Наверное, всякий знающий моё отношение к соц. сетям человек здорово удивится тому, что я решила вести интернет-дневник. Потому что на меня это не похоже. Я и сама себе удивляюсь: стремление сохранить свою личную жизнь в неприкосновенности – часть моей натуры, и с годами эта часть становится лишь решительнее.

Мне непонятна и даже неприятна охватившая мир повальная мода жить напоказ, сообщая всему свету о каждом своём шаге, публикуя свои фотографии вплоть до неглиже, обсуждать любовные перипетии, детей, начальников, болезни. Чем шире эта вакханалия самообнажения, тем сильнее мне хочется от неё отгородиться.

И теперь, когда я решилась на столь беспрецедентный для меня шаг, как ведение публично доступных записей, основной проблемой станет именно удержание границы своей частной жизни. Поэтому постараюсь (насколько это возможно) говорить меньше о себе, а больше о том, ради чего я и села за написание своего дневника. Задача весьма непростая, ведь наши суждения основаны по большей части на нашем опыте. И как их обсуждать, не затрагивая пережитое?

Любимый собрался вынести мусор. Строго велел мне принести бутылку из-под молока:

- Есть уже пустая? Проверь! А то она много места занимает, лучше я её сейчас отнесу.

Я открыла холодильник, и точно: стоят две полупустые бутылки.

- Я сейчас перелью молоко, из двух одну сделаю! - крикнула я мужу. За журчанием молочной струйки мне послышалось, что он что-то говорит, и вроде как про Путина. Выглянула с кухни: и правда, сидит на диване, вид задумчивый - явно же говорил только что.

Всё, о чём тебе не говорила,

Всё, о чём не знала я сама,

Мне внезапно осень подарила,

А не торопливая весна.

Я.

Солнце вешнее не закатится,

К другу милому припаду!

Отойди ты прочь, каракатица,

Не отдам его никому!

От того, что хочется свидеться,

Да не просто глазеть, а любить,

Я не дам себе разобидеться,

А тебе не дам победить!

Хоть игра ты, в общем, не хилая,

Но и я  - чего уж таить!-

Очень нежная, очень милая,

Так чего ж меня не любить?

Словом, фрицев мочить отменяется,

На сегодня  окончен бой,

На сегодня жена-красавица

Целый вечер займет собой!

Пост скриптум (белые стихи):

Зря старалась,

Зря страдала.

Нету проку никакого –

Я пока стихи ваяла,

Муж заснул.

И я в пролете.

Словно муха над Парижем,

Словно в небе буревестник…

Словом, гений мой обижен,

Словом, нет конца у песни.

Я.

     Не знаю отчего,

     Я так мечтал

     На поезде поехать.

     Вот - с поезда сошел,

     И некуда идти.

     Слезы, слезы -

     Великое чудо!

     Слезами омытое

     Сердце

     Снова смеяться готово.

Я знаю сотни способов вытащить

русского медведя из берлоги, но ни

одного - чтобы загнать его обратно.

О.Бисмарк

Милые заморские соседи, Сытые, вальяжные, как боги,

Не будите Русского медведя. Пусть он мирно спит в своей берлоге.

Не мешайте царствовать и править, Есть и пить, покуда сердце бьётся.

Вы себе не можете представить, Чем для вас всё это обернётся!

Вы уже не раз его пинали, Унижали, посыпали пылью,

На берёзе Русской распинали, Жгли огнём и в омуте топили.

Я часто причиняла ему боль. Не потому, что хотела, а потому, что так было надо. Он страдал, и я страдала с ним. Я каялась и плакала, но всё равно не могла иначе.

Почти семь лет мы были вместе – не разлей вода, днём и ночью. Впервые прикоснувшись к его золотой голове, я пропала. Это была любовь с первого взгляда. Взаимная, нежная, безоглядная. Мы были без ума друг от друга, и не нужны были слова, чтобы об этом  рассказать. Мы просто знали, что созданы быть вместе…

Границы употребления его очень большие, а для любящих его – безграничны…

    Какой ужас! Уже полночь, а сочинение совсем не готово… Чего-то не хватает. Но чего? 

– Чего-чего? – проворчала дверца книжного шкафа. – Эмоций тебе не хватает!

– Как это не хватает? – возмутилась я. – Вон как нервничаю!

Очень–очень
Странный вид:
Речка за окном
Горит,
Чей–то дом
Хвостом виляет,
Песик
Из ружья стреляет,
Мальчик
Чуть не слопал
Мышку,
Кот в очках
Читает книжку,
Старый дед
Влетел в окно,
Воробей
Схватил зерно
Да как крикнет, улетая:
— Вот что значит запятая!

Всеми обиженное, всеми униженное, никем не привеченное, почти не замеченное — бедное, бедное Страдательное Причастие! Теперь оно Причастие прошедшего времени, и все у него в прошлом. А ведь было время…

Это и многое другое расскажет вам Страдательное Причастие, если вы внимательно прислушаетесь к нему. Это и многое другое оно рассказывает Существительному, которое находится при нём в качестве его дополнения.

— Ах, не говорите, не говорите! — говорит Страдательное Причастие Существительному, которое вообще ничего не говорит. — Одни страдания!

Существительное пробует кивнуть, но Причастие не позволяет ему даже этого.

— Не говорите, не говорите! — развивает оно свою мысль. — Самое дорогое, что у меня есть, это два Н в суффиксе. И вот, стоит мне появиться в тексте без Приставки или хотя бы без Пояснительного Слова, как я сразу теряю одно Н. Но ведь иногда хочется побыть и одному. Разве это жизнь, скажите? Нет, нет, не говорите, не говорите…

Существительное стоит перед Причастием в винительном падеже, словно это оно виновато, что у Причастия все так неудачно складывается. А Причастие продолжает:

— И главное, никакого просвета, никаких надежд…

Даже будущего времени у нашего брата, причастия, не бывает. А как прикажете жить без будущего?

(с) ф. кривин.

Перед расстрелом древность мира.
Не прячет вечность мокрых глаз.
О чём ты думаешь, Пальмира?
И что ты думаешь про нас?
Крушенье символов и веры.
Двуногой черни перевес.
И ты, ровесник нашей эры,
Предчувствуешь её конец?
И, верно, думаешь, Пальмира,
Что если б строиться опять,
То лучше б стала пирамидой, -
Её труднее подорвать.
И каждым камнем, каждой фреской
И всем величием колонн
Ты с грустью смотришь на ЮНЕСКО,
С презреньем смотришь на ООН.
Берёт своё культура скотства.
Строчит законы автомат.
Ублюдки мстят за первородство
И превосходства не простят.
Герой войны, предатель мира,
Бедняк и банковская моль,..
Всё человечество, Пальмира,
Сплошная головная боль.
И отражаясь в солнце белом,
Подняв бескровную ладонь,
Ты, как Колчак перед расстрелом,
Рабам командуешь: «Огонь!»

Леонид Корнилов
03.09.15 г.

Говорят с тобой вода и суша.
Ты живёшь, дыханье затаив.
И тебе заглядывает в душу
Голубое отраженье ив.
Крёстная окрестная природа.
Под ладонью ластится река.
Берег пьёт задумчивую воду.
И волна целует берега.
С круч скалистых стряхивая иней,
Как в ладоши, ударяя вал,
Стаю чаек поднимает Ильмень,
Чтоб увидеть озеро Байкал.
О застывшей золушке-Аляске,
Подбирая тёплые слова,
Соловкам рассказывают сказки
В Белом море на ночь Кузова.
Вместе с Крымским Кольский полуостров
Чувствуют до слёз, наверняка,
Как сигналит им с тоскою острой
Остров Русский светом маяка.
Не разлей вода воды и суши,
Уходя в арктические льды,
Вечно очаровывает души
Русской ширью не разлей воды.

Леонид Корнилов
07.09.15

Как долго сотню лет назад
Влюблялись в красную девицу…
А в наше время – сразу спят,
Потом пытаются влюбиться.
И этим лежбищам назло
И чувствам в потных отпечатках,-
Целую рук твоих тепло
Сквозь белоснежную перчатку.
И сердце бьётся всё быстрей.
Но не хочу любить на скорость.
Я в отношениях людей
Предпочитаю старомодность.
Мы можем Родину хранить
И за неё сражаться браво.
Но стоит женщин развратить,
Как тут же падает держава.
И скромность нынче не к лицу,
И нету гордости в помине.
И плоть виляет сквозь джинсу,
И выпадает из-под мини.
Ушла загадка, нет мечты,
Без тайны женская фигура:
На месте бывшей красоты –
Лишь обнажённая натура.

Леонид Корнилов
17.08.15 г.

Наш самолёт: Донбасс – Москва…
Задержан вылет
Сперва на год, потом на два,
А там, как выйдет.
В Россию надо, мать честна,
Лететь народу.
А нам не лётную война
Даёт погоду.
Но, отрываясь от земли,
Как самолёты,
Не зря же мы на небо шли
За ротой рота.
В окопы врос аэропорт,
Стоит заставой.
И перегружен каждый борт
Донецкой славой.
У нас билеты на руках
Домой - в Россию!
На все грядущие века
Билеты в силе.
И пусть порвало синеву
Военной бурей.
Донбасс билеты на Москву
Сдавать не будет.

Леонид Корнилов.
24.09.15 г.

Свой первый большой человеческий Поступок бабушка совершила, будучи ещё совсем юной. Для начала – предыстория.

Происхождение моей бабули покрыто мраком тайны, ну совсем, как в романах. Официально она родилась в многодетной семье сельского торговца бакалеей. Но это официально. Среди населения же ходили упорные слухи, что бабуля была приёмышем, причём из богатых.

Бабушкин отец был человеком, как тогда говорили, смирным и уважаемым, но бедным. В семье рождались сплошь  девчонки, и был только  один сын. А землю в те времена давали исключительно на мужчин, то есть у бабулиной большой семьи было всего два надела, то есть семья эта едва сводила концы с концами. Никто не заметил, чтобы моя прабабка ходила с животом, зато внезапное появление ребёнка в доме вызвало к жизни столь же внезапное появление бакалейной лавки. Мой прадед в один день разбогател, и этот факт ещё долго служил пищей для всяких разговоров. Тем более, что в его семье все, как один, были темноволосыми, смуглыми и кареглазыми, бабуля же отличалась от них буквально во всём: голубоглазая, с  ослепительно белой кожей и пепельными волосами. Вывод, как видите, напрашивается сам собой.

За окнами уже разгорелся прекрасный осенний день. Сварен кофе, поджаренный хлеб намазан тонюсеньким слоем масла и даже  накрыт почти столь же тонким слоем сыра. (Никакого сахара с утра!) С кружкой горячего кофе и с бутербродом наперевес я занимаю место с видом на парк.

Серовато-голубое небо всё ещё по-летнему высоко, но деревья уже чуть тронуты позолотой, и кое-где из пышных  зелёных волн выныривают пламенеющие островки клёнов. Говорят, завтра начнутся дожди, и конец бабьему лету. Сизое небо навалится на крыши, вечер сольётся с днём, осень – с зимой, зима – с весной, и бесконечные, хмурые, слякотные дни потянутся, прерываемые лишь вспышками новогодних  и рождественских ёлок, до самого лета.

Но – это завтра, а сегодня у меня впереди целый день прекрасной московской осени. Из своего окна я вижу, как много над нами неба и как на горизонте закругляется земной шар. Мир одновременно очень маленький и очень большой – таким я и вижу его с высоты своего этажа. Если честно, этот мир прекрасен даже в дождь.

В это чудесное утро я желаю всем хотя бы на минуту ощутить себя частью нашего большого маленького мира.

А я разбужу пса и пойду с ним в парк. Будем собирать каштаны.