Не люблю я Хемингуэя. Перечитывая его «Острова в океане», я стал подозревать, что очень часто думаю так же, как и он. В чем смысл всех его книг? Как бы ты не старался, как бы ты не отдавал себя делу, как бы ты не любил – женщину, детей, жизнь…именно жизнь – в первую очередь – ничто не может побороть судьбу, рок, стечение обстоятельств (не важно, как это назвать).
Вывод такой – нам ничего не остается, кроме того, чтобы жить, любить жизнь, любить в ней каждую мелочь, любить женщину – несмотря на то, что в любой момент ничего этого не станет.
Все это правильно, конечно. Но как этого достигнуть? Как человеческий разум может выдержать это? Есть только один выход – ограничивать себя. Заковывать себя в цепи, забываться – не важно в чем – в работе, в выпивке, в путешествиях.
Получается, что человек может любить жизнь, только ограничивая себя в ней, только забываясь, только живя в своем мире, в своей тщательно отстроенной вселенной.
По сути дела, так мы и живем. У Пелевина это более очевидно и лежит на поверхности, но более позитивно. Вернее, Хемингуэй говорит, что выхода нет. Пелевин намекает на то, что выход искать бесполезно, и не ищет его. У Майринка – выход заключен в мрачной и злой фантасмагории, в сумраке, на самом деле. У Достоевского – выход заключен в дубовом и хитром всепрощении. Каждый ищет свою оболочку, в которую он мог бы спрятаться от прямой, простой, но абсолютно безжалостной и несправедливой жизни.
Я начал с того, что очень часто мысли, которые лезут мне в голову, очень похожи на мысли Хемингуэя. Не на мысли-издевки Пелевина, не на мрачные полотна Майринка и не на якобы русские мысли Достоевского. У Хемингуэя все более отчетливо – более ясно видна безысходность, бессмысленность всего. И хочется закрыться от этого. Мир, по сути дела, говно, какими бы цветами мы его не окрашивали.
Но дело не в этом. Почему нельзя жить НЕПОСРЕДСТВЕННО ЗДЕСЬ И СЕЙЧАС? Никуда не уворачиваться и не прятаться? Если любишь – то добиваться любви, если ненавидишь – то добиваться смерти. Если не хочется жить – умереть. Если хочется выпить – напиться. Если хочется плакать – плакать.
Наконец-то признать, что наш современный мир – это мир глупых и напрочь придуманных иллюзий, которые мы строим лишь для того, чтобы ничего не делать – но уже на уровне народов и государств. Почему бы не признать, что ситуация в мире не улучшается, а ухудшается с каждым годом – разрыв между бедными и богатыми странами растет, Западная Европа и США – находятся в точке перед самым сильным упадком в их истории. Признать, что никакого русского пути нет, и не было, что при царе люди жили очень плохо, а революция 1917 года, хоть и улучшила жизнь людей, но не изменила внутренний уклад в России, основанный на страхе и низкопоклонстве. И сейчас тоже ничего не изменилось. Почему бы не признать, что все сейчас очень херово – ведь так, по сути дела, и есть.
Почему бы не разрушить это на хуй. И не строить больше небоскребов и подземных стоянок.
Это также сложно, как начать жить здесь и сейчас, перестав укрываться в своих ракушках.
