Несколько поколений советских людей выросло на «Оводе»; многие думали, что автор его жил в первой половине XIX века и был причастен к тайному революционному обществу «Молодая Италия». В середине 1950-х писательница Евгения Таратута, собирая по крупицам сведения в библиотеках и архивах, с изумлением обнаружила, что Войнич жива, сочиняет музыку и считает делом своей жизни ее, а не полузабытое писательство. К ней, уже более 30 лет живущей в Америке, срочно выехала группа советских журналистов и писателей. Лилиан Войнич, в свою очередь, с изумлением узнала о громкой судьбе своего романа в Союзе, о многомиллионных тиражах и популярности у населения имени «Артур»…

И понеслось: ее засыпали «Оводами» на татарском, узбекском, грузинском – на всех языках народов СССР и сотнями писем. Даже выплатили какие-то гонорары. Борис Полевой как-то поинтересовался, существовал ли в жизни прототип Артура. И получил неожиданно резкую отповедь: «У людей, лишенных творческого воображения, часто возникают вопросы подобного рода. Но я не понимаю, как может спрашивать меня об этом писатель-романист».