В предыдущей статье остался не выясненным вопрос, пытался ли Г.Д. Лесин после своей эмиграции в Швецию каким-то образом вернуть себе национализированные активы на севере горнозаводского Урала в форме концессионных договоров с Советской властью. Вероятнее всего, данные действия могли быть «инспирированы» им через международный союз металлистов из «Шведско-Норвежского Союза Рабочих», предпринимавшего попытку взять в концессию бывший Богословский горнозаводской округ.

   Дело в том, что в конце апреля 1920 года в Москву, по приглашению шведских социалистов Видара Энгстрёма и Эрика Линдквиста, прибыла группа шведских металлистов и железнодорожников, которые изъявили добровольное желание помочь Советской России восстанавливать разрушенное Гражданской войной народное хозяйство. Шведские рабочие трудились в Москве на пригородной станции Перово и на заводе «Динамо», а в городе Златоусте - на заводе сельскохозяйственных орудий, получая заработную плату по единой тарифной сетке. В мае 1920 года, они приняли участие в субботниках на станции Перово совместно с советскими железнодорожниками. Заработанных денег им не хватило на оплату проезда домой, и они выехали обратно в Швецию за счет Наркомтруда. А уже в июне 1920 года, по приглашению ВСНХ РСФСР, Надеждинский завод посетили представители «Шведско-Норвежского Союза Рабочих», имевших намерение создать индустриальную коммуну на Севере Урала. По всей видимости делегаты скандинавских профсоюзов металлистов, изучив обстановку, сложившуюся на Надеждинском заводе и в Богословском округе, пришли к выводу об отсутствии перспектив промышленного развития комбината, в связи с чем отказались от идеи эмиграции на Уральский Север. Письмо от 14 июня 1920 года на имя Уральской комиссии ВСНХ о приеме на работу и материальном обеспечении скандинавских товарищей Алекса Карлсона, Карла Хейлика, Видара Енгстрема, Антона Линдстрема, Эрика Линдквиста и Христмана Кристенсена было подписано заместителем председателя ВСНХ РСФСР А. Оппоковым-Ломовым (РГАСПИ. Ф.5, Оп.1, Д. 2697).

  Связь Г.Д. Лесина с «Шведско-Норвежским Союзом Рабочих» не очевидна, однако, вполне допустима, так как «нищие» в мае 1920 года, их руководители уже через месяц обращаются к правительству РСФСР с предложением, предполагающим не только финансирование проезда квалифицированных рабочих из Скандинавии до советской границы, восстановительных работ на Надеждинском металлургическом заводе и снабжающих его ресурсами рудников, но закупку на свои средства необходимых машин и оборудования (согласно аналогичных договоров о концессиях тех дет с зарубежными компаниями).

   Мое предположение основывается на связях Г.Д. Лесина с шведскими и норвежскими социал-демократами, налаженных им в период своей поездки в эти страны летом 1917 года под предлогом размещения так называемого «Займа свободы» в государственных и частных банках нейтральных скандинавских держав. Облигации пятипроцентного «Займа свободы», достоинством от 50 до 25 000 рублей, выпускались синдикатом Государственного и частных банков согласно постановления Временного правительства от 27 марта 1917 года с целью борьбы с эмиссией, снижения инфляции и покрытия государственных расходов. Банкирский дом Г.Д. Лесина вошел в образованный синдикат на правах основного акционера Санкт-петербургских Русско-Азиатского и Русского торгово-промышленного банков.

  Для размещения облигаций займа, Г.Д. Лесин был направлен синдикатом банков в нейтральные скандинавские страны. Российский посланник в Норвегии, назначенный Временным правительством послом в Швеции в марте 1917 года, Константин Николаевич Гулькевич в письме к норвежскому филологу, слависту и историку Олафу Блоку от 20 июля (7 августа) 1917 года писал: «Дорогой Друг Олаф Иванович… Относительно Вашей поездки с Christiansen, то я не вижу здесь препятствий и несвоевременности, которых Вы боитесь. К Вам в Христианию прибудет скоро один банкир Григорий Давидович Лесин (еврей) для размещения займа свободы. Он владелец газеты «День». С ним Вы посоветуйтесь, я его направлю к Вам. Он еще больший оптимист, нежели я» (Гулькевич К.Н. Письма к Олафу Броку, 1916–1923. М.: НЛО, 2017 г.).

  Одним из «скандинавских контактов» Г.Д. Лесина являлся шведский банкир еврейского происхождения Олаф Ашберг, родители которого были выходцами из России. Ашберг придерживался социал-демократических взглядов и являлся близким другом лидера СДПШ Я. Брантинга. Ашберг был первым директором Нового банка («The New Bank Ltd.»), созданного им для предоставления рабочим кредита на льготных условиях. В годы Империалистической войны Ашберг установил деловые контакты сначала с Министерством финансов царской России, затем с Временным правительством. Правление банка, по его предложению, вложило 2 млн руб. в «Заём Свободы». Шведский банкир был хорошо знаком с русскими социалистами, был сторонником созыва Третьей Циммервальдской международной социалистической конференции, проходившей в Стокгольме 5-12 сентября 1917 года, на которой он присутствовал в качестве экономического консультанта.

Уровень доверительных отношений между Ашбергом и Лесиным подтверждается данными, изложенными в письме военного агента России в Дании, Швеции и Норвегии Д.Л. Кандаурова «по делу большевистских организаций» на имя управляющего Министерства иностранных дел А.А. Нератова от 17 (30) августа 1917 года сообщалось, что к Д.Л. Кандаурову обратился лидер шведской социал-демократической партии г. Брантинг по делу о возводимых на стокгольмский «Nya banken» обвинений в посредничестве по переводу денег из Германии в пользу «большевистских» организаций через гг. Фюрстенберга-Ганецкого, Суменсона и др. При разговоре присутствовал директор-распорядитель «Nya banken» г. Олаф Ашберг, который заявил, что «банк никакого отношения к партии русских большевиков не имеет и ни каких денег из Германии для этой партии не получал и пересылал». Д.Л. Кандауров, по итогам проведенной беседы, предложил А.А. Нератову: «На случай, если бы Министерство сочло необходимым пойти навстречу желанию г. Ашберга и нашло нужным иметь в своем распоряжении точный материал по этому поводу, я полагал бы целесообразным поручить рассмотреть соответствующих частей книг «Nya banken» прибывающим в Стокгольм главе банкирского дома «Лесин» Г.Д. Лесину и присяжному поверенному М.Я. Имханицкому, товарищу председателя Комитета помощи политическим эмигрантам и члену местного комитета Красного Креста» (ГАРФ. Ф.1826, Оп.1, Д.15, л.92-93).

Левые взгляды Олафа Ашберга не отменяли его заинтересованности в сохранении Временным правительством своего участия в военных контрактах, заключенных 22 мая (4 июня) 1915 года им от имени «Nya banken», «Шведско-Русско-Азиатской компании» и финансового объединения «J.P. Morgan & Co» с министром финансов царской России П.Л. Барком. В 1916 году через «Nya banken» пошли официальные закупки оружия в США для российской армии, на что моргановский фонд Guaranty Trust Company и National Citi Bank из США выделял 50 млн. долларов кредита под 7.5% годовых, уравновешенный по соглашению, заключенному Ашбергом, представителями Guaranty Trust и National City Bank и Министерством финансов Российской Империи 5 июня 1916 года, через сбор обратного частного займа в 150 млн. рублей внутри России. Кроме того, необходимо учитывать то обстоятельство, что одним из главных деловых партнеров Ашберга в России был Абрам Животовский, принадлежавший вместе с Г.Д. Лесиным в «ближний круг» фабриканта Путилова, а также являвшийся акционером и членом правления контролируемого Лесиным Русско-Азиатского банка и «Шведско-Русско-Азиатской компании».

Вероятно, деловые отношения Г.Д. Лесина с упоминаемым К.Н. Гулькевичем присяжным поверенным Имханицким Михаилом Яковлевичем 1876 г.р. выходили за рамки распространения в Швеции «Заема свободы». Согласно Фонда № Р-80 ЦГА СПб иностранного отдела управления Петроградского губисполкома, с 1 декабря 1917 по 5 января 1918 года М.Я. Имханицкий оформлял выезд за границу в качестве оптанта (Оп. 22, Д. 1555). В 1925 году он был посвящен в члены масонской ложи "Золотое руно". С этого же времени он подолгу жил в США, являлся членом ложи "Юпитер" со дня ее основания и до 1940 года. В 1944 году был досточтимым мастером масонского клуба Россия в Нью-Йорке, в том числе, в 1943-1945 годах, в Парижской группе "Ложи союзов Великого Востока Франции" и "Великой Ложи Франции".

  В ходе посещения Швеции и Норвегии, Г.Д. Лесин, кроме заявленных мероприятий и налаживания связей с местными деловыми и политическими кругами, занимался переводом в Стокгольм своих капиталов. а вскоре и сам с семьей переехал в столицу Швеции (Мемуары профессора И.Х. Озерова. Вопросы истории. 1997 г. №1, с.89.). Подобная активность Г.Д. Лесина, его многочисленные контакты с лицами, занимавшимися подрывной политической деятельностью, подозреваемыми в шпионаже или имеющими коммерческие интересы в Германии и Австро-Венгрии, не могла не попасть в поле зрения русской контрразведки. Архивист Центра хранения историко-документальных коллекций (бывшего Особого архива трофейных документов) Светлана Сергеевна Попова в своей книге «Между двумя переворотами» делала по данному поводу вывод, что, не смотря на интерес петроградской контрразведки к финансовой деятельности Г.Д. Лесина, его связям с Германией и левыми партиями (его фамилия упоминалась в запросе на 44-х лиц, адресованном начальником контрразведки Петроградского военного округа Б.В. Никитиным в Центральное Бюро Главного Управления Генштаба (ЦБ ГУГШ) в мае 1917 года), каких либо оперативных мероприятий или следственных действий в отношении Г.Д. Лесина по каким-то причинам не осуществлялось. (Попова С.С. Между двумя переворотами. Документальные свидетельства о событиях лета 1917 года в Петрограде (по французским и российским архивным источникам). М., 2010 г., с.427.).

Энтони Саттон в своей книге «Уолл-стрит и большевистская революция», изданной в московском издательстве «Русская Идея» в 1998 году, утверждал, что Георгий Лесин, основавшись в Швеции, вел свои финансовые операции в Советской России через банковскую фирму «Dardel & Hagborg» (Bankirfirman-Dardel-&-Hagborg) в Стокгольме, владельцами которой были Жан Хагборг и его шурин Александр де Дардель. Жан Хагборг, хоть и обучался банковскому делу, всецело был поглощен занятием живописью и всеми финансовыми делами компании занимался его шурин, Джеймс Александр Давид Дардель, родившийся в 1885 году в Невшателе, франкоязычном городе, являющегося столицей одноименного кантона, созданного в составе Швейцарской Конфедерации в 1815 году на месте Прусского княжества Neuenburg. Выйдя в отставку в чине капитана швейцарской армии, он в 1912 году женился в Стокгольме на Эльзе Хагборг, 1888 г.р., дочери художника Вильгельма Николауса Августа Хагборга и Герды Гётберг, занявшись банковской деятельностью. Он занимал пост директора «finacière pour valeurs scandinaves en Suisse» (Держатель для ценных бумаг Скандинавии в Швейцарии) или «Banque Scandinave en Suisse», а также являлся шведским консулом в Невшателе 1912-1915 годах (умер в 1935 году в Женеве).

  В любом случае, у Григория Лесина имелись связи и финансовые возможности уговорить скандинавских рабочих-социалистов обратиться к Советской России с заявкой на концессионный договор по Надеждинскому комбинату. Вероятно, получив в концессию бывший Богословский горный округ, он попытался бы распространить концессию на свои утерянные активы в виде золотых приисков в Николае-Павдинском и Северо-Заозерских горных округах.

  А что касается «Займа свободы, то Временное правительство, состоящее из политических демагогов и финансовых спекулянтов, для «нужд займа» решило провести денежную эмиссию, начав с сентября 1917 года выпуск ничем не обеспеченных, печально знаменитых керенок, наивно полагая, что это снизит «денежный голод» в провинции и будет способствовать «демократизации подписки на заём» и тем самым ввергло страну в непреодолимый финансовый кризис.