На каком языке читать книги Кундеры, почему он не появляется на публике и как его книги связаны с музыкой — рассказываем о творчестве одного из самых популярных чешских писателей


Милан Кундера. Прага, 1968 год
© CTK Photo / Pavel Vacha / Diomedia

Если человека, специально не изучавшего чешскую литературу, спросить, каких он знает чешских авторов, то ответ будет, скорее всего, такой: «Гашек, Чапек, Кундера». Но если Гашека и Чапека, давно признанных классиками, читали в разное время, то о Кундере в России узнали в середине 1990-х годов, а особенно популярными его книги были в конце 1990-х — начале 2000-х. Объясняем, кто такой Милан Кундера и на что важно обращать внимание, читая его тексты.




КУНДЕРА – ЧЕХ ИЛИ ФРАНЦУЗ?

Фамилия Кундеры нередко произносится с ударением на второй слог: в русском языке ударение обычно стремится к середине слова. Но это неверно. В чешском ударение всегда на первом слоге (Гáшек, Чáпек), поэтому правильно говорить «Ми́лан Кýндера». Во Франции его имя и фамилию произносят в соответствии с правилами французского языка, то есть с ударением на последнем слоге.
Большую часть своих книг Кундера написал по-чешски: сборник рассказов «Смешные любови», романы «Шутка», «Жизнь не здесь», «Вальс на прощание», «Книга смеха и забвения», «Невыносимая легкость бытия». «Шутка» (1967) — единственный из его романов, вышедший в Чехословакии. После оккупации Чехословакии советскими войсками в 1968 году Кундера принимал участие в протестных акциях. Его книги оказались под запретом: тексты публиковались либо в переводах, либо в издательстве 68 Publishers, которое основал в Торонто другой чешский писатель, Йозеф Шкворецкий, вместе с женой Зденой Саливаровой.
1. Обложка первого издания сборника рассказов Милана Кундеры «Смешные любови». Прага, 1963 год. © Československý spisovatel. 2. Обложка первого издания на чешском языке романа Милана Кундеры «Жизнь не здесь». Торонто, 1979 год. © Sixty-Eight Publishers. 3. Обложка издания на чешском языке романа Милана Кундеры «Вальс на прощание». Торонто, 1979 год. © Sixty-Eight Publishers. 4. Обложка издания на чешском языке романа Милана Кундеры «Книга смеха и забвения». Торонто, 1981 год. © Sixty-Eight Publishers.

В 1975 году писатель переезжает во Францию: Реннский университет в Бретани приглашает его на позицию профессора. Еще какое-то время он пишет по-чешски, но преподает на французском. В 1990 году Кундера заканчивает роман «Бессмертие», чередуя в нем французский и чешский, а уже все следующие тексты (романы «Неспешность», «Подлинность», «Неведение», «Торжество незначительности», а также сборники эссе) пишет по-французски, запрещая переводить их на чешский язык: «Видеть, как меня чужими руками переводят на родной язык, кажется мне извращением».1. Обложка романа Милана Кундеры «Бессмертие». 1990 год© Издательство Atlantis. 2. Обложка романа Милана Кундеры «Неспешность». Париж, 1995 год© Издательство Gallimard.1. Обложка романа Милана Кундеры «Подлинность». Париж, 1998 год© Издательство Gallimard. 2. Обложка романа Милана Кундеры «Торжество незначительности». Париж, 2014 год© Издательство Gallimard.

Кто же тогда Кундера? На этот вопрос он сам отвечает в сборнике эссе «Искусство романа», вспоминая судьбу другой чешской эмигрантки, Веры Лингартовой: «Когда Лингартова пишет по-французски, она по-прежнему остается чешским писателем? Нет. Она становится французским писателем? Тоже нет. Она где-то там, вне». Свой семинар в Высшей школе социальных наук в Париже Кундера называет «Европейский роман» и постепенно разбирает в нем творчество Кафки, Музиля, Достоевского, Селина, Рабле и др. О своем любимом чешском композиторе Леоше Яначеке он рассуждает в контексте истории европейской музыки. Вероятнее всего, и себя Кундера начал постепенно воспринимать как автора европейского, видя в своем двуязычии обретение творческой свободы и новых художественных возможностей, не говоря уже о том, что с переходом на французский язык его романы стали гораздо быстрее находить читателей по всему миру.

КУНДЕРА И МУЗЫКА

Кундера родился в семье музыканта. Отец писателя, известный музыковед Людвик Кундера, был учеником знаменитого Леоша Яначека. В детстве Милан учился играть на фортепиано, а подростком изучал музыкальную композицию, которую ему преподавал знакомый отца. «Шла война, и его друг-композитор был вынужден, как еврей, носить желтую звезду; люди начали его сторониться. Мой отец, не зная, как выразить свою солидарность, решил попросить его в этот самый момент давать мне уроки», — вспоминает Кундера в эссе «Нарушенные завещания».


Людвик Кундера (слева) и Курт Бартель. Берлин, 1954 год
© Das Bundesarchiv

Музыка была важной составляющей жизни писателя. В возрасте 20 с небольшим лет он пишет музыкальные сочинения, в частности цикл песен к стихам Аполлинера. В самом начале 1970-х, лишенный работы и возможности публиковать свои книги на родине, Кундера слушает греческого композитора Яниса Ксенакиса: «В музыке Ксенакиса я находил облегчение. Мне довелось полюбить ее в самый черный период моей собственной жизни и жизни моей родной страны». В 1971 году на похоронах отца он запрещает всякие речи, только четыре музыканта играют в крематории Второй струнный квартет Яначека. Уже эмигрировав, Кундера, выступая по радио, рассказывает о Яначеке, «самом великом композиторе» своей страны.


Леош Яначек. 1904 год
Moravské zemské muzeum

В рассуждениях о собственном творчестве Кундера нередко оперирует музы¬кальными терминами, считая себя автором, который строит литературное произведение по законам музыкальной композиции. «Для меня контраст темпов [повествования] исключительно важен. Это одна из первых идей, которые появляются у меня о новом романе задолго до того, как я начинаю его писать», — говорил он в одном интервью. Другим важным композиционным принципом стал для Кундеры принцип полифонии, заключавшийся в сосуществовании нескольких равноправных сюжетных линий внутри одного произведения. Его тексты напоминают коктейль из разных сюжетных обрывков, вставных эпизодов и эссеистических пассажей на одну тему, будь то ангел, китч, бессмертие, случайность и проч. Готовясь к переизданию своих романов по-чешски, Кундера называл их опусами и пронумеровывал в хронологическом порядке.

КУНДЕРА И КОММУНИСТЫ

В 1948 году в Чехословакии произошел переворот — власть захватили коммунисты; тогда же Кундера вступил в партию. Как и многие его сверстники, в то время он симпатизировал социалистическим идеям: переводил Маяковского, написал поэму о герое-коммунисте Юлиусе Фучике, а Октябрьскую революцию 1917 года считал «колыбелью новой эпохи в истории человечества». Это не спасло его от неприятностей. В 1950 году Кундера был исключен из партии, пошутив в личном письме об одном партийном деятеле (позже эта история легла в основу романа «Шутка»). Восстановлен он был только в 1956 году во время оттепели.


Милан Кундера выступает на съезде Союза писателей Чехословакии. Прага, 1967 год
© Jovan Dezort / Diomedia

В конце 1960-х в Чехословакии повеяло переменами. В апреле 1968 года новый председатель Коммунистической партии Александр Дубчек провозгласил курс на реформы; началась Пражская весна. Кундера поддержал перемены. В Пражской весне Кундера видел путь обновления социализма, а после ввода советских танков опубликовал статью, в которой утверждал, что чешская нацио¬наль¬ная идея должна быть связана с установлением «социализма с человеческим лицом». Поменялись и его культурные ориентиры. В статье «Предисловие к вариации» он рассказывает, как после событий августа 1968 года ему предложили написать сценарий по «Идиоту» Достоевского. Кундера отказался и вместо этого написал пьесу по мотивам романа Дени Дидро «Жак-фаталист и его хозяин»: осознав, что ему претит «агрессивная сентиментальность» русского романа, он понял, что куда важнее для него сейчас «глубоко погрузиться в атмосферу западного Постренессанса».
После поражения Пражской весны чешская интеллектуальная, культурная и научная элита подверглась гонениям. Как и многие другие, Кундера теряет работу и зарабатывает тем, что пишет гороскопы в молодежный журнал. Он перестает выступать на политические темы, работает над романом «Жизнь не здесь» о преодолении «лирического возраста» (то есть веры в утопический проект нового гармоничного общества). К общественно-политической деятельности он с тех пор не возвращался. В эссе «Нарушенные завещания» (1993) Кундера утверждает, что уже после переворота 1948 года понял, «какую важную роль играет лирическое ослепление во время террора». «В результате, — пишет Кундера, — я стал участником этих странных диалогов: „Вы коммунист, господин Кундера? — Нет, я романист“. „Вы диссидент? — Нет, я романист“. „Вы правый или левый? — Ни тот, ни другой. Я романист“».

РОМАН «ШУТКА»

В 1967 году Кундера пишет свой первый роман — «Шутку». Книгу почти сразу перевели на французский и английский, причем в последнем варианте были сокращения, а последовательность глав поменялась. Отчасти из-за плохого английского перевода, отчасти на фоне событий 1968 года роман восприняли как критику сталинского режима. На самом деле «Шутка» не злободневный роман о начале 1950-х годов, а скорее книга о поиске самоидентификации и стремлении создавать собственную утопию.


Обложка первого издания романа Милана Кундеры «Шутка». Прага
© Československý spisovatel

Это единственный роман Кундеры, где история рассказывается не автором, а от лица персонажей, причем с самого начала известно, кому дается слово: имя рассказчика вынесено в название главы. Нечетные главы написаны от имени Людвика Яна, скептика и рационалиста, исключенного из партии и университета за невинную шутку. Вторая глава — это экзальтированный и сбивчивый монолог журналистки Гелены, в котором язык коммунистической пропаганды мешается с языком сентиментальных романов. Автор четвертой главы — Ярослав, близкий друг Людвика, мечтающий о воскрешении мира народной песни и возвращении сельской идиллии. Шестая глава отдана Костке, ищущему себя в христианстве, но терзающемуся муками совести. Седьмая глава поделена между всеми рассказчиками.
Совмещение точек зрения четырех рассказчиков демонстрирует не банальный афоризм «У каждого своя правда», но то, что каждый из персонажей обманывается по-своему. Этот обман проявляется не только в создании мифов, но и в том, что в основе отношений, складывающихся между героями, оказывается ошибка или непонимание. Гелена видит в Людвике прямолинейного и искреннего человека, тогда как сам Людвик считает ее пошлой и добивается физической близости с нею, только чтобы отомстить ее мужу. Ярослав считает жену «бедной девчоночкой», хотя Власта родилась в зажиточной крестьянской семье. Людвик видит в Люции робкую девственницу, но на самом деле именно ее чудовищный сексуальный опыт мешает ей сблизиться с Людвиком.

«НЕВЫНОСИМАЯ ЛЕГКОСТЬ БЫТИЯ» — САМЫЙ ИЗВЕСТНЫЙ РОМАН КУНДЕРЫ

После событий 1968 года Кундера остается без работы. Сначала он пишет «Жизнь не здесь», затем — «Вальс на прощание», планируя на этом завершить писательскую карьеру. «Я был убежден, что уже сказал все, что хотел сказать», — признавался он позже в интервью. Однако, переехав во Францию, он пишет «Книгу смеха и забвения», а вслед за ней — «Невыносимую легкость бытия», практически сразу же ставшую бестселлером.1.Обложка первого издания романа Милана Кундеры «Невыносимая легкость бытия». Париж, 1984 год© Gallimard. 2. Обложка первого издания романа Милана Кундеры «Невыносимая легкость бытия» на чешском. Торонто, 1985 год© Sixty-Eight Publishers.

Этот роман, русское название которого превратилось в клише, строится на анти¬тезах, на противо¬поставлении двух понятий, ставших частью «экзистенциального кода» четырех основных персонажей: «легкость и тяжесть», «душа и тело» (так названы и главы), «Запад и Восток», «рационализм и иррациональность» и т. д. Чешский хирург Томаш руководствуется рациональными принципами, но любовь к Терезе вносит в его жизнь иррациональность. Тереза напрасно пытается преодолеть дуализм души и тела. Художница Сабина сопротивляется китчу (который в романе понимается как категорическое согласие с бытием и «абсолютное отрицание говна в дословном и переносном смысле слова»), но при этом стремится к сентиментальной идиллии, «где надо всем витает дух доброй матери и мудрого отца». Любовь к Сабине и политическая ангажированность превращают швейцарского лингвиста Франца в романтиче¬ского идеалиста.
Персонажи образуют пары, напоминающие героев «Анны Карениной»: Томаш и Тереза, подобно Левину и Кити, ведут идиллическую жизнь в чешской деревне (кстати, своей собаке они дают кличку Каренин), Сабина и Франц расстаются, как Анна и Вронский, и Франц погибает (правда, не под колесами поезда, а в результате уличного нападения в Бангкоке). Франц и Сабина вкла¬дывают совершенно разный смысл в одни и те же слова, так что Кундера помещает в третью главу романа «Краткий словарь непонятых слов». Их отношения рушатся в атмосфере легкости, которая становится синонимом пустоты и отсутствия обязательств. Напротив, Тереза и Томаш по отдельности принимают тяжелое решение вернуться из Цюриха в оккупированную русскими Прагу, и в романе прямо заявляется, что «тяжесть, необходимость и ценность суть три понятия, внутренне зависимые друг от друга».






1-5. Кадры из фильма «Невыносимая легкость бытия». Режиссер Филип Кауфман. 1988 год© The Saul Zaentz Company

Через четыре года после издания романа (по-французски он был опубликован раньше, чем по-чешски) на экраны вышел одноименный фильм Филипа Кауфмана с Жюльет Бинош в роли Терезы. Кундера был ужасно недоволен. В фильме философская составляющая была сведена к минимуму, «зеркальность» отношений между двумя парами нивелирована, а взаимоотношения Томаша, Терезы и Сабины превратились в классический любовный треугольник с чередой постельных сцен.

ПИСАТЕЛЬ-ЗАТВОРНИК


Милан Кундера в рабочем кабинете. Париж, 1984 год
© Francois Lochon / Gamma-Rapho via Getty Images

Роман «Невыносимая легкость бытия» частично писался в Исландии, куда Кундера часто ездил писать, и был закончен в Париже, куда он переехал в 1978 году из Бретани. С тех пор Кундера живет в Париже со своей женой и по совмести¬тельству литературным агентом Верой Кундеровой и ведет замкнутый образ жизни. В июне 1985 года Кундера принял решение не давать устных интервью — потому что журналисты всегда искажают слова собеседника. Он изредка ездит в Чехию, но всегда анонимно, а свои книги по-чешски разрешает публиковать только издательству Atlantis: главный редактор издательства — жена Милана Угде, чешского писателя и друга Кундеры. Во Франции свои книги он издает исключительно в издательстве Gallimard.
В одном из редких интервью Кундера признался: «Художник должен оставить после себя такое впечат¬ление, словно он вообще не жил. Его частная жизнь не принадлежит публике. Литератор должен в первую очередь уничтожить свой собствен¬ный дом, чтобы построить новый, дом своего романа». Это отрицание писателя как человека заметно и во французских изданиях Кундеры. На их обложках биография автора сводится к двум предложениям: «Милан Кундера родился в Чехословакии. С 1975 года живет во Франции».


Мирослав Дворжачек после ареста. Прага, 1950 годInstitute for the Study of Totalitarian Regimes.

Рапорт из архива пражской полиции, подтверждающий доносительство Милана Кундеры. 1950 год.
Institute for the Study of Totalitarian Regimes

Это молчание Кундера нарушил в 2008 году, когда вокруг его имени вдруг разразился скандал. В чешском еженедельнике Respekt вышла статья под заголовком «Донос Милана Кундеры». Там рассказывалось о судьбе летчика Мирослава Дворжачека, который стал агентом американской разведки и в апреле 1950 года прибыл в Прагу с секретным заданием, оставив чемодан с вещами в студенческом общежитии у своей подруги. Кундера, незнакомый с Дворжачеком лично, якобы узнал об этом от общего знакомого и поставил в известность органы госбезопасности. В итоге Дворжачека арестовали и приговорили к 22 годам заключения, из которых он отбыл 14. После публикации статьи Кундера позвонил в редакцию чешского телевидения и сообщил, что это ложное обвинение и он ничего не знает об этой истории. Гарсиа Маркес, Орхан Памук и другие литераторы подписали открытое письмо в защиту Кундеры. Первый чешский президент и драматург Вацлав Гавел выразил Кундере поддержку, а упомянутый выше Милан Угде дал интервью, в котором предположил, что статья в «Респекте» — дело рук недоброжелателей, вероятно, недовольных тем, что Кундера оказался в списке кандидатов на Нобелевскую премию по литературе.

КУНДЕРА В РОССИИ


Обложка романа Милана Кундеры «Невыносимая легкость бытия». Москва, 1996 год
© Издательство «Культ-информ-пресс»

Милан Кундера — один из самых известных чешских писателей в России и единственный современный чешский автор, чьи книги множество раз переиздавались по-русски. Знакомство русских читателей с Кундерой началось с романа «Шутка», перевод которого был опубликован в журнале «Иностранная литература» еще в 1990 году. Вслед за «Шуткой» в журнале были напечатаны другие романы — «Невыносимая легкость бытия» и «Бессмертие» в переводе Нины Шульгиной, «Неспешность» и «Подлинность» в переводе Юрия Стефанова, — а в 1996 году «Невыносимая легкость бытия» вышла в виде книги с Жюльет Бинош в роли Терезы на обложке.
Все чешские романы Кундеры были переведены на русский Ниной Шульгиной. Впервые она прочитала Кундеру в 1987 году, оказавшись в Голландии. Ее тамошние знакомые в то время зачитывались «Невыносимой легкостью бытия» и раздобыли для переводчицы оригинал романа. Шульгина «просто заболела этой книгой» и решила во что бы то ни стало ее перевести. Журнал «Иностранная литература», куда Шульгина обратилась с предложением опубликовать «Невыносимую легкость бытия», отказался из-за того, что в романе описывались события 1968 года, но предложил напечатать «Шутку». Переводчица связалась с Кундерой, тот долго читал русский текст, одобрил его и предложил Шульгиной переводить остальные романы:
«Мы с Кундерой без конца перепи¬сывались, перезванивались. Он проверял все от корки до корки. Для него сущая трагедия, если в опубликованном рассказе не там проставлен абзац или не соблюдена его пунктуация. Иногда он придирается к вещам, которые по-русски несущественны, смотрятся на своем месте, но ему кажется, что здесь требуется иное слово, более точное».


Нина Шульгина, переводчица романов Милана Кундеры на русский язык
© Личная страница Нины Шульгиной на Facebook.com / Fair use

Кундера действительно известен крайней строгостью по отношению к своим переводчикам. Когда ему в руки попали английский и французский перевод «Шутки», он был, по его собственному признанию, «взбешен» и принял решение проверять переводы собственных книг на основные мировые языки, а в особенности на французский. В эссе «Нарушенные завещания» есть известная фраза: «О, господа переводчики, не нужно нас содонимизировать!» Кундера строит свой неологизм на совмещении слов «Содом» и «синонимизировать»: употребление синонимов, пренебрежение повторами и вообще всякое украшательство текста писатель считал одним из главных переводческих грехов. Фактически после 1968 года и вплоть до начала 1990-х Кундера писал свои романы для переводчиков, понимая, что чешский текст не скоро доберется до читателя. Поэтому в своих книгах Кундера раскрывает ключевые понятия и их этимологию, выбирает такие выражения, которые являются наиболее точными, однозначными и исключают возможные недоразумения. Впрочем, чего еще ждать от автора, в чьих текстах проблемы коммуникации стали частью художественного конфликта?

ИСТОЧНИКИ:
1. Czaplinská J. Nad otázkou dvojjazyčnosti textů Milana Kundery.
In: Haman A., Novotný V. Hommage à Milan Kundera. Praha, 2009.
2. Chvatík K. Svět románů Milana Kundery. Brno, 2008.
3. Kosková H. Milan Kundera. Jinočany, 1998.
4. Misurella F. Understanding Milan Kundera: Public Events, Private Affairs. Columbia (S. C.), 1993.
5. Richterová S. Tři romány Milana Kundery. In: Richterová S. Slova a ticho. Praha, 1991.
6. Калашникова Е. «Перевод романа - это долгий бег с препятствиями…»
7. Шульгина Н. В стране под именем Милан Кундера

Анна Агапова https://arzamas.academy/mag/618-kundera