Подробности смерти поэта.

Я умру в крещенские морозы

Известно много примеров, когда кто-то угадывал или же точно знал дату своей смерти. А может, смутно ощущал ее. Ощущения эти иногда прорываются наружу независимо от самого человека. Как хорошо, что живущий не знает, когда наступит его кончина. Иначе можно было б сойти с ума. А вот поэт Николай Рубцов точно назвал день своей гибели – Крещение. Факт исторический, так как это потрясающее пророчество нашло отражение в его стихах. Кто подсказал Николаю Михайловичу эту скорбную дату – 19 января? Наверное, он и сам не сумел бы ответить. Такое «диктуется» на подкорку откуда-то из запредельных миров, неведомых нам. Как и всякий настоящий поэт Рубцов предвидел приближение рокового события. Он слышал шаги смерти.

• Я умру в крещенские морозы.

  Я умру, когда трещат березы.

  А весною ужас будет полный:

  На погост речные хлынут волны!

  Из моей затопленной могилы

  Гроб  всплывет, забытый и унылый.

  
   
  

  Роберт Винонен вспоминает, как на студенческой вечеринке читали стихи по кругу… «Настал черед поэта-первокурсника, паренька из Вологды… И Рубцов прочитал «В горнице моей светло…». Произошла некоторая заминка: больно уж все просто, даже наивно. Так и было сказано: мол, парень ты хороший, но поэзия — дело серьезное. Мы в космосе, а ты «матушка принесет воды».

  Но думать о смерти не хотелось. От этого портилось настроение. Товарищи по Литературному институту вспоминали, как однажды мнительный Николай принялся гадать на судьбу очень странным способом. Из черной копировальной бумаги он вырезал несколько самолетиков. Затем распахнул окно:

  — Самолетик – наша судьба. Посмотрим, как полетит.

  — Вот твоя судьба, — он повернулся к одному из своих товарищей.

  И запустил бумажный ЯК в окошко. Тот немного покружил над козырьком подъезда и плавно приземлился на снежной аллее. Второй бумажный голубь проделал тот же путь.

  — Теперь я.

  Он отвел руку далеко за спину и бросил своего посланца судьбы в окно. Тот медленно планировал, как вдруг внезапный порыв ветра скрутил его, тряхнул несколько раз и резко бросил вниз.

  Весь день после этого происшествия Николай ходил грустный и подавленный, а в глазах была тоска. Другой бы на его месте попытался обмануть судьбу, взять себя в руки, вести здоровый трезвый образ жизни. Но, наверное, тогда Николай Рубцов прекратил бы свое существование, как поэт.

  Спокойная душа – это удел заурядного обывателя. А им Николай никогда не был. Хотя на первый взгляд он казался совершенно обыкновенным. Невысокий, худощавый, в потертом пальтишке и берете — он не производил на людей должного впечатления.

  Даже когда начинал читать свои стихи, не верилось, что их написал вот этот невзрачный лысоватый мужичок.

  Руководитель творческого семинара Николай Сидоренко, аттестуя Рубцова за второй курс, говорил: «Если вы спросите меня: на кого больше надежд, я отвечу: на Рубцова. Он — художник по организации его натуры, поэт по призванию».

  
  
  

  Людмила Дербина и Николай Рубцов

  Не произвел он впечатления и на рыжеволосую эффектную Людмилу Дербину, с которой познакомился в начале шестидесятых в компании того же общежития Литинститута.

   
  

  Эта встреча была мимолетной. Плохо одетый, косноязычный Рубцов произвел на девушку неприятное впечатление. Только спустя пять лет она прочитала его книгу и не могла прийти в себя от волнения, которое вызвали в душе пронзительные строчки:

  Облетели листья с тополей.

  Совершилась в мире неизбежность.

  Не жалей ты листьев, не жалей,

  А жалей любовь мою и нежность…

  Этой любви и нежности вдруг нестерпимо захотелось Людмиле, у которой не сложилась личная жизнь. И дело тут было даже не в женском одиночестве. Она, будучи сама одаренной поэтессой, поняла, что Рубцов – великий поэт.

  Неведомая сила потянула ее в Вологду, где жил Николай. К тому моменту он расстался с женой. Во многом этому разрыву способствовала теща, которая постоянно ругала зятя на беспутство. Он постоянно мотался в Москву, копеечные гонорары «спускал» и, конечно же, нигде не работал.

  В селе Никольское, где жила семья Рубцовых, поэта заклеймили, как тунеядца. Даже повесили его портрет в сельпо на доску. Были раньше такие. На них висели портреты тунеядцев, пьяниц и дебоширов.

  После развода Николай долго мотался по стране. Был в Сибири, в Горьком и на Ветлуге. Наконец осел в родной Вологде, где устроился корреспондентом в местную газету и получил собственный угол – однокомнатную квартирку в «хрущевке». Тогда и приехала к Рубцову Людмила Дербина.

  Сергей Викулов: «Он почти ничего не рассказывал о себе… Мы знали только, что где-то в деревне у него есть жена, есть дочка… Забрать семью к себе он не мог… Некуда было…»

  
  
  

  Их роман начал стремительно развиваться. Взяв маленькую дочь, женщина перебралась в деревню недалеко от Вологды. Она пыталась заботиться о Рубцове, хоть как-то упорядочить его беспутную жизнь. Внести в его быт уют.

   

  Быт у него действительно был самый простецкий. Из постельного белья — лишь рваная прожженная простыня и такое же одеяло, из которого к тому же вылезала вата. Посуды тоже не было, ел из кастрюли.

  Как-то она купила ему отличную на молнии замшевую куртку. Но уже через месяц он ее подарил какому-то своему знакомому.

  Ей было жалко Николая, еще и потому, что поэты, собратья по перу относились к нему чуть ли не с насмешкой и свысока. Стихами его, конечно, восхищались и признавали в нем крупного поэта, но как человек он был никому не нужен.

  Рубцов это видел, все понимал и даже предупреждал Людмилу, что если их отношения не сложатся, то все будут только рады. Отношения, действительно, были наперекосяк. Они расставались, потом сходились вновь Наконец в 1971 году решили-таки узаконить свои отношения. 18 января подали заявление в ЗАГС.

  На обратном пути встретили знакомых журналистов, и отправились с ними сначала в шахматный клуб, чтобы отметить какое-то событие. Догуливать пошли в квартиру Рубцова на улице Яшина. Там поэт вдруг приревновал подругу к журналисту Задумкину, стал злиться.

  Приятели разошлись. Николай и Людмила остались одни. Это была страшная ночь.

  По рассказу Людмилы Рубцов метался по комнате, допил вино и швырнул в стену стакан. Он разбился над ее головой. Именно тогда она ощутила пустоту в себе, надежды рухнули. Брак распадался, еще не начавшись.

  Шли часы, поэт никак не мог успокоиться. Уже под утро Дербина попыталась уложить его в постель. Он сопротивлялся, пнул ее в грудь. Затем схватил и повалил на постель. Она вырвалась, стала одеваться, собираясь убежать. Он закричал, что если она сейчас уйдет, то унизит его перед всеми. Потом кинулся в ванную, и она услышала, как он шарит там, в инструментах, ища молоток.

  Животный страх  кинул ее к двери. Он услышал, выбежал из ванной. В руках был ком белья, которое Рубцов взял там. В какой-то момент простыня всколыхнулась и окутала его до подбородка. Людмила смотрела с ужасом, он был похож на мертвеца, закутанного в саван.

  Рубцов рванулся к ней, грубо толкнул назад в комнату. Женщина потеряла равновесие, и успела ухватиться за него. Они упали. Поэт тянулся к ней, она перехватила его руку и сильно укусила. Другой рукой инстинктивно схватила Рубцова за горло и сильно сдавила большим и указательным пальцами. Он успел прохрипеть:

  — Люда, прости! Люда, я люблю тебя!

  

  В этот момент рухнул стол, к которому никто не прикасался, со стола посыпались иконы. Одновременно с этим Рубцов сильно напрягся, оттолкнул Людмилу и перевернулся на живот.

  Поэт Александр Романов: «Николай Рубцов! Стихи его настигают душу внезапно. Они не томятся в книгах, не ждут, когда на них задержится читающий взгляд, а, кажется, существуют в самом воздухе. Они, как ветер, как зелень и синева, возникли однажды из неба и земли и сами стали этой вечной синевой и зеленью…

  Лицо его было синего цвета. Он был уже мертв. Все это было настолько нелепо и произошло так стремительно, за какие-то секунды, что Людмила не сразу поняла, что случилось.

  Впоследствии выяснилось, что ее пальцы парализовали сонные артерии Рубцова, а тот последний толчок был ни чем иным как агонией.

  За окном разливалась предрассветная тоска, от мороза трещали деревья.

  Какое-то время она не могла понять и поверить в произошедшее. Просто стояла и смотрела на тело. Потом оделась, закрыла за собой дверь и медленно пошла в милицию. Так началось для Людмилы утро 19 января 1972 года.

  Среди рухнувших со стола икон одна раскололась. Это был лик Николая Чудотворца. Еще одно мистическое совпадение в последние секунды жизни Николая Рубцова.

  Литературовед Вадим Кожинов: «Он был стойким и мужественным, но мог опустить руки из-за неудачи. Он часто мечтал о семейном уюте, о спокойной творческой работе и, в то же время, всегда оставался «скитальцем» по своей сути

  Людмила  Дербина получила семь лет, с формулировкой «За умышленной убийство в ссоре — на почве неприязненных отношений

  

  Незадолго до этого у нее приняли в печать ее второй сборник стихов «Крушина». Предисловие к книге написал Николай Рубцов.

  Как нарочно, тюрьма находилась напротив дома, где случилась драма. Окна камеры выходили как раз на окна квартиры Николая. И это было самым мучительным, по словам Дербиной – смотреть на них и переживать все заново. А ведь она продолжала любить его, уже после смерти.

  Людмила отсидела пять с половиной лет. Ее имя продолжают проклинать литераторы и любители поэзии. Только недавно питерские судмедэксперты не без успеха попытались доказать, что Рубцова никто не убивал. Он умер сам от сердечного приступа, к которому привела передозировка алкоголя (милиция в комнате обнаружила 18 пустых бутылок). В пользу этого говорят факты.

  Во-первых, Рубцов давно жаловался на боли в сердце, глотал таблетки, и этому есть много свидетельств. Во-вторых, на теле поэта не было обнаружено следов удушения, только царапины. Возможно, так жутко сложились обстоятельства, что он умер в минуту борьбы. И вместе с ним их жертвой стала его несостоявшаяся жена.

   
  

  Феликс Кузнецов: «Отношение людей к стихам Николая Рубцова было для меня как бы лакмусовой бумажкой: понимает хоть что-то человек в поэзии и жизни или нет. Я буквально носился с его стихами, читал их встречному и поперечному, внимательно вглядываясь во внутреннюю, подсознательную реакцию на них»

  Людмила рассказывает, что ей стало немного легче лишь спустя восемнадцать лет. 3 января, 1989 года, в день рождения Николая Рубцова. Все эти годы ее съедала тоска. До этого три года в наказание за грехи она исполняла епитимью. Людмила живет в Петродворце. Продолжает писать стихи. Многие строки посвящены Николаю.

  Я стою и молчу среди шума и гуда.

  Только кажется мне, что на том берегу

  Вдруг покажешься ты – вон оттуда, оттуда…

  Я, наверно, к тебе по воде побегу.

  Увы, «добежать» сейчас можно только до мраморной плиты на Вологодском кладбище, где высечено имя ее любимого человека и его бессмертные строчки: «Россия! Русь! Храни себя, храни!» Себя сохранить поэту Николаю Рубцову не удалось.

                                     Дочь Елена и правнук Павел

  
  
  
  
  http://al-shell.ru/nikolaj-rubcov-biografiya-i-tvorchestvo/

Серия сообщений "вечное":
Часть 1 - Итальянская вечность
Часть 2 - Прогулки среди могил знамеитостей
...
Часть 6 - Могила отчима Михаила Булгакова найдена в Казахстане в г.Тараз
Часть 7 - Знаменитости навсегда оставшиеся в 2018 году
Часть 8 - Николай Рубцов В день рождения о грустном