[Фиг знает, почему я решил перепечатать сюда этот пост из своего ЖЖ. Интересно, сколько народу его прочитает из тех по большей части неведомых мне людей, которые до сих пор почему-то числятся в моих ПЧ?]

Напишу-ка я о фестивале "Еврофолк", который проходил у нас в Царицыне 26 и 27 июля, то есть аж на позапрошлых уже выходных. Как говорится, если не сейчас, то когда?
"Еврофолк" устраивает та же ассоциация европейских вещателей, которая несет ответственность за "Евровидение". Однако между этими мероприятиями есть три большие разницы: "Еврофолк" - не конкурс, а просто фестиваль; он проводится на открытом воздухе; музыка там не попсовая, а народная. И это всё, на мой взгляд, к лучшему.





В первый день я пошел на "Еврофолк" вместе с Женькой. Он, как и положено подлинному растаману, к назначенному заранее часу подъехать никак не успевал, поэтому я тоже вышел из дому поздно. Встретились мы у входа в парк уже около шести часов вечера.



Поэтому мы не увидели первые выступления: Академический хор русской песни РГМЦ, Куивина О’Рахоллига и Мика О’Брайена из Ирландии (особенно жалко, что их пропустили - ирландцы все-таки. Одни имена чего стоят!) и коллектив "Крайя" из Швеции.
Когда мы отыскали концертную площадку, там уже пела хрупкая чешская девушка с аккордеоном и цветком за ухом, Весна Вашко Касерес.



Как ни странно, ее выступление мне не очень запомнилось, хотя я и увидел ее первой.
Зато следующая группа мне и запомнилась, и очень понравилась. Это были финны - трио Санны Курки-Суонио.





Одна финка играла на большой штуковине, которую так и хочется назвать гуслями - только это был, так сказать, рояльный вариант гуслей. Вторая, сама Санна Курки-Суонио, пела и иногда брала в руки гусельки поменьше. Справа чуть в глубине сцены стоял финн, отвечающий за разнообразную перкуссию (на фотографии видно, что у него там даже подвешены на веревочке гаечные и дверные ключи). На двух песнях он играл на струнных инструментах, оба раза на разных. Как называются, не знаю.



Я думаю, эта группа мне так понравилась в том числе и потому, что у них была перкуссия и вообще разные инструменты, ибо в целом фестиваль имел явный вокальный уклон. А по мне так лучше бы хоть совсем не пели, только бы играли побольше. Тем более на народных-то инструментах.
Несколько песен финнов я записал фотоаппаратом на видео, одну из них выложу здесь. На этот раз ю-тьюб как-то совсем уж жестоко обработал мои видеофайлы, но звук, слава богу, вроде бы не пострадал.





Потом Женьке пришлось уехать, и выступление словенцев – тоже трио, Хадалин-Довч-Гомбач – он не смотрел. Словенцы были забавные, особенно тот, который ни на чем не играл, а только пел.



Еще один словенец играл на аккордеоне, а третий – на кларнете и еще некоторых духовых. Небольшой видеофрагмент:





Ближе к концу выступления словенцев, когда стало темнеть, мне вдруг стало слегка холодно (после двух недель жары!) и, самое главное, голодно. Кроме мороженого, однако, вокруг ничего съедобного найти было нельзя, и я решил пойти домой, не посмотрев и не послушав трио «Карпатия» из Польши. Дошел до дома по берегу пруда минут за двадцать.


Представительница аудитории

Второй день, воскресенье

На второй день я решил сводить на фестиваль маму, тем более что она в реконструированном Царицыне еще не бывала. (Между тем она живет в окрестностях парка чуть ли не всю сознательную жизнь. Некоторые ее одноклассники жили в Хлебном доме, когда там еще были коммунальные квартиры, и она ходила к ним туда в гости). Матушка моя тоже не из торопливых людей, так что и в воскресенье я пропустил начало концерта: некую Груню из России и Марка Хаумана с Карин ван Стинландт из Бельгии. Когда мы пришли, на сцену как раз вышла Наталья Матылицкая из Белоруссии.



Добрый молодец, сопровождавший Наталью, был вооружен неким инструментом, похожим на волынку, но применил он ее по назначению только два раза, в самом начале и в конце, подтверждая замеченную мной накануне вокальную ориентацию фестиваля. Иногда он подпевал вторым голосом, но по большей части просто статно стоял на сцене и лучезарно улыбался.
После двух или трех белорусских песен из толпы зрителей выделилась старушка хлипкого телосложения (у которой, однако, оказался звучный голос), подошла к ограждению сцены и, не обинуясь, упрекнула Наталью Матылицкую в том, что она, Наталья, поет неуместно грустные песни. Причем ладно бы она высказала свои претензии однократно – нет, она никак не унималась. Ей хотелось веселья. Должно быть, она шла на концерт Киркорова и попала сюда по ошибке. В конце концов бабусю при полном одобрении прочих зрителей изловили милиционеры (а это было непросто, ибо старушенция оказалась шустрой и сначала успешно от них ускользала) и вежливо увели в неизвестном направлении.
Когда печальные песни восточных славян смолкли, перед нами предстали четыре девушки из Германии – коллектив «Аквабелла». Они опять оказались насквозь вокальными, только изредка в руках одной из них появлялся бубен, а другая две песни провела, сидя на самом обычном с виду фанерном ящике и стуча по нему руками.



Немки исполняли ирландские, португальские, даже турецкие песни – короче, какие угодно, только не немецкие. Турецкая песня, точнее говоря, была одна – Ben Giderim Batum'a. Я записал ее на видео, но, пересмотрев, решил здесь не выкладывать – как-то все-таки тухловато они исполнили эту тюркю (одну из моих любимых), если знать, как она должна исполняться на самом деле.

Ну вот, а затем было самое лучшее, на мой взгляд, выступление фестиваля: норвежская группа «Нордафьеллс». (Они были на первой фотографии).



У норвежцев, к моей радости, было много инструментов: два аккордеона, гитара, контрабас и скрипка. Скрипач явно был главным.



Музыку они исполняли бодрую и местами даже залихватскую. Интересно, услышала ли ее старушка, погруженная в печаль белорусскими напевами? В процессе исполнения одной из песен среди зрителей появилась девушка с подносом – представительница норвежского радио. На подносе у нее, как говорят, лежали шоколадки и ириски – продукты норвежской пищевой индустрии - которыми она угощала народ. Сам я этого не видел и норвежских сластей не отведал, потому что снимал вот это видео:





На норвежцах, строго говоря, фолк кончился, потому что представители Хорватии, группа Ливио Моросина, играли явный рок с уклоном в панк, причем скорее не в европейском, а в нашенском понимании. Едва басист вдарил по струнам, зрителей обдала мощная, физически ощущаемая звуковая волна от колонок – обычное дело для рок-концерта, но здесь, после всех мирных песнопений и скрипочек, это было как ушат холодной (или, скорее, горячей) воды. И я почему-то совсем не удивился, когда за ограждения полезли плясать какие-то пьяные рожи, которых раньше совершенно не было видно. Но милиция была начеку, быстро их скрутила и увела.
При всей своей роковости группа Ливио Моросина ухитрилась обойтись без гитары. Точнее, сам Ливио сначала вышел с акустической, но после первой же песни отложил ее в сторону и больше к ней не прикасался.



Кроме него, группа состояла из моложавого клавишника с внешностью этакого средиземноморского мачо, культуриста-барабанщика, раздевшегося в процессе выступления до трусов (он время от времени демонстрировал свои бицепсы и издавал бодрый тарзановский крик, как бы вопрошая зрителей: «Ну что, хорош я?»; кроме того, он несколько раз покидал свои барабаны и начинал колотить палочками по металлическим конструкциям сцены), и меланхоличного, но колоритного басиста со знатными патлами.



Два раза к этой компании присоединялся украшенный благородными сединами волынщик, но тогда Ливио Моросин уходил со сцены. Когда же он со сцены не уходил, то между песнями общался с залом на чистом сербохорватском языке, очевидно полагая, что мы должны его отлично понимать. Увы, у меня с этим проблемы: я даже белорусский на слух совершенно не воспринимаю. Где-то в начале выступления, правда, г-н Моросин высказался и по-английски: сказал «Goodbye Moscow» и спел после этого еще песен шесть-семь.

После суровых хорватов оставался еще только один номер программы: выступление Марины Капуро. Но мне пора было уходить, чтобы погулять с собаками. Послушав известные песни про гагару и про «в горнице моей светло», я двинулся к дому, и, отойдя от сцены на изрядное уже расстояние, вдруг услышал в ночной тиши опять что-то не совсем фолковое. Марина Капуро пела песню «Аббы» Dancing Queen.