![(283x413, 29Kb)](http://img.liveinternet.ru/images/attach/3/17709/17709960_voiny.jpg)
Купил я недавно книгу-календарь на 2007 год «Христовы воины. Жития и труды подвижников ХХ века» (М, 2006). Впечатление от прочтения, откровенно говоря, самое грустное. История Русской церкви в ХХ в. подается в «отредактированном и исправленном» (чтобы не сказать «кастрированном», «выхолощенном») варианте.
До 1927 г., когда руководство Церкви «не поколебалось на погибель» (Евр. 10, 39), история дается сравнительно объективно. Обличается обновленчество (не упоминая, разумеется, об участии в нем М. Сергия (Страгородского) и иных видных иерархов-«сергиан»), «григорьевский» раскол и пр. Читателю предлагаются жития новомучеников и исповедников. Они тоже несколько «подчищены». Так, не упоминается об участии многих подвижников в деятельности русских дореволюционных правых организациях – Союза Русского Народа и пр. А без этого сложно понять особую ненависть к ним со стороны большевиков. Но хотя бы общая канва развития событий подается неплохо. Так (не удержусь от небольшой цитаты), в очень кратеньком житии св. Андроника Пермского (кстати, видного деятеля Союза Русского народа), рассказывается:
14 июня 1918 года в ЧК решили арестовать архиепископа и немедленно расстрелять. Постановили объявить город на военном положении и привести в состояние боевой готовности все имеющиеся войска. Для ареста святителя было поднято до полутора тысяч войск...
На допросе он долго не отвечал ни на один вопрос, а потом, будто решившись на что-то, снял панагию, завернул ее в большой шелковый лиловый платок, положил перед собой на письменный стол и, обращаясь к чекистам, сказал:
– Мы враги открытые, примирения между нами не может быть. Если бы не был я архипастырем, и была необходимость решать вашу участь, то я, приняв грех на себя, приказал бы вас повесить немедленно. Больше нам разговаривать не о чем.
Сказав это, он неспешно развернул платок, надел панагию, спокойно поправил ее на груди и, весь погрузившись в молитву, не проронил более ни слова.
Но вот в изложении и комментировании событий, имевших место после печально знаменитой Декларации М. Сергия 1927 г. все коренным образом меняется. Исповеднический подвиг огромного числа пастырей и архипастырей, не принявших «нового курса», скромно замалчивается. Очень коротко, со скорбными замечаниями о «недопонимании» «мудрой политики М. Сергия» упоминается об антисергианской позиции Местоблюстителей Патриаршего престола Свв. Петра (Полянского) М. Крутицкого, Кирилла (Смирнова) М. Казанского и еще 2-3 исповедников. У других «исчезают» целые периоды из жизни – с середины 20-х до мученической кончины в 1936-1938 гг. Почему образуются такие «лакуны», думаю, объяснять нет необходимости – «новый курс» М. Сергия поддержало явное меньшинство церковной иерархии. Многие исповедники-«антисергиане» не упомянуты вообще, либо же «мелькают» на «заднем плане» с наименованиями «раскольников», «разрушителей церковного единства» (Св. Иосиф (Петровых) М. Петроградский и др.). Позиция других по «сергианскому вопросу» старательно «подчищена» (Св. Иларион (Троицкий), Арх. Верейский и др.).
Такая же «редактура» касается и исповедников позднейшего времени, пребывавших, собственно, в МП. Ни слова не говорится о еп. Калужском Гермогене – единственном архиерее, осмелившемся выступить против закрытия храмов во время «второй волны безбожия» (начало 60-х), лишенном за это Синодом кафедры и сосланном «на покой» в Жировицкий монастырь.
В итоге, несмотря на само название книги «Воины Христовы», иерархи выглядят неким сборищем лицемеров и приспособленцев, готовых «смиренно» «колебаться вместе с линией партии», неспособных отстаивать церковную позицию. Конечно, задача авторов-составителей сборника была очень сложная: говорить об исповедничестве, но при этом вести аполегетику руководства МП, которое от исповедничества, несения Креста Христова сознательно отказалось. Хорошо еще, что авторы удержались от того, чтобы записать в «исповедники» М. Сергия и его преемников.
Пишу я это отнюдь не для того, чтобы в кого-то «бросить камень». Но лично мне совершенно очевидно, что неправда в описании церковной истории еще более опасна, чем в изложении истории светской. Она ведет к появлению ложных духовно-нравственных ориентиров, потере понятия о том, «что такое хорошо и что такое плохо». Для Церкви Божией страшнее этого быть не может ничего.
И первые плоды этого мы пожинаем уже сегодня. «Оправдание» нехристианских и антицерковных по сути действий М. Сергия и его «симбиотических» взаимоотношений с богоборческой антихристовой властью порождает ныне обильный поток антиисторических и богохульных легенд и мифов: о «церковности» и «молитвенности» Сталина, Жукова и иных палачей русского православного народа, о молебнах Казанской иконе Божией Матери, которые якобы служились на линии фронта перед началом каждой военной операции, о «богоустановленности» и «полезности для Церкви» большевицкой власти и пр. Яд лжи подается слабо знающим реальную историю людям в «церковной упаковке», подобно тому как «сам сатана принимает вид Ангела Света» (2 Кор. 11, 14).
В конце концов, признание того, что в истории – как древней, так и новой – Православной Церкви были архиереи (и патриархи) – отступники и еретики, ничуть достоинства самой Церкви, которая сумела отринуть лжеучения, не умаляет. Забота о церковной чести состоит отнюдь не в том, чтобы скрыть болезнь, а в том, чтобы излечиться от нее.
И последнее. Мне многие и неоднократно говорили, что «сергианство отмирает естественным путем», и уже никого, кто, храня верность Истине Христовой, не принял Декларации-27, не обвиняют в «расколе». Книга «Христовы воины. Жития и труды подвижников ХХ века» является наглядным опровержением такого взгляда. Сергианство никуда не исчезло, его апологетика продолжается, и ложь, которую оно привнесло в Церковь, в таких условиях сохраняет свою опасность в полной мере.