Бывает непросто принять правильное решение: с одной стороны давят эмоции, с другой - желания, с третьей - обстоятельства... Как же быть в такой ситуации? Довериться интуиции? Здравому смыслу? Бросить монетку? Спросить совета у друга?

Квадрат Декарта - метод "принятия решений"

Самый надежный способ - разобраться самому, и это можно легко сделать с помощью метода, который называется "Квадрат Декарта", или, как его называют в народе - техники принятия решений.

В 2014 году исследователи из Уорикского университета в Англии объявили об обнаружении прочной связи между мутациями гена, связываемого со счастьем человека, и хорошим самочувствием. Он называется 5-HTTLPR и влияет на то, как наше тело перерабатывает нейротрансмиттер серотонин, помогающий управлять нашим настроением, сексуальным влечением и аппетитом. В исследовании изучался вопрос того, почему некоторые нации, в особенности, Дания, постоянно попадают в верхние строки чартов по счастью, и не может ли существовать связи между нацией и генетическим кодом её людей. Конечно же, было обнаружено, что у обладателей датской ДНК есть генетическое преимущество в вопросе самочувствия. Иначе говоря, чем больше гены человека походят на датские, тем больше вероятность того, что он будет счастлив.

Неврология также изучают ген, влияющий на повышенное содержание в мозгу анандамида, отвечающего за состояние спокойствия. Те люди, у кого генетически уменьшена выработка белка, усваивающего анандамид, менее склонны к тому, чтобы влачить тяжёлое существование. В 2015 году Ричард Фридман [Richard A. Friedman], профессор клинической психиатрии из Медицинского колледжа им. Вейла Корнелла жаловался в New York Times, «что мы все живём со случайным и несправедливым ассортиментом генетических вариаций, делающих нас более или менее удовлетворёнными, тревожными, депрессивными или склонными к наркотикам. Что нам нужно – так это лекарство для повышения уровня анандамида, молекулы блаженства, для тех, кому не повезло генетически. Оставайтесь с нами».

Некоторые учёные уже настроились на будущее. Джеймс Хьюс [James J. Hughes], социолог, писатель и футурист из Хартфордского Тринити-колледжа уже видит не столь отдалённое будущее, в котором мы распутаем генетические предрасположенности к ключевым нейротрансмиттерам вроде серотонина, допамина и окситоцина, и сможем управлять генами счастья — 5-HTTLPR или чем-то подобным – при помощи нанотехнологий, объединяющих робототехнику и фармакологию. «Настроенеботы», будучи проглоченными, проследуют к определённым областям мозга, включат гены и подрегулируют наш базовый уровень счастья. «С увеличением точности нанотехнологии мы сможем влиять на настроение у людей»,- говорит Хьюс, работающий исполнительным директором Института этики и новых технологий. Также он стал автором книги «Гражданин киборг: почему демократичные общества должны отреагировать на обновлённого человека будущего» от 2004 года [Citizen Cyborg: Why Democratic Societies Must Respond to the Redesigned Human of the Future].

Можно было бы решить, что обновлённый человек будущего сможет просто съесть таблетку и жить счастливо. Но изучающие счастье психологи, социологи и неврологи торопиться с этим не рекомендуют. То, что учёные раскопали некую биологию, лежащую в основе этого сложно описываемого словами состояния, и уже прокладывают путь к созданию стимулирующего лекарства, не гарантирует нашим правнукам счастливую и довольную жизнь. Человеческая природа – это не только биология. Поколения исследований счастья чётко показывают нам, что необходимо для долгой и удовлетворительной жизни.

Аморфный термин «счастье» давно уже мешает людям, изучающим предмет. Чтобы измерить счастье и сопутствующие семантические проблемы, многие физиологи используют измерение под названием «субъективное благополучие». Она основана на том, как сами люди сообщают исследователям о том, насколько они счастливы. Эд Диенер [Ed Diener], психолог Вирджинского университета, получивший прозвище «доктор Счастье», первым разработал этот подход в 1980-х. Сегодня Диенер служит старшим учёным в институте Гэллапа, обеспечивающим опросы, используемые в построении списков счастья, большинству организаций, заказывающих такие списки.

В последние годы всё больше исследователей признают, что это не такой уж хороший подход, и ему требуется улучшение. То, что мы на самом деле подразумеваем, сообщая исследователю из Гэллапа, что мы «счастливы», очень сильно варьируется. Подросток или молодой человек, отвечая на вопрос о счастье, будет иметь в виду планы на выходные, количество денег в кармане, и то, как к нему относились сверстники во время обеда. Человек постарше, с детьми, будет описывать более широкую картину, даже несмотря на проблемы со спиной, отсутствие няни на выходных и намеченный визит к врачу для колоноскопии.

За последние лет десять всё больше исследователей начали менять подход к счастью и делить его на две категории: гедоническое счастье (то самое состояние эйфории) и эудамоническое счастье. Аристотель 2300 лет назад писал о последнем: «Счастье – это значение и смысл жизни, цель в конце человеческого существования». Этот тип счастья определяет хорошую жизнь, время, проведённое с пользой. Медицина вскоре сможет обеспечить отсутствие страха, или присутствие ощущения благополучия, но создать второй тип счастья ей будет гораздо сложнее.

Дэниел Гилберт из Гарварда, психолог и автор бестселлера «Спотыкаясь о счастье» [Stumbling On Happiness], предполагает, что люди уже обладают возможностью поднять свое гедонистическое счастье без всяких наноботов. Гилберт всю жизнь изучал то, как мы убеждаем себя принять внешние условия и вернуться к гедонистическому равновесию, вне зависимости от обстоятельств.

В 2004 году на докладе Гилберт продемонстрировал это при помощи двух изображений. На левом человек держит большой лотерейный чек. Он только что выиграл $314,9 миллионов. На правой другой человек, практически того же возраста, в инвалидной коляске, отталкивается от рампы. «Представьте себе два разных варианта будущего, подумайте над ними, и скажите, какое из них вы предпочтёте»,- говорил аудитории Гилберт. Он рассказал, что существуют данные по поводу счастья победителей лотереи и инвалидов. Оказывается, что через год после потери ног или выигрыша в лотерею, победители лотереи чувствуют себя не намного счастливее инвалидов.

Причина, по которой люди не верят в то, что обе группы могут быть одинаково счастливы, заключается в контринтуитивном феномене, который Гилберт назвал «сдвигом влияния», склонностью переоценивать гедоническое влияние будущих событий. Эта склонность видна при выигрыше или проигрыше в выборах, приобретении или потере романтического партнёра, получении или неполучении продвижения по службе, сдаче или не сдаче экзамена. Влияние всех этих событий не такое сильное, интенсивное и продолжительное, как кажется людям.

Всё дело в возвращении счастья к базовому уровню. Но должно же что-то влиять на счастье? Гилберт говорит, что «большая часть счастья обусловлена долго развивавшимися вещами. Ставлю что угодно, что в 2045 году люди будут счастливы видеть процветание своих детей, есть шоколад, чувствовать себя любимыми, сытыми и в безопасности».

Это «скрепы счастья», продолжает он. «Чтобы только задуматься о возможности их изменения, необходимо будет пережить эволюционные сдвиги. Этот вопрос можно было бы задать несколько лет назад, 300 лет назад, 2000 лет назад. И всегда было бы верно сказать „Ты самое социальное животное на Земле, так развивай социальные взаимоотношения, это одна из форм счастья“. Этот ответ настолько очевиден, что большинство его отвергает.

»Нет вообще никакого секрета по поводу тех вещей, что делают людей счастливыми,- говорит Гилберт. – Но если перечислить их, люди говорят, 'Ну да, это же самое мне говорил мой раввин, бабушка, знакомый философ. А в чём секрет-то?' Но никакого секрета нет. Они правы".

Возможно, самым сильным доказательством важности взаимоотношений служит исследование группы людей, у которых в настоящее время уже есть внуки. Информация хранится в комнате в пригороде Бостона, в которой рядами стоят шкафы, хранящие подробности одного из самых подробных и долгих исследований по развитию здоровых мужчин: «гарвардское исследование развития взрослых», ранее известное, как «исследование Гранта по социальной приспособляемости» [Harvard Study of Adult Development / Grant Study in Social Adjustments].

В 1938 году исследователи начали проводить тесты и интервью с избранными студентами мужских классов Гарварда выпуска 1939, 1940 и 1941 годов. Избраны люди были не из-за ожидающих их проблем, но из-за многообещающего будущего. В группу в числе прочих входили Джон Кеннеди и Бен Брэдли, руководивший Washington Post во время Уотергейтского скандала. Изначально планировалось изучать людей, предрасположенных к успеху, в течение 15-20 лет. Сегодня, спустя 75 лет, исследование всё ещё продолжается. 30 из 268 человек пока живы.

В 1967 году данные объединили с исследованием Глюэка [Glueck Study], схожей попыткой изучения 456 бедных белых детей без умственных отклонений, росших в Бостоне в 1940-х. Из них пока живы 80 человек, при этом умершие жили в среднем на девять лет меньше, чем группа из Гарварда.

В 2009 году бывший директор исследования Джордж Ваиллант, дольше всех руководивший им, рассказывал журналисту, что он посчитал самым интересным открытием, сделанным с начала исследования. «Все, что имеет значение в жизни, это ваши связи с другими людьми»,- сказал он.

После выхода этой статьи Ваилланта атаковали скептики со всего мира. В ответ он написал «Декатлон процветания», включавший список из 10 достижений в возрасте от 60 до 80 лет, которые можно рассматривать, как успех. Они включали доход из верхней четверти списка исследуемых, упоминание в альманахе «Кто есть кто в Америке», отсутствие психологических проблем, удовольствие от работы, любовь, хорошее физическое и умственное здоровье, социальная поддержка не только от жены и детей, хороший брак и хорошие отношения с детьми.

Оказалось, что высокие достижения в одной из указанных позиций сильно коррелировали с остальными. Но из всех изученных факторов только четыре сильно коррелировали с успехом по всем статьям – и все они были связаны с взаимоотношениями с другими людьми. Он снова доказал, что успех в жизни мужчин определяется возможностью заводить близкие отношения.

Но Ваиллант, подробно описавший свои открытия в книге от 2012 года «Триумфы опыта» [Triumphs of Experience], возражает против термина «счастье». «Самое важное в счастье – это избавиться от употребления этого слова,- говорит он. – Смысл в том, что большая часть счастья – это простой гедонизм, и сегодня я чувствую себя хорошо, съев биг-мак или удачно сходив в туалет. И это мало связано с чувством благополучия. Секрет благополучия – переживание позитивных эмоций». А секрет этого может прозвучать банально. Но с фактами не поспоришь. Всё дело в любви.

«В 1960-х или 70-х меня бы высмеяли за такие предположения,- говорит Ваиллант. – Но вот я нашёл чёткие данные, подтверждающие, что ваши взаимоотношения – самая важная вещь в вашем благополучии. Мне было приятно найти подтверждение такой сентиментальной вещи, как любовь».

Роберт Уолдингер [Robert Waldinger], психиатр и профессор Гарвардской медицинской школы, нынешний директор исследования, отмечает, что с хорошими взаимоотношениями связаны не только материальный успех и психологические ощущения. Рядом с ними стоит и физическое здоровье.

«Главный вывод из всего этого таков, что качество взаимоотношений между людьми гораздо важнее, чем мы думали – не только для эмоционального благополучия, но и для физического»,- говорит он. Если вам сейчас 50 лет, то ваше физическое состояние через 30 лет лучше предскажет счастье в браке, чем уровень холестерина. «Близкие взаимоотношения и социальные связи обеспечивают ваше счастье и здоровье. Такой вот вывод. Люди, сосредоточившиеся на успехах, или забросившие взаимоотношения, были менее счастливы. По сути, люди заточены на личные связи».

Сильные личные связи не только улучшают здоровье, но и влияют на строение мозга. Люди, чувствующие социальную изоляцию, раньше заболевают, их мозг раньше разрушается, память у них хуже, говорит Уолдингер. При помощи сканирования мозга он с командой нашли, что у более удовлетворённых жизнью людей больше связей в мозгу. Их мозг работал сильнее при рассматривании изображений, чем у менее удовлетворённых людей.

«Люди с большим количеством связей были счастливее,- говорит Уолдингер. – Они могли растить детей, разбивать сад, управлять корпорацией. Если вам что-то нравится, имеет для вас значение, а особенно если вы делаете это совместно с другими людьми – именно это вас и радует».

Даже Николас Христакис, социолог из Йельского университета, работавший над исследованием близнецов, продемонстрировавшим, что 33% разницы в удовлетворении жизнью можно приписать гену 5-HTTLPR, соглашается, что социальные связи – ключевой компонент счастья. «Я не верю, что технологии повлияют на то, что я считаю основами человеческой натуры,- говорит он. – Не думаю, что развитие технологий или футуристические штучки смогут фундаментально изменить наши возможности быть счастливыми».

Христакис, изучавший социальные сети, говорит, что влияние генов типа 5-HTTLPR на счастье не такое прямое, как у простого субъективного ощущения благополучия (хотя оно может быть частью последнего). Он считает, что ключом может быть их влияние на наше поведение – и на наши взаимоотношение. «Дело не в том, что делают гены внутри тела и как они меняют нашу нейрофизиологию, а в том, что они делают вне нашего тела, как они влияют на количество друзей, или на выбор счастливых или несчастных людей в друзья, что тоже влияет на счастье,- говорит Христакис. – Даже если ваши гены обеспечивают предрасположенность в выборе счастливых друзей, недостаток последних сделает вас несчастным».

Поколения исследований счастья, утверждающие важность личных взаимоотношений, переносят нас в эпицентр неожиданно современного спора. Мы живём во всё более сетевом обществе, и количество людей в соцсетях, времени, проводимом нами в онлайне, всё время растёт. Ваиллант не колеблется в оценке того, что с нами делает наше время в онлайне.

«Технологии сдвигают нас по направлению к коре мозга, и дальше от сердца,- говорит он. – Мир существует не благодаря технологиям. Не благодаря постоянному улучшению айфонов. У меня есть модный новый телефон, который я просто ненавижу. Технология лишь отвлекает нас обратно в наши головы, и моей дочке кажется, что гораздо круче отправить кому-либо сообщение, чем поговорить с ним по телефону. Счастью в 2050 году это не предвещает ничего хорошего».

Страхи антиутопического мира, где за ужином все отправляют сообщения и боятся смотреть в глаза друг другу, возможно лучше всего были разложены по полочкам профессором Шерри Тёркл [Sherry Turkle], изучающей социальное влияние науки и технологии в Массачусетском технологическом институте. Она изучает парадокс того, как технология всё теснее связывает нас и делает нас всё более одинокими в книге 2011 года «Вместе поодиночке: почему мы ожидаем больше от технологий и меньше друг от друга» [Alone Together: Why We Expect More from Technology and Less from Each Other].

«Людские взаимоотношения сложны, запутаны и требовательны,- говорила она, выступая в 2012 году на TED. – И мы очищаем их при помощи технологий. Но в результате может получиться, что мы жертвуем диалогом в пользу простой связи. Мы обманываем себя. И со временем забываем об этом, или это просто перестаёт нас волновать».

Одно из самых ранних исследований интернета и технологий поддержало идею о том, что сетевая эпоха ведёт нас к грустному и одинокому будущему. В революционном исследовании 1998 года Роберт Краут [Robert E. Kraut], исследователь из Университета Карнеги-Меллон собирал семьи, где есть дети-старшеклассники, выдавал им компьютеры и доступ в интернет, и отслеживал их использование. Чем больше испытуемые пользовались интернетом, тем сильнее увеличивалась их депрессия, и тем меньше становились их социальная поддержка и психологическое благополучие.

С тех пор проводилось несколько других негативных исследований. Одно обильно цитируемое исследование от 2012 года, проведённое учёными из Университета долины Юты при помощи 425 студентов, обнаружило, что чем больше те использовали Facebook, тем сильнее им казалось, что другие люди счастливее и живут лучше. Исследователи назвали работу «Они счастливее и живут лучше, чем я: влияние использование Facebook на восприятие жизни других людей».

Даже в Ватикане выражали обеспокоенность. В 2011 году папа Бенедикт XVI в одном из посланий сказал, что «виртуальный контакт не может и не должен занимать место прямого контакта людей».

Но в последнее время начал появляться более тонкий консенсус – предполагающий, что технология не так уж плохо влияет на взаимоотношения. Краут описывает, что его работа от 1998 года может рассказать нам про день сегодняшний. Он говорит, что её проблема в том, что в то время в интернете было меньше людей. Участники эксперимента были вынуждены общаться с неизвестными им людьми – Краут называл это «слабыми связями». «Мы поняли, что по необходимости им приходилось общаться с незнакомцами,- говорит он. – Но это было давно. Сейчас все, кого вы знаете, есть в онлайне».

В более позднем исследовании Краута обнаружилось, что сегодня большинство людей в онлайне общается с теми, с кем у них уже есть сильные связи. Он говорит, что в этих случаях результаты ясны: онлайн-связи уменьшают депрессию, чувство одиночества, и увеличивают уровень ощущаемой социальной поддержки.

Это происходит благодаря улучшению оффлайновых взаимоотношений. Отношения в онлайне, как и в оффлайне, удовлетворяют нас больше, если происходят с людьми, с которыми у нас есть сильная связь. Отношения с незнакомцами значат гораздо меньше. Но большинство из нас использует технологии для общения с уже знакомыми нам людьми. И это помогает усилению взаимоотношений. «Онлайн-общение так же положительно влияет на нас, как влияло бы и оффлайн-общение со знакомыми»,- говорит Краут.

Кит Хэмптон [Keith Hampton], адъюнкт-профессор по связям и государственной политике из Ратгерского университета, провёл много исследований вместе с центром Pew Research Center, измеряя влияние интернета на взаимоотношения, демократию и социальную поддержку. Он утверждает, что неправильно делить общение на онлайновое и оффлайновое. Исследования убедили его, что соцсети и интернет сближают людей. «Не думаю, что люди переезжают в онлайн, просто люди добавляют цифровое общение к уже существующим»,- говорит он.

На самом деле, его исследования показывают, что чем больше способов используют люди для общения, тем сильнее их взаимоотношения. Люди, которые общаются не только по телефону, но и лично, и пишут друг другу письма, общаясь посредством 4-5 различных каналов связи, обладают более сильными взаимоотношениями, чем те, кто использует меньше этих каналов.

Facebook меняет основы взаимоотношений такими способами, которые были потеряны из-за начала индустриальной революции. Тогда люди начали уезжать из своих деревень в города в поисках новых возможностей, и потеряли контакт с людьми, вместе с которыми росли. «Благодаря соцсетям такие отношения остаются постоянными,- говорит он. – Теперь в течение жизни мы можем поддерживать связи с людьми, которых не было раньше».

Конечно, одного фейсбука и технологий, по мнению Хэмптона, недостаточно для изгнания чувства одиночества. Но вместе с другими типами общения они могут усилить существующие отношения, расширить их круг и поддерживать связи. Технология преодолевает ограничения времени и расстояний, неодолимые ранее. Вместо открыток на Рождество мы получаем постоянный поток информации. Мы можем разделить радости и горести. Мы менее изолированы.

Хэмптон в курсе предположений Тёркл и остальных по поводу того, что технологии атомизируют общество и убивают традиционные связи. Он решил проверить и этот вопрос. В статье от 2014 года в журнале Urban Studies он сообщил, что они с коллегами изучил видеоматериалы, снятые в общественных местах за последние 30 лет. Они изучили и описали поведение и характеристики 143 593 людей. Они анализировали, действительно ли мы являемся «одинокими в толпе».

Хэмптон обнаружил обратный эффект. В одних и тех же общественных местах наблюдается увеличение количества людей, взаимодействующих крупными группами. Несмотря на распространённость мобильников, частота их использования в общественных местах довольно небольшая, особенно при совместном времяпрепровождении. Он писал, что мобильные телефоны «чаще всего встречались в тех местах, где люди просто гуляли бы одни. Это позволяет предположить, что использование мобильного телефона в качестве инструмента общения связано с уменьшением общественной изоляции, хотя оно же связано с тем, что люди чаще и дольше задерживаются в общественных местах».

Для Эми Залман [Amy Zalman], президента и директора World Future Society, это неудивительно. Она проводит дни за организацией конференций, проведением исследований и общением с людьми, пытающимися предсказать развитие общества на ближайшие десятки лет. Она считает, что технологические инструменты, помогающие развитию взаимоотношению, будут эволюционировать непредсказуемыми способами. Но человеческой природы, по её мнению, им не поменять. Человеческие взаимоотношения всегда нуждались в посредниках – даже язык можно рассматривать как инструмент того же порядка, что и соцсети или телефоны. Просто последние мы больше замечаем. Но и это изменится. «Технология будет всё сильнее сближаться, станет более инвазивной. Мы будем носить её, мы будем встраивать её в тело, и затем она исчезнет, и мы перестанём обращать на неё внимание»,- говорит Залман.

Некоторые футуристы считают, что мы подключимся к матрице и будем общаться через групповой разум. Или нас ждут персональные аватары, напоминающие нас роботы, управляемые дистанционно. Может быть, наши мозги будут закачаны в компьютеры. Но что бы ни случилось, истинность счастья останется той же, что была во времена Аристотеля. Никому не вредно выйти погулять, заводить друзей, заниматься любовью, влиять на сообщество. Счастье всегда было заключено во взаимоотношениях с другими людьми

http://nnm.me/blogs/X-Hunter777/chto-tehnologii-ne...at-dlya-dostizheniya-schastya/

Академик Российской академии наук Наталья Петровна Бехтерева всю жизнь занималась изучением человеческого мозга.

Это Бехтерева создала современную науку о человеческом мозге, обнаружила, где прячется творческое мышление, разобралась, как работает память, нашла «детектор ошибок», контролирующий наше поведение, не побоялась признаться в вере в Бога и — заглянула в Зазеркалье сознания, где живут наши сны и вовеки пребывают наши души.
ОСЕННИЙ СОН

— Я росла домашним ребенком, воспитывалась бонной, носила бархатные платьица, косички крендельками.  Самое яркое впечатление детства — папа вечером садится за рояль, и мы с моей подружкой вальсируем под незабвенный «Осенний сон» до головокружения.  Папа был красивый, талантливый, прекрасно пел, всегда безупречно одевался, и на службе, и дома.  Он меня очень любил — просто так, безоговорочно.  А направляла по жизни — мама.

Хорошо помню, как я, еще совсем маленькая, лет трех от роду, иду с ней за руку на прогулку.  Я недавно узнала новое красивое слово «техникум» и говорю:  «Вырасту и буду учиться в техникуме», а мама тут же строго поправляет «Какой техникум?  Пойдешь в институт, тебе все легко дается.  Только в институт, получишь высшее образование — и станешь ученой».

Я подросла и наизусть выучила историю моей прабабки, которая ввиду крайней семейной бедности решила из троих детей выучить только одного, Володьку, самого толкового.  Из него вышел Владимир Михайлович Бехтерев (знаменитый русский психиатр и невропатолог, который поставил Сталину диагноз «паранойя» и через несколько дней после этого при загадочных обстоятельствах скончался. — Прим. автора).  У меня тоже были младшие брат и сестра.  А мама направляла в науку только меня, причем открытым текстом — «будешь ученой», и все.  Значит, знала, о чем говорит!

Мое счастливое безмятежное детство рухнуло за одну ночь.

Правда, перед этим был сон — один из четырех вещих снов, которые я видела в течение жизни.  Снилось мне, что папа стоит в коридоре нашей квартиры, и вдруг пол у него под ногами поднимается, из-под половиц вырываются языки пламени, и он падает в огонь.  На следующее утро его арестовали.  Маму отправили в общем вагоне в лагерь.  Меня и брата Андрея — в детский дом, потому что все родственники отвернулись от нас, как от зачумленных.

Kur tu teci, kur tu teci, gailit’ mans?

Нам с братом дважды повезло — во-первых, мы остались в Питере, а могли оказаться где-нибудь в Иваново, во-вторых — попали в хороший детдом, костяк которого составляли дети из Латвии и поразительный директор оттуда же — Аркадий Кельнер, вместе с которым мы по вечерам разучивали навсегда оставшуюся в памяти песенку про петушка.

И если мама впечатала в матрицу моей памяти цель жизни — получить образование, то Аркадий Исаевич научил меня добиваться цели, воспитал гордость и внушил чувство собственного достоинства — то, чего, казалось бы, в детдоме никогда не привить.  Он буквально в лепешку расшибался, только бы у воспитанниц не было двух одинаковых платьев или пальтишек, вещей убогих, несущих на себе печать нищеты.

Однажды всем нашим девочкам выдали для работы в мастерских ярко-оранжевые платьица, и на следующий день мы дружно нацепили яркие обновки в школу — форму тогда еще не носили.  Боже мой, как орал на нас за эту нетребовательную, примитивную одинаковость наш любимый директор, а особенно досталось мне — лучшая ученица школы посмела подать пример другим и вырядиться в «приютское», чтобы нас все жалели, все равно что клеймо «сиротинушек» на себе поставили.  Я до сих пор оранжевый цвет, если это не апельсин, ненавижу.

Я веду очень обширную деловую переписку.  И только четыре адреса из нескольких десятков принадлежат моим личным адресатам.  Одна из них — Эрика Леонидовна Калниня, детдомовская подруга.

Наши кровати стояли рядышком, и она пыталась научить меня аккуратно заправлять постель.  Не вышло.  Но сколько раз она меня спасала от нагоняя и опоздания на завтрак!  Теперь я могу не убирать постель хоть неделю, чтобы в ней нежился мой любимый кот.  А доброта Эрики осталась со мною навсегда — как светлый лучик из тех далеких дней.

СВЕРХПРОГРАММА В ДЕЙСТВИИ

Я не думала, что должна исполнить материнский завет и получить высшее образование.  Я вообще ни о чем не думала.  Как пчела собирает воск, так и я действовала по впечатанной в сознание сверхпрограмме.

В медицину я попала случайно.

Летом сорок первого подала документы сразу в восемь вузов.  Восьмого сентября сгорели ленинградские продовольственные склады, и перед угрозой блокады и голода все институты, кроме медицинского, эвакуировались.  А я не хотела уезжать и осталась при медицинском.  Поступали одновременно со мною семьсот человек, окончили институт — четверо.  Остальных унесла война и голод.

Всю блокадную зиму, шесть раз в неделю, я шла через весь город в институт.  Туда и обратно.  В мороз и ветер.  Видела, как на пятитонках увозят сложенные штабелями трупы.  Вместе с остальными воспитанниками ходила на Неву за водой, а вечером — в единственный оставшийся в блокадном городе Театр музыкальной комедии, где легкомысленные песенки про любовь и юмористические куплеты пели синие от голода и холода артисты.

Наш любимый директор ушел добровольцем и погиб, а про нового, по фамилии Иванов, мне нечего сказать хорошего.  Детдом весною по Ладоге вывезли на Большую землю.  Нам добавили какие-то копейки на дополнительное питание, однако новый директор демонстративно отказался от денег «в пользу фронта», и мы продолжали голодать, а он — кормить свою немалую семью за наш счет.  Кажется, до пятидесятых годов я не никак могла наесться досыта…

УМНОЖАЯ ПОЗНАНИЕ, УМНОЖАЕШЬ ПЕЧАЛИ.

В двадцать один год я окончила медицинский и поступила в аспирантуру — заинтересовалась тем, чего нам не преподавали, так как мозг и его деятельность в начале пятидесятых были не в фаворе — уж больно загадочны и мало материалистичны.  А мне всегда хотелось заглянуть за грань, за предел, побывать там, где никто еще не был, хотелось понять, что делает человека — человеком.

В 1962 году мне предложили возглавить Отдел науки при Центральном комитете партии, а я так живо начала рассказывать партийным чинам, до чего интересным делом занимаюсь, что мне предложили создать базу для изучения процессов мышления при ленинградском Институте экспериментальной медицины.

Тогда мы изучали мозг примитивным методом — например, удаляли человеку опухоль и во время операции, чтобы случайно не задеть жизненно важные участки, сначала касались того или иного места электродами и все время с больным беседовали, просили рассказывать про свои ощущения.  Замолчал, сбился, галлюцинации пошли — ага, не того района коснулись, обойдем.  И таким образом выясняли, за что данный участочек отвечает.  Боли пациент не чувствовал — в мозгу нет болевых рецепторов.

В те времена обычный электроэнцефалограф, который теперь есть чуть ли не в каждой поликлинике, считался чудом.  А теперь позитронно-эмиссионный томограф, занимающий целое здание, показывает нам, как ведут себя отдельные нейроны, когда мы творим — например, мысленно сочиняем сказку — или «тупо» считаем от одного до ста.

Принято говорить, что у нас задействованы только 5—7 % мозговых клеток.  Лично я на основе своих исследований склонна полагать, что у творчески мыслящего умного человек работают почти все 100 % — но не разом, а как огоньки елочной гирлянды — по очереди, группами, узорами.  Между прочим, вы знаете, что у вас в мозгу постоянно действует детектор ошибок?

Он напоминает — «вы не выключили свет в ванной», обращает ваше внимание на неправильное выражение «синий лента» и предлагает другим отделам мозга его проанализировать, лента-то «синяя», но что кроется за ошибкой — ирония, незнание или небрежность чьей-то быстрой речи, выдающая волнение?  Вы же человек, вам надо знать и понимать не один, а множество планов.

Оказывается, когда кто-то говорит «после всего пережитого я стал совсем другим«, он совершенно прав — перестроилась вся работа его мозга, даже некоторые центры переместились.  Мы видим, как люди мыслят, как вспыхивают огоньками отдельные активные клеточки, но еще не расшифровали код мышления и не в состоянии по картинке на экране прочитать, о чем вы думаете.  Может быть, никогда и не расшифруем.

Более того, я допускаю, что мысль существует отдельно от мозга, а он только улавливает ее из пространства и считывает.  Мы видим многое, что не в состоянии объяснить.  Я встречалась с Вангой — она читала прошлое, видела будущее.  По данным Болгарской академии наук, число ее сбывшихся предвидений — 80 %.  Как у нее это получалось?

"ТЕТЯ ВАНГА"

Перед встречей с провидицей я хотела сосредоточиться и помолчать, но, как назло, мои болгарские коллеги-медики донимали меня ничего не значащими пустыми разговорами.  В растрепанных чувствах, прервавшись на полуслове, я вошла через крохотные сени в комнату, где за столом сидела тетя Ванга.

Слепая, лицо асимметричное и все же бесконечно милое и чистое, как у ребенка.  Она всех называла на “ты” и требовала, чтобы к ней обращались так же.  А голос поначалу сердитый и пронзительный — не принесла я кусок сахара, который до встречи требовалось сутки носить при себе, чтобы он всю информацию впитал и передал Ванге.  Я вручила ей подарок — красивый павловопосадский платок.

Она недовольно поморщилась:  “Он же новый!  Ничего о тебе не скажет! А что ты хочешь узнать?”  Я объяснила, что хотела бы просто поговорить с нею “для науки”.  Ванга пренебрежительно хмыкнула:  “Для науки…”, но вдруг ее лицо приобрело ясное, заинтересованное выражение:  «Вот твоя мать пришла, она здесь.  Говорить хочет».  А моя мама умерла в 1975 году, и я подумала, что сейчас «хитрая» Ванга от лица мамы начнет меня упрекать — почему это я могилку давно не навещала.  Мне про подобные упреки рассказывали многие, побывавшие у Ванги.

Я решила ее опередить:  «Она, наверное, на меня сердится?» — «Нет, не сердится, и при жизни тоже редко сердилась.  Это все болезнь, все болезнь«, — Ванга в точности повторила мамины слова, которыми та извинялась за свою раздражительность, и вдобавок сильно затрясла руками и головой, изображая симптомы тяжелейшей маминой болезни под названием «паркинсонизм».  «Вот такой у нее был дрожательный паралич, верно?»  И у меня легкий холодок коснулся сердца — откуда она знает?..

Ванга передала мне две мамины просьбы — заказать у монахов в Загорске поминальную службу и поехать в Сибирь.  Я удивилась — зачем Сибирь, почему?  У меня там никого нет.  «Не знаю, — сказала Ванга. — Мать сильно просит.  А что это за место — Сибирь?  Город?  Село?»

Совершенно неожиданно, вернувшись в Ленинград, я получила приглашение в Сибирь на чтения, посвященные моему деду Бехтереву.  Отказалась, занятая делами, о чем до сих пор очень жалею — чувствую, знаю, согласись я, и многое в моей жизни сложилось бы по-другому.

А еще Ванга сообщила, что мой отец не умер, а убит, и подсказала, где искать его могилу.  И совсем уж поразила меня заявлением «Ты чего к замминистра ходишь, не твой он человек.  Пообещает, но ничего не даст.  Ходи к министру, это — твой человек«.  Ну откуда ей было знать, по каким кабинетам власти ходит ее гостья из России?  Догадаться о таком — невозможно.  Жизнь показала, что и здесь Ванга не ошиблась.

И совсем невероятно в свете последующих страшных событий прозвучала фраза:  «Что-то я очень плохо твоего мужа вижу, как в тумане.  Где он?  В Ленинграде?  Плохо-плохо его различаю…»

Через несколько месяцев после этой встречи я потеряла мужа.  Ванга рассказала про три смерти, случившиеся рядом со мною и сильно меня задевшие.  И опять все так — с небольшим интервалом ушли из жизни моя мама, мать первой жены моего мужа и моя единственная близкая подруга.

«Ты, может, о себе беспокоишься?  У тебя со здоровьем все в порядке.  А сестра твоя все болеет.  Да ты не огорчайся, и не умрет, все хворать будет«.  Действительно, моя младшая сестра — инвалид первой группы, из тех, кто страдает, скрипит, да долго тянет.  И она, и муж мой были от Ванги на одном расстоянии.  Сестру Ванга видела, мужа — почти нет.  Я не могу не верить в то, что слышала и наблюдала сама, даже тогда, когда этому нет объяснений.  Ванга очень звала меня приехать еще раз.  Может, и надо было…

ОСОБЫЕ СНЫ

Они виделись мне только под утро или днем, с полным ощущением того, что все происходит на самом деле.  Просыпалась я всегда напряженная, взвинченная, нервная, с острой головной болью в области лба.

В июле 1975 года я отправила маму в санаторий, под Краснодар.  Получила ее письмо — бодрое, жизнерадостное, где она сообщала, что чувствует себя лучше и даже выходит в садик посидеть на солнышке, и очень обрадовалась.  А через несколько дней снится мне сон — во сне я просыпаюсь, одеваюсь, слышу звонок в дверь, и почтальон приносит телеграмму:  «Ваша мама умерла, приезжайте хоронить».

Прилетаю в село, узнаю людей, про которых мама писала, называю всех по именам.  Мне говорят:  «Надо идти в сельсовет».  Просыпаюсь в отчаянии и слезах и хочу немедленно лететь в Краснодар.  Муж и друзья успокаивают меня, снисходительно похлопывая по плечу:  «Вы же ученая, мудрая женщина, вы мозг изучаете, да как можно верить снам, посмотрите, какое письмо хорошее, скоро ваша мама вернется!»  И так они меня убедили, что я от своей затеи отказалась.

В августе получаю телеграмму:  «Ваша мама умерла.  Приезжайте хоронить», — все слово в слово написано.  Приезжаю… узнаю на похоронах всех тех, о ком мама писала… иду в сельсовет за справкой о ее смерти.  Да, я знала, как мама больна, тревожилась о ней, во сне моя тревога всплыла, приобрела отчетливую форму.

Но отчего я предвидела именно эту смерть, а не другие?  Возможно, мама думала обо мне в последнюю минуту.  Или душа ее в момент отделения от тела коснулась моего сознания.  Ответить, почему возникают подобные сны, я пока не могу.  Но прислушиваться к ним, наверное, надо.

ЕСЛИ БЫ Я НЕ ЗНАЛА, ЧТО НЕКРАСИВА, ТО СОЧЛА БЫ СЕБЯ ХОРОШЕНЬКОЙ

Огромную роль во всех моих «комплексах» сыграла мама. 

Мой ум она превозносила до небес, но что касается внешности и разных женских достоинств — о, тут шел другой разговор.  Помню, как я танцую под папин аккомпанемент, а мама, склонив набок голову, говорит:  «Все хорошо, но ножки — полноваты… полноваты ножки.  Неплохи, но — полноваты«.

И так придирчиво разбирала меня по частям, что сформировала стойкий комплекс уродины.

Дело доходило да абсурда — вы не поверите — в двадцать лет я могла часами рассматривать себя в зеркале и думать:  «Право же, если бы я твердо не знала, что ужасно некрасива, то сочла бы себя хорошенькой!» 

Когда подружки хвалили мою внешность, я думала, как они ко мне хорошо относятся.

В первый раз я влюбилась в воспитанника нашего детского дома — обаятельного юношу нордического типа.  Я никому об этом не рассказывала.  Не знаю, почему мне сейчас это вспомнилось... Наверное, потому, что очень легко, нежно и романтично все это было.

Мне только исполнилось четырнадцать лет, моя некрасивость меня еще не тревожила, и мы вместе, держась в темноте за руки, смотрели в кинотеатре фильм «Песни о любви».  Мне жаль нашу нынешнюю молодежь, которая проскакивает стадию первой влюбленности за несколько минут — как много они теряют!

Вот я через… ну сами представляете, сколько лет прошло, вспоминаю это чувство — здорово хорошо…  А потом — уже зрелой женщиной, по страстной, сильной любви — я вышла замуж и все думала:  «Ах, он говорит мне комплименты по доброте душевной, насколько же он меня любит, если я, такая страшненькая, кажусь ему красавицей«.

В 34 года я поехала в Англию, в Бристоль, на научную конференцию.  И в кафе услышала, как за моей спиной меня обсуждают две буфетчицы: «Какая красивая эта русская, какие у нее замечательные ноги и эффектная фигура«.  Они меня видели первый и последний раз в жизни и не догадывались, что я понимаю каждое слово.  Я сразу бросилась к ближайшему зеркалу, посмотрела на свое отражение и тут же безоговорочно поверила:  да, да, они правы, я же красавица!

На работу я всегда предпочитала принимать привлекательных женщин, которые идут в науку по требованию души, а не из внутренней ущербности и невостребованности.  С удовольствием наблюдала, как они делают научную карьеру и расцветают.

НОЧНАЯ ТЬМА

Роковая закономерность моей жизни — чем ближе я подходила к какому-то эпохальному прорыву в своих исследованиях, тем сильнее меня преследовал и кружил жуткий хоровод горя, неприятностей и проблем.

Так, в конце шестидесятых, во время изучения «детектора ошибок», на нас написали отвратительную грязную анонимку.  В 1989 году я наконец-то получила новейшую аппаратуру для исследований и вновь на какой-то день посмела подумать, что абсолютно счастлива, а потом…

В 1990 году умер от наркотиков мой тридцатисемилетний приемный сын Алик, и в ту же ночь я потеряла от инсульта мужа.

С 1989 года меня травили за желание открыть свой институт мозга и за стремление покинуть пост директора Научно-исследовательского института экспериментальной медицины.  Я давно собиралась, как стукнет 65, все бросить и уйти в науку, чтобы не подписывать по три часа в день бумаги.  Не поняли, взревновали, возмутились, особенно когда узнали, что во главе нового института — физик, мой второй сын Святослав Медведев.  Расклеивали по городу листовки, где угрожали судьбой четы Чаушеску.

Предавали самые близкие друзья — я никогда не разделяла деловое и личное общение, все мои коллеги входили в мой дом, это теперь я крайне ограничила круг близких мне людей, а тогда только отмечала — ты и ты, неужели и ты — тоже?..

Что особенно больно — муж истово верил газетам и невероятно страдал, а мое нежелание оправдываться в некоей отсутствующей вине он воспринимал как косвенное ее доказательство и все время убеждал в необходимости ввязаться в полемику.  Было очень тяжело видеть, как он переживает из-за меня, и еще больнее — чувствовать его плохо сокрытое недоверие.  И слушать его советы:  «Брось свое никому не нужное дело, и ты отдохнешь, как я это делаю«.

Мне казалось, что тяжелее этого периода, когда моя много лет лелеемая мечта вот-вот сбудется и все зависит только от меня, а силы — на исходе, предательство друзей подточило душу и поддержка близких больше всего похожа на подталкивание в спину по направлению к пропасти, хуже этого ничего и быть не может.  Оказалось — может.

НЕ УДЕРЖАЛА

Сын Алик, доктор, красивый, умный, бесконечно любимый, трудный, позвонил ночью, сказал, что покончит с собою и хочет попрощаться перед смертью с отцом.  Муж попросил меня поехать к нему.  Мы уже один раз выхаживали Алика после тяжелейшего заражения крови, вытащили буквально чудом с того света.  Чтобы не терять ни секунды, я сразу вызвала реанимацию и бросилась к сыну.

Перед закрытой дверью его квартиры застала растерянных врачей — на звонки изнутри никто не отзывался, и вдруг мне одной почудился сильный, как в анатомичке, трупный запах, которого не было и ни по каким логическим причинам быть не могло, и я поняла — все.  Сына больше нет.

Когда принесли ключи и открыли дверь, Алик мертвый лежал на диване, с петлей на шее.  Одно движение — и он мог спастись сам.  Возможно, он затянул петлю, только когда услышал нашу возню за дверью.  Может быть, рассчитывал и надеялся, что мы войдем и успеем его спасти. Его сердце остановилось всего несколько минут назад.  Я взяла телефонную трубку и обо всем, как автомат, сообщила мужу.  Мы с моей близкой подругой Р. В. вернулись домой.

И вновь только я одна у порога почувствовала все тот же леденящий душу трупный запах.  Несколько секунд — и ощущение исчезло.  Открыл муж, внешне — спокойный, выслушал, принес нам нарезанный арбуз, сказал, что идет спать.  Под утро у него произошло кровоизлияние в мозг, и спасти его не удалось.

ТО, О ЧЕМ МОЖНО БЫЛО БЫ И УМОЛЧАТЬ.

Шли месяцы.  Я жила по инерции.  Ездила в командировки, работала, но ощущение чьего-то присутствия в доме сохранялось.  Странное гудение, похожее на шум волчка, шорох, скрип половиц.  Я иду в ванную мыться.  Слышу шаги.  Они приближаются, потом — удаляются.  Когда я выхожу минут через десять, Р. В. спрашивает, зачем мне ни с того ни с сего понадобилось выбираться из теплой ванны в коридор и почему я не отозвалась, когда она меня окликнула.

А вот еще:  я стою у окна и вижу во дворе грустного человека с лицом моего покойного мужа.  Может быть, мне показалось?..  Возвращаюсь в кухню и прошу Р. В. взглянуть, кто там стоит на улице, «вроде я уже его где-то видела».  Она вбегает через минуту белая как мел:  «Да это же Иван Васильевич!  Он повернулся и к гаражам пошел, вы же знаете его особенную походку — ни с кем не спутаешь!»

Глубоким вечером я смотрю на большой, хорошо выполненный портрет мужа в спальне и наблюдаю, как медленно скатывается по полотну слеза из уголка нарисованного глаза — словно он огорчен, как часто бывало при жизни, моим поздним возвращением домой из гостей.  Я безмолвно замерла у портрета, а моя тихо подошедшая подруга восклицает:  «Да он плачет…»  Потом слеза тает.

У меня есть много теоретических объяснений случившемуся, начиная от измененного состояния сознания, в котором мы обе, без сомнения, в те дни находились и которое позволило нам перейти в иную плоскость бытия и видеть иные вещи, но гадать и комментировать вслух — нет, не хочу.  Это — было, и все.  Уверенность в реальности происходившего у меня полная.

Каждое загадочное явление как бы съедало часть моих и без того подточенных горем возможностей, мучили головные боли, внезапная сонливость, повышенное давление.  Ну, хватит, — решила я и отправилась в больницу Четвертого управления.  Здоровье мне вроде бы подлечили, но душа продолжала болеть.  И тогда я обратилась к Богу.  Бог, вера, отец Геннадий и мои близкие вернули меня к жизни, принесли утешение и покой.  Дверь в Зазеркалье закрылась — на время, не навсегда.

ВЫ ЗНАЕТЕ, ВСЕ ЕЩЕ БУДЕТ!

Самый счастливый момент моей жизни?  Мне многие не верят и недоуменно улыбаются, когда я об этом рассказываю, но я говорю чистую правду — подготовка доклада для открытия ХХХIII Международного конгресса физиологических наук и как апофеоз — выступление 30 июля 1997 года, которое прошло более чем блестяще.

Потом меня много снимали, но только один финн догадался и прислал фотографии с извинением — мол, я понимаю, что у вас есть и получше…  Нет у меня ничего получше, все, наверное, так подумали, поэтому только одна его фотография теперь всегда стоит в кабинете как символ моего возвращения к себе после многолетнего, тяжкого, черного периода, когда я была не я, а моя тень.

Я выступала, читала лекции, занималась громадной организационной работой, но — не жила.  Пока у меня не появилась очередная сверхзадача — доклад, который позволил оценить, сколько сделано в прошлом, и показал, что есть смысл в будущем.  Я люблю своего сына, у меня прекрасная невестка и чудесная внучка, меня очаровал Нью-Йорк.  Продолжает работать созданный нами Институт мозга.

Без сверхзадачи человеческое существование лишено смысла. Животные рождаются, дают жизнь новым поколениям, потом функция размножения угасает, и наступает смерть.  А мы — мы не умираем, пока у нас есть цель — дождаться внуков и правнуков, написать книгу, увидеть мир, заглянуть в Зазеркалье… Старости не существует, и ничего не заканчивается, пока вы сами этого не захотите.…

Теперь в спальне нет печального портрета покойного мужа.  Под одеялом на кровати нежится благородного облика золотоглазый рыжий кот.  Под ногами бродят еще две кошки — очень старая и очень пушистая и ее толстая дочка средних лет.  На стенах кабинета развешаны любимые пейзажи — Италия, все голубое, синее, много воздуха, неба и моря.

Нет настоящих вещей из прошлого, — Бог мой, какое прошлое, ведь ничего не сохранилось после репрессий, войны, эвакуации, — но есть овеществленные воспоминания о безмятежном детстве, тепле домашнего очага.  Все невольно обставлено так, как было тогда.  И на вопрос «Вы любите свою квартиру?» хозяйка тихо, с какой-то застенчивой улыбкой, отвечает: «Да.  Очень…»  Она переоделась по-домашнему — в роскошный «цыганистый» халат, ничуть не менее женственный, чем давешнее платье.

Мы смотрим старые фотографии в старом альбоме.  Годы уносят все внешнее, и с возрастом душа человеческая постепенно освобождается от покровов и предстает в своем первозданном виде.  Уже нет нужды нравиться, играть в какие-то игры.  Можно быть самой собой, говорить что думаешь и как чувствуешь.  Наконец понимаешь, что счастье — это то, чем можно прямо сегодня и сейчас поделиться с другими, нечто крошечное, хрупкое и ужасно важное — семга по четвергам, которой так любит лакомиться приходящая домработница.  Отрез самой лучшей шерсти для дорогой подруги.  Теплый автограф на подаренной книге.   Или десять самых вкусных пирожных из французской кондитерской.

Мы бьемся с жизнью, думаем:  вот получим премию, купим квартиру, машину, завоюем должность — то-то будем довольны!  А запомнится навеки другое — как молодой и красивый папа играет на рояле старинный вальс «Осенний сон», а ты — кружишься, кружишься под музыку, словно лист на ветру…

Галина Зайцева, журнал «Лилит»

Немало в мире искусства художников, которые постигают азы живописи самостоятельно и пробивают себе дорогу своим самобытным творчеством к мировому признанию. Невероятной творческой судьбы художник-самоучка из Торонто, освоивший путем самообразования все живописные техники, портретный жанр, медальерное дело, получил столько профессиональных наград, которых не смог добиться ни один дипломированный художник Канады. А имя его - Стюарт Шервуд.

Что такое энкаустика

  Само название ничего не говорит, что это такое. Давайте разбираться, ибо это наверняка может понравиться людям, которые занимаются творчеством и рукоделием! Кстати, хороший вариант, чем занять своих детей. Привить им художественные навыки.

  Энкаустика  – одна из древнейших техник живописи, еще до нашей эры в Древнем Египте восковая живопись применялась для окраски стен и фасадов,  а Древней Греции горячими восковыми красками расписывали корабли.

Энкаустика в России - это техника рисования воском с помощью горячего утюга. Этой технике подвластно всё: сказочные растения, волшебный мир морей и океанов, воздушные облака, горы, бездонные озера. Все это можно нарисовать восковыми мелками при помощи утюга.

Материалы и инструменты:

Прочитал в инете про исцеляющие картинки, которые помогают в решении различных жизненных проблем и вопросов. Их много, но я выбрал для начала всего 9 картинок.

Картинки обладают особым влиянием на человека и специально отобраны. Думаю, что психологи над этим вопросом поработали. Смысл заключается в том, что, необходимо смотреть на эти картинки в течение 3 -5 минут и мысленно представлять изменение для себя конкретной ситуации в лучшую сторону.

Итак, смотрим каждую исцеляющую картинку в течение 3 минут (можно несколько раз в день)

Картинка заряжена на здоровье и силу волос

22 истины, которые помогут проснуться, достичь цели и начать жить

Прожить стоящую жизнь, сделать то, о чем давно мечтали, и не пожалеть об этом. Конечно, это непросто. Нет никаких гарантий, что все получится. Но это возможно, если развить правильное отношение и прилагать все, без остатка, усилия, которые вы можете собрать. Вот 22 простые истины, которые помогут на это настроиться. Пусть некоторые из них будут немного жесткими, но они помогут быстрее осознать законы жизни.

1. Никто не подскажет, что вам нужно для счастья и успеха.
Как бы хотелось иногда положиться на других людей, чтобы они сказали вам, что надо делать, и оказались правы. Не для этого ли некоторые ездят к гадалкам или перекладывают ответственность за своё счастье на старших родственников?

Тем не менее никто не поможет вам в этом вопросе и во многих других, касающихся таких важных вещей, как ваше счастье и успех. Здесь придётся опираться только на себя, свой жизненный опыт, интуицию и чувства.

2. Дела, которые мы делаем хорошо, не обязательно хороши для нас.
Гораздо хуже быстро продвигаться в неверном направлении, чем медленно — в верном. Спросите себя, тем ли вы занимаетесь, чем всегда мечтали?

Даже если у вас хорошо получается какое-то дело, но оно уводит вас всё дальше от вашей мечты, придётся от него отказаться. И чем раньше вы это сделаете, тем меньше потеряете своего бесценного времени.

Сильвестр Сталлоне

Я должен был остаться никем. Жизнь нанесла мне рану — еще при рождении пол лица мне парализовало. Учителя считали меня умственно отсталым, а мать поставила крест еще в детстве. На протяжении семи лет, семи долгих голодных лет, агенты и продюсеры хором твердили мне, что я должен бросить сначала актерскую, а затем сценарную стезю. Меня разворачивали на кастингах, еще до того как я снимал куртку, а продюсеры браковали мои сценарии, не прочитав ни строчки. Я глотал слезы на работе. Чистил клетки львов в зоопарке, рубил мясо. Семь долгих, тяжелых лет. Семь лет слез, пота и веры в себя. Вы тоже ничего не добьетесь, пока не переживете период отчаяния. А потом? А потом я целый год жил на 1600 долларов. И написал «Рокки». Верьте в себя и любите свою маму.

Томас Алва Эдисон

Читать далее

1. Начни 
Автор: Джон Эйкафф 

Книга о том, как раскрасить свою серую жизнь в яркие тона. Быть как все – проще всего. Быть неординарной личностью – поступок, заслуживающий уважения. Сколько бы вам ни было лет, каким бы ни был ваш социальный статус, все сводится к одной простой истине: нужно начать. Прочитав эту книгу, вам действительно захочется начать действовать, начать менять себя и свою жизнь. А когда начинать новую жизнь, как не в Новый год? 

2. В этом году я… 
Автор: М. Дж. Райан 

Книга о том, как изменить привычки, сдержать слово или сделать то, о чем давно мечтал. Обычно такие жизненные обещания дают себе под Новый год, а после праздника благополучно их «забывают». В книге собраны знания автора в области психологии, нейрофизиологии и философии, которые вылились в практические рекомендации, как воплощать в жизнь обещания, данные себе под бой курантов. 

3. Выйди из зоны комфорта 
Автор: Брайан Трейси 

Книга о том, как правильно распределять время и добиваться решения сложных задач, выходя из зоны комфорта. В ней – 21 практический совет, следуя которым можно стать столь же успешным, как автор. Брайан Трейси – миллионер, который в юности бросил школу и начинал свой путь наверх фактически с нуля. Эта книга – емкий и сверхполезный сборник секретов личной эффективности Брайана Трейси. Она переведена на 40 языков, ее тираж составляет более 1 200 000 экземпляров. 

4. Как люди думают 
Автор: Дмитрий Чернышев 

Книга о сущности мышления. Люди часто думают на автомате, между тем, любой акт мышления – есть творчество. Книга поможет вам смотреть на обыденные вещи свежим взглядом. Это авторский проект Дмитрия Чернышева, который придумал даже собственный «алфавит мышления», призванный помочь тренировать самый главный человеческий талант – способность думать. 

5. Сам себе МВА 
Автор: Джош Кауфман 

Книга о самообучении и вере в себя. Они важнее «корочек». Идея книги заключается в том, что не стоит тратить деньги на обучение в бизнес-школе. Дешевле и эффективнее заниматься самообразованием, тем более, в век информационных технологий это легко. Книга содержит десятки сентенций, которые учат абсолютно новому деловому мышлению. Советы Джоша Кауфмана действительно вдохновляют. Книга может заменить образование МВА по многим параметрам. 

6. Сила воли 
Автор: Келли Макгонигал 

Книга о том, как стать духовно сильной личностью, противостоять искушениям и перестать откладывать дела в долгий ящик. Книга подкупает абсолютной научностью. Все советы подкреплены многочисленными психологическими и медицинскими исследованиями. Именно поэтому книга полезна не только тем, кто нуждается в укреплении силы воли, но и просто любознательным людям – каждый почерпнет для себя много интересного. 

7. Искусство объяснять 
Автор: Ли ЛеФевер 

Книга о том, как сделать так, чтобы вас понимали с полуслова. Ведь когда вас понимают – это счастье, а в бизнесе – еще и деньги. По мнению автора, нет людей, которые неспособны понять, есть те, кто не может объяснить. Книга поможет вам всегда, в любой ситуации, находить нужные слова. Благодаря этому, в ваших личных и профессиональных отношениях будут царить полное взаимопонимание и гармония. 

8. Жизнь на полной мощности 
Авторы: Джим Лоэр и Тони Шварц 

Книга об управлении энергией, о том, как сбалансировать в жизни разные виды энергий – физическую, эмоциональную, умственную и духовную. Ее авторы – известные спортсмены, которые советуют относиться к жизни не как к марафону, а как к серии спринтерских дистанций – периодов деятельности с полной самоотдачей, чередующихся с эпизодами полноценного отдыха и восстановления сил. Эту книгу, помимо нас, рекомендуют к прочтению главред МИФа Михаил Иванов и бизнесмен Олег Тиньков