(c) Рейдер

Глава 20. «Эндиэль».

Бар уродливого гнома был временно закрыт. Внеплановая проверка: кто-то настучал, что в баре имеется какой-то подпольный тотализатор, вовсю идет продажа наркотиков, а так же принудительный труд или просто рабство.

-   Уверяю вас, здесь нет ничего не законного, - отмазывался Ништиц. - Вот вчера получили товар – отличные фирнойдские шмутцыки.

-   Шмутцыки? Они же занесены в пятый том красной книги как вымирающий вид! – люди, нагрянувшие с проверкой, были явно не довольны.

-   Ой! Да я, наверно, заговорился, вы лучше посмотрите, как замечательно наш бармен работает! Отличный парень, хотя и молокосос лет двенадцати.

-   По закону лица, не достигшие совершеннолетия, не могут быть рабочими служащими. Это еще одно правонарушение.

-   Парни, - один из ребят из проверки только что поднялся из подвала, - там, внизу в клетках заперты несколько диких свинобрюхов. Они на них в тотализаторе ставят.

-   Ну вот, Ништиц, крыса ты паскудная, а говоришь, ничего незаконного.

-   Нет, пожалуйста, бар – это все что у меня есть! Не забирайте его у меня. Вам нужны деньги? Я заплачу!

Инспекторы с ехидными лицами смотрели друг на друга, понимая, что неплохо бы сначала с гада все деньги вытрясти, а потом уж и бар разгромить и опечатать.

МакКорн, оставивший девочку у входа, держался в сторонке.

 

Ништиц отодвинул висевшую на стене картину с изображением летающих бегемотов. За картиной оказался сейф. (А что там еще могло быть?) Он открыл его, достал какой-то черный чемоданчик с компьютерным кодом, долго набирал его и, наконец, открыл.

-   Вот, прошу вас, берите все, только оставьте мне мой бар!

Глаза МакКорна заблестели от зависти. Деньги! Чего тут думать? Их всего-то трое, плюс мелкий Ништиц. Да и все они какие-то хлипкие. МакКорн набросился на первого, ударил его головой о титановый сейф, потом на второго – вмял его нос прямо в череп, одним ударом. Третий инспектор просто остолбенел от ужаса! Но ближе (к его роковому несчастью) оказался Ништиц. МакКорн схватил его за плечи, поднял высоко над головой и запустил его в свободный полет через весь бар. Тот упал на один из столиков. Столик развалился, а вместе с ним развалился и Ништиц… МакКорн оглянулся – третьего нет. Сбежал, поганец.

 

Девочка по-прежнему ждала у входа, она, скучая, перебирала бусинки браслета на своей руке, как вдруг из бара вылетел МакКорн с каким-то черным чемоданчиком.

-   Бежим!

-   Куда?

-   Бежим! Сейчас здесь будет полиция! – он схватил ее за руку, и они со всех ног помчались к гостинице «Черепаший панцирь», где все так же находился Лаки…

 

В гостинице, где нередко появлялись девочки, а также мальчики по вызову, появление рядом с МакКорном его новой знакомой не вызвало никаких претензий и вопросов. И потому они свободно прошли в свой номер.

 

-   Джей, это ты? – Лаки был в душе, когда услышал, как кто-то поворачивает ключ в замке.

Сирена и Джейсон вошли в комнату.

-   Присаживайся, - Джей усадил ее на кровать, а сам стал возиться с замком чемоданчика.

-   Вау! Да ты не один? – Лаки вышел в одном полотенце, - И сколько он тебе заплатил? – он потянулся, чтобы поцеловать ее, но она его оттолкнула.

-   Не лезь к ней! – гаркнул МакКорн, он как раз открыл чемоданчик.

-   О, Джей, только не говори, что это она

-   Она самая.

-   Простите, леди – в манерах мне за Джеем не угнаться, - немного обиженный Лаки подошел к МакКорну, - Что у нас здесь?

-   Порядка двух миллионов, - МакКорн, широко улыбаясь, развалился в видавшем виды кресле.

-   Два миллиона? Да здесь и тысячи не будет! Деньги-то только сверху лежат, остальное все – чертовы бумаги. Если ты наконец-то продал родину, Джей, тебя крупно надули – она стоит куда дороже!

-   Что? – Джейсон начал судорожно перебирать бумаги – Закладные, документы доставки, расписки, свидетельство о рождении, паспорт, страховка, и все на имя одного человека – Эндиэль Габриэл Ништиц.

-   Габриэл? Так звали моего отца, - девочка тихонько подошла к столу и взяла в руки паспорт, - Моя фотография?

-   Так значит, ты Энди, - МакКорну стало как-то легче, потому как называть ее Сиреной ему совсем не хотелось…

-   Но почему Ништиц?

Лаки достал какую-то бумажку:

-   Кажется, у нас в руках обрывки завещания этого Габриэла Ништица.

Брат, сегодня я могу погибнуть.

Если так, значит, на то была воля Господа.

Но борьба за свободу этого стоит!

Прошу тебя, позаботься о Кларе,

Она может не дотянуть до дня Свободы.

И главное: моя дочурка – Энди.

Заботься о ней. Я знаю, полюбить как я,

Ты не сможешь, но все же…

-   Письмо обрывается, - сказал Лаки, - Кто-то хотел его сжечь, оно подпалено.

-   Так значит, дядя Ништиц? – Энди не могла поверить в это, - Он поплатится за все! За все годы унижения, за…

-   Не надо, - МакКорн обнял девочку, - Он уже поплатился. Недомерок Ништиц уже мертв…

 

И если б только Энди раньше знала, что ничто не держит ее в этом баре, что она такая, какой хотел видеть ее отец, - свободной. Если б она только знала это, то давно бы покинула эту станцию. Но если так, то она никогда бы не встретила Джейсона и не ушла бы вместе с ним. И все бы вышло совсем иначе, а так все шло своим чередом…