прав, возлагая на неё большие надежды. Русская женщина самым привлекательным образом объединяет в себе преимущества своих западных сестёр. С англичанкой она разделяет чувство женской свободы и самостоятельности, не превращаясь при этом в ’синий чулок’. С француженкой её роднит духовная живость, без потуг сострить; она обладает тонким вкусом француженки, тем же чувством красоты и элегантности, не становясь жертвой тщеславного пристрастия к нарядам. Она обладает добродетелями немецкой домохозяйки, не сводя жизнь к кастрюлям; и она, как итальянка, обладает сильным чувством материнства, не огрубляя его до животной любви. К этим качествам добавляются ещё грация и мягкость, свойственные только славянам. (Из России вышли непревзойдённые жрицы танцевального искусства!)
Никакая другая женщина, по сравнению с русской, не может быть одновременно возлюбленной, матерью и спутницей жизни. Ни одна другая не сочетает столь искреннего стремления к образованию с заботой о практических делах, и ни одна так не открыта навстречу красоте искусства и религиозной истине. — Особенно проигрывает рядом с нею немка…

Вальтер Шубарт
’Европа и душа Востока’