Утраченную минуту не может вернуть даже сама вечность.
Дружба не такой жалкий огонек, чтобы потухнуть в разлуке.
Истина ничуть не страдает от того, что кто-то ее не признает.
В лице своих богов человек рисует свой собственный портрет.
Мерилом справедливости не может быть большинство голосов.
Что большинство? Большинство - безумие. Ум ведь лишь у меньшинства.
Свобода тоже должна иметь господина. Без головы погибли Рим и Спарта.
Враг повергнутый может еще оправиться, примиренный же вполне побежден.
Остроумие ведет вечную войну с красотой и не верит ни в ангела, ни в Бога.
Чем случайнее наша нравственность, тем необходимее позаботиться о законности.
Разве солнце светит мне сегодня для того, чтобы я раздумывал о вчерашнем дне?
Родители меньше всего прощают своим детям те пороки, которые они сами им привили.
В том и состоит пагубность дурного поступка, что он таит в себе зародыш новых мерзостей.
Только тот может горячо любить добро, кто способен от всей души, непримиримо ненавидеть зло.
Моральная свобода человека нисколько не уничтожается необходимою физической зависимостью.
Глупец тот, кто бросает дело на полдороге и смотрит, разинув рот, со стороны, что из всего этого выйдет.
Для одного наука - возвышенная небесная богиня, для другого - дойная корова, обеспечивающая его маслом.
Когда мы страстно любим того, кто заслуживает нашего презрения, мы болезненно ощущаем оковы природы.
Воля есть отличительный признак человеческого рода, а сам разум — только вечное правило для руководства волею.
Если меня спросят, почему в моем сердце нет никакой религии, то я отвечу, что я утратил ее по вине самой же религии.
Поэтическое произведение должно само себя оправдывать, ибо там, где не говорит само действие, вряд ли поможет слово.
Горе наступившее легче, нежели ожидаемое: нагрянувшему горю есть конец, страх же перед грядущим горем не знает границ.
Люди заслонили от меня человечество, когда я взывал к человечеству. Прочь от меня сострадание и человеческое милосердие!
Какую религию я исповедую? Ни одной из всех тех, которые ты мне называешь. Почему же ни одной? Из чувства одной вечной религии души.
Из слов человека можно только заключить, каким он намерен казаться, но каков он на самом деле, приходится угадывать по его мимике и ужимкам при высказывании слов, - по тем движениям, которые он делает нехотя.
Человек возникает из грязи, шлепает некоторое время по грязи, порождает грязь, в грязь превращается, пока наконец грязью не налипнет на подошвы своих правнуков! Вот и вся песня, весь грязный круг человеческого предназначения.
Это мне-то сдавить свое тело шнуровкой, а волю зашнуровать законами? Закон заставляет ползти улиткой и того, кто мог бы взлететь орлом! Закон не создал ни одного великого человека, лишь свобода порождает гигантов и высокие порывы.
Ловкость плута не искупает собою плутовства, но мошенничество в большом размере всегда возвышает мошенника. Опорожнить чужой карман постыдно, утаить миллион — дерзко, но похитить корону — дело бесконечно великое. Стыд становится тем меньше, чем больше бывает порок.
Кто ничего не боится - не менее силен, чем тот, кого боятся все. Нынче в моде пряжки на панталонах, позволяющие, по желанию, то стягивать, то распускать их. Мы велим сшить себе и совесть по новому фасону, чтобы пошире растянуть ее, когда раздобреем! Наше дело сторона! Обратитесь к портному!
