«...данные по истории Сибири, полученные в последнее время, позволяют надеяться, что не только могущество, но и сама история России прирастать будет Сибирью, поскольку самым могучим сибирским ресурсом является неправильная история Сибири».

Согласно немцу-академику Г.Ф. Миллеру, Сибирь «ни ест зимля историческофая», и на ней всегда, вплоть до XVII века, был каменный век, что и подтверждают «историки» Сибири, как и то, что индоариев в ней никогда не было. История русского Зауралья — это рассказ о том, как его малочисленные монголоидные народы из века в век охотились, ловили рыбу, разводили оленей и лечились у шаманов. И это несмотря на то, что казаки Ермака повсюду находили русские топонимы, горы железного шлака, развалины городов, доменных печей и кузнечных горнов. Миллер, десять лет проведший в Сибири, тоже не мог их не видеть.
Выше мы говорили о том, почему Ватикан решил стереть Сибирь с исторической карты мира и почему его агенты-иезуиты 250 лет были заняты сочинением для её «подбрюшья», т.е. Китая, небылицы о якобы самой древней на Земле «китайской» цивилизации. Из книги Новгородова мы узнаём, что ещё в 1516 г. ректор Краковского университета и, без сомнения, иезуит и масон Матвей Меховский опубликовал брошюру «Записки о двух Сарматиях», в которой по команде из иезуитского «ЦК» вдруг заговорил о Сибири в карикатурном свете:

«В этих странах (сибирских) не пашут, не сеют... живут в шалашах из прутьев. Лесная жизнь сделала и людей похожими на зверей неразумных: одеваются они в грубые звериные шкуры, сшитые вместе, как попало, большая часть их костенеет в идолопоклонстве, поклоняясь солнцу, луне, звёздам, лесным зверям и всему, что ни попадётся».

Как видим, «артиллерийская подготовка» в преддверии исторических похорон Сибири началась ещё до «командировки» Маттео Риччи в Китай, а Г. Миллера — в Сибирь.
Это изречение, «естественно», давно извлечено на свет божий, но почему-то «специалисты» не догадались заглянуть в труды исландского поэта Снорри Стурлуссона (1179-1241), того самого, который записал исландские народные саги «Младшая Эдда» и был автором географического трактата «Круг Земной». Он побывал в Азии, т.е. в Сибирской Руси, в период очередного температурного максимума XI-XIII вв. Вот что он пишет:

«С севера на восток и до самого юга тянется часть, называемая Азией. В этой части мира всё красиво и пышно, там владения земных плодов, золото и драгоценные камни. Там находится середина земли. И потому, что сама земля там во всём и прекраснее, и лучше, люди, её населяющие, тоже выделяются всеми дарованиями: мудростью и силой, красотою и всевозможными знаниями. Вблизи середины земли был построен град, снискавший величайшую славу».

Этим градом в «середине земли» был город Камбалык, который западноевропейские картографы обозначали в верховьях Оби. Если согласно НХФ-Н, итальянский путешественник Марко Поло за Уралом не был и изучал Сибирь в библиотеках русов, то Новгородов пришёл к выводу, что Марко Поло всё-таки был в Сибири, жил в Камбалыке целых 17 лет и оставил нам очень интересные очерки. В этой «Книге...» рассказывается о том, что город Камбалык имел в окружности (по периметру) 24 мили. Для сравнения тогдашний Константинополь имел периметр 18 миль.
В Камбалыке было 12 ворот с тысячью стражников при каждом. Ежедневно в город прибывало по тысяче и более подвод с шёлком. В городе «честно трудились» 25 тысяч проституток. (В четырёхмиллионном Лондоне в 1878 г проживало 24 тысячи проституток.) Очень известный арабский путешественник Рашид-ад-дин указывает, что в 1300 г. в Камбалыке хранились архивные и другие книги за минувшие пять тысяч лет!
В середине XVII века одним из первых посланников России в Китае после установления там власти казаков-манжуров побывал молдавский философ Милеску Спафарий, служивший переводчиком Посольского приказа в МоскВс. Он писал:

«…и не токмо величиною Азия есть больше иных частей света, но и обилием всяким, что человеку надобно, наипаче же древностью превосходит все части, потому что в Азии рай сотворен был от Бога также и первозданные наши праотцы Адам и Ева тут же созданы были, и тамо род их пожил и до потопа. Тако же и после потопа из Азии разделилися все языки и жилья во иные части света: в Азии началась вера, обычаи гражданские, грады строить, письмо и учение оттуда началось... и оттого по достоинству иных частей света благороднейшая Азия есть...».

Понятно: казаки Ермака нашли Сибирь суровой, пустынной и заброшенной. Но почему в отношении Сибири не учитывается, что в ней, как и в других регионах Земли, менялись и климат, и исторические эпохи? Наличие в Сибири столь мощной городской культуры говорит о том, что ранее, при более мягком климате, в Сибири были периоды бурного расцвета. Именно из Сибири пошли мощные миграционные первопотоки ариев-индоевропейцев в Месопотамию, Средиземноморье, Малую Азию, Северное Причерноморье, Индию! 

Впервые о том, что именно Сибирь является прародиной ариев-индоевропейцев, написал в середине XIX века французский аристократ граф Артюр де Гобино. После себя арии оставили мощный топонимический след и руины многочисленных городов. Последними покидали Сибирь славяне-скифы, рядом с которыми в болотах Васюганья (Западная Сибирь) проживали протогерманцы, известные, как готы.

Михайло Ломоносов о ранних славянах писал «...что они от востока из Азии в Европу, на запад в разные времена разными дорогами преселились; то же явствует из вышеописанного и следующего о россах, славенских варягах». Высказывание Михаила Васильевича — русского гения мирового уровня — вполне определённо, тем не менее, «отцом истории Сибири» считается не Ломоносов, а приезжий немец Г.Ф. Миллер.

К моменту прихода Ермака, в конце XVI века за Уралом государства русов-индоевропейцев уже не было, а были разного рода каганаты: тюркский, уйгурский, кыргизский и пр. Но история Сибири — это не только три последних столетия — она уходит в глубину десятков тысяч лет! Новгородов пишет:

«Европеоиды создали в Сибири великую северную цивилизацию, однако история этой цивилизации — это история последовательного исхода, миграции в южные и западные области Евразии. К числу народов — переселенцев из Сибири — можно отнести хеттов, пеласгов, венедов, индов, киммерийцев, скифов, кельтов, готов, славян и многие другие народы. Практически везде появление сибирских мигрантов сопровождается становлением новых центров цивилизации (Крит, Хараппа, Хеттское царство). В Сибири же от ушедших народов оставались руины городов. Эти города описывались арабскими и европейскими путешественниками и писателями, а в самые последние годы начинают обнаруживаться археологами. Таков Чичебург в Новосибирской области».

При исходе любого народа, независимо от причин, какая-то часть его остаётся хотя бы для упокоения духа предков, витающего над покидаемыми могилами. Это можно даже принять, как закон. Нам было бы весьма кстати обнаружение в Сибири таких «упёртых» русов. И они действительно находятся. Борис Годунов в конце XVI века послал в Сибирь разведку во главе с Фёдором Дьяком, который доложил:

«Там в незнаемых странах восточных полно русских людей... Каких? — А всяких... Они там давно кто торгует, кто охотится, а кто дань с самояди берёт в свою пользу воровски». Г.Ф. Миллер также подтверждает факт наличия множества русских в доермаковской Сибири и добавляет, что у них были города: «Общим слухом подтверждается, что Сургут вместо бывшего русского городка... был построен».

Томский этнограф Галина Ивановна Пелих установила, что за десять поколений до прихода Ермака «большой массив русских людей» численностью в десять тысяч семей переселился в Сибирь в XIV веке, а до этого они жили «за Доном у тёплого моря» на реке Самаре1. Их потомки до сих пор называют себя самарцами. Часть «самарцев» носят фамилию Каяловы, данной по реке Каяле.

Кроме «самарцев», продолжали, без сомнения, жить в Сибири и многие другие русские, потому как слишком огромен русский топонимический пласт Сибири, который не могла оставить лишь небольшая группа волжских русов. Пелих предполагает, что Доном самарцы называют реку Яик. Река Самара действительно существует и впадает в Волгу напротив Жигулей.
Местное монголоидное население называло не оставивших Сибирь коренных русских «паджо». Этимологию этого слова этнографу Пелих, к сожалению, установить не удалось. Ханси, манси и селькупы относились к самарцам очень хорошо за их высокие духовные качества, за «бескомпромиссную честность» и уважение к аборигенам. К казакам Ермака и пришедшим за ними русским они относились настороженно из-за их алчности и грубости.
Исконные старожильцы долго сохраняли свою древнюю культуру и говорили «комони» вместо кони, «скала» вместо береста, «веко» в значении блюдо, поднос, «камень» в значении горный хребет и т.д. В европейской России такие семантические архаизмы, как, скажем, «комони», не употреблялись уже в XV веке, во всяком случае, в Задонщине их уже нет. Не случайно этнографы отмечают, что записанные в Приобье «тексты былин обнаруживают большую близость к общему древнерусскому эпосу» и подчёркивают: «...быть может, нигде, кроме северной России, не сохранилась такая старая Русь, как в Сибири».
Друг к другу «самарцы» обращались не иначе, как «брателько», «Михалко». По сравнению с казаками Ермака и вообще с новыми поселенцами, они отличались гораздо большей силой, выносливостью, «габаритами» и энергией. Однако через три столетия произошло чудо сибирского преображения и с потомками тех, ермаковских, казаков:

«Сравнение новобранцев из России и Сибири во время русско-японской войны 1904-1905 гг. показало врачам, что европейские русские «мелки, бледны, узкогруды. Лицо в подтёках — видно, дома до службы скверно ели и росли на тяжёлой работе. Глаза застывшие... Зато сибиряки точно совсем другой породы. Рослы (на голову выше), с обветренными, здоровыми медно-красными лицами... Грудь, что твоя наковальня. А руки — не дай бог попасться в них в недобрую минуту... Они и сами про себя говорят: «Наши томские народ серьёзный, раз вдарит, а больше и не понадобится» (из воспоминаний военврача В.Н. Немировича-Данченко).

Куда бы ни приходили русские после Ермака, всюду находили на местности русские названия, особенно на севере Сибири. Например, Лукоморьем называется правобережье Оби на западноевропейских картах XVII века. А на карте Г. Сансона (Рим, 1688) Лукоморьем названа земля в бассейнах рек Томи, Чулыма, Кети и частично Енисея. Кроме Лукоморья и Самарова в Приобье есть ещё реки: Кия, Кожух, Керчь (Кемеровская обл.), Ока (Иркутская обл.), Полос близ Томска и др.; сёла: Чумай, Карачарово, Златогорка, Лебяжка, Лебедяния и др.

Что мешает нам сделать вывод, что от р. Кии произошло название Киева, что через Чумай пролегал Чумацкий шлях, что со Златогоркой и Карачаровым связаны былины о русских богатырях, что сибирское Лукоморье навеяло А.С. Пушкину строки пролога к поэме «Руслан и Людмила»?
И на Дальнем Востоке с неолитических времён тоже оставлены русские топонимы: Амур, Уссури, Пидан, Манзовка, Иман, Бикин, Алчан, Кия, Ко, Тетюха, Култуха, Кхуцин и мн., мн. др.
Специалистами по топонимике установлено, что в Сибири множество топонимов объясняются на основе индоарийских, иранских, славянских и древнегерманских языков. Известный в СССР специалист по топонимике Э.М. Мурзаев писал:

«Чем больше накапливается знаний о географических названиях северной части Центральной Азии или примыкающей к ней южной части Сибири (т.е. к «полосе» Великого Турана древней Руси. — О.Г.), тем более явственно выступают индоевропейские топонимические элементы в районах, где в течение многих столетий господствовали тюркские, монгольские, самодийские и другие неиндоевропейские языки».

И это действительно так. Если бы самыми первыми насельниками Сибири были тюрки, то в здешних топонимах мы не нашли бы индоевропейских корней. Однако мнение не только Э.М. Мурзаева, но и М.В. Ломоносова, Ж. А. Гобино и др. учёных до сих пор не признаётся.
О том, что европеоиды в Сибирь переселялись из Европы, начиная с палеолита, неолита и далее в эпоху бронзы и раннего железа, «научно» доказано в монографии A.M. Малолетко «Древние народы Сибири» (Томск. Изд. ТГУ, 1999). За эту работу автор был удостоен Демидовской премии, считающейся сибирским аналогом Нобелевской премии.

Какую важную истину пытаются всем этим затушевать?
Вот что пишет Новгородов:

«...сибирская ситуация была на самом деле диаметрально противоположной: европеоиды и индоевропейцы не проникали в Сибирь на поздних этапах заселения этих холодных просторов, а рождались здесь. По-другому говоря, европеоидные гены, скорее всего, не привносились в Сибирь извне, а рождались в Сибири. Здесь в последние три миллиона лет под воздействием глобального климатического процесса концентрировались евроазиаты, здесь же «холодовые удары» приводили к генетическим адаптационным мутациям и рождению бореальной блондинистой расы, называемой арийской. Этномиграционный процесс в эпоху металла имел обратную направленность, из Сибири в Европу и в южную и юго-восточную Азию».

И далее:

«Быстро размножаясь в Сибири в условиях обилия пищи, приспосабливаясь к холодным условиям, протосибиряки приобрели длинный нос для согревания воздуха, белую кожу для биохимической выработки витамина D при воздействии солнечного облучения (чтобы не развивался рахит у детей), светлую радужку глаз, длинные конечности и высокий рост для ускорения перемещения по саванне и другие европеоидные черты. Таким образом, формирование европеоидной расы в Сибири, сибирская локализация Прародины европеоидов, представляется более обоснованной фактологически и более закономерной теоретически, нежели в Европе... Находки в Диринг-Юряхе (устье р. Лена. — О.Г.) показывают, что всё последнее трёхмиллионнолетие, то есть, по сути, весь ледниковый период, Сибирь была ареной становления человека, приобретения им расовых признаков, присущих северным расам. Кроме того, именно здесь, на севере Азии, жестокий холод три миллиона лет принуждал человека трудиться, то есть служил мощнейшим стимулом к труду. Как гениально предвидел немецкий антрополог Мориц Вагнер, именно север Азии был внетропической прародиной человечества. А север Азии — это Сибирь».

Из книги "Древняя Русь и Великий Туран" Гусев О.М.