Вечером прямо на дороге валяется огромная желтая круглая луна. Как мячик для гольфа, или головка сыра. Настырная желтая луна смеётся надо мною. Там дорога, показывает она простыми интернациональными жестами, прямая, далеко, а ты сворачиваешь налево, направо, налево, налево, на драйввэй. А там дорога! далеко! и ты туда не едешь, кагбе намекает она мне, ты остаешься дома, и черный грязный автомобиль без переднего бампера безвольно виляет задом, а тебе, дуууура, даже и плюнуть изнутри некуда.

Потерпи, луна, ещё немного, кагбе намекаю я ей. Ещё чуть-чуть - ты и умереть не успеешь.
В колонках играет - кому на север - а мне налево

Продолжение новейшей американской сказки "Как Луна вырвал у болтливой женщины её колдовской язык"

Луна как оторвал язык - сбежал обратно на своё небо. Да. Даже не стал женщине помогать. И никому не стал помогать. Он злой был и жадный, и колдовской язык с собой забрал. Там у себя, на небе, и бросил: пусть валяется.

А женщины с тех пор грустные. Хотят что-то сказать, а как, не знают - потому что они хотят нижним языком сказать, а он далеко, на луне. И на Луну часто смотрят.

Тот язык стал белой лунной змеёй и видел её с тех пор только один мужчина. Это было уже после того, как небо сбежало, потому что рассердилось на непочтительных близнецов. Мужчина не смог на небо запрыгнуть и придумал большую ракету. Которая допрыгнула до Луны. А там ничего и нет! только змея по лунному песку ползает. Мужчина испугался, когда змея к нему поползла, и сказал вслух: "ох, лучше бы я дома был!" - и сразу дома оказался.

Так никто и не знает теперь, был ли тот мужчина на Луне или не был.

Давным-давно, когда небо было куда ближе к земле и туда можно было сбегать перед завтраком - набрать свежих небесных взбитых сливок, у всех женщин было по два языка. Один рос изо рта в голове, как и у мужчин, а другой - из рта между ног. Нижний рот женщины использовали для колдовства, потому что всё, что они говорили нижним ртом, исполнялось. Тогда все женщины были колдуньи.

Но однажды Луна решил спуститься на землю, потому что ему очень понравилась одна деревенская девушка. Все боги иногда спускались на землю. Говорили, что за девушками, а на самом деле они уставали по небу прыгать: прыг! прыг! - и спускались походить по земле. Но просто так спускаться было неудобно - а что другие боги подумают? если сказать, что прыгать надоело, то могут и из богов выгнать, и что тогда? а если к девушке, то это ничего. Или к юноше - это тоже ничего. Если боги на земле встречались, то с друг другом совсем не разговаривали, а расходились припрыгивая.

Та девушка, которая Луне понравилась, очень любила взбитые сливки. Очень. А бегать на небо не любила. И прыгать не любила. Тогда она села и стала колдовать своим нижним колдовским ртом. "Пусть каждые тридцать дней около моей хижины появляется кувшин взбитых сливок", - сказала она. Как раз к ней Луна подошёл, весь такой круглый, лоснящийся, - "такой круглый, как щёки у этого жирного мужчины", - и показала Луне свой нижний язык.

У Луны сразу лицо вытянулось. Кому нравится, когда его жирным называют, тем более нижним языком. "Ты, женщина, с кем разговариваешь?" - спросил он очень недовольно, - "кто тут жирный, женщина?" "Ты!" - дерзко ответила девушка, которая уже совсем не нравилась жирному круглому Луне. "Но ты не переживай, ты похудеешь!" - добавила она своим нижним ртом.

И Луна стал худеть. Очень быстро. Конечно, он испугался - хоть и бог; и тут вздорная девчонка открыла свой нижний рот и собралась сказать ещё какую-то гадость, так что Луна совсем испугался и вырвал из нижнего рта женщины её колдовской язык.

Поэтому теперь женщины не умеют колдовать.
И раз в тридцать дней Луна худеет, а раны женщины истекают кровью.

Что же касается взбитых сливок, то их женщины научились покупать в супермаркетах - хотя, конечно, там они не такие вкусные.