С Таксима мы вернулись уже затемно, Юля отправилась в свою комнату, а я решил сходить в какое-нибудь интернет-кафе, поскольку нужно было кое-что обсудить в аське с сестрой. Просидел там час, читая накопившиеся в ЖЖшной ленте посты, и уже около полуночи вышел на Истикляль. Я решил пройти по нему из конца в конец и для начала двинулся в сторону Туннеля. Но прошел недалеко: из переулка по правую руку до меня вдруг донеслись знакомые звуки одной из песен Бюлента Oртачгиля, с которыми я совсем недавно познакомился. Сначала у меня мелькнула безумная мысль, уж не сам ли Ортачгиль играет в одном из истикляльских клубов. Заглянув в переулок, я увидел, что перед дверями питейного заведения сидит молодой человек с гитарой. Тут он закончил петь эту песню и завел другую – Барыша Манчо. Конечно же, я не мог этого так оставить, прошел в этот переулок, взял пива и стал слушать. Чувак играл классно – это не только мое дилетантское мнение, это Женька так сказал, когда я ему дал послушать запись. (Я записал несколько песен на фотик). Поскольку остальные посетители сидели компаниями и беседовали между собой, музыкант вскоре заметил, что я – его единственный настоящий слушатель. Тем более что я, воодушевленный пивом, активно хлопал после каждой песни. Его репертуар составляли примерно 50 на 50 песни современных турецких рок-групп типа «Атены», «Думана» и прочих, мне неведомых, а также моих любимых стариков. Особенный упор он делал на Барыша Манчо, чего я, конечно же, не мог не одобрить. Так вот я сидел и слушал около часа. Потом музыкант сделал перерыв, а я, решив, что пора и честь знать, сердечно поблагодарил его и ушел.
На следующий вечер (последний в Стамбуле) я снова пришел в этот переулок. Теперь рядом с дверью сидела большая компания явно знакомых с музыкантом молодых людей. К тому же вместе с ним выступал скрипач. Потом из-за столика встал и присоединился к ним второй скрипач – правда, его скрипку к пульту подключить было почему-то нельзя, и гитарист отал ему свой микрофон, так что ему самому пришлось перестать петь. Микрофон, правда, несколько раз падал прямо на скрипку с ужасным грохотом. В таком составе они исполнили Манчевскую Gül Pembe и еще что-то. Потом первый скрипч ушел, и гитарист снова начал петь. (Женька, кстати, скрипачей не оценил, а по-моему, они здорово играли – по крайней мере, ни разу не сфальшивили, а мне кажется, что когда играешь на скрипке, это уже немало. :)
Засиделся я там на этот раз почти до пол-второго, что было не совсем разумно, учитывая, что утром нужно было вставать в семь. Но искусство требует жертв.

Прокатившись по Босфору, мы вернулись на ту же самую пристань Эминоню. Время еще было раннее, и я решил сходить в Ункапаны купить саз, а потом показать Юле акведук и Капалычаршы.
Саз (турецкий народный муз. инструмент) я покупал, конечно, не для себя, а для Женьки. Тот, что мы с Лёхой привезли ему в качестве подарка на новый 2003 год, он куда-то задевал, а тут вдруг проникся турецкой музыкой до критической уже степени и, когда я уезжал, попросил снова привезти ему саз. Сазы в больших количествах продавались и в окрестностях Истикляля, но, естественно, втридорога.
Мы дошли до следующего моста через Золотой Рог (кстати, этот мост - бывший Галатскй, его просто отодвинули, когда строили новый). Там, в районе Ункапаны, находится центр стамбульской музыкальной торговли. Помимо инструментов, там есть и диски, но ассортимент – примерно такой же, как на Истикляле и в любом другом музыкальном магазине Турции.
К купленному в Ункапаны сазу бесплатно прилагался запасной набор струн и самоучитель.
Потом мы дошли до акведука и оттуда – до Капалычаршы. Походив по рынку, свернули вниз и улочками, кишащим торговцами сувенирами и прочими товарами народного потребления, пробрались снова к Эминоню.
У входа на мост обнаружилась съемочная группа телеканала CNN-Turk, с пристрастием допрашивающая какого-то типа в мексиканском костюме.



Вечером я собрался пройтись в сторону Таксима и чуть дальше – к Ташкышле, где находится архитектурный факультет Стамбульского технического университета, на котором учился некогда Памук (почему-то в прошлый раз я его на карте не углядел, и мы с Лёхой внимательнейшим образом рассмотрели другой факультет, минералогический). Вот она, кузница таланта :)

Поскольку по понедельникам музеи в Турции закрыты, я решил в этот день прокатиться на пароходе по Босфору. Пять лет назад мы с Лёхой проделали такое путешествие, и воспоминания о нем остались самые хорошие, в немалой степени из-за того, что пароход сделал остановку у крепости Румели-Хисар (кажется, у нас ее принято так называть, хотя на самом деле она Румели Хисары), и мы вволю полазили по ее крутым (во всех смыслах слова) стенам. Вдохновляемый этими воспоминаниями, я привел Юлю в Эминоню (к тому моменту, как мы добрались до Стамбула, я все-таки более-менее приучил ее ходить пешком) и мы пошли по набержной, ожидая, когда же к нам с воплем «Боспорос тур!!!» подскочит какой-нибудь мужичок. И он, конечно же, не замедлил подскочить. За 20 лир он предлагал прокатиться на небольшом пароходике до второго моста (пароходик был примерно такой, на каком мы катались в 2002, но вот сколько мы тогда заплатили, не помню, да и цены были тогда другие). А Румели-Хисар будет? – спросил я. Нет, не будет, - и мы пошли дальше. Мужичок нас догнал и предложил индивидуальный тур на катере с заездом в крепость за 100 лир с носа. Мы гордо отказались. Вскоре, однако, выяснилось, что больше никто нас катать по Босфору не хочет, а вновь возникший на нашем пути мужичок сообщил, что у крепости теперь никто не останавливается. Тогда мы решили проехать по Босфору на обычном рейсовом пароходе, но сначала я предложил посмотреть, нет ли желающих покатать по Босфору с другой стороны Галатского моста (не на другом берегу, а чуть дальше от Босфора по набережной Золотого Рога). И пожалуйста – там нас ждал большой пароход с той же программой, что и у маленького, но уже за 6 лир. Это было лишь на самую малость дороже, чем билет на рейсовый пароход туда-обратно. На этом-то плавсредстве мы и отправились в путь. [О ценах я рассказал столь подробно лишь для того, чтобы показать – если вы турист и хотите в Стамбуле приобрести что-нибудь туристически-ориентированное, будь то товар или услуга, загляните сначала за угол. Вполне вероятно, что там вы найдете то же самое раза в три дешевле].



Набережная Эминоню и Галатский мост. Вид с надземного пешеходного перехода.

Несколько босфорских фотографий

[временнo прерывая турецкие заметки]
Так пoлучилoсь, чтo меня сегoдня пoпрoсили пoказать незнакoмым мне дoтoле американцам Царицынo. Я там не был с прoшлoгo дня гoрoда, и мне казалoсь, чтo там уже сделали все, чтo мoгли сделать. Ну, думал, разве чтo двoрец дoстраивают, кoтoрый Екатерина дoстрoить не успела. А там...
Не Царицынo, а oдна сплoшная стройплощадка. От входа до самого Орехова. Все перекопано, всюду лежат кучи щебня, чернозема, снуют рабочие, грузовики, грохочут какие-то таинственные машины и машинки. Многое уже сделано, например, проложена большая часть дорожек в парке. Теперь они покрыты утрамбованной кирпичной крошкой. Ремонтируют, реставрируют и переделывают буквально всё – даже «живописные руины», специально построенные в качестве таковых, ухитрились поновить – сделали там ступеньки до самого верха. Масштабы бурной деятельности поражают – вместо тихого заброшенного парка моего детства делают нам второй Петергоф, не иначе. Которого здесь никогда не было.
Короче, американцы получили вместо прогулки по исторически-идиллическим местам настоящий русский экстрим. Как мы прыгали по кучам щебня! Как тыкались вокруг большого дворца, разыскивая, с какой стороны его можно было бы обойти! Как выглядывали, какая из аллей не перекопана рвом! А вокруг нас до самого Орехова все время что-то дьявольски грохотало.
Но самое интересное было как раз когда мы пытались пройти к метро Орехово. Пришлось пробираться через какую-то помесь стройки, рабочего городка и автостоянки – настоящий лабиринт с хмурыми дядьками, которые на вопрос, как тут можно выйти к метро, только неопределенно махали рукой в очередной узкий проход между жилым вагончиком и грудой ржавых труб.
Утешал я потом американцев в рамсторовском «Кебаб-хаусе» кебабом и айраном. На их лицах было написано тихое удивление размахом загадочной русской души.

До Галатской башни дошли пешком, хотя после полуторачасовой экскурсии и гудели ноги.
дальше

Мы договорились встретиться через полтора часа и сходить в Долмабахче, а потом залезть на Галатскую башню. И там, и сям я уже был, но в Долмабахче – в 2002, а на Галатскую башню просто грех не залезть при удобном случае. В Долмабахче, кстати, мы с Лехой не попали в гарем, потому что было уже поздно и он закрылся. На этот раз я туда попал.
несколько глупых туристических фоток

Билет у нас был на час ночи. До вокзала, в принципе, мы могли бы доехать и сами, но Халиль Ибрахим предложил подвезти нас на машине, и мы отказываться не стали. Заехал он за нами в половине двенадцатого, почему-то в компании жены и дочки (скорее, всего, они просто хотели посмотреть на иностранцев). Ехали очень забавно: несмотря на всю простоту дорожной системы Анкары, Халиль ухитрился трижды повернуть не туда. Оправдывался он тем, что редко ездит в темноте.
В автобусе компании «Метро», впервые на моей памяти (а я немало поездил на турецких автобусах) муаввином была женщина, тетенька лет пятидесяти, напоминавшая воспитательницу из детского сада.
В начале восьмого мы приехали в Стамбул – но не на автовокзал, а на специальную станцию автобусов «Метро» где-то в северной части города. Оттуда нас на автобусе поменьше отвезли на Таксим. Истикляль, по которому мы шли к отелю, в эти утренние часы был безлюдным и хмурым, словно с похмелья. Утро не идет моей любимой стамбульской улице.
В отеле, конечно, нас не ждали так рано, поэтому пришлось некоторое время посидеть в лобби в необычайно уютных креслах. Потом нас пригласили позавтракать. Черепахи, живущие в небольшом бассейне в столовой, за год выросли раза в полтора. Поев, мы снова вернулись в лобби и сидели, глядя на красных рыб, плавающих в большом аквариуме, пока нам не сказали, что комнаты готовы.

Сегодня с утра я ездил на автовокзал за билетами. Теперь мы поедем в Стамбул автобусом компании Metro – компания крупнее, а билет на пять лир дешевле, чем в этом «Татлысесе». На обратном пути я снова немного прошелся по Кызылаю – и вот результат: купил еще два диска Ашыка Вейселя, первый альбом Бюлента 0ртачгиля и два диска группы Ayna – местами она попсовата, но это старые записи, тогда они были еще хoрoши.
Вот напоследок фотка моего общежития.



Еще 3 сегодняшние фотки

Выйдя из ограды окружающего Аныткабир парка, я еще немного прошел по улице и дошел до станции метро (точнее, анкарая :)) «Тандоган». Сначала я хотел доехать на метро до Улуса, но тут решил, что дождь уже вряд ли пойдет, и можно дойти до общежития пешком. Но сначала я зашел в обнаружившийся неподалеку «Мигрос» и купил большую бутыль турецкого пива, а также колбасу с фисташками. Не отдельно, а вместе. Это такой местный продукт – «колбаса с фисташками». :)
Шел я, шел, и через некоторое время дошел до «Корейского сада». Там стоит нечто вроде пагоды, но на самом деле это памятник турецким солдатам, сражавшимся в Корейской войне (да, Турция посылала туда войска).



А вот один из часто встречающихся в Турции призывов не мусорить: «Соблюдай чистоту, будь цивилизованным!»



Путь от Аныткабира до общежития занял около часа.

Обойдя галерею, по которой мы уже ходили с Юлей, и посмотрев еще разок на автомобили Ататюрка, я обратил внимание на надпись, которую мы в прошлый раз почему-то не заметили. «Вход в музей» гласила эта табличка. И действительно, в Аныткабире, оказывается, есть огромный музей, спрятанный под мавзолеем и за ним. Сначала я попал в зал, где выставлены вещи, подаренные Ататюрку различными иностранными делегациями. В основном это сервизы, портсигары, письменные приборы и холодное оружие. И еще портреты (фотографии) глав делегаций или государств, которые эти делегации представляли. Рядом с Ворошиловым и иранским шахом красуется собственной персоной император Эфиопии Хайле Селасие (Рас Тафарай).
Далее следует зал с произведениями живописи, иллюстрирующими разные ключевые моменты войны за независимость, а вдоль стены идет панорама битвы за Чанаккале (1915 год). При этом довольно громко включена запись звуков боя. Снаряды рвутся, пули свистят и все такое. А за этим залом начинается длинная галерея с фотографиями и документами времен становления Турецкой республики. Вот там я завис надолго – очень люблю разглядывать старые фотографии и документы. Всего я в музее провел, наверное, больше часа.
А дождь за это время так и не пошел. Когда я вышел на улицу, тучи даже как будто немного рассеялись. Я пошел к противоположному выходу. До него идти дольше – сначала надо пройти так называемую «Львиную аллею», а потом еще пройти по дороге, идущей сквозь парк.

Фотки

Я решил все-таки сходить в Аныткабир еще раз со своим фотоаппаратом.
Утром съездил на факультет, пообедал и пошел в интернет-лабораторию. Пока я там сидел, пришла смска от Халиля Ибрахима – хочет он, дескать, передать мне какую-то книгу. Я уж было решил, что он нашел что-нибудь по моей теме, но оказалось, что это сборник научных трудов филологов Анкарского универа. Один экземпляр – мне, второй – Тофику. Вот с этими книженциями я и пошел в Аныткабир. Дошел минут за двадцать. Пока шел, меня стали тревожить мрачные предчувствия, что дождя не миновать. С утра было такое ясное голубое небо, что зонт я снова не взял. А между тем с северо-запада наползли крайне зловещего вида тучи. Дул ветер, и стало даже почти прохладно. Но от своей затеи я не отказался, хотя и опасался за сохранность книг и фотика.
У входа в Аныткабир у меня хотели отобрать Халилевские книги и положить их в камеру хранения, но я жалобно сказал, что собирался выйти с другой стороны, и меня пропустили с книгами.
Фотки

1) Я обнаружил в местных магазинах замечательную серию компактов под названием «Türkülerle Türkiye» - «По Турции с народными песнями». Отдельные диски содержат песни, распространенные в том или ином районе. Каждый диск снабжен увесистой книжицей, в которой на турецком и английском языках рассказывается о истории района и его настоящем, а также об особенностях местной народной музыки. Всего в серии около 90 дисков, и все мне не скупить. :) Вот что я купил: Гиресун, Эдирне, Стамбул, Чанаккале, Муш и Трабзон.
2) Зара. Весьма миловидная девушка исполняет народные песни. К альбому приложен бесплатный VCD.
3) Три альбома Халука Левента – один из его первых, с некоторыми моими любимыми песнями, которые были у меня в плохом качестве, и два недавних, которые на меня с первого раза никакого впечатления не произвели.
4) Различные граждане исполняют песни Бюлента Ортачгиля. Похоже, это все-таки интересный дядька, надо познакомиться с ним поближе. Правда, карьера у него какая-то странная: первый альбом выпустил в 1974, потом замолчал, в 80-е сотрудничал с Кызылоком, и только с 1991 начал более-менее регулярно выпускать альбомы. Среди участников трибьюта (запись 2000 года) – такие интересные лица, как «Мави Сакал» (старый состав, записавший Iki Yol, с гитаристом Кааном Алтаном и басистом-американцем, а не нынешняя непонятица), «Булутсузлук Озлеми», Халук Левент, Теоман и Mor ve Otesi (хотя этих я не очень люблю).
Upd: Это просто удивительно. Стоило мне написать этот пост, выключить ноутбук и включить телевизор – и пожалуйста: в какой-то передаче натыкаюсь на сюжет о недавно вышедшем альбоме детских песен, записанных Кызылоком и Ортачгилем в 80-е (я о нем уже писал). И тут же интервью с самим Ортачгилем. Везет мне, однако, с телевизором.
5) Чагры дал мне два диска с мп3. Там, в частности, архивные записи всяких старых исполнителей традиционной музыки начала века (не народной) и альбом Барыша Манчо 76 года полностью на английском языке. Есть несколько известных песен, просто перепетых по-английски, есть и неизвестные мне. Из первых – Uzun Ince Bir Yoldayim, песня Ашыка Вейселя, которая мне особенно нравится в интерпретации Манчо. Текст – не перевод Вейселя, а нечто псевдофилософское типа Tell me, old man, why do the winds blow etc. В целом интересно, но ничего уровня замечательной песни Trip, увы, нет. Прошли психоделические времена.
Еще там же есть альбом некоего «Оркестра Мустафы Озкента», 73 год. Вот это интересная штуковина. Мне почему-то напомнило раннего Сантану, хотя, наверное, главным образом благодаря перкуссии. Гитарка с квакушкой! А исполняются между тем инструментальные версии турецких народных песен. Но ооочень своеобразно.

Сегодня я встречался с давнишним своим интернетным знакомым, живущим в Анкаре. Зовут его Чагры. Когда-то у него был ЖЖ, там я его и нашел вскоре после того, как забрел сюда (увы, журнал свой он давно уже удалил). Сошлись мы с ним на почве любви к Эркину Кораю и «Кинкс», а кроме того, он большой поклонник Jefferson Airplane.
Раньше он со мной встретиться не мог, так как готовился к какому-то важному экзамену (в этом году он заканчивает университет). Теперь он экзамен сдал и изъявил желание повидаться.
В 12 часов мы с ним встретились на Кызылае и сначала зашли в кафешку перекусить. Там он стал расспрашивать меня, где я уже побывал, и в конце концов мы решили, что сходим с ним в музей Рахми Коча. Этот Коч, кажется, сын Вехби Коча, основателя династии турецких миллионеров, а находится музей совсем рядом со входом в крепость (почему-то мы с Юлей его не заметили), в здании караван-сарая, построенного в начале 16 века. В начале же 20 века там было нечто вроде торгового центра, в котором находилась лавка, где Вехби Коч начинал свою бизнес-карьеру.
Представляет интерес само историческое здание. В середине находится двор, ныне укрытый стеклянной крышей, а вокруг него на первом и на втором этаже тянутся галереи, из которых можно попасть (только обязательно нагнувшись, чтобы не расшибить лоб) в маленькие комнатки, которые некогда были «номерами» для постояльцев караван-сарая, потом лавками, а теперь стали музейными залами.
Что же касается экспозиции, то она напоминает наш Политехнический музей. Выставлены там старинные фотоаппараты, швейные машинки, телефоны, зубоврачебные инструменты, модели паровозов и кораблей, первые турецкие телевизоры, холодильники и патефоны. Местами очень интересно.
По пути к музею мы попали под сильный дождь, который нам пришлось пережидать под козрьком подъезда рядом с пл. Улус. На обратном пути облака вроде немножко разошлись, но сейчас, когда я пишу этот пост (идет шестой час) за окном опять лупит ливень.

Ездил сегодня на факультет, встречался с Батмазом. Оказывается, в среду в университете имели место столкновения между студентами на политической почве. С одной стороны были местные нацисты, так называемые «серые волки» - с другой стороны, видимо, студенты более-менее лево-настроенные. Самое интересное, что в тот момент, когда я расспрашивал обо всем этом Батмаза, под окнами во дворе опять началась какая-то заварушка. Но полиция была расставлена в стратегически важных точках заранее, так что дальше криков дело не пошло. А скандировали красиво – что-то вроде «фашисты, вон из университета!» В Турции скоро выборы, так что обстановка немного накаляется.

Теперь о другом. Недавно я обнаружил в своем плеере фм-радио. :) И решил послушать местный радиоэфир. Нашел 20 радиостанций. И что вы думаете – пока я их прокручивал, из всех двадцати только на одной играла песня на английском языке. Вы можете себе такое представить у нас? Я – с трудом. Да и к тому же это все равно был бы несусветный ужас. :) С другой стороны, если бы 20 радиостанций непрерывно крутили песни на русском языке, может быть, рано или поздно в эфире появилось бы что-нибудь приличное? Или нет?

В семь часов мы встретились с Юлей у дверей общежития и отправились в Конью. Минут сорок добирались до автовокзала на автобусе и на метро, а по прибытии купили билет на автобус, который отправился уже через десять минут - в восемь часов. Фирма, автобусом которой мы ехали туда и обратно, называлась «Озкаймак».
Ехать до Коньи три с половиной часа, и большую часть этого времени я, естественно, проспал. Когда же я просыпался, чтобы съесть предложенный муаввином кекс, выпить чай, а потом и кофе, за окном тянулась довольно однообразная равнина. Горы показались уже на подъезде к Конье.
Конья – древний город. Поселение на этом месте существовало уже в 7 тысячелетии до нашей эры. При римлянах город назывался Иконией.
В 12-13 веках Конья была столицей сельджукского Конийского султаната, под властью которого находилась большая часть Малой Азии. Однако и от тех времен, как предстояло мне убедиться, в Конье осталось не так уж много.
Ну и, конечно же, в 13 веке в Конье жил и творил Джелаледдин Руми, известный также как Мевляна – один из величайших поэтов и гуманистов в истории человечества, основатель дервишеского ордена Мевлеви. (Его стихи можно прочитать в ЖЖ-сообществе ru_mi - http://community.livejournal.com/ru_mi).
Кроме того, Конья считается очень клерикально настроенным городом, оплотом исламского фундаментализма. Надеюсь, впрочем, что этот фундаментализм не такой уж фанатичный – ибо у кого же учиться терпимости, как не у Мевляны?
Итак, в половине двенадцатого мы прибыли на конийский автовокзал, купили обратный билет на 19.30 и, выяснив у местных жителей, как добраться до центра, сели в долмуш. Ехали долго, около получаса – сначала через голые новостройки, затем по густо усаженным деревьями милым улочкам. По этим улочкам неплохо было бы прогуляться, но это был еще не центр. Наконец водитель сказал нам, что пора вылезать, и мы вышли, как выяснилось вскоре, прямо у музея Руми. Внутрь музея мы проникли бесплатно, хотя девушка, продававшая билеты, и выразила некоторое сомнение, разглядывая наши кимлики.
Далее – рассказ с картинками

В пятницу я весь день переводил и из общежития не высовывался. В полночь, устав и памятуя о том, что утром вставать в шесть часов (мы собрались ехать в Конью), я уже было собирался лечь спать, но решил на сон грядущий немного пощелкать каналы на телевизоре.
(Отступление. Я забыл сказать, что оба студента, жившие в моей комнате, съехали в среду вечером. Сдали экзамены и уехали: один в Кырыккале, другой в Айдын. Поэтому теперь я ложусь спать когда хочу и вообще чувствую себя гораздо вольготнее. Лето - общежитие потихоньку пустеет).
Итак, я переключал каналы, пока вдруг не наткнулся на передачу, где речь явно шла о рок-музыке. А немного погодя до меня дошло, что гость передачи – не кто иной, как Эркин Корай! Вы, конечно, моего восторга понять не сможете, но уж поверьте на слово – я был счастлив неимоверно. Передача была по большей части разговорная, она и называлась-то «Конушарак», то есть «разговаривая» или «за разговором», но писалось это название на заставке таким образом: «KonuşaROCK». Однако время от времени Корай все-таки брался за гитару. Исполнил он следующие песни: Kızları Da Alın Askere, Mesafeler, Yalnızlar Rıhtımı, Deli Kadın, какую-то мне неизвестную (может, новую? Где-то в инете я читал, что у него в этом году должен выйти новый альбом, но в магазинах я его не видел) и, под конец, Estarabim. Я не вытерпел и снял кое-что на видео фотоаппаратом. Получилось, конечно, ужасно, но тем не менее.
В передачу вклинивались и другие участники: организатор рок-фестиваля, который на этой неделе состоится в Анкаре, и любительская группа (в этой передаче каждый раз выступают любительские группы, присылающие сначала свое демо). Группа эта, кажется, называлась «Орион», солистка - девушка. Исполнила она нечто современно-безликое. Ведущий спросил у Корая, понравилось ли ему выступление, но тот ушел от ответа, сказав, что ребята, дескать, не экзамен сюда пришли сдавать, а он – не профессор в университете.
Продолжалась передача аж до двух часов, так что пришлось мне отправляться в Конью невыспавшимся.

На сегодня у меня было запланировано посещение двух музеев: музея войны за независимость и музея Республики. Благо расположены они по соседству, на улице, отходящей на запад от площади Улус. (Юля сказала, что не пойдет туда, потому что вообще не очень любит музеи и музея анатолийских цивилизаций ей вполне хватило).
Сначала, впрочем, я заехал на факультет – нужно было кое о чем переговорить с Батмазом, да и пообедать было бы неплохо. Однако меня ждал облом: пузатый охранник у входа (один из тех, что бегали вчера через столовую и обратно) преградил мне путь и сообщил, что факультет закрыт до понедельника. На вопрос «почему?» он только сделал таинственный вид и развел руками. (Что же там вчера, интересно, все-таки произошло?) Так что несолоно хлебавши пошел я к Улусу.
Музей войны за независимость располагается в здании, в котором в начале 20-х годов заседало Великое национальное собрание Турции (меджлис, или парламент). Выставлены там личные вещи Ататюрка, а также, собственно, оружие и награды времен указанной войны. Зал заседаний весьма скромного размера, с деревянными скамейками и столами, напоминающими старые советские парты.
Осмотрев этот музей, я пршел несколько десятков метров и собрался уже входить в музей Республики, но тут меня остановила милая девушка в полицейской форме, с извинениями сказавшая мне, что с рюкзаком в этот музей меня не пустят, а камеры хранения у них нет. Так что пришлось мне поворачивать.
Я решил пройтись до развалин храма Августа и постамента статуи Юлиана Отступника, которые находятся к востоку от площади. Нашел я их быстро. От храма, однако, почти ничего не осталось, к тому же сбоку к нему прилепилась мечеть, мешающая обзору. Буквально в двух шагах стоит колонна императора Юлиана, весьма симпатичного мне исторического деятеля (знаком я с ним, впрочем, лишь по роману Мережковского, научной литературы, посвященной ему, не читал).
После этого мне ничего не оставалось, как пойти в общежитие. Там я немножко отдохнул, сидя в тени на скамейке, а потом решил оставить свой рюкзак и сходить таки в музей Республики. Этот музей тоже находится в здании, где заседал меджлис, только чуть позже. Его экспозиция, собственно говоря, представляет собой зал заседаний, в котором рассажены восковые фигуры некоторых выдающихся политических деятелей 20-х годов. Узнал я, впрочем, только Ататюрка, Инёню и Джеляля Байара. На осмотр музея ушло минут десять.
Потом я вернулся в окрестности общежития, съел в ресторанчике у дороги искендер – и на этом мои сегодняшние хождения закончились.

Фотки

Дойдя до парка Генчлик и немного там погуляв (парк, вообще-то, хороший, только почему-то все фонтаны там выключены и даже пруд с лодками и водными велосипедами пересох, что очень портит впечатление) мы, рассудив, что время еще раннее, решили снова сходить в Анкарскую крепость. Батмаз сказал нам, что мы шли неправильной дорогой: от музея нужно было сворачивать не налево, а направо.
Что ж, мы вошли в эту крепость. Но, собственно говоря, ничего особенного там не нашли – те же трущобы, что и в прошлый раз, только с добавлением сувенирных лавок.

Фотки

Осмотр римских бань не занял у нас много времени, и мы решили съездить на факультет, пообедать. (Не помню, писал ли я, что мы бесплатно можем обедать в столовой для преподавателей).
На улице у входа на территорию факультета, как это нередко бывает, стояло несколько полицейских автобусов, а рядом тусовалась сотня-другая полицейских. Мы привычно задались вопросом, что они тут, собственно, делают – уж не предотвращают ли теракт? (Вообще на анкарских улицах часто можно увидеть полицейские сборища, а пару раз мы видели и припарковавшийся у обочины броневик).
Прошли в столовую. Было без двадцати 12, и народу в ней еще было мало. Только мы приступили к трапезе, как вдруг откуда-то из-за столовой (мы там никогда не бывали) послышались невнятные громкие крики, перешедшие в угрожающее скандирование, а потом стали доносится глухие удары и в конце концов – грохот разбиваемого стекла. Немногочисленные преподаватели кинулись к окнам. Вопли и грохот продолжались и становились как будто ближе. Нам стало немного не по себе. Не начались ли в Анкаре студенческие волнения? – подумали мы. Воображение нарисовало картину буйной толпы, врывающейся в столовую и разносящую все на своем пути. Тем временем в столовую вбежало несколько охранников, скрывшихся затем на кухне. Мы немного расслабились, но тут они пробежали назад. Сидящий за соседним столиком дядька, заметив наши недоуменные взгляды, спросил, турки ли мы, а потом сказал, что это, дескать, поссорились два студента, а их друзья пришли им на помощь. Из столовой вдруг потянулся ручеек бледно выглядящих юношей и девушек. Явно это были не те, кто бушевал – тем более, что вопли и грохот продолжались. Затем, когда мы уже доедали свои порции, все вроде бы стихло. Когда же мы вышли из столовой, то обнаружили, что двор факультета оккупирован теми самыми полицейскими, которых мы видели у входа. Мы поднялись на третий этаж, чтобы обозреть происходящее, но видно было только полицейских, стоящих без дела во дворе. Я их быстренько сфотографировал. Через некоторое время по лестнице поднялось несколько полицейских, которые стали отгонять любопытствующих от окон. Мы решили, что пора сваливать - от греха подальше. Постараюсь завтра узнать у Батмаза, что это было такое.

Утром пошли мы с Юлей в так называемые римские бани. На самом деле от этих бань, можно сказать, камня на камне не осталось, а то, что есть – по большей части откопано из-под земли. Зато находится это место рядом с общежитием.
Прошли мы туда, как студенты, бесплатно. Походили, посмотрели.
Посмотрите и вы