Есть мысли на чашку кофе...
А есть люди...

И речь не о плохих мыслях, или скучных людях...

Речь о том, что ИНОГДА НЕ НАДО ПРОДЛЯТЬСЯ...

Не всему, и не всем надо давать шанс...
Что-то возможно только на короткое время распознавания... Дальше - понимаешь, что не твоё...

И вот тут нужна храбрость отказаться...
Не у всех она есть, и потому одни люди годами томятся с теми, кого просто пожалели...
Другие годами томятся под их никчёмной жалостью...

И каждый думает, что поступает хорошо...

А хорошо - это когда тебе действительно хорошо, а не когда ты нашёл оправдание своим жертвам...

Мы или взаимны, или несчастны, друзья мои...

И я не столько о любви сейчас, сколько о любых жизненных процессах, лучшие результаты которых возможны лишь тогда, когда они естественны в своей добровольности...
И тем прекрасны...

Продляйте только то, что вам по силам... и по желанию...

Лиля Град

Сколько б не было вам лет - не грустите.
Вас не любят - ерунда - отпустите.
Не успели на трамвай, (так бывает),
Может это нас судьба предупреждает.

Не гордитесь красотой - бесполезно,
Красота души важнее, если честно.
Коль не ладятся дела - подождите,
И на красный, никогда, не бегите.

Нужно бедному помочь - не скупитесь.
Если нечего подать - помолитесь.
И чужое никогда не берите,
А душа если болит - промолчите.

Вдруг надежды ваши не оправдали -
Значит много от других ожидали.
Если солнышком побрезгуют тучи -
День от этого светлее и лучше.

За зимой всегда весны пробуждение,
Есть у каждого из нас день рождения.
В каждом взрослом - дитя горько плачет.
Только мудрый от людей счастье прячет.

Коль гореть, так до конца, с новой силой,
И не аисты, а ворон над могилой.
Свою злобу на других не держите,
Как бы ни было вам больно - живите!

Наслаждайтесь простотой дикой мяты,
И в награду принимайте закаты.
Сколько б не было вам лет - не грустите.
Вас не любят? Ерунда... Вы любИте!

(Таня Алексийчук)

Я НЕ ПРОЩУ, — сказала Она. – Я буду помнить.
— Прости, — попросил ее Ангел. – Прости, тебе же легче будет.
— Ни за что, — упрямо сжала губы Она. — Этого нельзя прощать. Никогда.
— Ты будешь мстить? – обеспокоенно спросил он.
— Нет, мстить я не буду. Я буду выше этого.
— Ты жаждешь сурового наказания?
— Я не знаю, какое наказание было бы достаточным.
— Всем приходится платить за свои решения. Рано или поздно, но всем… — тихо сказал Ангел. — Это неизбежно.
— Да, я знаю.
— Тогда прости! Сними с себя груз. Ты ведь теперь далеко от своих обидчиков.
— Нет. Не могу. И не хочу. Нет им прощения.
— Хорошо, дело твое, — вздохнул Ангел. – Где ты намерена хранить свою обиду?
— Здесь и здесь, — прикоснулась к голове и сердцу Она.
— Пожалуйста, будь осторожна, — попросил Ангел. – Яд обид очень опасен. Он может оседать камнем и тянуть ко дну, а может породить пламя ярости, которая сжигает все живое.
— Это Камень Памяти и Благородная Ярость, — прервала его Она. – Они на моей стороне.
И обида поселилась там, где она и сказала – в голове и в сердце.
Она была молода и здорова, она строила свою жизнь, в ее жилах текла горячая кровь, а легкие жадно вдыхали воздух свободы. Она вышла замуж, родила детей, завела друзей. Иногда, конечно, она на них обижалась, но в основном прощала. Иногда сердилась и ссорилась, тогда прощали ее. В жизни было всякое, и о своей обиде она старалась не вспоминать.
Прошло много лет, прежде чем она снова услышала это ненавистное слово – «простить».
— Меня предал муж. С детьми постоянно трения. Деньги меня не любят. Что делать? – спросила она пожилого психолога.
Он внимательно выслушал, много уточнял, почему-то все время просил ее рассказывать про детство. Она сердилась и переводила разговор в настоящее время, но он снова возвращал ее в детские годы. Ей казалось, что он бродит по закоулкам ее памяти, стараясь рассмотреть, вытащить на свет ту давнюю обиду. Она этого не хотела, а потому сопротивлялась. Но он все равно узрел, дотошный этот дядька.
— Чиститься вам нужно, — подвел итог он. – Ваши обиды разрослись. На них налипли более поздние обиды, как полипы на коралловый риф. Этот риф стал препятствием на пути потоков жизненной энергии. От этого у вас и в личной жизни проблемы, и с финансами не ладится. У этого рифа острые края, они ранят вашу нежную душу. Внутри рифа поселились и запутались разные эмоции, они отравляют вашу кровь своими отходами жизнедеятельности, и этим привлекают все новых и новых поселенцев.
— Да, я тоже что-то такое чувствую, — кивнула женщина. – Время от времени нервная становлюсь, порой депрессия давит, а иногда всех просто убить хочется. Ладно, надо чиститься. А как?
— Простите ту первую, самую главную обиду, — посоветовал психолог. – Не будет фундамента – и риф рассыплется.
— Ни за что! – вскинулась женщина. – Это справедливая обида, ведь так оно все и было! Я имею право обижаться!
— Вы хотите быть правой или счастливой? – спросил психолог. Но женщина не стала отвечать, она просто встала и ушла, унося с собой свой коралловый риф.
Прошло еще сколько-то лет. Женщина снова сидела на приеме, теперь уже у врача.Читать далее

Вместо сотни фраз о любви,
Тех, что с легкостью произносятся,
Подкупила всего одна -
«Я хочу о тебе заботиться».

И пусть брошена вскользь, шутя,
Между слов с иною эмоцией,
Не забудется всё никак –
«Я хочу о тебе заботиться».

И в осенний дождливый день,
Когда небо с землёю ссорятся,
Мне становится чуть теплей
От того, что ты хочешь заботиться.

Я привыкла решать сама
Все проблемы и располосицы.
Холодает… Скоро зима…
Прилетай обо мне заботиться...

Дина Славгородская

У Исаака Бродского есть одна потрясающая картина про осень.
Вообще Исаак Бродский — удивительный художник: с одной стороны, штамповал Лениных, за что огреб в воспоминаниях от Чуковского, с другой — мог написать такую тонкую осень. Но сейчас не об этом.
На этой картине Бродский поймал одну повадку осени, почти кошачью повадку — проникать всюду. Здесь у него листья переползают через порог с крыльца в дом (дверь нараспашку).
Увидев такое однажды в детстве, я заплакал. Дверь нашего дачного домика оставили открытой (мы уезжали, закрывали сезон, взрослые сновали взад-вперёд, носили вещи), и через порог натаскали листья, и они лежали в коридоре. И я смотрел на свою старенькую бабушку, и на эти осенние листья в доме...
И понимал, что ни один порог, ни одна дверь не смогут остановить осень.

Неправда… Отрекаются, любя…
Вытаскивая острые занозы…
Устав от непрерывного дождя…
В котором одиноко прячут слёзы…
Устав от бесконечного «понять»…
От рифм ненужных и бессонниц стылых…
Душе устав нелепо изменять,
Терзаясь памятью, что «это было»…
Конечно, отрекаются, любя…
Чтобы себя спасти… Добра желая…
И, отрекаясь с болью, уходя,
Ломают крылья и скользят по краю…
Не правда… Отрекаются, любя…
Роднятся с одиночеством привычным
В стране с названьем серым «Без тебя»…
И всё волшебное становится обычным…
Карета — в тыкву, Золушке — метлу…
Передник — вместо сказочного платья…
И - шагом марш — в печальную страну,
Храня в воспоминаниях объятья…
Лишь башмачок хрустальный — как укор —
Стоит на подоконнике без пары…
Кастрюли, стирка… Глупой сказки вздор.
Всё было ясно… с самого начала.
Поверьте… Отрекаются, любя…

Марина Панарина

Мы с Танькой когда жили, у нас было четыре кота породистых, вернее они у Таньки и до меня были.
Мы когда сексом занимались, то коты садились на край кровати и внимательно смотрели. В ряд так садились и смотрели, правый кот, мне казалось, даже конспектировал. Я в первый раз их сгонять пытался, неудобно как то, когда в процессе интимном на тебя смотрят восемь глаз. Сидят, блядь, как учёный совет и урчат тихонько. Причём в темноте не понятно, одобряют они твои действия или осуждают. Тот правый, который конспектировал, как-то уничижительно и не ободрительное подхрюкивал. Мне казалось, что это он меня, сука такая, с предыдущим Танькиным сравнивал и не в мою пользу. Я даже словил себя на том, что пытаюсь доказать правому коту что я лучше бывшего Танькиного. Таньке то Я вроде доказал, а вот доказал ли тогда правому я не уверен.
Потом я к Таньке переехал и ряд пушистых зрителей во время секса стал для меня нормой.
Ну а что такого-то? Сидят животинки как в театре-смотрят. Я даже иногда представлял, что скоро хлопать начнут и на бис вызывать, может цветы подарят. Причём, когда у нас все заканчивалось, коты молча сваливали, не ну а что просто так сидеть то.
Спектакль окончен-гаснет свет.
Танька котов своих за деньги сводила.
Приработок у неё был такой.
3000 рублей стоил секс с любым котом и 3500 с правым, тем который конспектировал.
По выставкам их таскала.
На выставках котов хвалили и говорили что они прекрасные производители, особенно правый.
Мне в этот момент хотелось заорать : « да это же я всему их научил! Правый вообще мой любимый ученик! Видели бы вы его конспекты!»
Люди бы тогда и меня похвалили наверное, но я сдерживался.
С Танькой мы разбежались потом.
Нет не из за котов, просто стали бесить друг друга.
Я ещё долго потом на краю других кроватей искал восемь горящих кошачьих глаз.
Недавно встретил Танькину сестру и та сказала что коты перестали давать бесперебойное потомство.
Возит из Танька к кошкам часто в холостую.
А один кот вообще в бабах кошачьих разочаровался.
Правильно все, подумал я, нет у них теперь перед глазами моего примера, а то кто разочаровался тот точно правый.
На днях видел Таньку с Новым мужиком.
Плюгавенький такой.
Почти ржал глядя ему в глаза, потому что судя по котам лучшим у Таньки все таки был я.
Сегодня купил себе котёнка породистого Морда у него точно такая же умная как у того правого. Я сейчас холостой и часто баб к себе вожу. Думаю, кот насмотрится и будем с ним бизнес делать. По пять тысяч брать будем. Главное, чтобы конспектировал как тот правый.

В который раз встретил материал о ней - о Великой, необыкновенной женщине...

Она родилась в Париже. Отец — француз, известный математик, профессор Сорбонны. Мать — испанка, филолог.

Ее воспитанием занимались мать и четыре гувернантки. Англичанка, которую она не любила за высокие требования по гимнастике. Немка учила немецкому языку, и потом Вера любила читать по-немецки. Француженка преподавала хорошие манеры, светские привычки. И еще была гувернантка, ответственная за ее наряды.

С четырех лет Веру обучали музыке. Педагогом был великий французский пианист Альфред Корто.

В четырнадцать она играет с самым знаменитым в мире оркестром под управлением Артуро Тосканини. От ее исполнения Бетховена приходит в восторг Ромен Роллан. В те же четырнадцать начала концертировать, объездила всю Европу и Америку. В пятнадцать закончила Парижскую консерваторию и поступила в Венскую академию музыки.

В ее распоряжении лучшие концертные залы Европы. После гастролей в Америке самая крутая фирма в мире — «Стейнвей» — предложила Вере Лотар играть на своих роялях и доставляет инструмент на любой концерт, даже в малодоступные горные районы Швейцарии. А в знак благодарности за согласие и рекламу «Стейнвей» дарит ей свои рояли. Это поистине царские подарки.

Кстати, у Ярослава Кирилловича Голованова я прочла: «…качество роялей «Стейнвей» зависит от травы, где паслись овцы, из шерсти которых сделан фетр на ударяющих по струнам молоточках».

Ну значит, европейское и американское турне… успех, успех, успех… она молода, красива, богата, счастлива… влюбленные молодые люди…

Она выбрала не совсем молодого, совсем не богатого. Выбрала нерасчетливо, безрассудно, просто потому что полюбила. Как скажет потом ее друг, режиссер Владимир Мотыль: пошла за чувствами.

Отец ее имел тягу ко всему русскому. Он и детям своим дал русские имена — дочь назвал Верой, сына — Дмитрием. И ввел ее в круг своих друзей. Там она и встретила будущего мужа — Владимира Яковлевича Шевченко, инженера-акустика, создателя смычковых инструментов, «русского Страдивари».

Его отец эмигрировал из России после революции 1905 года. Володя был тогда подростком. А в 1917-м отец вернулся на родину. Сына же оставил в Париже продолжать образование.

Владимир Яковлевич мечтал вернуться в свою страну. И вот наконец добился разрешения вернуться. И приехали они с Верой в Ленинград, о господи, в 1937 году. Он, она и двое его сыновей от первого брака.Читать далее

Всё в мире преходяще. Родители стареют и покидают этот мир. Дети взрослеют и уходят строить мир свой. Даже прожив 20-30 лет муж или жена могут сказать друг другу: " я тебя больше не люблю"....

Важнее вас никого у вас нет.

Энтони Хопкинс поделился одной простой и гениальной на мой взгляд техникой, которой пользуется по сегодняшний день, чтобы себя поддержать.

Он всегда в телефоне держит свою детскую фотографию. И как только что-то идёт плохо, вместо того, чтобы ругать себя, он находит это фото и говорит ему: “We did ok, kid”. (Парень, у нас с тобой всё получилось) - тем самым хваля себя за все уже случившиеся достижения и взятые вершины.

На самом деле, эта техника потрясающе делает две вещи:

1) Глядя из прошлого в сейчас, он чувствует гордость, осознавая весь пройденный путь. От этого появляется решимость и вера в свои силы.

2) Глядя из состояния взрослого на своего «пацана», он одной фразой ободряет его и тем самым даёт сам себе чувство защиты.

Никакого самоедства.
Принятие, поддержка, любовь.

Поддерживайте себя. Важнее вас никого у вас нет!

Девочке три, она едет у папы на шее.
Сверху всё видно совсем по-другому, чем снизу.
Папа не верит, что скоро она повзрослеет.
Папа готов воплощать в жизнь любые капризы.

Девочке шесть, на коленках у папы удобно.
Он подарил ей щенка и большую конфету.
Папа колючий, как ёж, и как мишка огромный.
Папа умеет и знает вообще всё на свете.

Девочке десять, и ей захотелось помаду.
Сперла у мамы, накрасила розовым губы.
Папа ругался, кричал, что так делать не надо.
Папа умеет бывать и сердитым, и грубым.

Девочке скоро пятнадцать, она повзрослела.
В сумочке пачка «эссе» в потаённом кармане.
Папа вчера предложил покататься на шее.
Девочка фыркнула: ты же не выдержишь, старый.

Девочка курит в окно и отрезала чёлку.
Девочка хочет тату и в Египет с подружкой.
Папа зачем-то достал новогоднюю ёлку.
Девочке это давно совершенно не нужно.

Девочке двадцать, она ночевала не дома.
Папа звонил раз пятьсот, или может быть больше.
Девочка не подходила всю ночь к телефону.
Папа не спал ни минуты сегодняшней ночью.
Утром приехала, папа кричал и ругался.
Девочка злилась в ответ и кидалась вещами.
Девочка взрослая, так говорит ее паспорт.
Девочка может бывать, где захочет, ночами.

Девочка замужем, видится с папой нечасто.
Папа седой, подарил ей большую конфету.
Папа сегодня немножечко плакал от счастья:
дочка сказала, что он превращается в деда.

Девочке тридцать, ей хочется к папе на шею.
Хочется ёлку, конфету и розовый бантик.
Девочка видит, как мама и папа стареют.
В книжке хранит от конфеты разглаженный фантик.
Девочка очень устала и плачет ночами.
Папа звонит каждый день, беспокоясь о внучке.
Девочка хочет хоть на день вернуться в начало,
девочка хочет домой, хочет к папе на ручки.

Девочка женщина с красной помадой и лаком.
Девочка любит коньяк и смотреть мелодрамы.
Папа звонил, и по-старчески жалобно плакал.
В ночь увезли на карете в больницу их маму.

Мама поправилась, девочка ходит по кухне.
Пахнет лекарствами и чем-то приторно сладким.
Девочка знает, что всё обязательно рухнет.
Девочке хочется взять, и сбежать без оглядки
в мир, где умеют назад поворачивать время.
Где исполняются влёт все мечты и капризы.
Где она едет, как в детстве, у папы на шее,
и ей всё видно совсем по-другому, чем снизу.

Мальвина Матрасова

Однажды, после 12 лет совместной жизни моя жена пожелала, чтобы я пригласил другую женщину на ужин и в кино.

Она сказала мне: «Я люблю тебя, но знаю, что и другая женщина любит тебя, и хотела бы с тобой провести время».

Другая женщина, которой моя жена просила уделить внимание, была моей мамой. Она была вдовой уже на протяжении 19 лет. Но так как моя работа и трое детей требовали от меня всех моих сил, я мог посещать ее только изредка.

В тот вечер я позвонил ей, чтобы пригласить ее на ужин и в кино.

- Что случилось? Ты в порядке? — сразу спросила она.

Моя мама — из того разряда женщин, которые сразу настраиваются на плохие новости, если телефон звонит поздно.

- Я подумал, что тебе приятно будет провести со мной время: — ответил я.

Она задумалась на секунду, затем сказала: ‘Я очень хочу этого’.

В пятницу после работы я ехал за ней и слегка нервничал. Когда моя машина притормозила возле ее дома, я увидел ее стоящей в дверях и заметил, что она, похоже, тоже немного волновалась.

Она стояла в дверях дома, накинув пальто на плечи. Ее волосы были закручены в локоны, и она была в платье, которое она купила на празднование последней годовщины своей свадьбы.

- Я сказала своим друзьям, что мой сын сегодня проведет со мной вечер в ресторане, и они остались под глубоким впечатлением, — сказала она, садясь в машину.

Мы поехали в ресторан. Хотя не роскошный, но очень красивый и уютный. Моя мама взяла меня под руку и шла так, словно она была первой леди.

Когда мы сели за столик, мне пришлось самому читать ей меню. Глаза матери теперь могли различать только крупный шрифт.

Дочитав до середины, я поднял глаза и увидел, что мама моя сидела, глядя на меня, и ностальгическая улыбка играла на ее губах.

- Раньше, когда ты был маленький, все меню читала я, — сказала она.

- Значит, настало время, когда нужно платить услугой за услугу, — ответил я.

За ужином у нас получился очень хороший разговор. Вроде бы ничего особенного. Мы просто делились последними событиями в нашей жизни. Но мы так увлеклись, что опоздали в кино.

Когда я привез ее домой, она сказала: ‘Я еще раз поеду с тобой в ресторан. Только на этот раз я приглашаю тебя.

Я согласился.

- Как прошел ваш вечер? — спросила меня жена, когда я вернулся домой.

- Очень хорошо. Намного лучше, чем я его себе представлял, — ответил я.

Несколько дней спустя моя мама умерла от обширного инфаркта…

Это произошло так внезапно, что у меня не было никакого шанса что-то для нее сделать.

А еще несколько дней спустя я получил конверт с квитанцией об оплате из того ресторана, в котором мы с мамой ужинали.

К квитанции прилагалась записка:

«Я оплатила счет за наш второй ужин заранее. Правда, я не уверена, что смогу поужинать с тобой. Но, тем не менее, я заплатила за двух человек. За тебя и за твою жену. Вряд ли я когда-нибудь смогу объяснить тебе, что для меня значил тот ужин на двоих, на который ты меня пригласил: Мой сын, я люблю тебя.»
(с)

В одной московской школе перестал ходить на занятия мальчик. Неделю не ходит, две... Телефона у Лёвы не было, и одноклассники, по совету учительницы, решили сходить к нему домой. Дверь открыла Левина мама. Лицо у неё было очень грустное. Ребята поздоровались и робко спросили:
— Почему Лёва не ходит в школу?
Мама печально ответила:
— Он больше не будет учиться с вами. Ему сделали операцию. Неудачно. Лёва ослеп и сам ходить не может...

Ребята помолчали, переглянулись, и тут кто-то из них предложил:
— А мы его по очереди в школу водить будем.
— И домой провожать.
— И уроки поможем делать, — перебивая друг друга, защебетали одноклассники.

У мамы на глаза навернулись слёзы. Она провела друзей в комнату. Немного погодя, ощупывая путь рукой, к ним вышел Лёва с повязкой на глазах. Ребята замерли. Только теперь они по-настоящему поняли, какое несчастье произошло с их другом. Лёва с трудом сказал:
— Здравствуйте.

И тут со всех сторон посыпалось:
— Я завтра зайду за тобой и провожу в школу.
— А я расскажу, что мы проходили по алгебре.
— А я по истории.

Лёва не знал, кого слушать, и только растерянно кивал головой. По лицу мамы градом катились слёзы.

После ухода ребята составили план — кто когда заходит, кто какие предметы объясняет, кто будет гулять с Лёвой и водить его в школу. В школе мальчик, который сидел с Лёвой за одной партой, тихонько рассказывал ему во время урока то, что учитель пишет на доске. А как замирал класс, когда Лёва отвечал! Как все радовались его пятёркам, даже больше, чем своим!

Учился Лёва прекрасно. Лучше учиться стал и весь класс. Для того, чтобы объяснить урок другу, попавшему в беду, нужно самому его знать. И ребята старались. Мало того, зимой они стали водить Лёву на каток. Мальчик очень любил классическую музыку, и одноклассники ходили с ним на симфонические концерты...

Школу Лёва окончил с золотой медалью, затем поступил в институт. И там нашлись друзья, которые стали его глазами. После института Лёва продолжал учиться и, в конце концов, стал всемирно известным математиком, академиком ПОНТРЯГИНЫМ.
Не счесть людей, прозревших для добра.

© Борис Ганаго | «Детям о вере»

ЛЕВ СЕМЁНОВИЧ ПОНТРЯГИН — советский математик, один из крупнейших математиков XX века.

Осенью положено грустить. Я и грущу.
Паутину июля стираю ластиком.
Моему старому брезентовому плащу
Не хватает двух пуговиц и хлястика.
Чтобы кто-то схватил за него. И потянул,
Возвращая назад, в солнцестояние,
Налил бы вина, усадил на стул,
И привел первоначальное состояние.
Когда всё проходит, оставляют ключи,
Я и оставил на мокрой лавочке,
Ты сделал знак, мол, иди и молчи,
Серые галки расставили галочки.
Только и осенью люди живут. Я и живу.
Измеряю шагами от дома до улицы,
Иногда засыпаю, иногда наяву
Пришиваю к плащу золотые пуговицы.

... Помню, как совсем ещё ребенком впервые мыл пол в деревенском бабушкином доме. Для меня, мальчишки выросшем в Москве, это было не просто не привычно. Это было в диковинку, от того и притягательно. Очень хотелось хотя бы как-то удивить бабушку. Очень старался, хотел порадовать. Вымыл - доски аж сияют в лучах солнца! Позвал бабушку. Бабушка пришла, посмотрела, потом молча подошла к кровати, подняла покрывало, свисавшее почти до пола, опустилась на колени и тихо позвала меня. Я подошёл, опустился рядом с ней, заглянул под кровать.
Там, среди пушистых комочков пыли и засохших травинок, от недавно сушившегося донника, лежал мой, потерявшийся пару дней назад, носок.
- Если убираешь - всегда убирай так, чтобы там, где не видно было чище всего! Хорошо? - мягко спросила она.
С тех пор прошло много лет и сегодня рядом со мной уже нет бабушки. Деревенский дом покинут... Но до сих пор, вспоминая те бабушкины слова, я часто думаю о "тёмных уголках" наших душ и о "блестящих поверхностях" наших жизней, выставленных напоказ...
И едва слышно, как неземное эхо, тихий, нежный и строгий одновременно, слышится бабушкин голос...
- Хорошо?...

Умер человек. Его пес рядом лег и тоже умер. И вот душа человека стоит перед золотыми вратами и рядом – душа собаки. У ворот – привратник.

— Что это за место? — спросил путешественник у привратника.
— Это рай, ты уже умер. Теперь можешь войти и отдохнуть по-настоящему.
— А там есть вода?
— Сколько угодно: чистые фонтаны, прохладные бассейны…
— А поесть дадут?
— Все, что захочешь.
— Но со мной собака.
— Сожалею, сэр, с собаками нельзя, – сказал привратник, указав на табличку «C собаками вход воспрещен!». – Ее придется оставить здесь.

Не вошел человек в эти врата, прошел мимо. Идут они дальше, видят вторые врата, на которых ничего не написано, только рядом старец сидит.

— Простите, уважаемый…
— Петр я.
— А что за этими воротами?
— Рай.
— А с собакой можно?
— Конечно!
— А там, раньше, что за врата были?
— В Ад. До Рая доходят только те, кто не бросает своих друзей.

***
Позже эту притчу также изложили в стихотворной форме:

Жил да был Человек. Одинок (не считая собаки),
Ни жены, ни детей… Сам прислуга, и сам господин.
После смерти его оказалось, что некому плакать,
Потому что собака отправилась следом за ним.

Вот бредет по пескам он в томительных поисках рая,
А вокруг — никого. По земле расстилается дым.
И воды — ни глотка. От жары и от жажды сгорают,
И собака измученно следом плетется за ним.

Бесконечна дорога. На ней ни травинки, ни знака.
Очевидно, и Данте Чистилище видел таким.
Человек еле шел. Но ему помогала собака
Та, которая в пекло отправилась следом за ним.

Вдруг они увидали, как башнями город сверкает.
Водопады… И птицы слагают создателю гимн
И Привратник сказал: — Заходи! Тебя Рай ожидает!
Но Собаку он не захотел в Рай пустить вместе с ним.

Человек без сомнений и слов отказался от Рая.
Что поделаешь тут, если был он с рожденья таким.
И таинственный город мгновенно в тумане растаял
И ушел Человек. И собака ушла вслед за ним.

Сколько дней они шли… И ночей… Кто об этом узнает?
Человек шел и падал, и шел, адской жаждой томим.
И забыл он о найденном и о потерянном рае
И Собака его одиноко трусила за ним.

Время там не течет. Не светает там и не темнеет.
И ничтожно то, что в нашем мире казалось большим
Новый город возник… Был он меньше. И краски скромнее
Человек постучал… А Собака шла следом за ним.

— Я с дороги… – едва прохрипел Человек, — я с дороги.
И Собака хрипела. Был хрип непохожим на лай.
— Дайте… каплю… воды… и Собаке и мне. Ради Бога!
И Привратник сказал: — Заходите… Вас ждут… Это Рай.

— Был бы рад я войти. Как мечтал я о Рае! Однако…
За воротами должен остаться я с другом моим.
И Привратник сказал: — Заходите к нам вместе с Собакой!
И вошел Человек. И Собака вошла вместе с ним.

— Ну, а там что за рай? Где водою нас не напоили?
Где хоромы. И где низвергается с гор водопад?
И Привратник сказал: Хорошо, что туда не пустили,
Потому что не рай это. Замаскированный ад.

— Но зачем над воротами вывеска точно такая?
И зачем он манил нас прохладою сладкой своей?
И Привратник сказал: Это все — только видимость рая.
Это Ад. Он для тех, кто бросает в дороге друзей.

Автор: неизвестен

....Когда ты возвращаешься домой, когда ты возвращаешься домой, когда ты возвращаешься домой - мы будем ждать, мы вымоем посуду, мы чистое наденем и цветы, сиреневые-желтые цветы, которые ты любишь, любишь, ты ведь любишь нас? А за любовь не судят. Сама подумай - разве хорошо, когда искал везде и не нашёл, когда квартира - каменный мешок, и мы на дне болтаемся стихами. Ты приходи, ищи и доставай, ругай кота, сгоняя со стола, и чайник ставь, и говори слова - без слов, ты знаешь, нежность затихает. Как будто был здоров и занемог, как будто мир вокруг - глухонемой, когда ты возвращаешься домой? Где шаг, и смех, и голос твой знакомый? Мы будем ждать, мы наведём уют и музыку любимую твою.
Нам эти расстояния дают, как памятку, что было по-другому.
(Кот Басё)

- Ты в машине посидишь или со мной пойдёшь?
- Я с тобой вообще не разговариваю! Ты - плохой! А долго сидеть? - спросила девочка лет шести.
- Минут десять.
- С тобой! И я с тобой не разговариваю! А зачем тебе в магазин?
- Надо кое-какие железки к нашей машине купить, чтобы ездила, - ответил мужчина.
- Ага, ты машину любишь больше, чем меня!
- Почему?
- Ты ей всё покупаешь, а мне даже планшет купить не можешь! - парочка вышла из машины и направилась в магазин с «Запчасти из Японии».
- Если нашей машине не купить запчасти, она сломается. Я не смогу возить людей, у нас не будет денег на еду. Мы будем голодные. И свет выключат, ты мультики не сможешь смотреть.
- А без планшета сломаюсь я! Ну купи! – упорствовала девочка.
- Нет! Я же сказал. Это нам не по карману. Смотри, я пока к дяде-продавцу подойду, а ты вот к тому мальчику присядь на диван.
- Я на тебя обиделась! Ты - плохой! - на весь магазин прокричала девочка, демонстративно развернулась и пошла в сторону дивана. На диване сидел мальчик чуть постарше ее и пил воду из пластикового стаканчика. Мальчик сказал:
- У меня дома улитка есть! Настоящая! Величиной с ладошку. Прикинь! А почему дядя плохой?
- Он говорит, что я его любимая дочка, а планшет мне купить не может.
- И он сразу плохой?
- Да! Если вот любишь кого-то, то всё для него сделаешь. Я фильм смотрела с мамой.
- Вот прикол. Ты думаешь, как моя улитка. А если ты захочешь самолёт настоящий и триллиард конфет?Читать дальше