Глава 13. Возвращение

Новый старый мир встречает меня праздничными убранствами и безукоризненной чистотой курортного городка, улыбающимися лицами случайных прохожих. (Нет ни грязных заборных надписей, ни зияющих дырами люков на тротуарах). И ощущением идеального, снайперски точного попадания в свое время. Удивительно, однако: переместился с предельной точностью (разница по дате отбытия с Иэры всего несколько месяцев), а как все изменилось! Ремонтируются санатории; множество корпусов в строительных лесах, другие уже красуются зеркальными окнами и витражами, фасадами цветного туфа или белого Машукского камня… Не так много стало нищих на улицах, хотя детей по-прежнему мало. Прохожие куда-то бегут, оживленно разговаривают, на ходу жуют бутерброды, спорят… Может, сегодня праздник какой? Даже завидно, что я не из их команды. Еще странность – на улицах почти нет пьяных. То ли их куда-то вывезли, то ли они вымерли, то ли снова действует «сухой закон». Вообще, как-то все не по правилам. Покупаю свежую газету. Ба, еще и президент сменился. Старый хрен подал в отставку. Надо же, так не бывает! Интересно, как будет мести новая метла? Так, сначала - борьба с бандитами и террористами. Ну, это все так начинают. А вот дальше - полный туман…

Проходя по родным улицам, еще больше укрепляюсь в надежде, что попал в свой мир и в свое время. Изменения есть, но их вполне можно объяснить влиянием событий параллельного мира на наш общий пространственно-временный континуум. Да, еще пресловутая открутка времени… Но все равно интуиция шепчет, что вернулся я не куда-нибудь, а домой.

«Все меняется, так справедливо считается;
Набирает разгон переменка лесов,
И, конечно же, многое в мире меняется,
Но при этом, увы, безусловно - не все.

Пусть дороги давно как асфальтом покрытые,
Но идут все по тем же, по древним местам,
Мимо храмов Господних, что ныне забытые,
Словно вечный поклон золоченым крестам…»

Детальное изучение родного города показывает, что слова некогда популярной песни безнадежно устарели. Православные храмы как будто переживают второе рождение! Восстанавливаются старые, полуразрушенные, и даже строятся новые - в местах, казалось бы, совсем для этого не приспособленных. Но и они не могут вместить всех желающих. Над городком плывет колокольный звон. Придя в свое излюбленное место – церковь Святого Лазаря, примостившуюся на склоне Машука, на небольшой поляне между нарзанным источником и входом в старинный некрополь, поражаюсь небывалому скоплению верующих. Среди них много лиц с явно кавказской внешностью. Вот это уже совсем новое. Однако тут же узнаю, что в городе работает и мусульманская мечеть, и католический костел, и синагога… Священники разных конфессий молятся о ниспослании мира всем - независимо от расы, национальности, вероисповедания… Вот и белокаменная церковь Архангела Михаила - чудом уцелевшая и возрожденная. Только что началась утренняя служба. Переступив порог храма, опускаюсь на колени и ухожу в миры, которые не описать… Господи, прости всем нам грехи наши, вольные и невольные…



Дальнейшее знакомство с городом приводит к изящному пятиэтажному корпусу, облицованному мозаичной керамикой, со знакомой вывеской у входа. Родной НИИ встречает легким недоумением. Разговор с директором протекает в духе рекламного ролика: «Ты где был? - Пиво пил»... За время моего отсутствия отдел перспективных исследований расформировали, всех наших ребят уволили. Предлагают прийти через пару месяцев. Открывается новый грант, понадобятся исполнители. Ладно, хорошо хоть так. Нащупываю в кармане небольшой сверток с крупными ювелирными алмазами, подаренными на прощанье Янгом. Алмазы разложены на четыре равные кучки и хорошо упакованы. Думаю, что если загнать барыге один камушек из своей доли, хватит надолго. Теперь надо разыскать ребят. Свободное время есть.

Приемная, отделанная мореным дубом. Стаса не видно – похоже, пропускной режим стал либеральнее. «Вам назначено?» – спрашивает молоденькая длинноногая секретарша (опять новая - откуда только у нашего злодея такие красотки берутся?). «Назначено и еще раз назначено». Вламываюсь в кабинет, не обращая внимания на возмущенные крики девушки. За знакомым столом сидит Баклажан.

Кажется, прошло всего несколько дней, как мы расстались на Иэре. Но Баклажан уже снова успел набрать директорский жирок, изрядно израсходованный в последних походах. На лице его сменяется гамма чувств: от досады и недовольства до изумления и радости.

- Привет, ты откуда? Какими судьбами? Вид потрепанный, но живой. Неужели опять в горы?
- Бери выше. И не «в», а «из». Вчера вернулся.
- Где был?
- Там же, где и ты.
- То есть?
- Ну, на Иэре.
- Это где?
- В параллельном мире. Неужели не помнишь?
- О чем надо помнить? Какая такая «Эра»? Ты что, как всегда в очередную авантюру влез? Так говори начистоту. А то темнишь, словно опять йети встретил, как на тех наших сборах…
- Знаешь, давай чаю выпьем, а может, и покрепче чего? Многое хочу тебе рассказать и еще больше спросить.
- No problem!

Баклажан давит на кнопку. Немедленно появляется давешняя секретарша с небольшим китайским подносом, уставленным яствами. Среди прочего особо обращаю внимание на красную икру, которой не ел по меньшей мере лет сто, и элитный коньяк.

- Ну, ты и девок находишь. Талант, одобряю. А Стас работает?
- Да, он сейчас моим заместителем по маркетингу, в столицу поехал. Арбитражный суд на носу. В офисе недавно госслужбы кое-какие побывали, разгромили все. Вот, восстанавливаю справедливость.
- Значит, все вернулось на круги своя. Семья как?
- Семьи больше нет. Развелся.
- Ты что, спятил?
- Слишком редко дома бываю. Помнишь, у Высоцкого?

«Я им всем доказал, «who is who»,
Жаль, жена подложила сюрприз –
Пока я был на самом верху,
Она с кем-то спустилася вниз…»

- Тяжко это. А с Ириной что?
- Что может быть с Ириной? Наверное, все эти годы так и живет в столице… Я с ней давно не поддерживаю контакты, так что подробной информацией не располагаю.
- Как, разве недавно ты не отвозил ее в клинику?

Баклажан мучительно вспоминает, видно, что это дается ему нелегко. Потом неуверенно произносит:

- Да, что-то было. Думаю, лет пять назад. Иринка приехала на день, кажется, тебя искала, и вдруг ей стало плохо. Хорошо, как раз Коля тут объявился, вдвоем мы ее и вытаскивали с того света. Впрочем, не помню. Как будто все это было и не было. Прости, помрачение какое-то нашло…
- Вытащили?
- Что? Да, с трудом. Но вот куда она потом делась, не знаю.
- А Колька?
- Так и живет на своей фазенде. Детей, кажется, уже чуть не десяток…

Пытаюсь рассказать о наших последних приключениях. К изумлению, получаю жесткий отпор. Нет этого, не было и никогда не будет – все мои выдумки и фантазии. Если хочу втянуть его в какую-то авантюру, то сначала должен рассказать все по правде. Разгадывать ребусы у него времени нет. Надо писать годовой отчет и проверять смету на реконструкцию колбасного цеха.

- Ладненько. Тут тебе презент, поможет поднять производство. Только будь осторожен, не мне тебя учить.
- Что это?
- Твоя доля от наших трудов. Откроешь после, времени нет на объяснения.

Поговорив еще немного обо всем и ни о чем, откланиваюсь. Что ж, все идет как по-писанному. И Янг, и Великий Йети предупреждали. Но ведь должен быть на всей планете хотя бы один человек, который ничего не забыл?

Всего ночь езды скорым поездом да два часа на попутном грузовике, и я на месте. Знакомая казачья станица в окружении плодородных полей. Добротный двухэтажный дом из красного кирпича. И, как в старые добрые времена, Коля с очаровательной Натали. Благословенная Колина рододендроновка давно закончилась, так что пьем «Желтого цыпленка», а закусываем брынзой и ветчиной домашнего копчения.

- Как здорово, что ты приехал! Вот видишь, как мы здесь живем. Наверное, тебе, как городскому жителю, и не снилось. Трудновато, земля все-таки. Но ничего, упираемся, тянем лямку.
- Слушай, Колька. Ты когда последний раз в горах был?
- Да с тобой же, на сборах в Приэльбрусье. Как повидали йети. Потом уж больше не выбирался. Вот скажи, с кем? К вам просто так не съездишь – хозяйство оставлять нельзя, да еще женушка дорогая держит в ежовых рукавицах. За что (в сторону супруги) ее и обожаю…

Натали смотрит подозрительно: вдруг начну подписывать ее единственного на очередную авантюру? У меня вовсе нет таких планов, улыбаюсь ей понимающе и продолжаю разговор обо всем и ни о чем. Все ясно – Колька тоже ничего не помнит. Иначе он бы меня не так встретил! Разве что несколько наводящих вопросов?

- Коля, а об Ирине слышал что-нибудь? Куда она исчезла?
- Понятия не имею. Последний раз видел ее много лет назад, когда приезжал к Баклажану. Года четыре назад. А может, пять… Как раз с ней казус приключился, попала в неотложку, врачи диагноз поставить не могли. Внутреннее кровотечение в верхушку легкого, как от сильного удара. Что самое интересное, снаружи ни раны, ни синяка. Профессор, когда оперировал, совсем обалдел, за всю практику такого не видел. Ну, ничего, спасли Иришку...
- А дальше?
- Уехала к себе. Я ее провожал. Сказала, что ждет тебя из какой-то экспедиции…
- Ну, вот я и вернулся. Из экспедиции.
- Да ты что? Что ж молчишь? Рассказывай.

Рассказываю долго, в цветах и красках. Коля становится все мрачнее и задумчивей. Потом выносит вердикт.

- Знаешь, я до мельчайших подробностей помню все переделки, в каких довелось с тобой побывать. Йети мы тогда на леднике видели, и Лешка нас чуть не прибил. Было, все было, из песни слов не выкинешь. Но остальное, что ты рассказываешь – это же просто бред какой-то. Давай представим, что я спятил и все забыл. Так ведь все годы, как от городской жизни сбежал, я из этой дыры больше чем на неделю не вылазил. Вот, Натали может подтвердить, дети и еще куча людей. Что ж, по-твоему, у них у всех крыши поехали? Не логичнее думать, что это ты со своими психологическими опытами дошел до ручки, так что все это тебе привиделось или приснилось?

Достаю фотографию, где мы все вместе с Янгом позируем на фоне бунгало. Коля внимательно ее рассматривает и говорит:

- Ничего не понимаю. Не было этого. Либо ты меня разыгрываешь, либо здесь что-то совсем невообразимое. Может, ты по тем мирам ходил с другими людьми, не с нами? Ведь при таком раскладе там могли существовать и наши двойники…
- Ты еще скажи, что я – это не я, а инопланетянин…

Коля озабоченно меня рассматривает и размышляет непривычно долго; потом решает проблему радикально:

- Да ну их, эти заморочки. Ты у меня в гостях, все в порядке, ни о чем больше говорить не хочу. И тебе не советую.
- Ты еще, как Баклажан, предложи выпить водочки и закусить. И добавь, что это хорошо прочищает мозги…
- А почему нет? Оставайся на недельку, отдохни, приди в себя. Потом разберемся, «who is who»...
- Прости, Колька, не могу остаться. Беспокоюсь за Ирину, отдых будет не в радость. Должен я ее увидеть как можно скорей.
- До завтра хоть останешься?
- До завтра останусь. Еще просьба – оставлю тебе свой груз. Так ты сохрани его, это отчеты экспедиции. Лучше так в контейнерах и прикопай где-нибудь. Жив буду - вернусь, заберу. А нет, используй по своему усмотрению. И еще – вот здесь кое-какие ценности, это твоя доля. Может, удастся поднять хозяйство, создать новые рабочие места, дать детям образование. Или наукой займешься, наконец? Помнишь, как мы мечтали, чтоб презренный металл по жизни не тормозил? Потом откроешь. Только будь осторожен, не подставляйся.
- Заметано. Хотя, все равно я ничего и не понимаю…
- Как-нибудь после расскажу. А пока считай, что произошло чудо… Не ошибешься – поистине, это так!